Perfect complements

Случайных встреч не бывает, понимает Алфи, когда во вторник его соседом становится Томми Шелби.       Пустующий до этого дом, ранее принадлежавший пожилой паре, которой Алфи часто помогал, обрел нового владельца. Когда-то его двери были открыты для Соломонса, и мужчина был в нем частым гостем. Разговор за чашечкой чая, был их маленьким ритуалом. А помощь, которую он им оказывал, небольшой платой за доброту. Но после их смерти, за неимением наследников недвижимость перешла во владение банка и несколько лет там никто не жил. Чему несказанно Алфи был рад, ведь подпускать кого-то к себе столь близко он больше не желал.       Но все надежды Соломонса на формальное общение с новым жильцом разбиваются при встрече. И ранее неплохая идея испечь буханку хлеба в знак добрососедства (ведь все знают, что хлеб Алфи — лучший в городе) и не заводить дружбу, не кажется такой привлекательной как прежде. — Здравствуй сосед!       Они встречаться случайно и он решает сделать первый шаг, не дожидаясь, когда сосед придёт знакомиться официально. Подходя, он видит некоторую насторожённость в глазах мужчины, и старается не высказать удивление подобным поведением. — Я, Алфи Соломонс.       Далее следует слабое рукопожатие. Довольно неловкое. Рядом с ним сосед выглядит долговязым. Не до конца застегнутая рубашка с воротником не скрывает тонкие ключицы и напряженные мышцы шеи. У него шрам на левой щеке, темные круги под глазами и невероятные скулы.… И чертовски прекрасные синие глаза. Он очень красивый и в то же время очень грустный. — Томми Шелби. — Приятно познакомится и добро пожаловать в наш район. Я уверен, вы его полюбите, — говорит Алфи, внимательно наблюдая за ним. В ответ он получает мягкое «спасибо» и сразу же «до свидания». Сосед скрывается в доме, не видя, как задумчиво смотрит ему вслед новый знакомый. ***       Отсутствие кольца Алфи замечает при первой же встрече, а также одну машину на подъездной дорожке и зачахший цветок на подоконнике. Приходит понимание — Томми живет один. И за Томми нужно присматривать.       Сначала сосед боится принимать небольшие подарки — горсть персиков с заднего двора Алфи, корзинки с румяными булочками. Но вскоре привыкает и даже открывает двери раньше, заметив его в окне, чем тот успевает нажать на звонок.       Соломонсу хочется думать, что это начало дружбы. Поначалу их разговоры короткие и расплывчатые со временем стают все длиннее. Томми начинает хвалить его блюда, и даже улыбается после удачной шутки Алфи связанной со скачками. Так он узнает об общем интересе, и это его вдохновляет на новые шаги.       И если быть честным, создавать выпечку становится намного легче, когда он осознает тот факт что делает это ради встречи с Томми. ***       Все происходит в субботу утром, Томми выходит, что бы забрать почту, а Алфи в то же время направляется к нему с ежевичным коблером*.       Идея подобного блюда, кажется неплохой, пока он не понимает, что домашняя ягода закончилась и придётся использовать покупную ежевику. Поэтому, остается надеяться, что на вкусе это никак не отразится. И Томми простит этот маленький недостаток. Он стучится в соседскую дверь. — Вы знаете, — говорит Томми, принимая выпечку, — я чувствую себя невероятно глупо, не имея возможности ответить вам взаимностью. Но я полагаю, что Вы простите меня, ведь я честно признаюсь, что точно сожгу свой дом, в случае если попытаюсь приготовить что-то сложнее чая.       Его лицо озаряет улыбка, что и становится причиной легкомыслия Алфи. Он всего лишь на мгновение теряет контроль и касается руки Томми, мягко сжимая. — Вы не должны чувствовать себя виноватым, ведь мне нравится занимать себя готовкой. Томми резко отступает назад напрягаясь. Но во взгляде читается извинение, за резкость. — Мне не очень нравится, когда меня трогают, — говорит он. — Хорошо, приятель, да, конечно. Алфи смущенно прячет руки в карманы. — Хорошо, хорошо…. Надеюсь, коблер не пригорел, — бормочет он и спешит домой, пока Томми не заметил, как Соломонс покраснел от осознания, что переступил границу позволенного. И не попытался окликнуть его. ***       Алфи ничего не приносит на протяжении следующей недели, и стопка рецептов, которые он планировал приготовить, так и остается лежать в кухне нетронутой. Из-за собственного волнения и глупой маленькой любви он обидел Томми. Пора было принять меры, и не допустить повторения столь неловкой ситуации.       Это не было мучительно, он определенно эта неделя показала, насколько он был одинок. Нет, конечно, у него были друзья. Но все они жили достаточно далеко, переехав в город ради грандиозных проектов и престижной работы. Они не хотят возвращаться назад, они даже не допускают мысли о возвращении в пригород. И когда то Алфи был одним из них, у него даже была достаточно неплохая работа в Лондоне, и несколько выгодных предложений, но он отказался от всего. Сначала ответственность за одиноких пожилых соседей, а потом и осознание того, что город стал для него призраком прошлого. И вскоре отъезд друзей перестал тревожить его столь сильно.       