Мы должны действовать, не для того, чтобы противостоять судьбе — это не в наших силах, — а для того, чтобы идти ей навстречу. @Кристиан Фридрих Геббель
На тоненьком матрасе в полутемной маленькой комнатушке лежал, свернувшись в клубочек, измождённый юноша, наказанный за то, чего он никогда не совершал. Волосы на затылке слиплись от застывшей крови. Глаза его, казалось, смотрели не просто в стену, а видели что-то иное, недоступное обычному человеку. Это был Мальчик-который-выжил, герой магический Англии. Казалось бы, что может быть страшнее ужасного Волдеморта и его Пожирателей смерти? А нет. Подростки могут быть более жестокими, чем группа профессиональных убийц. Гарри испытал это на своей шкуре. Он был слишком неосмотрительным, прогуливаясь по вечернему парку, и поплатился за это несколькими сломанными ребрами и разбитыми очками. Взрослые были не милосерднее своих детей. Лишь только Гарри переступил порог дома номер 4 на Тисовой улице, как попал под горячую руку Вернона, вбившего себе в голову, что тот виноват во всех несчастьях, происходящих в их семье. Даже теперь из-за несостоявшейся сделки с влиятельными клиентами Дурсль-старший оторвался на своем беззащитном племяннике, не только наорав и пару раз ударив ремнем, но и заперев на неопределенный отрезок в чулане без воды и пищи. Он с тоской вспоминал Хогвартс, ведь там даже в те времена, когда он был изгоем и его все презирали, никто бы не стал нападать со спины впятером. «Надо было соглашаться.» Промелькнувшая мысль заставила мальчика принять полусидячее положение. Из его губ вырвался стон боли, а рука инстинктивно схватилась за ещё не до конца зажившую рану на бедре. Воспоминание о турнире. О том, что даже враг может быть благороднее самого близкого соратника. Хотя какой он ему теперь враг? Даже несмотря на договор о ненападении, Гарри уже не воспринимал Марволо как вселенское зло, лишь как запутавшегося человека, каким он мог бы стать и сам. Поттер опустил взгляд на расплывшееся по светлой пижамной штанине бурое пятно. Ведь даже никто не пошевелился, чтобы оказать медицинскую помощь национальному герою. Перед взором Гарри встали воспоминания событий, произошедших после его появления перед зрителями.***
Казалось бы, Гарри только-только видел перед собой безносое лицо Волдеморта, как уже оказался лежащим на траве перед трибунами Хогвартса, и почувствовал запах смятой травы. Он не двигался. Голова кружилась так, что земля под ним, казалось, раскачивалась как палуба корабля, и было ощущение, что в зацепленном мантикорой бедре, кто-то методично проворачивал нож, пытаясь доставить как можно больше страданий. Чтобы как-то остановить эту безостановочную качку, Гарри вцепился еще крепче в гладкую холодную ручку Кубка. Вдруг его схватили чьи-то руки и резко перевернули на спину. — Гарри! Гарри! Поттер открыл глаза и понял, что сделал это зря. Над ним нависало морщинистое лицо Альбуса Дамблдора. Вокруг них сжималось кольцо теней — это была окружившая их толпа, которая становилась все больше и больше. Гарри почувствовал, как в его сознание пытается пробраться опытный менталист, и вытолкнул на поверхность воспоминание о путешествии по лабиринту. Краем глаза он заметил, как скривилось лицо великого светлого волшебника. Вдруг кто-то большой и сильный подхватил Гарри с земли, рывком поднимая его и потянув тараном сквозь возбужденную толпу. Мужчина, поддерживая его, вышел из толпы, и теперь они двигались к замку через лужайку мимо озера и Дурмстрангского корабля. Гарри послушно шел следом, у него не было никакого желания общаться с Дамблдором, который непременно захочет этого. Человек, ведущий его, вдруг резко остановился. — Что случилось, Гарри? Поттер узнал в говорившем Грозного Глаза Грюма. Дальнейшее все смешалось в сознании героя. Воспоминания были отрывочными. Вот Грюм затаскивает несопротивляющегося Гарри в кабинет защиты от темных искусств и пытается выпытать признание о возрождении Темного Лорда. Вот врываются министр и Дамблдор. Арест лже-Грюма, оказавшегося Барти Краучем-младшим. Нахождение изможденного, но живого, настоящего Грюма в сундуке. Спор Фаджа и директора, который почему-то был уверен в возрождении Волдеморта, хотя сам Поттер вообще даже не заикался по этому поводу. Скомканное завершение учебного года и роспуск учеников по домам. И возвращение в дом на Тисовой улице, перед которым ему даже не дали собрать вещи и посетить медицинское крыло, в которое незамедлительно были отправлены все остальные участники. Ведь Мальчик-который-выжил как всегда оказался «самым здоровым и не имеющим ни одной царапины».***
Вынырнув из воспоминаний, Гарри встряхнул головой и огляделся, будто вспоминая, где находится. «Будь что будет. Убить он меня не сможет, а остальное…уже не вызывает страха». Поттер решился и уже буквально через час сидел на холодной траве под раскидистым дубом, смотря вслед улетающей Букле. Она уносила в своих когтях небольшой древесный листик, на котором кровью было косо выведено:«Согласен. Забери меня. Я в парке около Тисовой улицы. Жду.»
