Достаточно ("Enough")

— Дорогая, — Бен входит в комнату, едва ли скрывая свой сарказм, — ты случайно не упразднила нашу программу штурмовиков? Без обсуждения со мной? По утрам Бен любит встать и пойти на пробежку на несколько километров, затем позавтракать и в душ. Рей любит проводить это время наедине с собой: наконец она может выбирать одежду и выпить чашку кофе без Бена, предлагающего секс, брак или обсуждения перемещений войск. Рей признаёт, что в идеальных условиях совсем не жаворонок по натуре. Иногда, как сегодня, она устраивает совещания за завтраком в своей приёмной. Джанна смотрит на Рей поверх своей чашки, как бы спрашивая взглядом, не пора ли ей уходить. Нет, думает Рей. Если Бен когда-нибудь захочет, чтобы она приняла его руку навсегда, ему нужно научиться вести себя на людях. — Очевидно же, что нет, — отвечает Рей, берёт тарелку с нарезанными фруктами и передаёт её Верховному Лидеру. — Прямо сейчас штурмовики охраняют наши покои. В каком-то смысле Бен похож на Лот-кота; она должна была знать, что если позволит спать в своей постели, то уже никогда не выманит его оттуда. Рей не привыкла делиться личным пространством. Как только Сопротивление покинуло «Тысячелетний Сокол», она была одной из первых, кому выделили собственную комнату. На этом корабле достаточно места для Бена и Рей и для их вещей, но Бен и слышать об этом не хочет. Его ботинки приткнулись в шкафу вместе с её обувью. Ей приходится пользоваться его шампунем. Когда она просыпается, его волосы у неё на лице. (К последнему у неё нет особых возражений, но она ему об этом не говорила.) Бен берет кусочек фрукта джоган, но не ведётся на еду. Он щурится на Джанну. — Разве ты не одна из тех мятежников c Кеф-Бира? — С подозрением спрашивает он. На Джанне модифицированная броня штурмовика, но сейчас без шлема. — Верховный Лидер сделала щедрое предложение по помилованию и переселению, — бормочет Джанна. Бен бросает на Рей свирепый взгляд типа «попалась». — Перемирие, очевидно, включает в себя помилование всех врагов, — говорит Рей. — И разве я не могу сама комплектовать свой штат? — Я не возражаю против того, чтобы ты сама выбирала себе людей в штат, — раздражённо говорит Бен. — Но, если ты нанимаешь их, чтобы упразднить нашу армию, у меня есть некоторые мысли на этот счёт. Джанна скрещивает ноги и поджимает губы, глядя на Бена. Она бы предложила просто убить его во сне, но у Рей свои планы по разделению бремени власти. — Программа не упразднена, она модернизирована. — Шестьдесят процентов! — Кричит Бен. — Ты сократила наши силы на шестьдесят процентов! Джанна показывает пальцем на дверь, Рей вздыхает и кивает. Бывшая штурмовичка извиняется и хватает пирожное по дороге. У неё есть своя каюта на корабле, как и у остальных членов её формирования. — Садись, — говорит Рей, указывая на место, освободившееся после Джанны. Бен, сощурившись, смотрит на неё. — Пожалуйста, — добавляет она для вежливости. Заниматься украшением интерьера этой комнаты стало чем-то вроде хобби в то небольшое количество свободного времени, которое ей удаётся урвать. Стены и пол были чёрными, здесь ничего не поделать. Но она велела развесить ткани на стенах и принести ковры для полов, а также разбить сад из мхов, которые не нуждаются в солнечном свете. Она выставляет на столе миски с фруктами и орехами и пользуется красивой посудой. Бен ещё не был здесь. Знает ли он или нет, что это пространство создано ею, но он расслабляется, когда садится в мягкое кресло и смотрит. Рей наливает ему чашку каффа и пододвигает её через стол. Она ждёт, пока он сделает глоток: как истинный сын тьмы, перед разговором он выпивает свою чашечку со сливками и нектаром. — «Пересмотр программы штурмовиков» был в моём расписании в течение трёх недель. Каждый день по полчаса. Ты не пришёл ни на одно совещание, — говорит Рей. Она ничего от него не скрывала. Весь день расписан по минутам, начиная с того момента, когда она просыпается, и заканчивая тем, когда она ложится спать. Время, когда Верховные Лидеры обнажены и активно двигаются