На ледяном троне

      Руки, как обычно, были ледяными. «Хоть что-то не меняется в этой жизни», – подумала Ладрейн и бездумно подула на пальцы, совершенно забыв, что дыхание у нее, вообще-то, тоже ледяное, поморщилась, не получив желанного тепла, и поплотнее укуталась в длинный пиджак на шерстяной подкладке, а после натянула перчатки, найденные в карманах.       Наверное, смешно было признавать, что Великий архимаг Астрейской империи, Повелительница льда Ладрейн Ля`Валленштайн больше всего на свете желала согреться хотя бы на долю секунды. Холод преследовал ее всю жизнь, сколько она себя помнила, и стал ее вечным спутником, помощником и защитником. Пусть он сковывал ее денно и нощно, пусть укутывал узкие плечи плотным покрывалом, пусть преследовал по пятам и звал хозяйкой, женщина его никогда не боялась – лед всегда являлся неотъемлемой ее частью, и Ладрейн никогда не жаждала расстаться с ним, пусть даже гибель ее, страшная и жестокая, наступила тогда, когда она замерзла насмерть, истратив слишком много сил на подготовку и активацию заклинания высшего круга.       Теперь у нее было новое тело, молодое, здоровое и крепкое, полное сил и энергии, и та же самая проблема, перешедшая с ней даже в эту жизнь, – бесконечный холод, заставляющий одеваться в три раза теплее, чем все вокруг. Сжившаяся со льдом, Ладрейн не опасалась его даже после того, как он стал причиной ее смерти, – она была воином, магом и ученым, и смерть на поле битвы бок о бок с родной и любимой магией, на ее взгляд, была лучшим из всех возможных вариантов.       Нынче в зеркале отражалась тоненькая, хрупкая девочка-льдинка, такую только тронь – и она рассыплется в хрустальное крошево. У нее была почти прозрачная кожа с виднеющимися нитями вен, роскошная серебристо-белая шевелюра и светло-карие глаза, на солнце отдающие желтизной, и эта желтизна была единственным, что, помимо холода, пришло с ней из прошлой жизни.       Когда-то давно один хороший друг сокращал ее полное имя – Ладрейн – до краткой его версии, Рей. Теперь ее звали Рей Игараши, и к этому еще предстояло привыкнуть.       На ладони расцвел изящный ледяной цветок – чертовски сильно радовало, что контроль у этого тела был достаточным, а уж об уровне силы она могла позаботиться.       Ладрейн захлопнула шкафчик и вышла из женской раздевалки. Память ей досталась обрывочная и неровная, как будто бы не все воспоминания были в этой голове; да и почему они должны были целиком и полностью передаться Ладрейн, наглому интервенту, посмевшему вторгнуться – без причины, на минуточку – в не принадлежащее ей тело и занять чужое место? На месте Рей-изначальной-владелицы Ладрейн выпихнула бы вторженца и отправила бы его на все четыре стороны, но Рей молчала, и, если честно, Ладрейн подозревала, что никакой соседки у нее теперь нет.       Надо было привыкать к миру, к технологиям, к одноклассникам – благо, это был первый год и первая встреча, так сказать, в поле, поэтому ей можно было не опасаться того, что кто-то из ее друзей-подруг заметит, что что-то с их Рей оказалось не так. Однако не факт, что в Академии Юуэй, где она теперь училась, не было ее знакомых вообще – следовало сделать в голове пометочку на этот счет и узнать, что к чему.       Проблема заключалась в семье, дружной и любящей – Ладрейн со своим спокойным и уравновешенным характером мало походила на добрую и ласковую Рей, поэтому миллиард отмазок на эту тему предстояло придумать. Судя по воспоминаниям, изначальная хозяйка тела своих родных любила, и поэтому Ладрейн не имела никакого права все отношения с ними разрушить. Это было возможно в дальнейшей перспективе, но сейчас мало осуществимо – у нее не было ни плана, ни тактики, ни стратегии, и двигаться, не зная мира, который ее окружал, теперь предстояло наощупь.       На полигоне в ряд выстроились ее одноклассники, 1-А класс – Ладрейн смерила цветастые макушки цепким взглядом и встала в самый конец строя. Судя по разглагольствованиям учителя, им предстояли показательные поединки один на один в качестве разогрева, чтобы продемонстрировать, кто на что способен. Жребий выдал ей в пару некоего Энджи Тодороки; Ладрейн покрутила головой, но не нашла никого, кто был бы похож на человека с таким именем и фамилией, а посему принялась неспешно разминаться.       Тело было гибким и подвижным, что давало большой плюс к ловкости и мобильности, но при этом не обладало достаточно развитой мускулатурой, что не добавляло Ладрейн радости; лед, пусть и был универсальной стихией, способной одновременно и атаковать, и защищать, тем не менее наиболее успешно использовался в связке с боевыми искусствами. Нет, здесь, кажется, существовали так называемые «мягкие» стили, но для воина-мага, привыкшего полагаться на грубую силу, это было чуждо и непривычно, но выбирать не приходилось – нужно было подстраиваться под реалии.       