"Зарядить Вселенную"

Случайно брошенные взгляды, неосознанные, сказанные на эмоциях слова, необдуманные поступки и действия могут рассказать о нас больше, чем мы знаем сами. То как мы волнуемся о дорогих людях, с какими эмоциями наблюдаем за ними и что ощущаем, когда им плохо — наши истинные чувства. Мы можем их скрывать, можем убегать и не соглашаться, но наступит момент, когда эти самые чувства без ведома вырвутся наружу, и отрицать их больше не будет смысла. Главное, чтобы не было слишком поздно…  — Прости, — растерянно бросает Кан, быстро поднимаясь с места. Она торопится уйти, все её мысли заняты лишь Тэхёном: «Почему он в больнице? Что с ним случилось? Он ведь обещал…»  — Уджу, куда ты? А как же наш разговор? — ловит за руку Минхёк. Уджу, обернувшись, печально смотрит на его лицо и отрицательно мотает головой.  — Прости, я должна уйти, — волнение, паника и мольба в женском голосе вынуждают ослабить хватку. Ли не сможет остановить Уджу, это понятно по одному лишь грустному взгляду. Он ощущает холодную стену между собой и любимой: «Не слышит, не замечает моей боли и обиды. Опять оставляет без объяснений, с одними бесконечными обещаниями». Кан уходит, спешит к кому-то, оставляя позади раненную душу, что до последнего терпеливо ждала, когда к ней сделают шаг.  — Я давал достаточно времени, но ты продолжала тянуть. Теперь, мне придётся действовать решительнее. — Ли переполняют разочарование, нежелание принимать и понимать любимого человека. Минхёк больше не намерен закрывать глаза на происходящее. Он достаёт мобильное устройство и набирает номер с помятой бумажки. — Кан Ёнсок? Это Ли Минхёк, парень Вашей сестры. Да, я хочу встретиться. Уджу, тяжело дыша, останавливается у регистратуры больницы. Она практически переваливается через стойку. В глазах паника, в горле сухость. Кан взволнованно смотрит на шокированную девушку, которая не была готова к такой внезапной «атаке».  — Я могу Вам помочь? — первой спрашивает администратор, осматривая явно встревоженную посетительницу больницы. А Кан продолжает глотать воздух, боясь спросить, где палата Ким Тэхёна и как его состояние. Ведь правда может её убить.  — Уджу? — удивленно зовёт девушку Пак. Он выходил на улицу за едой, а когда возвращался, краем глаза заметил знакомый силуэт. Кан повернулась на голос и практически сразу нашла заинтересованно разглядывающего её Джунки с белым пакетом в руках. — Ну точно ты, — хмыкнул Пак и кивнул куда-то в сторону, тем самым приглашая следовать за собой. — Пошли, Намджун и Сокджин сейчас в палате, — добавил он, видя некое замешательство на лице подруги. Кан кое-как сделала первый шаг и практически упала: спасло, что она вовремя облокотилась на стойку. Джунки состояние девушки не понравилось, поэтому он поспешил к ней. — Эй, ты чего? На тебе лица нет, — уже обеспокоенно произнёс Пак, подойдя к Уджу вплотную. Он подхватил её под руку и помог преодолеть расстояние до лифта.  — Что с Тэхёном? — глотая слюну, пытаясь хоть как-то смочить пересохшее горло, через силу спросила Уджу. Пак вопросительно покосился на неё, затем тяжело выдохнул, так и не отвечая на волнующий вопрос. — Джунки, что с ним? — требовательнее произнесла Кан, выпрямляясь перед парнем. Двери лифта открылись и Пак, продолжая молчать, толкнул подругу к выходу, а затем и до самой палаты довёл. Чем ближе они подходили, тем сильнее и оглушительнее билось сердце Уджу. Руки мелко задрожали, а ноги окаменели.  — Живой он, но дурной. В принципе, как обычно, — с осуждением замотал головой Джунки и, надавив на ручку, открыл дверь в палату. — С чего ты решила, что с ним что-то серьёзное случилось? — не понимал он, проходя вперёд, потому что Кан встала как вкопанная.  — Уджу, ты тоже приехала? А что с лицом? Заболела? — обеспокоенно спросил Сокджин, первым замечая посетителей. Он вставал, чтобы поправить одеяло: Тэхён случайно скинул его во сне. Ким подошёл к девушке и ладонью проверил температуру, прикасаясь одной рукой к своему лбу, а другой ко лбу Уджу. — Температура вроде нормальная, но выглядишь ты бледновато, — констатировал Сокджин, чуть хмуря брови. — Тебе стоит присесть, — обойдя Кан, он опустил ладони на хрупкие плечи и сопроводил девушку до диванчика, на котором, невозмутимо перелистывая страницы журнала, восседал Намджун: вид у него был уставший и крайне сердитый. — Не пугай Уджу, — строго приказал Сокджин, бесстрашно встречая гневный взгляд брата. Намджун выдохнул и прикрыл глаза: «Нужно расслабиться. Как же чертовски я устал…». — Не переживай, это он от недосыпа, — дружелюбно заверил Сокджин, усаживая Кан. В этот момент Намджун жадно зевнул, лениво прикрывая рот рукой. В уголках глаз образовалась влага, а сам взгляд больше не был пугающим.  — Тэхён?.. — первое, что произнесла Кан, стараясь вернуть самообладание. Она, как зашла в палату, не может найти сил, чтобы взглянуть на кровать, где сейчас лежит Ким. Она намеренно избегает этого места. Сокджин обворожительно улыбнулся и отступил в сторону, но Уджу продолжала смотреть на лицо мужчины, надеясь услышать хорошие вести.  — С ним всё хорошо: лёгкое сотрясение и трещина на правой ноге. Взгляни, как сладко посапывает, пока мы тут волнуемся о нём, — спокойно сказал Ким, стараясь унять беспокойство девушки. «Так сильно переживает, бедная малышка».  — Я… я думала, с ним случилось… что-то ужасное. Я… так боялась… спеша сюда, — срываясь на плачь, начала Уджу. Намджун аж проснулся, услышав заикание и дрожь в голосе. Сокджин присел на корточки и стал заботливо убирать женские слезинки.  — Ну чего ты. Не плачь, Уджу, всё хорошо. Он в порядке, — нежно повторился Сокджин. Кан кивала головой, но слезы не останавливались.  — Ты, — зло сощурился Намджун, замечая некое неловкое замешательство Джунки. Парень постарался сделать вид, что не услышал обращения, тогда в него полетел журнал. Он пролетел возле уха, шурша страницами, и врезался в стену. Пак обиженно насупился: «Да не виновен я, это всё тот дурак без манер, что толкнул меня». — Тебя просили предупредить, а не напугать, — зло отчитывал Намджун, толком не разбираясь в причине. Он поймал виновника женских слёз и сейчас готовил наказание, разминая пальцы рук. А Джунки не намерен был уступать, ведь своей вины не видел, разве что самую малость. Он, не доставая рук из карманов брюк, сделал несколько движений головой, тем самым разминая шею.  — Оба, прекратите шуметь, Тэ только уснул, — строго прорычал Сокджин, сердитым взглядом осаждая двух бойких парней, что словно дети решили помериться силами. — Намджун, ступай в машину, я скоро спущусь, и поедем домой. — Недовольно цокнув, Намджун поднялся с дивана и, бросив нечитаемый взгляд на Уджу, шумно вышел из палаты. — Вот ведь нервный! — прорычал Сокджин, злясь на поведение брата: «Научись уже спокойнее выражать заботу и волнение», — вздохнул Ким и вернул взгляд к Кан, что вроде перестала сильно плакать. — Останешься с ним? Присмотришь, чтобы не сбежал? — ласково спросил он, хотя в просьбе не было нужды: с больницы не уйти так просто, да и Тэхён спит практически беспробудно. Зато Уджу это может пойти на пользу: она не будет переживать и накручивать себя.  — А можно? — с надеждой переспросила она, хлопая мокрыми ресницами.  — Конечно, — уверенно ответил Сокджин и мягко улыбнулся. Он убрал последнюю слезинку с щёки девушки и встал во весь рост. — Пак, тебя подбросить до дома? — обратился он к бубнящему под нос парню.  — Я не планировал пугать, — ворчал он, направляясь к выходу. — Увидимся завтра, дикая, — обернувшись, в своей манере попрощался Джунки. «Блин, чего она разрыдалась… Теперь получается, что я плохой друг».  — Мы заедем утром перед работой. Спокойной ночи, — дружелюбно распрощался Сокджин и ушёл вслед за парнями. «Оставлять их один на один слишком опасно, разговаривать нормально они не умеют, ещё кулаками махать начнут… Кажется, я начинаю понимать Хосока. Жаль, его сегодня не было, он бы быстро всех успокоил». Уджу, стоило всем уйти, медленно поднялась с дивана. Она, наконец, посмотрела на Кима: он и впрямь спал сладко и крепко. Перевязанная голова, на ноге гипс и пара ссадин на лице. «Как же это произошло?» — осторожно ступая по светлому полу, Кан приближалась к кровати. Она невесомо дотронулась до поврежденной ноги, чувствуя твёрдую шершавую основу. Сердце пронзила острая боль, а на глаза снова навернулись слёзы, но Кан сдержала их, прикусив губу. Она села на стул, что специально стоял рядом с кроватью, и всецело погрузилась в наблюдение за спящим другом. Она поправляла одеяло, иногда вставала, чтобы ненадолго проветрить помещение, и мгновенно реагировала на движения Тэхёна: она оберегала и заботилась о нём. Но под самое утро вымоталась и задремала, уложив голову на кровать, вместо подушки используя свои сложенные руки. Тэхён недовольно поморщился. Что-то не давало ему скинуть одеяло, которое порядком надоело и стесняло. Он чуть приоткрыл глаза и сразу нашёл причину — Уджу. Она — самый желанный грузик, который ни при каких условиях Тэхён не уберёт. «Уж лучше мучиться от неудобства, нежели лишиться её». Ким тепло улыбнулся, когда Уджу лениво зашевелила губами, словно пробуя что-то на вкус. Он захотел прикоснуться, потянулся пальцами к любимому лицу, но в последний момент остановился. Ким напомнил себе о реальности, дал мысленную пощёчину и с сожалением опустил ладонь рядом с женской рукой. Несколько сантиметров до прикосновения, всего несколько, но они непреодолимы.  — М-м-м? — сонно промычала Уджу, постепенно просыпаясь. Она заторможено смотрит на Тэхёна, что улыбается так ярко и ласково, что и говорить ничего не хочется. «Так хорошо и приятно…»  — Проснулась? — спрашивает он, растягивая губы ещё шире, потому что Кан продолжает смотреть на него, как на сказочное наваждение. «Ну же, не будь такой нежной и беззащитной, прошу». — Уджу, — зовёт по имени и словно сбрасывает оковы гипноза — Кан мигом выпрямляется и растерянно хлопает глазами: «Не сон! Я совсем забыла, что осталась в больнице, чтобы присмотреть за Тэхёном. И как только умудрилась задремать?!» — Ах-ха, забавная, — не стесняясь, Ким смеётся с поведения девушки, а Уджу недовольно сводит брови и чуть надувает губы.  — Как ты мог пострадать?! Ты же обещал быть осторожным! — начинает ругаться Кан, полностью обезоруживая Тэхёна. На смену весёлости приходит серьёзность, ведь в уголках женских глаз Ким видит застывшие слёзы. «Нет, только не плачь. Не из-за меня, не из-за кого-нибудь ещё, прошу, не плачь».  — Ничего серьёзного, просто оступился, — пытается говорить непринуждённо, а у самого сердце на части разрывается. Хочется притянуть и обнять, успокоить и заверить, что всё хорошо. Извиниться за беспокойство, за волнение и слёзы, что она проливала вчера: покраснение и припухлость возле глаз — прямые тому доказательства. «И как я мог спокойно спать, когда она плакала?! Кретин, я должен был дождаться её, должен был показать, что в порядке!»  — Обманщик, — сердито произносит Кан, словно выносит приговор заключённому. Она не желает слышать оправданий: он не сдержал обещания, поэтому она должна быть строга. «Но как злиться, если меня переполняет чувство облегчения?.. Как отругать, если хочется обнять и поблагодарить?..»  — Уджу, — нерешительно начинает Тэхён. Он не может сдаться, не может потерять её.  — Ты хоть представляешь… — Кан отвела взгляд и сжала в кулак простынь, — представляешь, как сильно я переживала? Я думала, что всё повторяется, что это случилось…  — Прекрати, — твёрдым тоном остановил Ким. Уджу виновато подняла глаза к его лицу, что сейчас искажала злость. — Если продолжишь, я, не смотря на состояние, выгоню тебя и не впущу, пока не избавишься от этих дурацких мыслей, — строго добавил он. Тэхён не шутил, он и впрямь готов был выпроводить любимую, лишь бы она перестала винить себя. — Повторяю, это — случайность. И к тебе она не имеет никакого отношения. Ты меня поняла? — Уджу борется со своими старыми демонами, поджимает губы, дабы не начать спор, который заведомо проиграет, потому что Тэхён ни за что не поверит в какие-то там слухи и небылицы. — Уджу, я жду положительный ответ, — непреклонно требует Ким, складывая руки под грудью.  — Я поняла, но ты должен быть ещё осторожнее, — немного расстроенная своим проигрышем, ворчит Кан и демонстративно отводит взгляд.  — Вот и молодец, — мгновенно смягчается Тэхён и, не упуская возможности, дурачливо растягивает женские щеки. Он задорно смеётся, пока Кан, возмущаясь, пытается отцепить пальцы от своего лица. — О, а это что такое? — удивляется он, замечая покраснение на лбу Уджу, и отпускает мягкие щечки подруги, что теперь горят огнём.  — Это больно, знаешь ли, — буравит взглядом Уджу, растирая лицо.  — Не уходи от темы, что у тебя случилось? Откуда эта шишка? — отрицательно мотая головой, хитро улыбается Тэхён: «Меня так просто не проведёшь. Я всё разузнаю».  — Это она так к тебе спешила и врезалась в стеклянную дверь больницы, что почему-то не открылась перед ней, — ответил за девушку вошедший в палату Джунки. — Утречко, — бодро поприветствовал он друзей. Кан возмущенно хмыкнула и демонстративно отвернулась: «Предатель».  — Что? Дверь? Сильно болит? — обеспокоенно уточнил Тэхён, но Кан по-прежнему воротила нос: слишком неловко она себя чувствовала. — Боже, твоя неуклюжесть не знает границ, — посмеивается Тэхён и осторожно опускает ладонь на голову подруги.  — Сплошное невезение, — бубнит Кан, поглядывая на счастливое лицо Кима. — А тебе следует нормально научиться писать сообщения, — обвинила она Пака.  — Я тут ни при чём, меня толкнули — и я случайно отправил неполное сообщение, — мигом оправдался Джунки, скидывая с себя верхнюю одежду.  — Виновен, — прошипела Уджу, испепеляя друга взглядом.  — Нет, — коротко и твёрдо ответил Пак, пуская в ход свою ауру плохого самоуверенного парня. — Дикая, не зли меня, — пригрозил он, но через секунду получил подзатыльник.  — Ты кому тут угрожать собрался? — опасно произнёс Хосок, одним своим строгим видом лишая Пака уверенности: «Жуть! Он, что, из мафии, чего такой пугающий?!»  — Никому, — повержено пробурчал Джунки и максимально невозмутимо отошёл подальше от Чона. «Блин, даже пошутить нельзя. Знает ведь, что не обижу Уджу, чего взглядом убивает?!» — Слушай, Тэ, он точно не глава какой-нибудь преступной группировки? — шёпотом поинтересовался Пак, на что Ким удивлённо вскинул бровь.  — Нет, но злить его не советую, — посмеиваясь, также тихо ответил Тэхён, прекрасно понимая замешательство друга. Сам Тэхён как-то был свидетелем ярости старшего и со стопроцентной уверенностью скажет — «Это жесть!» Намджун с его убийственным взглядом — сладкая конфетка, к вкусу которой быстро привыкнешь, он и рядом не стоит с действительно злым Хосоком.  — Уджу, тебе стоит умыться и покушать, ты ведь вчера пропустила ужин, верно? — заботливо и в то же время строго сказал Хосок, осматривая девушку перед собой. Кан виновато кивнула головой и под усталый вздох быстро поднялась со стула. Она поправила одежду и шагнула в сторону выхода. — Уборная в конце коридора, слева, — подсказал Хосок, когда Уджу уже была возле двери. Девушка, прошептав «спасибо», ушла. Чон аккуратно расставил баночки с едой и столовые приборы на столе недалеко от дивана. — Ну и как ты умудрился? — поворачивая голову к Тэхёну, что следил буквально за каждым движением, неосознанно пробуждая в себе противную ревность. — Что, наброситься на меня хочешь? — усмехнулся Хосок, чувствуя на себе ярость влюблённого парня.  — Нет, — несогласно прорычал Тэхён, чему удивился Пак: «Уже даже к Хосоку ревнует? Друг, тебе голову видимо сильно ушибло, дело ведь в этом? Нет? Похоже, мне придется быть осмотрительнее с Уджу, вдруг и в меня «копья» ревности полетят… Кстати, а чего Чон так спокойно реагирует? Разве не лучше ему мозги на место поставить?»  — А по голосу так не скажешь, — с улыбкой хмыкнул Хосок и, закончив накрывать на стол, подошёл к кровати. — Что случилось? Не похоже, что ты можешь случайно оступиться, — спокойно повторил свой вопрос Чон, не спеша, осматривая состояние Кима.  — Джунки, проверь, где Уджу, — тихо попросил Ким, давая понять, что девушке не следует знать правду. Пак кивнул и без расспросов выглянул из палаты.  — Её нигде не видно, — доложил он, возвращаясь.  — Вчера меня кто-то преследовал, и этот кто-то выждал удачный момент и толкнул в спину. Я успел вовремя сгруппироваться, но, как видите, без травм не обошлось, — изложил Тэхён известные лишь ему факты. Он задумался, прокручивая в своей голове события прошлого вечера: «Это точно не случайность. Если бы я только смог разглядеть лицо…» — Точно, Уджу не должна об этом узнать, — жёстко высказался он, прямым текстом предупреждая держать язык за зубами. Но никто из присутствующих даже не планировал посвящать девушку в детали случившегося. — Сегодня проведут дополнительный осмотр и, если всё нормально, могу быть свободен. С гипсом я и дома могу побыть, мне не зачем сидеть в больнице, — бодро произнёс Ким, когда услышал щелчок двери.  — Понятно, как станет всё известно, напиши, — попросил Чон. — Уджу, позавтракайте и на учёбу, — обратился он к девушке.  — Хорошо, — послушно отозвалась она.  — Ладно, мне уже пора, — Хосок бегло проверил время и, перекинув песочное пальто через руку, покинул молодёжь.  — Нам тоже не следует медлить. Меня за опоздание на «допы» оставят, брр, — передёрнув плечами, ворчал Джунки. — Ну-ка, посмотрим, что тут у нас Хосок принёс, — не стесняясь, он подошёл к столу и стал открывать контейнеры с едой. — Воу, да тут целый пир, — почти присвистнул Пак. Кан засеменила к нему и с неприкрытым восхищением осмотрела блюда приготовленные Чоном.  — Эй, вы никого случаем не забыли? — пытаясь разглядеть всё с кровати, Ким то и дело приподнимался и качался в разные стороны. Но из-за спин друзей ничего не удавалось разглядеть, зато их восторженные стоны наслаждения он слышал отчётливо. — Я, если что, тоже есть хочу, — вредно повысил голос Тэ, чтобы хоть как-то привлечь внимание парочки. Однако они продолжали довольно «лопать» всё вдвоём. До тех пор, пока по комнате не разнеслось протяжное урчание.  — Думаю, теперь можно и с ним поделиться, — посмеивался Джунки. Он с издёвкой посмотрел на возмущенного друга, что покраснел от смущения: «Обожаю побеждать тебя, друг». А Уджу принесла заранее подготовленную ею тарелку с едой: она с самого начала разложила на ней любимые гарниры и закуски Тэхёна.  — Я точно прибью тебя, — злобно прорычал Ким, испепеляя счастливого друга, чья маленькая шалость удалась.  — Не разговаривай, а ешь давай, — упрекнула Уджу, вручая вилку. — Ну точно дети… — закачала она головой, а Ким ещё сильнее покрылся румянцем: «А-а-а, я опять упал в её глазах!» «Романтик-неудачник», — смеялся в голос Джунки, наблюдая бессилие и уныние в глазах друга.  — Милашка Тэ проголодался, — дразнится Пак и, подойдя к явно враждебному приятелю, бесстрашно лохматит его волосы. Ким смотрит исподлобья и практически рычит сквозь сжатые зубы: «Ты точно сейчас доиграешь, ДРУГ». Но Джунки это не останавливает, он наклоняется и, прикрыв рот ладонью, шепчет:  — А ведь она в первую очередь собрала тарелочку для тебя, — и, отстраняясь, самодовольно скалится. Ким давится едой, и Уджу спешит дать стакан с водой. Она смотрит с беспокойством, ловит каждое движение и даже не подозревает, что румянец на лице Кима это не стыд от недавнего, а самое настоящее смущение. «О, снова стал добреньким и убивать перехотел», — беззлобно посмеивается Джунки, стоя у стены и наблюдая за чудаковатыми друзьями.