на своей большой кровати, обозначается как «исполнительная сессия», о которой Рей знает только потому, что посмотрела своё расписание после своей первой недели и обнаружила, что её протокольный дроид прилежно записывал от двадцати до сорока минут ежедневного «совокупления». Пришлось заставить его изменить название и описание. Она не сердится на Бена за то, что он не приходит на её собрания. Она уверена, что разгул космического пиратства такая же неотложная проблема — оно тормозит торговлю; и Бен возвращается домой после сражений с сейбером в очень хорошем настроении. — Ты не говорила, что собираешься снять с вооружения наши наземные войска. Целые расположения ушли в отставку. Мы потеряем города. Даже планеты, — прерывает он. Рей протягивает Бену свой датапад. — Ты ведь не проверил все детали перед тем, как броситься сюда? Бен хмуро осматривает её. Она в курсе, что именно он читает. И подготовила презентацию, которая должна была убедить не только его, но и других высших руководителей Первого Ордена. Программа штурмовиков не имела никакого криффового смысла. Допустим, можно опустить моральные аспекты практики похищения маленьких детей из семей и их принуждения к пожизненной службе, что почти гарантированно обрекает семьи этих детей искать отмщения. Так, Первый Орден воспитывает миллионы маленьких травмированных детей и выпускает их во взрослую жизнь. И вообще, невозможно предсказать, вырастет ли обычный пятилетний ребёнок хорошим и здоровым солдатом или же он действительно лучше подходит для ксеноботаники или Тви’лекской оперы. Была же причина, по которой боевые способности штурмовиков были галактической шуткой. Пункт первый: это непопулярно среди мирного населения. Пункт второй: дорогостоящий уход за детьми. Пункт третий: эффективные армии отбирают солдат, которые хорошо стреляют по мишеням. — Это, в большинстве, моё собственное видение нашей армии, — говорит Рей, пока Бен просматривает данные. — Где все они — взрослые люди, умеющие метко стрелять и желающие служить. — Ты не думала, что это может подождать до умиротворения Галактики? — Он спорит, скорее по привычке. — Реформы никогда не бывают удобными, — предупреждает она. — Но всё же восемьдесят процентов сокращений сил касается детей. Остальные и без того собирались дезертировать. У оставшихся более высокий моральный дух, так как мы использовали высвободившиеся средства для выплаты бонусов. — Мы должны им платить? — Бен вздыхает. — Мне никогда не платили. Может быть, отсутствие мебели в каюте Бена объяснялось нехваткой средств, а не недостатком творческого подхода? — Подумай, ты бы уехал, если бы мог купить себе корабль, получить пансион и остановиться где-нибудь на Набу? — С любопытством спрашивает она. Бен сомневается. — Ну, не знаю. Может быть. — Он резко откидывается на спинку. — Я никогда не думал о месте, куда мог бы уехать. Вот она, причина, которая сдерживает её гнев каждый раз, когда она обнаруживает какие-то новые ужасы Первого Ордена. Рей будет бесконечно это разгребать. Она никогда не закончит. Но Бен ни разу не пытался остановить её; до сегодняшнего дня он даже не упрекнул её. Он делал ужасные вещи. И все до единой, как ему казалось, он должен был сделать. — Бен, — неуверенно говорит Рей. — Тебе не нужно этого делать…- Она собирается с мыслями. — Тебе вовсе не обязательно здесь оставаться. Если ты захочешь уехать…- Она ведь уже предлагала раньше, не так ли? Или она не очень хорошо донесла мысль? — Я бы позаботилась о твоей безопасности, если бы захотел уехать. Набу. Кореллия. Ты не должен этого делать. Я бы проследила, чтобы за тобой никто не охотился. Густые тёмные ресницы Бена поднимаются. — И ты уедешь со мной? — Я… — Рей замирает. Так много ещё предстоит сделать. Это все равно что держать камни в воздухе. Если она уронит хоть один из них, то боится, что вся Галактика рухнет. — Я бы хотела, — она тянет время, и его лицо вытягивается. Девушка стискивает зубы. Что дала ей когда-либо Галактика? Что она может предложить, чего не смог бы Бен? — Да, — наконец говорит