В уголке листка была прорисована маленькая молния. Эта часть парка была заброшена, и он не боялся, что будет обнаружен. Его тревожили опасения другого рода. С момента побега из негостеприимного дома Дурслей Гарри не один раз использовал различные заклинания, но ни одно письмо из надзора за несовершеннолетним волшебниками не появилось перед ним. Это вызывало недоверие у Поттера, ведь он помнил, как быстро на втором курсе пришло уведомление об отчислении из школы волшебства. Вдруг недалеко от убежища Гарри раздался глухой хлопок и послышались приглушённые шаги. Поттер попытался стать как можно незаметнее. Он только сейчас понял, кому осмелился написать. — Поттер, вы вообще думаете о собственной безопасности? Такой же безалаберный, как ваш отец. Он подпрыгнул от неожиданности и резко обернулся, зашипев от прострелившей всё тело боли. Перед ним стоял тот, кого любой другой ученик Хогвартса желал бы видеть как можно реже, а лучше вообще никогда. Мантия стоявшего развевалась на ветру, а скрещенные на груди руки и сжатые губы ясно давали понять, как он относится к сидящему у его ног. Лишь на миг лицо перестало быть бесстрастным: в тот момент, когда Гарри не смог сдержать демонстрацию боли, но в следующую секунду все вернулось на круги своя. — Что же вы, Поттер, разучились говорить за те две недели, что мы с вами не виделись? — Я тоже рад видеть вас, профессор Снейп, — на лице юноши появилась робкая улыбка. — И да, польщен, что вы считали дни до нашей встречи. — Глупый мальчишка! Очень вы мне были нужны. Но я пришел не за этим. Меня прислал Темный Лорд и приказал привести вас к нему. Я не вижу на вашем лице ни тени удивления. Вы всё же согласились. Так тому и быть. Не мне вас судить. Гарри с удивлением наблюдал за монологом профессора. Было ощущение, что ему не все равно на эту ситуацию. Хотя, переживания за Мальчика-который-выжил и Снейп? Не смешите. Гарри горько усмехнулся и под изучающим взглядом Северуса поднялся, опираясь при этом на дерево, находящееся позади него. — Пойдёмте, профессор, не будем заставлять Лорда ждать. Но Снейп, казалось, не обратил никакого внимания на эти слова. Его взгляд был направлен куда-то вниз. — Поттер… Гарри, — его голос дрогнул. — Что это? — он указал на бурое пятно на штанине. — А, это, — Поттер ядовито ухмыльнулся. — Это, профессор, отношение любезного директора Дамблдора к доверившимся ему ученикам. Не вздрагивайте, это лишь косвенно его рук дело. Помните недавний турнир? Это воспоминание о нем. Но не будем об этом. Мы спешили, ведь верно? Северус Снейп ничего на это не ответил, лишь схватил Гарри за плечо, втягивая в воронку аппарации. К удивлению Поттера появились они у ворот какого-то ветхого заброшенного особняка, который в былые времена скорее всего поражал своим величием. Влекомый сквозь заросли, Гарри задавался лишь одним вопросом — каким же попутным гиппогрифом сюда занесло аристократа-Волдеморта? Дом, видневшийся впереди, был достоин более пристального внимания. Он возвышался на холме над деревней, с покатой крыши осыпалась черепица, а фасада почти не было видно за буйно разросшимся плющом. Окна были мутные, и через них внутрь дома вряд ли проникал свет. Изюминкой особняка были каменные горгульи, василиски и химеры, сидящие на выступах. Если бы вы заглянули внутрь, то могли бы быть разочарованы. Оценить убранство было почти невозможно — мебель была накрыта темной плотной тканью, а все остальные поверхности покрывал толстый слой пыли, который, по-видимому, не убирали веками, так что различить можно было лишь общие контуры. Гарри и Снейпа у входа уже встречали. Перед ними, подошедшими к высоким стрельчатым дверям, предстал высокий подтянутый мужчина. Бледная кожа, длинное, немного искривленное лицо, темные волосы с седыми висками и карие глаза с тяжёлым взглядом, будто пронизывающим собеседника насквозь. Можно было бы сказать, что он был совсем непримечательным, но все же было что-то такое, притягивающее взгляд. Поттер мог с большой вероятностью сказать, что это мужчина не коренной англичанин, но национальность его была Гарри неизвестна. — Северус, что же ты так долго добирался? Повелитель уже несколько раз спрашивал о тебе. О, а что это за сладкий новичок в наших рядах? — Долохов! Я все прекрасно знаю. Не беспокойся, тебе не перепадёт за мою медлительность. А этот молодой человек под личным патронажем Лорда. Взгляд мужчины, названным Долоховым, стал цепким и крайне заинтересованным. Темный Лорд и в былые времена крайне редко брал себе учеников, а в последнее время тем более. — Идемте. Не будем заставлять Повелителя ждать. Долохов резко развернулся и направился внутрь особняка по длинному темному коридору, даже не обернувшись посмотреть, пошли ли за ним прибывшие.***