Поэтому в свободное время он бродил по саду, ухаживал за цветами и собирал с травы созревшие фрукты. Убирал в доме, заваривал чай на двоих и выпив одну чашку, выливал оставшееся. ***       В субботу вечером в дверь тихо постучали. Взяв с подставки нож для масла, Алфи поспешил к двери. И пусть по уверениям старожилов район был безопасным, и некоторые называли его не иначе как семейным, но гостей он не ждал и предпочитал быть вооруженным. Так, на всякий случай.       Но как оказалось, за дверью был не грабитель, а Томми Шелби…. Томми Шелби с миской в руках и смущенной улыбкой на губах. - Это картофельный салат. Его немного, но это все что удалось сделать без включения плиты. Я добавил латук, не знаю правильно ли это. На рынке сказали, что он подходит, а посмотреть рецепт заблаговременно я забыл…. — Вы не варили картошку? — Ее нужно варить, — в глазах Томми появился ужас. Смотря на него Алфи просто не смог сдержать смех. Он шире открыл дверь, пропуская гостя. — Вы не хотите войти? Думаю, у меня достаточно чая для двоих. *** Картофельный салат был очень… хрустящим, впрочем, как и ожидалось, но Алфи медленно жевал его и уверял Томми, что это вкусно. — Очень новаторский, такая необычная вкусовая палитра, — сказал он понадеявшись что преувеличенное восхищение не обернется оскорблением.       Впоследствии Томми пробыл у него ровно три часа, и Алфи это точно знал, поскольку не мог не смотреть на мерно тикающие часы за спиной Шелби, и в то же время искать в своей голове новые темы для разговора. Искать хоть что-нибудь, что позволит продлиться этому всему дольше.       Они заканчивают свой спор о дожде, когда часы показывают половину восьмого. И хоть аргументов произнесено было много, и Томми уверяет, что шум дождя лучшее снотворное, особенно после тяжелого дня. Алфи ему не переубедить, его он так и продолжает раздражать, не принося обещанного спокойствия. Каждый остается при своем мнении. Шелби смотрит на часы и встает со стула, разминая затекшие мышцы. — Я должен идти, уже поздно.       И пусть солнце еще только начинало садиться за облака, Алфи не задерживает его. Он молча наблюдает, сцепив руки в замок, не позволяя себе выдать истинные эмоции. Нужно действовать осторожно. Томми протягивает руку, что бы убрать остатки салата, но Соломонс останавливает его. — Не стоит, оставь это, я доем его… «Или белки….» — думает он.  — …и верну тебе блюдо потом. Не стоит Шелби знать, что еда будет разбросана на заднем дворе для рыжих негодниц живущих рядом. Томми только кивает на это и уходит, не глядя в глаза. Стоя на крыльце, он слегка ссутулится, все еще не поднимая взгляда и тихо говорит. — Тот Коблер был самым вкусным из тех, что я пробовал, — и шагает в тень, не прощаясь.       Алфи плотно закрывает дверь и прислоняется к ней, в груди разливается тепло. Коблер. Томми намекнул на инцидент — завуалировано, но все же. Но почему? Он простил его? Он не против внимания? Или это извинения за то, что не предупредил о своей нелюбви к прикосновениям?       Самым логичным и простым было объяснение, что Томми просто хотел сделать комплимент кулинарному таланту Алфи — невинный комментарий. Так что не стоит себя обнадёживать напрасно. Но, возможно все было не так просто? Алфи уже стал забывать, насколько противоречивыми могут быть чувства. ***       Суббота идеально подходит для яблочного штруделя. Приготовленного с фруктов, что он собрал в собственном саду. С больших, сочных и слегка кисловатых, идеальных для этой теплой осени. Он готовит его вдохновленный салатом, что принес Томми. И пусть вкус у него был своеобразным, но сделан он был от чистого сердца. И это для Алфи было главным.       Было около часа дня, когда Алфи идет к Томми. Он видит, что за время, что они не виделись, в соседнем дворе произошли небольшие изменения. На небольшой клумбе перед крыльцом Томми посадил тюльпаны — красные, желтые, розовые, в хаотичном порядке. Их луковицы были зарыты неглубоко и некоторые корни были видны над почвой. Под весом цветов они начали опрокидываться, и лепестки уже касались земли.       На этот раз Шелби, открывая дверь, поприветствует его улыбкой, что мужчина принимает за добрый знак. Его волосы все еще растрёпанные после сна похожи на гнездо, а с глаз еще не ушла сонливость. Было около часа дня. Были выходные, но Алфи не понимает какой смысл тратить день, не вылезать с постели до такого времени. Он рассматривает соседа, который одет в простую майку, не скрывающую фигуру, и пытается делать это не слишком откровенно. — Знаешь, твои тюльпаны проживут намного дольше, если зарыть их глубже и выполоть сорняки, — говорит Соломонс, указывая на клумбу за спиной.       Томми задумчиво и несколько удивленно смотрит на цветы. И это подлинное недоумение по отношению к простым вещам вызывает у его соседа восхищение.       