она. — Да, если это та самая цена. Мы оба уедем. — Если это цена чего? — Его голос хрипит. — Если это цена твоего счастья. То, что тебе нужно. Бен откидывает волосы с лица. — Но ты же не хочешь уезжать. Тебе интересно заниматься вот этим всем. Изменениями. — Да. Он вздыхает. — Тогда я тоже остаюсь. Я никуда не пойду без тебя. — Он ещё больше сгорбился в кресле, пристально глядя в свою чашку. Рей гадает, где же она ошиблась на этот раз. Он не должен был почувствовать себя таким несчастным. У них же есть возможность сделать всё так, как им хочется. Они есть друг у друга. Они победили. И вообще, чего хочет он? — Всё нормально, — угрюмо говорит Бен. — Уверен, у тебя полно дел. — Нет ничего важнее тебя, — возражает Рей. Бен украдкой бросает на неё взгляды. Халатик, который она надела, — одно из её любимых приобретений. Здесь, в космосе, ей всегда холодно. Но у халатика есть наружный слой из нитей мотыльков Ловети в хамелеонистых синих и пурпурных тонах, а подклад сделан из мягкого кремового искусственного меха. Он прекрасный и тёплый и укутывает её от запястий до лодыжек, как чудесный спальный мешок. Рей приоткрывает горло. Глаза Бена предсказуемо следуют за обнажённой кожей, и затем Бен напрягается. — Не играй со мной, как с ребёнком. — Совсем не так, как с ребёнком, — говорит Рей, скрещивая ноги и обнажая икру из-под полы халатика. — Это не поможет, когда ты начнёшь реформы каждого института в Первом Ордене. А я здесь даже ничего толком не предпринимал, — он говорит напряжено и настороженно. Рей хочется съязвить, что если как-то дожил без неё до тридцати лет, то смог бы справиться с несколькими дипломатическими миссиями. Потом она вспоминает, что с Беном нужно прислушиваться к тому, что он не сказал. Каким-то образом он всегда ухитряется говорить правду и все равно никогда не сказать прямо, что он имеет в виду. И поэтому Рей учится прислушиваться между строк. — Даже когда меня нет рядом с тобой, я всё равно с тобой, — говорит она, пытаясь поймать его взгляд. Бен игнорирует, потянувшись за кремом. Его рука дрожит, она этого не видит, но может чувствовать. Рей на мгновение задумывается, пока он наливает себе кафф. Она развязывает свой пояс. — Я все ещё думаю о тебе, — говорит она, распахивая халат. — Мы едины в отношении Силы. Расстояние не имеет значения. Бен сглатывает и переводит глаза на неё, потом на её грудь. Он пока не думает о том, что будет дальше: ему просто нравится смотреть, как она раздевается. Рей поднимает руку, и пуговицы на воротнике его туники расстёгиваются. Бен вздрагивает, собирается подняться с кресла. Он думает, что можно смахнуть посуду для завтрака на пол и, раз Рей сейчас расположена, взять её на столе. Однако Рей нравятся эти чашки. Она Силой толкает его обратно в кресло. Его глаза расширяются: она расстёгивает его брюки из противоположного конца комнаты, и видно, что Рей не собирается подходить к нему. Такого они ещё не вытворяли; он слишком сосредоточен на том, чтобы почувствовать максимально возможное количество её кожи во время занятий любовью. Ему нравятся позы, в которых они сильно прижимаются друг к другу. Вот он лежит на ней сверху, вдавливая её бедра в матрас и слизывая пот с её шеи. Или на боку, когда одна нога перекинута через его бедро, а он двигается крошечными кругами. Или распластанную на его груди поднимает и опускает на своём члене. Он опускает руки на подлокотники, разрываясь между желанием и волнением. Она умеет укутывать себя в чистую энергию, что ощущается в воздухе. И в этом нет никакой хитрости — стащить с него рубашку и брюки. Рей распахивает свой халат, откидывает волосы назад на плечи. — Рей, — говорит Бен сдавленным голосом. — Иди сюда. Он не столько борется с невидимыми узами, сковывающими его, сколько испытывает их прочность, пытается оценить, как сильно она собирается удерживать его в кресле за столом, где он не сможет дотронуться до неё. — Мне и не нужно, Бен, — говорит Рей. Она снимает трусики из искусственного шёлка и лиф и раздвигает ноги. Бен пытается подняться ещё раз, она снова