Навеки твоя

Он залпом выпил виски и тут же налил новую порцию. За окном грохотало так, что оконные стекла дребезжали, а косые струи дождя заливали газон и позабытую на нем любимую куртку, но ему было глубоко плевать. Уильям Адама сгорбился в кресле и, бездумно пялясь в ночь, разрезаемую всполохами молний, надирался в стельку. Как и вчера. И позавчера. И весь этот проклятый месяц, прошедший со дня отъезда Кэролайн. Когда ему сообщили о ее смерти, он не поверил. Но эксперт опознал ее с помощью стоматологической карты по слепкам зубов и пломбам. Господи Иисусе, пломбам! Его жена перевернулась в собственной машине на сто пятом шоссе и сгорела заживо, врезавшись в дерево. От нее остались только пломбы. И пожирающая его изнутри боль. Они не были идеальной парой… отнюдь. Но у них бывали и счастливые деньки. Ли так и не простил его. Старший сын винил его во всем, что произошло с Кэролайн и был прав. Он виноват. Чертовски виноват. Младший же сын, Зак, записался добровольцем в организацию «Врачи без границ» и не прислал даже открытку из Венесуэлы, куда его направили. Он остался один в пустом холодном доме с коллекцией виски и болью, пожирающей его изнутри, день за днем, ночь за ночью. Не имеющий понятия, как ему жить дальше. И стоит ли жить вообще. Ему исполнилось пятьдесят три. Он больше не муж, и не отец. И даже не пилот — его отправили в отставку полгода назад, когда проклятый доктор заявил, что его давление не в порядке. Это была наглая ложь, но он не стал спорить. Всю жизнь он провел в небе — пора было попробовать постоять на твердой земле. Вышло хреново. Хрипло рассмеявшись, Билл проглотил огненный виски и уронил стакан на ковер, когда раздался громкий настойчивый стук в дверь. Он встал и, чуть покачиваясь на нетвердых ногах, на ощупь двинулся в прихожую, чудом не задев тумбочку с семейными фотографиями. — Кого это черт принес посреди ночи? — пробормотал он. Неужели Эллен опять выгнала Сола, и он не нашел ничего лучше, чем явиться к старому приятелю и бывшему начальнику? Очень похоже на него. Адама, ни секунды не колеблясь, отпер дверь. — Тай, что ты опять натворил такого, что жена выставила тебя на улицу в такую погоду? Хороший хозяин даже собаку… — проговорил он и замолчал, увидев вместо приятеля незнакомую женщину. — Билл? — нежный, чуть хриплый голос незнакомки прозвучал так, словно она невероятно рада его видеть после долгой разлуки. — Мы знакомы? — он уставился на женщину, чей силуэт неясно виднелся свете единственного фонаря, направленного на дом Адама. — Нет. В смысле, да, но… — она запнулась. — Я могу войти? Очень холодно… Он посторонился, пропуская ее в темный коридор, удивляясь самому себе. Куда пропала его хваленая военная бдительность! С другой стороны, кому он сдался, старый и никчемный человек. Женщина не выглядела опасной, к тому же, у нее в руках не было ничего, даже сумочки. — Сейчас зажгу свет, — он пошарил рукой по стене, нащупывая выключатель. Щелкнув кнопкой, он на миг зажмурился. В глаза будто песка насыпали, да и виски от него разило будь здоров, но она уставилась так, как будто не чаяла увидеть его живым. Пронзительный взгляд зеленых глаз пронзил его насквозь. — Это и вправду ты… — протянула женщина и шагнула к нему, но, будто опомнившись, замерла на месте. Насквозь промокшие темно-рыжие волосы волнами сбегали по плечам, обтянутым темно-синим плащом, бледное лицо выглядело усталым и осунувшимся, под зелёными глазами залегли тени. Но несмотря на это, она была невероятно красива. Ее черты показались ему смутно знакомым, но хоть убей, Билл не мог припомнить, где встречал ее раньше. — Я вас знаю? — спросил он, опуская взгляд и игнорируя тепло, вспыхивающее в глубине существа, когда их глаза встречались. — Я Лора, — произнесла она, — мне очень нужно поговорить с тобой, Билл. Это важно. Я надеялась, что ты вспомнишь меня, но… — издав горький смешок, она покачала головой. — Ты почему-то каждый раз меня забываешь. А я тебя — нет. Но мне приходится тебя искать. Каждый раз. Я так устала, ты бы знал! А ты мне совершенно не помогаешь. Как будто это какое-то проклятие… — Стоп-стоп, — перебил он, — я ничего не понимаю. — О, ты поймешь, — Лора вздохнула, — лишь бы снова не оказалось слишком поздно…

