"Зарядить Вселенную"

Джунки и Тэхён сидят на качелях во дворе напротив дома Кима. В руках у них по маленькой жестяной баночке пива, которое они медленно попивают чуть раскачиваясь. Ночную тишину разбавляет лёгкий скрип несмазанных петель и шелест листьев, что совсем скоро опадут. Своим поздним звонком и просьбой о встрече, после ухода от Уджу, Тэхён застал друга врасплох, но даже так, Пак оставил свои дела и приехал.  — Не думал, что так быстро захочешь увидеться. Почему-то казалось, что на неделю другую пропадёшь, — отпивая, говорил в пустоту Джунки. Ким загадочно хмыкает и делает очередной глоток. — Что решил? — напрямую интересуется Пак и терпеливо поглядывает на друга, что с каждой секундой всё загадочнее улыбается. «У меня мурашки от тебя. Бррр!»  — А что я могу решить? Естественно останусь другом, другой роли мне не видать, — Тэхён осушает баночку и, громко кряхтя от удовольствия, сжимает её в ладони.  — Сто процентов сорвется, знаю я его ревность, — перед глотком бормочет Джунки. Ким, как и планировалось, его не слышит. — Ты с Уджу поговорил? Она вчера явно заработала пару седых волос. Ты серьёзно напугал её своим уходом, — уже громче причитает Пак.  — Виделся с ней, перед тем как тебе позвонить, — спокойно отвечает Тэхён и улыбается так тепло, что аж грустно. Пак хмурится, хочет выругаться, но молчит, запихивая свою грубость в самый дальний угол: «Идиот!» Джунки допивает пиво, после чего шумно, выплескивая злость на баночке, сжимает алюминий. — Волнуешься за меня? — игриво интересуется Тэхён и, раскачивая качели в неправильном направлении, легко толкает друга. Пак гневно сдавливает челюсть и угрюмо смотрит на внезапно повеселевшего друга. — Да ладно тебе, расслабься. Ничего не изменилось, — беззаботно добавляет Тэхён. Вот только Джунки не верит его словам: нереально, чтобы влюблённый парень так запросто отпустил свои чувства. Пак чувствует, грядёт буря, причем кажется, идёт она сразу с двух сторон. Кто переживет это столкновение стихий — неизвестно, но жертвы однозначно будут. Три дня спустя. Ким пыхтит от злости, вытаптывая в парке новую тропинку, а Пак сидит на скамье и коротко качает головой, мысленно говоря: «Я же говорил, ничего не будет как раньше». Причиной злости Тэхёна был Минхёк, его стало слишком много в их жизни: Ким хочет пообщаться с Уджу по телефону, но слышит мужской голос; Тэхён вызывается проводить после работы, но опять же всплывает имя парня Кан, что по чистой случайности оказался поблизости от кафе; даже когда Уджу приходит на встречу, Минхёк не позволяет о себе забыть — «заваливает» сообщениями.  — Ненавижу его! — сквозь зубы рычит Тэхён, ударяя кулаком о раскрытую ладонь. «Сил моих нет, что за назойливый клещ?! Так бы и поотрывал ему все лапки…»  — Быстро же ты спекся, — беззлобно подначивает Пак, незамедлительно получая в свой адрес пару нелестных слов и полный жажды убийства направленный взгляд. Джунки поднимает руки в примирительном жесте и, когда Ким отворачивается, снова сосредотачивая всю ненависть на неизвестном парне, насмешливо хмыкает: «У-у-у, напугал, боюсь-боюсь. Сейчас пыхтит и злится, словно в него кровожадный монстр вселился, а стоит Уджу появиться — так сразу добрый и пушистый, прям ласковый котёнок».  — Привет, простите, что заставила ждать, — появляется перед парнями Кан. Она поправляет ремешок сумки и старается восстановить дыхание, которое сбилось пока бежала на встречу, назначенную Кимом по какому-то важному делу. Тэхён мгновенно смягчается, а Пак не может сдержать смеха, тем самым озадачивая Уджу. Ким с предупреждением озирается на него, вынуждая закусить губы и молчать о том, что было минутами ранее. — Что за срочность? О чём ты хотел поговорить? — интересуется Кан, прерывая странные переглядывания друзей.  — Как это «о чём»? — немного возмущенно переспрашивает Тэхён и подходит к подруге. — Совсем с учёбой счет дням потеряла? Давно в календарь заглядывала? У тебя день рождения в эту пятницу, — мягко улыбается и легонько тычет в лоб девушки, а та широко распахивает глаза: «Что? Откуда он узнал?» — Подсмотрел в анкете, что ты оставляла Хосоку, — признаётся Ким, словно считывая вопрос с лица Кан.  — Как давно? — строго спрашивает Уджу. Глаза чернеют, лицо мрачнеет — сразу вспоминается нелюдимая школьница, что посмотрев, убивала и отбивала желание приблизиться.  — Давно, — выпрямляется Тэхён, становясь пугающе серьёзным, и ни в чем не уступает Кан. — Приму это за смущение, — ухмыляется он, обезоруживая подругу: Уджу вредно хмыкает и старается удержать уголки губ на месте, пока они тянутся вверх: «Слишком хорошо мы знаем друг друга. Сразу распознаём притворство».  — Тогда мы в расчете, — таинственно произносит Уджу и всё же улыбается. А Ким недоуменно вскидывает бровь. — И что же ты придумал? У тебя ведь уже есть план, раз уж ты позвал нас.  — Постой, что значит «в расчете»? — загорается любопытством Тэхён. Его не отпускает неясность в словах подруги. Киму хочется зажать женское лицо своими ладонями и «пытать» пока не сознается. — Ну? — не унимается он, всячески ловя взгляд спокойной и, судя по улыбке, довольной девушки. «Не скажу», — произносит она одними губами и шире растягивает их. А Ким в замешательстве, в таком же большом и необъятном как планета, ещё и сердце без устали отплясывает ча-ча-ча. «Красивая… Уджу, ты очень красивая, когда улыбаешься», — Тэхён бездвижно рассматривает Кан, что отвлеклась на вопрос Пака. Он запоминает выражение её лица и запечатывает в сердце, чтобы в будущем, когда реальность снова ударит под ребра, хоть немного согреть его. «Ты безоговорочно проиграл, друг мой», — озвучивает приговор Джунки, краем глаза замечая влюблённый взгляд Кима. Долго стоять в стороне не выходит — и Ким присоединяется к Уджу и Джунки. Вся троица размещается на скамье. После чего Тэхён немного гордо начинает свой монолог, посвящая друзей в свои планы. И если Пак согласно кивает головой, то Уджу не может сдержать своего возмущения и несогласия.  — Как-то неправильно получается, — протестует Кан, услышав план по проведению своего дня рождения, — почему я не могу помочь хотя бы на кухне? Они и так предлагают свой дом, как место празднования. Сваливать на них приготовление блюд — нагло, — хмурится Уджу, намереваясь твёрдо отстаивать своё мнение.  — Говорю же, это их тебе подарок, — в пятый раз повторяется Тэхён и устало выдыхает, замечая, как девушка набирает воздух в лёгкие, чтобы снова возразить. «Вот ведь упёртая!»  — Я отказываюсь, — непреклонно произносит Уджу.  — Тэ, сдайся уже и пусть она помогает, — позёвывает Джунки.  — Она именинница, — возмущается Тэхён, смотря на друга с таким видом, будто тот непростительную глупость озвучил. Пак закатывает глаза и снова зевает, прикрывая рот кулаком: «Мы так никогда не закончим…» — Я не согласен, — безоговорочно говорит он Уджу, а та демонстративно хмыкает и зло щурит глаза, не желая сдаваться и следовать сценарию друга. Она втягивает воздух через нос и уже открывает рот, чтобы поспорить, но громкая мелодия телефона нарушает планы. Ким ворчит, кривит губы, всем своим видом даёт понять, что не уступит. «Всегда она спорит со мной, абсолютно ВСЕГДА! Никакой управы на неё нет! Неужели так сложно принять подарок и без возражений прийти к назначенному времени?! Нет же, всё предельно легко, но только не с Уджу…!»  — Да, сейчас поставлю на громкую связь, — послушно отвечает Кан и как-то виновато поджимает губки. Что Пак, что Ким моментально становятся серьёзными, не понимая, кто решил с ними поговорить. Кан нажимает на значок и предупреждает собеседника, что теперь его слушают все.  — Тэхён, с какой такой милости Уджу ещё не дома? Ты время видел? Совсем взрослый стал? Чтобы через полчаса она была передо мной, понятно? — строгий и весьма разгневанный голос Хосока пробирает до костей. Пака угроза не касалась, однако он тоже напряженно сглотнул: «И это он ещё не кричал… Жуть… А с виду миролюбивый мужчина».  — Уже возвращаемся, — быстро отозвался Ким.  — Жду, — коротко сказал Чон и первым завершил вызов. Все трое с облегчением выдохнули, после чего переглянулись и не сдержали тихого смеха: они как дети, что нашкодили, получили нагоняй, но им все равно весело.  — Было опасно, — довольно скалится Джунки и первым встаёт со скамьи.  — Точно, а теперь нам нужно торопиться. Хосок не шутил, когда говорил про тридцать минут, — поднимается следом Тэхён, мысленно виновато скалясь, ведь злой Хосок — страшный Хосок и к такому лучше не приближаться, а ещё лучше до такого не доводить. — Поехали домой, — протягивает он раскрытую ладонь подруге, умоляя ту послушаться и сделать исключение: не идти пешком, а воспользоваться общественным транспортом.  — Поехали, — соглашается она. Их руки соединяются, приятная теплая волна разливается по телу, задевая каждый нерв. Совершенно неосознанно пальцы переплетаются, а на губах расцветает скромная улыбка. Пак смотрит на друзей со стороны и никак не может понять, почему же они пошли разной дорогой, всё же очевидно, как день и ночь, как горячее и холодное: «Почему же?»  — Увидимся в пятницу, — бодро прощается Тэхён и без предупреждения срывается с места.  — Пока, Джунки, — оборачиваясь, машет Уджу, еле поспевая за широким шагом Кима.  — Ага, пока, — под нос говорит Пак и задумчиво машет рукой. — Ну вот реально не пойму, чего они творят… К квартире Хосока, парочка поспевает за пять минут до истечения времени. Ким, проводив девушку до входной двери, стремится оказаться как можно дальше от Чона, поэтому, попросив прощения у Кан, он прощается и, считай пулей, удаляется прочь. Уджу закусывает губу, глубоко вдыхает и на выдохе переступает порог квартиры.  — Я дома, — тихо произносит Кан, стягивая куртку и быстро переобуваясь в домашние тапочки. Но не успевает она ступить дальше, как перед ней появляется угрюмый и взлохмаченный Хосок. Мужчина скрещивает руки под грудью и пристально осматривает нарушительницу душевного спокойствия. Он трёт глаза, потому что умудрился задремать пока ждал, и снова устремляет взгляд к Уджу.  — Простите, — виновато проговаривает Кан, опуская голову. С мужских губ слетает усталый вздох, после чего на голову Уджу ложится ладонь и мягко треплет.  — Ты не предупредила, что будешь с друзьями, — словно заботливый родитель отчитывает Хосок, хотя он больше на старшего брата походит. — Я переживал, — не скрывает беспокойства Чон и ловит на себе грустный взгляд.  — Простите, — повторяется Уджу.  — С возвращением, гулёна, — смягчается Хосок и демонстрирует слабую улыбку, после чего зевает и, что-то бормоча, разворачивается. — Не засиживайся допоздна. Я фруктов прикупил, они в холодильнике на полке, — продвигаясь по комнатам, сонно добавляет и через некоторое время вообще замолкает. Закрывается в своей комнате и без сил ложится в кровать. День был насыщенный и немного суматошный, ещё и Кан умудрилась пощекотать нервы, ничего не сказав о встрече с Кимом, поэтому взбитая подушка — самая желаемая для мужчины вещь. «Тэхён: — Как всё прошло? Хосок сильно ругался?» — читает сообщение Уджу, заныривая под одеяло после приятного душа. «Уджу: — Ругался и был прав, но быстро успокоился». «Тэхён: — Фух… Надеюсь, за меня он забудет», — Уджу с улыбкой мотнула головой: «Хочет выглядеть взрослым, но боится мистера Чона. Такой смешной. Хотя… я и сама не горю желанием злить старших». «Тэхён: — Точно, наш спор не окончен. Ты. Не. Будешь. Помогать». «Уджу: — Решим при встрече», — насупилась Кан. «Тэхён: — Нет. Сладких снов». «Уджу: — Вот именно, нет. Я не могу на это согласиться», — протестовала Кан и, не получив ответного сообщения, напечатала следующее. «Уджу: — Тэхён, это невежливо, почему ты стоишь на своём?» — Ким читает сообщения, но упрямо отмалчивается. «Уджу: — Ким Тэхён… спокойной ночи», — сдаётся Кан и с тяжелым вздохом откладывает мобильное устройство на прикроватную тумбочку.  — Ура, моя взяла, — самодовольно улыбается Тэхён. Он переворачивается на спину и, не скрывая радости, прикрывает глаза. В голове образ любимой, её улыбка, её бровки домиком, её голос и аромат. «Я точно ненормальный, раз могу вспомнить её запах», — смеётся над собой Ким и позволяет ночи утянуть себя в мир снов. Когда чего-то очень сильно ждёшь — время, кажется, замедляется, а под конец отчего-то ускоряется и, кажется, что ты не успеваешь. Наступает долгожданный день — пятница. Ким весь на иголках, суетится и не даёт другим спокойно заниматься делами. Сначала, пока находится в университете, названивает каждую перемену и справляется, как проходят приготовления, с каждым новым вопросом доводя братьев до скрипучей злости, из-за чего вместо внятного спокойного ответа, они рычат, сквозь сжатые зубы. А по прибытию в обитель Намджуна — путается под ногами.  — Да угомонись ты! — гаркает Сокджин, почти роняя блюдо из-за младшего, но не маленького в размерах, брата. Ким замирает и медленно хлопает глазами. — Хуже беременной женщины… — ворчит Сокджин, а остальные согласно кивают и тяжело вздыхают, молясь, чтобы Тэхён действительно не натворил делов.  — Ты чего такой взвинченный? — спрашивает Джунки, проходя с воздушными шарами мимо задумчивого и явно настороженного друга, что с предельной внимательностью осматривает каждый уголок в доме.  — Не знаю. Я это не контролирую, — бубнит Ким и сощуривает глаза, присматриваясь к какой-то мелочи в стене.  — А стоило бы, — неоднозначно вздыхает Пак, уверено цепляя украшения к арке. — Позвони Уджу, узнай, где она, — закончив, советует Джунки и замечает, что идея нравится Тэхёну: глаза загораются восторгом, а губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Ким ловко выуживает смартфон из кармана штанов, легко скользит пальцами по экрану и в ожидании прикладывает устройство к уху.  — Да? Тэхён, я скоро освобожусь. Сейчас не могу говорить, — быстро проговаривает Кан и сбрасывает вызов. Та радость, что была на лице Кима, рассыпается, как карточный домик, на который специально подули. Он отводит телефон от уха, озадаченно и как-то потерянно смотрит на потухший экран и через секунду, протяжно выдыхая, опускается на корточки.  — Пристрели меня, если я буду вести себя подобным образом, — тихо просит Намджун, смотря на младшего то ли с сожалением, то ли с неодобрением. Хосок и Сокджин недоброжелательно косятся на него и, осуждая, мотают головой. — Что? — не понимает Намджун.  — Вставай, поможешь мне нарезать фрукты, — похлопав по плечу поникшего младшего Кима, Хосок проходит с посудой к столу. И пока тот приходит в чувства, расставляет всё по местам. «Любовь всё же непредсказуемая и порой жестокая «вещь». Тут либо бороться, либо сдаться — и оба варианты сложны». Пока в доме продолжаются приготовления и накрывается стол, в ожидании главной виновницы торжества. Сама Уджу стоит на улице и объясняет своему парню, почему не может взять его с собой. Они вдвоём уже отпраздновали день рождения, скромно и по-своему мило, поедая горячие сладости в одном из парков. И уже собирались расходиться, как Уджу призналась, что сейчас идет не к себе, а в дом к братьям друга. Глаза Минхёка стали похожи на блюдца, а рот открылся в немом шоке. С этого и начались бесконечные объяснения Кан. Сам Минхёк чуть хмурится, не приветствуя идею девушки быть в окружении пяти мужчин, а Уджу устало повторяет, что они для неё как семья, правда она не может просто так привести его с собой — невежливо, ведь это они устраивают ей праздник, а не она всех собирает.  — Тебе не о чём волноваться, они все хорошие люди, — пытается унять мужское беспокойство Уджу, но Ли непреклонен: сводит брови и недоверчиво разглядывает наряд своей девушки: свободная юбка, полусапожки в тон осенней курточки, приталенная кофта с широким объемным воротником и милый маленький хвостик, в который собраны лишь передние пряди, остальные волосы хаотично и в то же время красиво рассыпаны по плечам и спине: «Слишком очаровательная. И в таком виде в компанию состоящую исключительно из мужчин? Я больше, чем против!»  — Мне это ни о чем не говорит, я их не знаю, да и вообще, слышу впервые. Ты девушка, сейчас уже поздно, а в том доме только мужчины, — угрюмо высказывается Минхёк. Кан тихо выдыхает и бегло проверяет время: «Я точно опоздаю».  — Давай обсудим это позже, в более спокойной обстановке. Мне нужно спешить, не хочу, чтобы меня ждали, — просит Уджу, взволнованно разглядывая лицо своего парня, что никак не желает отпускать. Она нежно и немного неуверенно обхватывает его ладони: «Со мной ничего плохого не случится. Они, правда, хорошие люди».  — Ах… Ты меня не слышишь… Хорошо, давай поговорим позже, — заглушая порывы удержать девушку, Минхёк выдавливает из себя слабую улыбку: ревность и нездоровое чувство тревоги разъедает изнутри. — С днём рождения, — на выдохе добавляет он и, подступив, оставляет на губах поцелуй: «Моя». Уджу удивляется и с секунду смотрит на парня: она взволнована, но что-то не даёт покоя. В этом, казалось бы, правильном чувстве, присутствует какое-то сомнение, неуверенность.  — Увидимся, — слабо улыбнулась Уджу, всецело погружаясь в размышления: «Что же это за ощущения? Почему вдруг становится грустно? Не пойму…»