толкает его назад. — Закрой глаза, — это последнее, что он хочет сделать, но через мгновение он подчиняется. Он ей доверяет. — Будь со мной, — говорит она. Его глаза распахиваются, Бен понимает, что она имеет в виду Силу. Возникает то головокружительное ощущение сдвоенного сознания, когда его разум соприкасается с её разумом. Он больше не врывается туда. Это почти как стук в дверь. Вежливая просьба. Он ждёт, когда она притянет его к себе, чтобы слить вместе их сознания. Рей оглядывает собственное тело. После нескольких недель лёгкой жизни и ухода её кожа стала нежной и засияла. Там, где девушка была жёсткой и угловатой, теперь есть изгибы и округлости. Бен снова закрывает глаза, она проводит кончиком пальца около соска. Там не настолько чувствительное место, но от этого ощущения у него перехватывает дыхание. Она не возражает, когда он обхватывает рукой затвердевший член и гладит себя. Но пока он ещё не успел зайти слишком далеко, Рей убирает его руки на подлокотники. Он всхлипывает. Он чувствует не только своё возбуждение, но и её. — Я смогу это сделать, — говорит Рей, мысленно проводя призрачной рукой по его груди. Она управляет ощущением прикосновения между его ногами, между своими, внутри. Девушка не ограничена тем, что могут сделать только её руки; она может представить себе тысячу, если захочет, чтобы каждая из них гладила и гладила его кожу, и её. Она может возбудить отдельный нерв, стимулировать места, до которых её руки даже не состоянии дотянуться. Между ними достаточно силы, чтобы уничтожать миры. Простейшая вещь — прикасаться к Бену, доводя до самого края, заставлять его задыхаться, сгибаться и тяжело дышать. Она могла бы делать это через всю Вселенную, а не только через их стол с завтраком. Веки Рей тяжелеют, она наслаждается нарастающей волной его удовольствия, так сильно связанного с её собственным. Когда он уже почти на грани, Рей подходит к нему, шлейф халатика тянется сзади. Она устраивается поверх его обнажённых бёдер и запускает руки в волосы Бена. Его рот слегка приоткрыт, нижняя губа дрожит, его тело реагирует на Рей, обвивающуюся вокруг него во всех смыслах, во всех измерениях. — Я могу позаботиться о Галактике и о тебе тоже, — шепчет Рей на ухо. Она отпускает его руки, и он притягивает её и обнимает. — Где бы я ни была во вселенной, если я буду тебе нужна, я буду с тобой. Бен утыкается головой ей в плечо. — Если ты почувствуешь себя одиноким, я обниму тебя. Его пальцы впиваются в её попку. — И, если кто-то попытается причинить тебе вред, я убью его. На последней клятве он откидывает голову и горячо и влажно кончает на их животы. Они оба покрыты им, липкие и потные, но Рей держится за Бена, пока его тело не перестаёт дрожать, а дыхание не восстанавливается. Они одновременно поворачивают головы на звук у входа в комнату. Люди обычно объявляют о себе. А дроиды — нет. О появлении протокольного дроида возвещает лишь шипение двери, давая Рей едва ли достаточно времени, чтобы накинуть свой халат на себя и Бена. Их лица раскраснелись, глаза распахнуты, тела прикрыты синей тканью. За исключением задницы Бена — она, вероятно, выглядывает из-под спинки кресла, смотря прямо на дроида. Как неловко для него, думает Рей, сидя верхом на Верховном Лидере. Протокольный дроид, матово-черный и золотоглазый, затейливый агрегат-переводчик их флагмана. Код этого дроида почти совершенный; он выбирает не упоминать о компрометирующем положении, в котором находит Верховных Лидеров. — Верховный Лидер, Вы хотели знать, когда Сопротивление выйдет на связь? — Он бурлит, радуясь возможности передать важное сообщение. — Да, — говорит Рей, вытирая высыхающую сперму Бена с груди. — Пожалуйста, продолжай. Бен недовольно скривился. Она уверена, что ему стало ещё более неловко. — Да, но оно адресовано к другому Верховному лидеру, — говорит дроид. — От генерала Дэмерона. О, фантастика, думает Рей. — Он просит Верховного лидера Кайло Рена встретиться с ним в системе Такоданы как можно скорее. Он говорит, что у него срочное сообщение о Вашей матери.