Спустя некоторое время блуждания по мрачным коридорам старинного особняка мужчины оказались у высоких резных дверей из темного дерева. Вдруг дверцы скрипнули и распахнулись перед опешившим Гарри, который неожиданно остался один. Он нерешительно сделал шаг вперёд. Ноги его вмиг утонули в мягком ковре. В помещении, казалось, никого не было. Гарри осмотрелся, поражаясь великолепием кабинета, в котором он оказался. Это была просторная комната, оформленная в изумрудно-серебряных тонах, приятных глазу, с большими стрельчатыми окнами и высоким потолком. На карнизах висели тяжелые бархатные портьеры красивого серебряного оттенка с черной изящной вышивкой. Между двух окон стояли напольные часы. У них был позолоченный циферблат и стеклянная дверца, за которой качался массивный маятник с фигуркой дракона на конце. Стены были окрашены нефритовым цветом, а пол покрывал паркет цвета вишневого дерева. У одного из окон находилось рабочее место: массивный лакированный стол, засыпанный стопками исписанных пергаментов, и изумительной работы кресло, обитое неизвестным Гарри материалом. Высокие книжные столы расположились по всему периметру комнаты. И кресло глубокого изумрудного цвета у камина, повёрнутое ко входу спиной. Гарри, осматривающий это богатство, устыдился вида, в котором тут оказался. Он отправился к Риддлу в том же виде, в котором и был заперт Дурслем в чулане. На мальчике были лишь растянутые пижамные брюки, заляпанные его собственной кровью, и тонкая, вылинявшая и местами даже рваная, футболка. При этом на ногах у него ничего не было. Он был недостоин находится тут. От самобичевания Гарри отвлёк скрип поворачивающегося кресла. Перед поднявшим глаза юношей предстал тот, кого он больше всего одновременно боялся и желал увидеть. В кресле у разожженного камина сидел Риддл собственной персоной, уже совсем не похожий на змею. Последнего факта, измученное болью, волнением и трансгрессией, сознание Поттера не выдержало, и мир для него погрузился в темноту.***
Риддл разглядывал лежащего перед ним Гарри. После его падения в обморок прошел уже довольно продолжительный отрезок времени, но парень никак не приходил в себя. Лорд вспомнил, какими напугано-удивленными выглядели его верные пожиратели смерти, когда их Повелитель появился в коридорах особняка с бесчувственным телом какого-то подростка. Благо, никто не опознал в этом избитом, замученном ребенке Мальчика-который-выжил. Лишь Снейп попытался кинуться к Волдеморту, но тот остановил его предупреждающим взглядом, заставляя застыть у стены, как и поступили остальные. Марволо, уже успевший провести краткое сканирование состояния Гарри, пытался понять, как тот вообще смог дойти до него. Мужчина представлял, какую боль могут принести сломанные ребра, не срощенные после получения ранения. Решив привести измученного юношу в более приемлемое состояние, Лорд, упиваясь вернувшейся в полном объеме магией, принялся читать лечебные катрены над искалеченным телом подростка. Наблюдая, как постепенно заживает рана на бедре и срастаются ребра, Риддл гадал, как же смог выдержать те две недели после исчезновения Поттера с кладбища, когда он мог сотворить лишь слабенький Люмос, ощущая себя сквибом. Тем полнее становилось осознание, что вот такой высшей магией, как лечением живого человека, мужчина может заниматься теперь лишь рядом с этим ребенком. Даже убить кого-то магическим способом без присутствия Гарри было невозможно. За эти недели Лорд прошел от стадии «Немедленно найдите мне Гарри Поттера!», что было невозможно из-за защиты от поисков, наложенной скорее всего