Бой Ладрейн был шестым по счету; за это время она успела размяться и привести мышцы в необходимое состояние, морально подготовиться к схватке с неизвестным по силе противником и краем глаза подглядеть уровни других одноклассников. Для подростков четырнадцати-пятнадцати лет было вполне прилично, и их способности Рей удовлетворили.       Стоящий напротив нее парень был мрачен и суров, у него были широкие плечи, колючие красные волосы и пронзительные ярко-голубые глаза.       – Я не буду сдерживаться, – сразу сказал он, и Ладрейн равнодушно пожала плечами – ну, пусть не сдерживается, ей-то какая разница? – а потом почти сразу поняла, что противник имел в виду.       Он был очень сильным для своего возраста, на голову выше всех остальных их сверстников по уровню силы – он сражался так, словно занимался этим делом с детства и оттачивал каждое свое движение долго и упорно. Он был сильнее Ладрейн, но у нее было больше опыта, поэтому она бесчестно давила его за счет наличия многолетней практики, и, когда парень понял, что его загоняют в угол, он преодолел последний рубеж и вдруг вспыхнул ярким пламенем.       Пламенем. Пламенем, черт подери, восторженно подумала Ладрейн, глядя на виртуозное управление неподатливой, агрессивной стихией. Парень нападал и защищался одинаково хорошо, и, глядя на то, как неумолимо и неотвратимо противник надвигается на нее, она почувствовала, как лед торжествующе прокатился по венам и выплеснулся наружу прозрачно-голубыми искрами и осколками.       Со стороны одноклассников послышались охи и выкрики – лед и пламя, две противоположности, черт его дери! – но едва ли Ладрейн обратила на них внимание; на ее губах возник яростный и довольный оскал, когда она поняла, что ее противник оказался равен ей по силе, и его ценность в ее глазах резко возросла.       Две стихии сталкивались между собой, и никто не хотел уступать другому; Ладрейн успевала уклоняться, атаковать, блокировать, защищаться, и, несмотря на то, что девушка замерзала, ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие биться с человеком, который мог ей противостоять и не сдерживался, опасаясь ее задеть или даже смертельно ранить. Адреналин бился в крови, пульс зашкаливал, все тело болело от напряжения, оскал расползался по лицу все шире и шире, но это не останавливало Ладрейн от того, чтобы давать отпор и идти в наступление, даже когда каждую мышцу начал сковывать чудовищный холод.       Как бы этого ни хотелось, дальше продолжать было нельзя, иначе всё могло закончиться совсем нехорошо для нее – Ладрейн сделала последний рывок, выпуская последние допустимые крохи магии, и сбила с ног огненного парня, усаживаясь на нем сверху и обозначая удар по шее.       Зрители взорвались криком, но Ладрейн было все равно – по ее бедрам, прижимавшимся вплотную к крепкому торсу, прошлась волна обжигающего, пробивающего до блаженных мурашек жара, и если бы ее выдержка не была достаточной для того, чтобы сдержать все эмоции под контролем, она обязательно бы томно, восхищенно охнула.       Несмотря на то, что хотелось подольше понежиться в ласковом жаре, утонуть в нем с головой, девушка с некоторым трудом поднялась на ноги – хорошо же ей намяли бока, однако – и протянула своему противнику руку, и тот, сердито зыркнув на нее из-под нахмуренных бровей, предложенную помощь все же принял.       – Спасибо, – буркнул он негромким, хриплым голосом, и Ладрейн не устояла, задержав его руку в своей хватке чуть подольше. Стихийник был высоким, плечистым, красноволосым, а также обладал глазами цвета ясного неба, смотревшими на нее сейчас одновременно с уважением – к ее силе – и с опаской – потому что его руку она так и не отпустила.       – Спасибо в карман не положишь, – наигранно задумчиво произнесла Ладрейн, и парень нахмурился еще сильнее. – Возьмешь меня в жены?       – Чего? – сурово переспросил он, взглянул на нее исподлобья… и вдруг залился краской, моментально сравнявшись цветом со своими волосами.       Ладрейн расхохоталась и тут же разжала пальцы, давая собеседнику возможность вернуть свою конечность на место и отступить на два шага назад, подальше от взбалмошной девчонки.       – Да шучу я, – хмыкнула девушка, отсмеявшись, а после снова подошла к вмиг напрягшемуся собеседнику и дружелюбно хлопнула его по плечу, ухмыляясь. – Спасибо за бой. Это было круто.       Не дожидаясь ответа, Ладрейн развернулась и бодро поковыляла в сторону скамеечки, на которой можно было нормально отдохнуть после боя, и ее тут же облепили восторженные одноклассники.       Ладонь и бедра полнились теплом – живительным, мягким, сильно контрастирующим со всем остальным холодом, сковывающим тело.       Спину жег пристальный взгляд.       Ладрейн улыбалась.