***

Такодана была очевидным вариантом для переселения нуждающихся в новом мире трёх с лишним миллионов (и некоторые из них действительно выглядели лишними) ситхских культистов. Рей почувствовала лёгкий укол вины, признав, что они с Беном были ответственны за цепь событий, приведших к депопуляции Такоданы. Но факт остаётся фактом: незаселённый зелёный мир удобно расположен на контрабандном гиперпространственном маршруте Биокс на границе Ядра. Заселение — это процесс, который займёт годы. Жизнь на Экзеголе оставила большинство из них с ослабленной иммунной системой и враждебным настроем к большинству других неситхских углеродных форм жизни. Рей однажды наблюдала их реакцию на дикую природу: тридцать ситхских культистов с тренировочными гирями и в тёмных очках, защищающих их не привыкшие к сиянию солнца Такоданы глаза, постоянно чихали и смотрели на деревья с подозрением и недоверием. Но теперь по всем участкам земли разбросаны маленькие колонии. Бывшие отряды штурмовиков читают руководства по лесному хозяйству и аквакультуре и как найти себе хобби. Звёздные разрушители висят в небе над планетой, укомплектованные только базовым составом экипажа. Рей с нетерпением ждёт момента, когда они будут переработаны в дома, спидеры и транспортные корабли. Именно здесь «Деррифан» выныривает из гиперпространства, сталкиваясь с разношёрстным флотом древних лёгких крейсеров, истребителей и даже торговых судов, выстроившихся против обезлюдевшего Вечного Флота Ситхов. Рей, конечно же, идёт вместе с Беном. По считает себя настолько же умным, насколько весёлым. Ни то, ни другое, на самом деле, не является правдой, когда По снова потакает своим поспешным решениям. И Бен, скорее всего, всё равно прикажет уничтожить всё Сопротивление в ту же секунду, как они откроют огонь. Зрачки Бена сужаются, когда он замечает «Тысячелетний Сокол» в авангарде флота Сопротивления. Он сохраняет спокойное и нейтральное выражение лица, но Рей чувствует, как волнение волнами накатывает на него. — Свяжитесь с ним по коммлинку, — рычит Бен. После битвы с Прайдом мостик был восстановлен, офицерский корпус обновлён. Рей установила дополнительное освещение у пола и поставила более эргономичные кресла. Конечно, это не место для развлечений, но обстановка уже не выглядит так, как будто была создана культистами для культистов. Они с Беном стоят на расстоянии вытянутой руки друг от друга по центру, когда начинается видеосвязь с Сопротивлением. По сидит в кресле пилота, Финн рядом с ним. Позади них, скрестив руки на груди, стоят встревоженного вида Роуз Тико и командир Д’Эйси. Посередине, на полу, лежит генерал Армитаж Хакс, связанный, с кляпом во рту, и издающий глухие звуки возмущения. Несмотря на своё положение, он выглядит весьма довольным собой. Финн сильно удивляется, когда видит Рей у руля Звёздного разрушителя в длинном синем платье. Рей больше не собирается биться на мечах. Она больше не одевается для боя, только для собственного комфорта. — Где моя мать? — Рявкает Бен, прежде чем По успевает открыть рот. По удивлённо моргает, увидев, что Бен свободно признает семейные узы, но быстро приходит в себя. — Я приехал сюда, чтобы сообщить вам, что принцесса Лея сложила свои полномочия и ушла в отставку, — говорит По. — Как старший офицер Сопротивления, информирую, что вы можете взять свои требования и оставить их при себе. Ушла в отставку? С чего бы Лее уходить в отставку? Глаза Бена сужаются, он и Рей ищут его мать в Силе. Она должна быть физически здорова, или они оба уже знали бы об обратном. Но они не чувствовали в Силе ничего такого, что бы поведало им причинах, побудивших её изменить свою жизнь. — По, там не было никаких требований, — говорит Рей, сопротивляясь желанию ударить ладонью по лбу. — Я предложила вам перемирие без условий. Что ты здесь делаешь? Финн выглядит встревоженным. Он ёрзает на стуле, смотрит то на По, то на Рей. — Обязательное прекращение огня — это требование! — Парирует По. — Это значит, что ты хочешь, чтобы мы приняли правление Императора, распространение Ситхов, отказались от борьбы… — Бен поднимает руку, чтобы дать знак офицеру привести оружие в боевую готовность, Рей одёргивает его. — Дэмерон, ты — тупой идиот, я убила Императора, — говорит она. Глаза Финна округляются. Он оглядывается: Роуз стоит с отвисшей челюстью. Для них это явная новость. Похоже, что По не убеждён. — Почему мы должны тебе верить? Ты — предательница, наверняка, лжёшь. Ты сменила сторону в разгар войны. Тёмная сторона может испортить, кого угодно. Только