Дамблдором, до ночных сидений в библиотеке. Он искал ответ, как же все это могло произойти. Попутное восстановление внешности оказалось лишь приятным бонусом к тому, что было найдено в итоге. Риддл в ужасе понял, что тот фолиант, в котором в свое время он нашел описание создания крестражей, оказался лишь жалким огрызком от того, что был найден в родовой библиотеке самого Лорда. Теперь мужчина знал, что разрыв души более чем один раз ведёт к постепенному безумию и саморазрушению. Становилось понятно, почему его тело так неожиданно рассыпалось в ту ночь в доме Поттеров в Годриковой лощине. Гарри Поттер стал крестражем измученной души Темного Лорда. Тело, изможденное созданием шести осколков за короткий промежуток времени, не выдержало ещё одного и просто самоуничтожилось, оставляя оставшийся огрызок души бесплотным духом летать по миру. Оказалось, что ритуал, проведенный Хвостом, оказался не совсем полным, и Риддл благодарил Мерлина и Моргану за то, что у него появилось хотя бы такое тело и даже волосы. Кстати о волосах. По предположению Лорда во время ритуала возрождения крестраж, находящийся в Поттере освободился и вернулся к своему хозяину. Благодаря этому и началось восстановление внешности (и разума, между прочим, тоже). Поняв это, Волдеморт поспешно собрал все свои крестражи, кроме уничтоженного дневника. После трёхдневного обряда, благо он не требовал сильной магии от проводящего, из ритуального зала вышло не безносое чудовище, подходящее на змею, а импозантный мужчина лет тридцати пяти-сорока отроду. После этого из крестражей остался лишь верный фамильяр — Нагайна. В порядок пришла не только внешность, но и психика постепенно начала свое восстановление. Риддл заметил, что вспышек безумия и ярости становилось все меньше, а желание убить или пытать кого-то почти совсем пропало. Поиски же Мальчика-который-выжил были также отложены. Волдеморт инстинктивно ощущал, что Поттер скоро сам объявится, и надо лишь подождать, иначе доверие, только возникшее между ними, мгновенно разрушится, а восстановить его будет ой как сложно. Так и произошло — спустя две недели Гарри объявился сам. Только Лорд не предполагал, в каком состоянии появится подросток. Рассматривая мирно спящего Поттера, лежащего на его собственной кровати, Риддл все больше уверялся в своем желании запереть этого взбалмошного мальчишку рядом с собой и никогда никуда не отпускать. Но теперь это было не только необходимостью из-за закупоривающейся без присутствия Поттера магии, но и личной прихотью Темного Лорда, увидевшего в этом брошенном подростке самого себя много лет назад. Да и вообще ему импонировал этот ребенок, ввязанный в не свою войну.***
Гарри мгновенно проснулся точно на рассвете. Это уже стало привычкой в доме Дурслей. Скоро должна была проснуться тетя Петунья, и он сам к тому времени должен был успеть привести себя в порядок и поджидать тётушку у входа в кухню. Попытавшись встать, Гарри внезапно понял, что лежит не на своем тоненьком матрасике, а на чем-то более толстом, мягком и пушистом. Приподняв голову и оглядевшись, он понял, что его местонахождением точно был не чулан. Это была хоть и небольшая, но довольно светлая комната. По вещам, расставленным на прикроватных тумбочках и изящном кофейном столике было видно, что здесь кто-то живёт. Но все же ощущалось, что комната стала обитаемой совсем недавно. Неожиданно для себя Гарри осознал, что у него ничего не болит. Спешно стянув с себя одеяло, он понял, что его не только раздели до нижнего белья, но и залечили оставленную мантикорой рану. Глубокий вздох подтвердил, что ребра тоже больше не беспокоят. И синяки, в многообразии разбросанные по его худощавому телу, также бесследно исчезли. Задуматься о том, кто же этот доброжелатель, не дали воспоминания об этой ночи, заполонившие разум. Гарри в панике понял, где он оказался и кто хозяин особняка. «А может это и к лучшему. Убить — не убьет, а польза может быть. Хоть день вдали от любимых родственничков.» Парень, ненадолго задумавшись, закутался в одеяло, которым и был накрыт, и отправился осматривать помещение, в которое он попал. Ступать босыми ногами по мягкому ковру с высоким