Твоя боль- моя боль

Я была привязана к стулу, рот заклеен противной клейкой лентой. Ладно, хоть глаза не закрыты. Жаль, что я ничем не могу помочь ей. Настя стояла с катаной наперевес. Снова та же ошибка, что и в первом бою: она полезла на рожон, атаковала первой. Тот быстро откинул ее, казалось, уже ставшее беспомощным и обмякшим, тело ударилось о стену, прежде чем с грохотом мешка с картошкой упасть на пол. Уже было подумав, что ей кранты, я запереживала и за свою пятую точку. Мое положение оказалась таким же шатким, как этот стул с надломанной ножкой. Настя поднялась. «Сколько же воли в этой девчонке?», — подумала я, когда рыжая вновь начала атаковать, полностью отвергая мысль о том, что это, в какой-то мере, бесполезно. Раны на теле гомункула затягивались, не успев появится. Девушка порядком измоталась, это было заметно по тяжелому дыханию и замедлившимся движениям. Искусственный человек воспользовался этим преимуществом, и прижав ее к стене, приставил катану к шее. Неожиданно прогремел взрыв. Я открыла глаза, в ушах стоял громкий гул. Гомункул стал грудой пепла. «Огонь сжигает плоть, не дает способности к восстановлению несколько минут», — вспомнила я строчку из книги. В дверях стоял Рой Мустанг. Рой Мустанг! Живой... Мысли в голове разметал вихрь радости, накатившего счастья. Вопрос «как?» отошел на второй план. На щеках появились слезы.