Сводный дядя

POV Юна.

      В свой день рождения я вовсе не чувствовала себя счастливой, потому что все, кто тут был — лжецы. Моя основная задача на этом празднике — улыбаться всем и каждому, принимать комплименты. Все дни рождения проходили одинаково — среди суетящихся официантов, дорогих блюд, незнакомых людей и кучей ненужных подарков.       Своё двадцатилетие я хотела справить в компании друзей. Хотела напиться до беспамятства да даже набить тату, которое папа строго-настрого запретил. Хотела на секунду почувствовать себя свободной, почувствовать себя живой, но это всего лишь мечты, которые не сбудутся никогда.       Я — единственная дочка в семье, поэтому они от меня не отставали ни на секунду. Всякие мероприятия, знакомства с богатыми людьми и прочее, что я ненавидела, но куда я могу деться? Верно, никуда. Возможно, я получала всегда, что хотела, но я бы предпочла не иметь ничего и быть свободной. Наверное, каждый желал того, что не имел. И я не исключение. Большинство людей тут я видела впервые, а может, и нет, но я их не запомнила, а есть то минимальное количество, кого я ненавидела, причём всеми фибрами своей души.       Длинное нежно-розовое платье в пол красиво струилось и очертывало мою фигуру. Волосы я перекрасила в нежно-розовый, почти такой, как и платье.       Хорошо, что платье мама дала мне выбрать самой, иначе я бы устроила весёлую жизнь ей, потому что она надоела решать всё за меня. Мне уже двадцать, я не маленький ребёнок. Я — совершеннолетняя, причём уже год как.       Внешность у меня приятная: маленький аккуратный носик, пухлые губки, небольшие щёчки, которые придавали какую-то милоту, хотя я их не любила, гладкие волосы; поэтому многие партнёры знакомили меня со своими сыновьями в надежде, что у них что-то выйдет, но я давала всем от ворот поворот. Им всем нужно одно — чёртова выгода. И, если я ещё могла мило улыбаться коллегам отца, строить глазки и быть папиным оружием, то начать встречаться со всеми этими подхалимами — точно не стала бы.       Я стояла, сжимая в руках бокал с хмурым видом. Ко мне подошла мама и слегка толкнула, грозно смотря.       — Улыбнись, — строго проговорила женщина и нахмурила брови, оглядывая с ног до головы. Я насторожилась.       Ненавидела, когда эта женщина начинала мне указывать. Она — идеальна. С ног до головы. Пример для подражания. «Хорошая» жена, «отличная» мать. На самом деле, она красивая, но уж точно не была отличной матерью, не знаю, как женой, хотя в этом тоже сомневаюсь.       — Я не обязана делать то, что прикажешь ты, — ответила я женщине и поставила бокал, после чего повернулась к маме.       Моя мама начала закипать, хотя должна привыкнуть к моим выпадам в её сторону, потому что я не послушная девочка, которой можно управлять.       Она уже хотела что-то сказать, но потом просто повернулась и ушла, оставив меня наедине со своими мыслями.       Иногда я удивлялась, как эта женщина могла быть моей мамой. Холодная, чёрствая, до боли неестественная. В ней нет ни грамма любви ко мне. Она вечно что-то требовала от меня.       Я раздражённо хмыкнула.       — Юна, дорогая, — услышала до боли знакомый голос и чуть не скривилась, когда ко мне подошла знакомая женщина со своим сыном: ни одну, ни второго я не выносила; с Минджу я встречалась всего два месяца, чтобы мама от меня отвязалась, а этот гад пошёл жаловаться мамочке, когда я его бросила, в итоге меня наказали за «неправильное» поведение. — Шикарно выглядишь, — женщина выдавила что-то наподобие улыбки и ткнула своего сына.       — Да, Юна, — поддержал он маму, от чего мне безумно хотелось скривиться: хорошо, что я с ним рассталась. — Ты прекрасна, впрочем, как и всегда.       Мило улыбнувшись, я поклонилась и поспешила избавиться от неприятного общества. Прошла в дальний угол и облокотилась о стену.       