ворсом, почти по щиколотку, было одним блаженством. Перед ним предстала комната с поражавшим размерами потолком, украшенным изящной лепниной. По бокам от кровати находились небольшие аккуратные тумбочки, выполненные из темного дерева. На карнизе висели плотные темные шторы, сейчас находящиеся в развешанном состоянии. Длинный старинный шкаф занимал почти всю стену. Увидев две двери, Гарри выбрал наиболее простую и не ошибся, оказавшись в просторной ванной. Большую часть комнаты занимал поистине огромный мраморный бассейн. Приведя себя в порядок, Гарри снова закутавшись в пресловутое одеяло, вышел обратно в комнату. Выглянув за вторую дверь, он заметил сидящего на диване импозантного мужчину. Это и был Риддл. Засмотревшись на так сильно изменившегося бывшего врага, Гарри не заметил, как сам стал предметом пристального интереса. Лишь столкнувшись с немного насмешливым взглядом Марволо, юноша потупился и, сам не понимая от чего, залился краской. Попытаться вновь скрыться в комнате не дал властный голос сидящего мужчины, отложившего бумаги, которые занимали все его внимание до прихода Поттера. — Проходи, не бойся. Темные Лорды не едят юных мальчиков на завтрак. — Я… Гарри мучительно покраснел, хотя казалось, больше уже некуда. Неловко комкая пальцами складки одеяла, он не знал, куда себя деть из-под пристального взгляда Марволо. Тот же, казалось, веселился со всей этой ситуации. — Да не обтирай ты несчастную дверь, с этим прекрасно справляются домовики. Кстати, чего ты выбрал себе такой… — Риддл запнулся, казалось пытаясь не рассмеяться, — интересный наряд. Не замечал в тебе любви к римским тогам. — Я… Твои домовики забрали всю мою одежду! Вот! — Да? Тикси! Где одежда Мистера Поттера! Перед взором Гарри появилось лопоухое существо, завернутое в полотенце с неизвестным парню гербом. — Её пришлось уничтожить, Хозяин. Эльф принялся выворачивать себе уши со слезами на глазах, заметив промелькнувшая тень неудовольствия на лице Риддла. — Прекратить истерику! Принеси в мою спальную тот комплект, что я приказал приготовить. А теперь исчезни! Исчезнувшая с тихим хлопком Тикси по звуку появилась в комнате, из которой только недавно вышел Гарри. Он с удивлением осознал, что приходил в себя в личной спальне великого и ужасного Темного Лорда. — Гарри. Я могу же тебя так называть? — дождавшись хоть и заторможенного, но утвердительного кивка, Риддл продолжил. — Так вот, Гарри. Нам с тобой надо многое обсудить. Но сначала иди переоденься. Одежда уже ждёт тебя. А потом возвращайся сюда, домовики скоро подадут завтрак. Спустя короткий промежуток времени Риддл мог наблюдать нерешительно переминающегося с ноги на ногу Поттера, облаченного в заказанную им лично одежду. На удивление все село так, будто шилось именно по мерками Гарри. Хотя почему как? За определенную сумму денег можно узнать любую информацию, не только мерки Мальчика-который-выжил. Мадам Малкин была не против поделиться такими незначительными сведениями. Перед мужчиной стоял уже не ребенок. Простая атласная рубашка, насыщенного темно-зеленого цвета, была расстегнута на две верхние серебряные пуговицы. Узкие кожаные брюки с массивным ремнем, на котором была гравюра свернувшегося василиска, лишь подчеркивали стройные сильные ноги. Глубокие изумрудные глаза завораживали и манили в свою глубину. Все это притягивало к нему взгляд Темного Лорда. Небольшая нерешительность и растрёпанные в художественном беспорядке непослушные волосы делали юношу лишь сексуальнее. Стоп. Риддл отогнал от себя последнюю мысль. Не хватало ещё прослыть педофилом, Темным Лордом то он уже стал. Прервать неловкое молчание помогли домовики, доставившие в гостиную ранний завтрак на двоих. Жестом пригласив гостя к столу, Лорд сам подал ему пример, принимаясь за поглощение пищи. Когда даже чай был уже выпит, а последнее пирожное исчезло внутри Гарри, тот понял, что затягивать начало разговора становилось невозможным. Риддл похоже тоже осознал приближение неприятной беседы и приказал домовикам убрать со стола, перемещаясь в одно из мягких кресел и предлагая Гарри занять свободное. — Ну что ж, Гарри. Давай обсудим наше плодотворное сотрудничество.