Повеселимся, Бетани?

Если бы саму Бетани спросили, кому в действительности принадлежит ее сердце, она бы ответила, что сердца у нее больше нет. Сидя в тусклой крипте в день своей свадьбы, она не плакала, не вздыхала и даже не смотрела на каменное изваяние, призванное напоминать всем живым о том, каким человеком был когда-то Русе Болтон. Ее мысли путано вились в глубине сознания, оседали на дне ее прошлого, колыхались в сумрачной неопределенности ее будущего и замерзали в холоде ее жизни. Когда пришел Ларри, она даже не сразу заметила его. Он говорил что-то, но слова звучали приглушенно и напоминали завывания ветра. - ...я сказал, пошли! - парень, не привыкший повторять одно и то же по несколько раз, вздернул ее на ноги за локоть. Он всегда обращался с ней в высшей степени грубо, то ли не умея по-другому, то ли затаив на нее какую-то давнюю скрытую обиду. Может, леди Болтон и ему успела насолить во времена своей молодости? Или Рамси наговорил ему много гадостей относительно нее, и Ларри недолюбливал ее просто по инерции, за то, что она леди, возомнившая о себе больше, чем имела на то права, смеющая враждовать с бастардом и причинять ему боль? Могло быть по-всякому, да вот только каждый раз, как он прикасался к ней своими клешнями, он чуть ли не выворачивал ей предплечья. Бетани поджала губы и оправила съехавшее с плеча платье, а после сделала пару шагов по направлению к выходу и остановилась. Словно задумалась о чем-то. Прямо как тогда - плечи напряженные, голова немного наклонена. В прошлый раз, приняв подобную позу, она взяла разбег, чтобы замахнуться на подонка факелом. И, хотя Ларри насторожился, он все же не смог мгновенно среагировать, когда женщина развернулась и кинулась обратно к статуе. Она обхватила каменное изваяние мужа руками и прижалась к нему лицом и грудью. Обнаженную кожу опалил холод надгробного камня, но Бетани едва ли ощутила это. - Прощай, любовь моя, - всхлипнула она, зажмурившись. Ларри собрался уж было оттянуть ее от памятника за шкирку, но за секунду до этого Бетани резко выпрямилась и вскинула руку. - Все! Я все, - своим видом и жестким тоном она ясно дала понять, что больше дурить не собирается, и сентиментальности в ее сердце пришел конец. Она пойдет сама, и этому головорезу вовсе не за чем тащить ее насильно. Все уже закончилось. Бетани смахнула влагу из под ресниц и поднялась вверх по лесенке, ни разу не оглянувшись. Свое сердце она оставила там, в той крипте, в том камне, к которому прижималась в прощальных объятиях. А потом ее тело стало льдом. Ну а дальше, дни потекли неспокойно. Замок готовился к войне, и Рамси она почти не видела. Бастард временами мелькал во дворе, проплывая быстрым силуэтом под ее окнами. Он раздавал указания и проверял фортификации, а потом так же быстро исчезал. Время игр закончилось, осталось лишь время выживать. Бетани не высовывалась, проводя часы в своих покоях, или в покоях Рамси, если он звал ее туда и не прогонял с лучами рассвета. В основном, она видела лишь то, что Винтерфелл превращался в военное укрепление, созданное для того, чтобы выстоять в войне, и не более. От дворца из волшебной сказки не осталось и следа. Все это было печально, но в Бетани не было сил на печаль. Она просто затаилась и ждала, пока все закончится. Не путалась под ногами и не попадалась под руку. Плыла по течению. И все же, в ночь после переговоров с девицей Старк, бастард вернулся в крайне дурном расположении духа. Он ввалился в ее комнату и громко хлопнул дверью. - Они хотят все отнять у меня, - зло прорычал