Солнечный свет освещает веснушки на носу Томми, его глаза сверкают. И в голове при взгляде на него звучит она лишь мысль. Почему я только сейчас начал это замечать?</i>       Алфи понимает, что явно ошибся при первой встречи, ведь теперь он видит, насколько сильными были руки Томми не скрытые длинными рукавами. А еще живот. Небольшой кусочек кожи, который видно в распахнутой внизу рубашке, прямо над линией брюк.       Соломонс резко моргнул, надеясь, что его лицо не выглядит глупо. И попытался сконцентрироваться на мужчине перед собой. Томми задал вопрос, он его не услышал, Томми переступил с ноги на ногу, Алфи вопросительно взглянул на него. — Хочешь кусочек? — спросил он. — Кусочек? Кусочек чего? Он старался не задерживаться взглядом на оголенном участке кожи, переводя взгляд каждые пять секунд, что бы не вызвать подозрений и…. — Штрудель. Томми посмотрел на руки Алфи. Штрудель. Чертов штрудель, внезапно обжигающий его ладони и пальцы. — О, точно. Да, я бы отведал кусочек, — ответил Соломонс. ***       Первое что заметил Алфи войдя, было то, что дом, в котором они оказались, был полной противоположностью его. Комнаты были отремонтированы недавно, все стены перекрашены в бежевый цвет и полы, раньше покрытые его любимыми мохнатыми коврами, сверкали начищенными досками. В гостиной было лишь одно черное кресло, стоящее на простом плетеном коврике и новенькая стереосистема. И хотя прошло два месяца со дня переезда, лежащий на полу матрас со скомканными простынями и неразобранные коробки, создавали ощущение, что прошло всего лишь два дня. Хотя, похоже, что распаковать было нужно не так много вещей, как будто бы Томми поместил всю свою жизнь в четырех картонных коробках, сложенных в углу.       Единственной деталью, что приковывала взгляд, была простая фотография над кухонным столом. Пляж, белый песок и стая чаек и заросли тростника, склонённые ветром. И только взглянув поближе и внимательнее можно было заметить крошечную лодку на воде. — Это Маргейт, на юге, у моря. У моей семьи там был летний домик, — объяснил Томми, заметив интерес. Алфи знал пейзажи Маргейта, его родители бывали с ним там очень часто в детстве. И как же это было давно…       Руки Томми слегка дрожали, когда он разрезал штрудель — используя, наверное, единственный нож в доме — но Алфи сделал вид, что не заметил этого, внимательно рассматривая сколы на петлях кухонных шкафов. Они отчаянно нуждались в свежем слое краски, нужно было освежить много вещей, прежде чем жизнь вернется в этот дом. Хотя, эта простота странно гармонировала с Томми. Очень красиво и очень грустно. ***       Их разговор был таким же как и несколько недель назад, кроме того факта, что Томми сидел на полу. У него был только один стул — что неудивительно — и он настоял, что бы гость занял его. Ведь перетаскивание кресла было бы не самой лучшей идеей. «Слишком сложной», — сказал он, к тому же на полу, как он заверил, было нормально.       Так они и говорили, голова Алфи наклонена немного вниз, у Томми вверх. Не очень удобно, но почему-то им это не мешало. И даже легкая боль в затылках не могла заставить их прервать беседу.       Теперь они были друзьями, заметил Алфи, это очень похоже на поведение друзей. К тому же Томми был не очень разговорчивый, но это, как ни странно, прекрасно подходило Соломонсу — ведь у него всегда были наблюдения и теории, которые идеально подходили для подобных моментов. Говорить он любил. И Шелби явно наслаждался этим, даже фыркнул от смеха, когда Алфи рассказывал историю с детства: мука на его лице, крики матери, заполошное биение сердца. — Знаешь, что бы она ни готовила, и как бы ей не было трудно — результат всегда был восхитительный. Я думаю, что отчасти это связано с тем, как она относилась ко всему происходящему — макияж, накрашенные ногти, большие серьги свисали с ее ушей. Для нее был важен внешний вид и эмоции, и она никогда бы не позволила себе прийти на кухню без должного настроя. Я думаю, еда ценила такой поход. Алфи никогда не говорил об этом, подобные рассуждения звучат всегда очень по-детски, когда говоришь о них вслух. — Вот почему ты их носишь? — Томми указал на кольца на пальцах Алфи, все, кроме двух, были украшены золотом. Алфи тихо рассмеялся, рассматривая их, словно забыл о том, что они были там. — Да, полагаю именно поэтому я их ношу. Они немного посидели в тишине, Алфи все еще рассматривал свои руки. — Я могу заверить, что это работает. Улыбка Томми была уверенной, но смущение в глазах выдало его. Они оба закончили, есть, и Алфи воспринял это как сигнал, «пора уходить».       Он надел ботинки, вновь оказавшись лицом к лицу с Томми. И в этот момент тот протянул руку и слегка неловко похлопал его по плечу. — Спасибо, Алфи. Он посмотрел на него, словно искал одобрения. Я сделал все правильно? — Не за что, Томми. Алфи не ответил прикосновением, но подумал что это похоже на первые шаги. И это ощущение не покидало его до утра.