Когда мимо прошёл официант с подносом, я взяла с подноса бокал с шампанским, пригубила, наслаждаясь вкусом, а потом почувствовала на своей талии руки и резко развернулась.       Ким Тэхён.       Я спокойно выдохнула и обняла парня.       — С днём рождения, малышка, — сказал он мне и отдал маленький пакетик с коробочкой.       Я поблагодарила его, но подарок не положила к остальным — этот подарок для меня дорог, потому что его подарил Тэхён.       Среди всего этого высшего общества Тэхён не такой, как все. Он очень похож на меня характером. Мы оба безбашенные, вольные, а ещё оба пользовались в школе популярностью. В прошлом году поступила в университет по направлению менеджмента, конечно же, по наставлению папочки. Что греха таить, там я тоже была довольно популярна, особенно у парней. Мне иногда казалось, что я и Тэхён не должны были быть частью всего этого. Именно по этой причине мы и стали лучшими друзьями.       — Хочется свалить, да? — прочитал он мои мысли, а я лишь кивнула на его слова, потому что он знал меня наизусть.       Очень хочется.       В следующую секунду я чуть не уронила бокал, который держала в руках, потому что пальцы мои задрожали.       В зал вошёл он.       Ким Сокджин.       Мой сводный дядя.       Сердце вмиг упало в пятки, а лицо побледнело. Что он тут забыл? Он же улетел ещё два года назад.       Мой отец сразу вскочил и пошёл навстречу к любимому брату, а я всё ещё стояла, не веря в происходящее, потому что такого просто не может быть. Чёрт возьми, не может! Хочется выть от отчаяния. Я ведь только-только начала забывать его, а тут как снег на голову.       Сокджин выглядел великолепно, впрочем, как и всегда: белая рубашка, заправленная в чёрные брюки. Я всегда говорила Джину, что ему безумно идёт открытый лоб.       И пусть парень выглядел так просто, но чертовски привлекательно.       Так вышло, что на старости лет моей бабушке взбрело в голову, что она нашла того единственного. И так у папы появился младший брат, причём младше на целых двенадцать лет. Одна компания, чуть поменьше — отошла моему дяде, а другая, которая побольше — папе, но Ким-младший ловко раскрутил компанию, поэтому сейчас шёл наравне с отцом. Джину сейчас двадцать восемь, но по нему даже не скажешь, потому что он выглядел как модель, сошедшая с обложки глянцевого журнала.       Он уехал ещё два года назад со своей невестой, оставив меня с разбитым вдребезги сердцем. Сколько я переживала и сколько пролила слёз. Родители думали, что это депрессия из-за школы и предстоящих экзаменов, но я и Тэхён знали всю правду: я была влюблена в Джина. Безумно. И эти чувства начали утихать, раны стали заживать, но он снова появился, и, кажется, все раны снова начали кровоточить.       Честно говоря, я думала, что это — всего лишь детская влюблённость, которая пройдёт очень скоро, но стоило мне его увидеть, сердце стало биться чаще. Поверить не могу. За что?       Он кинул на меня взгляд и замер, осматривая, а потом растянулся в улыбке и, схватив под руку свою невесту (я даже не знаю, почему они до сих пор не поженились), подошёл ко мне.       А я хотела провалиться сквозь землю. Тэхён сразу же взял меня за талию и прижал к себе, успокаивая, а я расслабилась в его руках и вздохнула, после чего выдавила улыбку. Он не должен был появляться: я должна была вычеркнуть его из своей жизни.       Его невеста мне нравилась всегда, но она не любила Джина, впрочем, как и он её, так как они были хорошими друзьями ещё с университета, точнее, лучшими друзьями. И я знала, что она любит его, но как друга. Исключительно.       И у нас с Тэхёном то же самое.       — Привет, сладкая, с днём рождения, — он заключил меня в свои нежные объятия, от чего я растаяла и обняла его в ответ, крепко сжимая и пытаясь сдержать слёзы. — Поговорим? — и я кивнула, после чего он взял меня за руку и вывел на балкон.       Минхи осталась стоять рядом с Тэхёном и проводила нас тёплой улыбкой. Иногда я поражаюсь её спокойствию, честно. Она не ревнует Джина, не требует, чтобы он вечно был рядом, потому что не любит, хоть они и обручены.       