посмотрите на вас двоих. Рей смотрит на Бена. Он не выглядит очень испорченным; он принял душ и переоделся, и она даже уговорила его надеть тунику, которую при правильном освещении можно было бы назвать серой, и даже не вооружён. — Разве Лея не сказала тебе, что Императора больше нет? — Спрашивает Рей. — Уверена, что она почувствовала это в Силе. По стискивает зубы. Его губы кривятся. — Она ушла, — говорит Роуз из-за его спины. — Она, Чуи и половина старших офицеров. Они получили твоё сообщение и уехали на следующий день. Они отправились в — -…Я справлюсь с этим сам, спасибо, — огрызается По, не оборачиваясь. Финн снова ёрзает, оглядываясь на Роуз в поисках поддержки. Рей вздыхает. — Так чего же ты хочешь, По? Я могу показать вам, где раньше был Экзегол. Вы можете пойти и посмотреть своими собственными глазами. Уверяю, раз вы ещё живы, охота на Сопротивление прекращена. По злится.  — Сдавайся, — говорит он. — Сдай Последний Орден. Мы знаем, что вы ещё не установили системы противовоздушной обороны, а ваш флот похоронен в воде. На этот раз Рей шлёпает Бена по руке ещё сильнее. Он собирается отдать приказ об атаке, Бен сообщает ей через связь. — Мне нравятся три пятых людей на этом корабле, — отвечает Рей. Я действительно ненавижу этот корабль. Я знаю. — По, это гражданские объекты Такоданы, — говорит Рей. — И эти корабли без экипажей, потому что их выводят из эксплуатации. Зачем на них нападать? По не успевает ответить, офицер кричит, что ещё один флот вышел из гиперпространства. Она отправляет изображение своего экрана на главный дисплей, и Рей видит ещё одну группу древних кораблей, выстроившихся между Вечным Флотом Ситхов и атмосферой Такоданы. Их вооружение наготове. — По, зачем ты подал сигнал…! — Взвизгивает Финн. Первая лазерная торпеда рикошетом отскакивает от пассивных щитов Звёздного разрушителя. Затем ещё полдюжины, когда включаются орудия разношёрстного повстанческого флота. На атакованных кораблях не хватает людей, чтобы организовать активную оборону. Бен подаёт сигнал офицерам на мостике, чтобы включали систему вооружения на «Деррифане». Сердце Рей замирает. Она не может отменить этот приказ, если бывшие солдаты находятся в опасности и полностью беззащитны на земле. — Это всё — просто отвлекающий манёвр, — рычит По, щёлкая щитами на «Тысячелетнем Соколе». — В любую секунду этот засранец может открыть огонь. Это наш шанс. Это- Он не заканчивает свою мысль. Его зубы громко стучат друг о друга, когда тысячи вольт электричества проходят через его шею. Он резко встаёт с кресла пилота и поворачивается, вытаращив белые глаза. Командир Тико никогда не брала в руки обычное оружие, предпочитая свой надёжный электрошокер. — Прости за это, — извиняется Роуз перед По и осторожно толкает его, все ещё дёргающегося в конвульсиях, на колени к Хаксу. Она убирает волосы с лица и изящно переступает через По, занимая место пилота. Финн смотрит на неё со смесью удивления, страха и чего-то похожего на восхищение, а командир Д’Эйси прижимает руку к груди, затаив дыхание от благоговения. — Говорит исполняющая обязанности генерала Роуз Тико, — Роуз говорит по коммлинку дрожащим, но ясным голосом. — Я освободила По Дэмерона от обязанностей командования. Я приказываю прекратить огонь. Разведка Сопротивления подвела. Бен расслабляет плечи, и каждый офицер мостика облегчённо вздыхает, когда приборные панели показывают, что два флота Сопротивления прекращают огонь. Д’Эйси вытирает пот со лба. Роуз снова смотрит на видео.  — Рей, Лея на Ач-То. Сердце Рей колотится, нет, это сердце Бена. — Как Люк? — Спрашивает Рей. Если Лея решила взять других учеников, восстановить Орден Джедаев, то у них нет ни возможности, ни желания в это вмешиваться, но тогда есть опасность ответного подъёма тьмы навстречу этому свету. Это пугает Рей. Финн опускается на колени, чтобы положить куртку под голову По и проверить его жизненные показатели. Он возвращается к экрану и кивает. Он все ещё немного дрожит, но его вид выражает облегчение, какое бывает у людей, понимающих, что не умрут. — Я так не думаю. Она сказала, что хочет посмотреть, сможете ли вы двое найти другой путь. Она сказала, что свяжется с вами, если что, — говорит им Финн. Рей кладёт руку на предплечье Бена. Она хочет взять его руку, но учитывая обстоятельства, эти военные учения. Мышцы Бена напрягаются, он сам перехватывает её ладонь. Финн скорчил лицо, Роуз наклонилась вперёд с почти заговорщицким видом. — На самом деле она сказала «да пребудет с вами Сила» и что она приедет, если будут внуки.