***

Она сумела обнаружить того самого Уильяма Адаму только через год отчаянных поисков. В Чикаго их оказалось сорок восемь, и она дошла до цифры одиннадцать. Двенадцатым оказался он, ее адмирал. Сейчас ей повезло, и Лора Розлин подумала, что быть может, в этот раз все получится. Она сама не осознавала, что эта безумная гонка за временем стала ее проклятием и смыслом жизни. Жизней. Словно ирония судьбы или злая шутка Богов Кобола. Она помнила все — сайлонов, Каприку, жизнь и смерть, а Билл благополучно забывал их прошлое. Общее прошлое. Как компенсацию тех страданий, что выпали на его долю, когда она оставила его одного, умерев. Она не предполагала, что любовь всей ее жизни встретится ей на пороге смерти. Посреди войны и геноцида человечества. Но так случилось, и то чувство, что связало их, было сильнее даже смерти. Если она каждое свое воплощение на Земле искала именно его. Годами и десятилетиями. Не всегда находила, но всегда помнила. Его голубые глаза, смотрящие на нее с нескрываемой нежностью, его руки, обнимающие ее за талию, его глубокий голос, отзывающийся в самой глубине ее существа… Нет, она никогда не смогла бы забыть Билла. А уж жить без него она точно не хотела. Лора честно пыталась в этот раз вести обычную жизнь — преподавала в колледже, вышла замуж… Но ледяная пустота внутри не желала покидать ее ни на миг. Ей исполнилось сорок два, когда она сумела найти Билла снова. Хорошо, что каждый раз они оказывались в одном городе, иначе не стоило даже пытаться встретиться. Билл, после ее слов, смотрел настороженно. Как же, очередная сумасшедшая — Лора прекрасно понимала, что он ей не верит. Да и не поверит, пока сам не вспомнит. Каждый раз это происходило неожиданно… И слишком поздно. Она должна была постараться не допустить этого. — Я ничего не сделаю тебе, Билл, — наконец вымолвила она, — просто выслушай меня и я уйду. Мне нужно рассказать тебе… — Как вас зовут? — перебил он. — И почему мне кажется, что мы где-то встречались? Лора не сумела сдержать улыбки, тут же преобразившей ее настолько, что Билл невольно улыбнулся в ответ. Ей сыграло на руку то, что он был пьян и потерял привычную бдительность. — Я Лора Розлин, — представилась она, — живу здесь, в Чикаго, преподаю в колледже. — В каком именно? — спросил он. — Лойола, — ответила Лора, гадая, какая у него возникла ассоциация. Билл всегда пытался объяснить их встречи чем-то привычным. Рациональным. Судя по тому, как смягчилось выражение его лица, она угадала. — Ну разумеется. Моя жена, Кэролайн, она какое-то время там работала. Я, должно быть, видел вас, когда заезжал за ней. Она увидела, как он заметно расслабился, словно что-то привычное и нормальное было в ее визите. И в том, что ее черты навеки запечатлелись в его памяти, хоть он и забыл Галактику, сайлонов и Президента двенадцати колоний. — Так чем могу помочь, миссис Розлин? — спохватившись, он махнул рукой куда-то вправо. — Прошу, проходите. «Кажется, Билл решил, что у меня к нему какое-то дело. Связанное с Кэролайн», — она, закусив губу, лихорадочно соображала, воспользовавшись паузой, возникшей в разговоре. Адама зажег торшер и уселся в глубокое кресло. Очевидно, он именно там и располагался до ее неожиданного визита — судя по стоящей на полу открытой бутылке виски. Она всматривалась в его родные черты, отмечая виски, покрытые ранней сединой, морщины, прорезавшие высокий лоб, опущенные уголки губ и ссутуленную спину. На Билле были надеты вылинявшие джинсы и мятая рубашка неопределённо-синего цвета. Бутылка была пуста более чем на две трети. Он снова пьет… И опять один. Как и она. — Я только узнала о гибели Кэролайн, — тщательно подбирая слова, произнесла она, — примите мои соболезнования. — Спасибо, — кивнул он. Лора сглотнула. — Я не скажу, что хорошо ее знала… Гораздо лучше я знаю вашего сына. — Зака? — Нет, Ли. Билл приподнял брови. — И что с ним? Лора сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. — Ему угрожает опасность. И нужно успеть все исправить до того, как станет слишком поздно.