Джин закрыл дверь с балкона, чтобы никто не смог зайти, и повернулся лицом ко мне.       Сердце моё начало отбивать бешеный ритм, когда он посмотрел на меня с той нежностью, которая была присуща только ему — глаза его светились от огоньков фонаря, который стоял на балконе: наверное, это причуды богатых, потому что ставить фонарь на балконе — это что-то непонятное. Я слегка поёжилась от холода, поэтому Джин любезно отдал мне пиджак, который на себя не надел, а я приняла эту вещь и надела на себя, после чего почувствовала запах его одеколона — даже спустя столько времени пользовался им. Всегда любила этот запах: мятный, освежающий, такой вкусный и такой родной. Были парни, которые тоже пользовались этим одеколоном, но запах отличался от запаха моего дяди.       — Ты стала ещё красивее, — сделал мне комплимент парень, и я невольно покраснела. Чёрт возьми, я никогда его и не забывала. Потому я, наверное, никому не давала шанс: никто из них не сравнится с Джином. Они все недалёкие, чаще всего, маменькины сыночки, у которых нет собственного «я», которые ещё не выросли.       — Спасибо, — улыбнулась. — Минхи стала ещё лучше с нашей последней встречи, — напомнила я ему про невесту; он нахмурился, а потом подошёл ближе и обнял меня со спины. Хорошо, что нас никто не видел: не такие должны быть отношения между дядей и племянницей, ведь так?       Дыхание его опаляло мою кожу, вызывая сотни мурашек по коже.       — Мы с ней расторгли договор, — сказал мне парень, и я оказалась в замешательстве. — Она меня не полюбила — я её. По этой причине мы подумали, что будет лучше прекратить эту игру, — объяснил мне мужчина, а я поддержала его, потому что Минхи достойна парня, которого будет любить и того, кто будет любить её: Джин ни под одно не подходит.       На улице дул ветерок, поэтому мои волосы слегка испортились, но мне было плевать: не хотелось портить этот момент, когда он так нежно обнимал меня.       Ким никогда себе такого не позволял: он не обнимал меня, не целовал, всегда держал дистанцию, но, тем не менее, следил за мной и переживал, как настоящий дядя.       Джин относится ко мне исключительно как к племяннице: он никогда не позволял себе ничего лишнего. А я, дура, безумно влюблена в него. Была. Наверное. Самое смешное, что он даже не догадывался, что было к лучшему: мне этого не нужно, иначе наше общение сойдёт на «нет».       — Почему ты грустная? — с улыбкой спросил он, развернув меня к себе, а я лишь пожала плечами.       Джин достал из пиджака сигарету и зажигалку, после чего прикурил, выпуская сизый дым в воздух, а я всё ещё смотрела вперёд.       — Дешёвый праздник, — сказала я, и он понимающе хмыкнул. — Понимаешь, мне хотелось провести этот день с друзьями, но родители мне не позволили, — я жаловалась ему, как маленький ребёнок, у которого отобрали любимую игрушку, а он задорно засмеялся и, обвив мою талию, притянул ближе к себе, от чего я сразу забыла, как дышать. Я забыла всё на свете, а он всё испортил и затискал меня за щёчки.       Конечно, для него я всего лишь ребёнок, за которым нужно следить. Я подавила свои слёзы, которые так и рвались наружу, а потом снова выдавила улыбку.       — Ну праздник далеко не дешёвый, — подметил он, и я хмыкнула.       Джин потушил сигарету и выкинул окурок.       — Ты же не откажешь мне в танце? — с улыбкой спросил мужчина и притянул ближе к себе, после чего зарылся в мои волосы. Кажется, если он не прекратит всё это, я не доживу до следующего дня. Он начал двигаться в такт музыке, которая доносилась из зала, и я расслабилась, поддавшись этому искушению. — Пойдём, я уговорю твоих родителей отпустить нас, — я готова была расцеловать мужчину. Единственный, кто может повлиять на моих родителей, — это Сокджин. Мы прошли вместе внутрь, и я подошла к Минхи и Тэхёну, которые о чём-то говорили, а Джин пошёл к моим родителям, чтобы отпроситься.       — Ты стала такой красивой, Минхи, — искренне сказала я и поймала её улыбку.       Она всегда улыбалась искренне, тепло, до дрожи. Но улыбалась не всем — она так же, как и я, ненавидела всю эту жизнь богатеньких детей. Я помню её отчаяние, когда ей сообщили, что они с Джином должны обручиться. В тот день я отвела её к себе в комнату, и она там проплакала, излив душу, а я утешала её, хотя в душе у самой скребли кошки.       — Юна, ты так выросла, стала женственней, — она обняла меня и погладила по голове. — Твой друг симпатяга, — с улыбкой сказала она, но я знала, что для неё Тэхён — ребёнок, поэтому думать о чём-то не могу.       Через несколько минут к нам подошёл Джин с улыбкой до ушей, а Тэхён просверлил его недобрым взглядом, но я взяла его за руку и успокоила.       — Итак, пойдёмте в клуб, что ли, — улыбнулся Джин, и я ошарашенно посмотрела на него, а потом улыбнулась в ответ; Тэхён и Минхи тоже рады: ни одному из нас не по душе всё это, поэтому, со всеми попрощавшись, мы сели в машину Джина: Минхи вперёд, а я и Тэхён уселись сзади.       — Как ты их уговорил? — удивлённо спросила я, потому что знала: родители ни за что меня не отпустили бы с моего дня рождения.       — Просто я умею вести переговоры, — хмыкнул мужчина и поправил свои волосы. — Ах, если собираешься пить, то я скажу, что ты останешься у Минхи, — я радостно взвизгнула и обняла мужчину.       — Спасибо за лучший подарок, — подмигнула я ему. — После подарка Тэхёна.       — Подарок будет ждать тебя дома, — ответил мне Сокджин.       — У-у-у.       — Каково это — чувствовать себя взрослой? — спросил Джин и посмотрел в зеркальце.       — Обычно я себя чувствую, — ответила черноволосому и вздохнула, когда заметила взгляд Тэхёна. Да, Тэхён недолюбливал Джина из-за меня, но всё это уже в прошлом.       Я не буду страдать из-за него. Больше не буду влюблённой дурочкой. Больше не позволю себе разбить сердце. Я так решила ещё два года назад и менять ничего не собираюсь, поэтому правильное решение — подавить свои чувства к этому человеку.       Кажется, с каждым его взглядом мои чувства вспыхивали ещё сильнее, чем были, поэтому я всё больше сомневалась, что у меня что-то может получиться. Они не похожи на те, которые были два года назад — эти чувства стали куда сильнее, обжигая изнутри всё. Минхи тоже догадывалась о моих чувствах, но я всё отрицала, потому что не хотела, чтобы кто-то знал. Он старше меня на восемь лет. Родители не позволили бы нам быть вместе, даже если бы он не был моим дядей.       Я знала, что мне будет тяжело рядом с ним, что он никогда не позволит себе взглянуть на меня как на девушку. И я, к сожалению, не могу винить его в этом. Джин слишком правильный и хороший.       — Всё хорошо? — спросил Тэхён, обеспокоенно глядя на меня. Нет, мой дорогой, я в дерьме, потому что влюблена полностью и бесповоротно, но это осталось в моих мыслях, поэтому я набрала в лёгкие воздуха и ответила ему шёпотом:       — Всё хорошо.       Ким мне не поверил, прямо говорил это глазами. А я отвела свой взгляд и посмотрела в окно, наблюдая за жизнью в городе.       Я ненавидела себя за свои чувства к дяде, пусть и сводному. Это всё неправильно. Так не должно быть. Не должно. Но мы не выбираем, в кого влюбляться, верно?       Сладкая истома захватила моё тело. Казалось, что всё это происходит не со мной, что всё это — всего лишь сон.       Джин и Минхи болтали о чём-то и спорили, а я улыбалась, понимая, что в данный момент счастлива, потому что нет никаких оков, не надо притворяться, что я счастлива, и не надо натягивать фальшивую улыбку.       Я чувствовала ту самую свободу, которой мне не хватало.       «У каждого из нас есть тот человек, чувства к которому мы будем иметь всегда, несмотря ни на что. Только один взгляд — и ты возвращаешься назад к тем воспоминаниям».