он, осушив бокал с вином и поставив его на стол. - Отнять все, чего я достиг. Но хрена-с два я им это позволю! Я слишком высоко поднялся, чтобы теперь упасть. С такой высоты не падают. Только летают. - Конечно, Рамси, - Бетани подошла и запустила руку в его волосы, проведя своими длинными пальцами по его загривку в жесте ласки. - Ты так многого добился сам... Ты с легкостью победишь их всех. - Хватит лгать мне! - Рамси перехватил ее руку и повернулся к жене. - Думаешь, скажешь приятное слово, и я сразу стану неженкой, вроде твоего Домерика? Бетани отступила, когда он надвинулся на нее, и хотела отнять руку, но бастард не позволил, сдавив ее запястье до боли и дернув на себя. - Ты всегда была дрянью, ну так будь ей, и нечего лебезить! - Рамси оттолкнул свою леди к стене, и та слегка ударилась о шершавую кладку. Сам же он налил себе еще вина и быстро пригубил. - Раздевайся. Бетани сглотнула, судорожно нащупав завязки своего корсета на спине и пытаясь распутать тугой узел, а бастард как-то слегка подостыл и, выпустив воздух сквозь приоткрытые губы, внимательно вгляделся в свою жену. Она неловко боролась со шнуровкой, тщетно пытаясь высвободиться из тесного платья, и лицо ее выдавало неспокойствие и напряжение. - Ты ведь не любила меня, да? - проговорил он вдруг. Женщина остановилась. Казалось, она растерялась от такого вопроса, не зная, что именно следует ответить. - Почему ты говоришь в прошедшем времени, словно мы уже мертвы? - Блять! - Рамси швырнул в супругу бокал, оставив ей винное пятно на темной юбке. Леди Болтон попыталась увернуться, когда бастард кинулся к ней, но не успела и тут же почувствовала, как жесткие пальцы сдавили ей горло. - Почему всем так трудно четко отвечать на прямо поставленные вопросы?! Скажи, Бетани, ты хочешь, чтоб я сдох? Мечтаешь, что я уйду и не вернусь, верно? Так и молишься об этом днями и ночами?! Его свободная рука забралась ей под юбку, нащупав привычную мягкость меж ее бедер, а ладонь на горле сжалась сильнее, выжимая воздух и оставляя синяки на бледной коже. - Скажи мне правду, Бетани, ты хочешь этого? - мозолистый палец скользнул по ее теплой плоти, нащупал влажность где-то внутри нее. Выдавил стон. Впрочем, это больше походило на беспомощный сип, ведь он продолжал душить ее, и голос перестал ее слушаться. - А так? Вот так, Бетани? Хочешь, чтоб я сдох? Выражение ее лица мало о чем говорило. Наверное, если бы он отпустил ее прямо сейчас, она съехала бы по стенке и повалилась на холодный пол. Воздуха не хватало, мир вокруг потемнел, и она чувствовала только горячее дыхание на своих губах и шершавость его пальца внутри своего лона. Рамси вытащил руку из под ее юбки и вздернул ей лицо за подбородок: - А вот хрен тебе, моя девочка. Я разрежу этого ублюдка Сноу на кусочки и скормлю его нахальной сестренке. А если ты будешь бесить меня, Бетани, то я поделюсь этим лакомством и с тобой. Отпустив ее шею, лорд Винтерфелла схватил жену за шкирку и поволок куда-то вслед за собой. Бетани уперлась руками в подоконник, с трудом фокусируя взгляд на причудливом рисунке инея, а бастард тем временем задрал ей юбку и расстегнул ремень на своих бриджах. Бетани ахнула, судорожно дыша и борясь с головокружением, размывая ледяные рисунки на окне теплым паром своего дыхания, а Рамси наклонился, кусая ее загривок, и, кажется, впервые с тех пор, как они стали любовниками, взял ее по-настоящему грубо. Чудовищный звук прорезал тишину комнаты. За несколько минут до него Бетани услышала шум во дворе, и подошла к окну, чтобы посмотреть, в чем дело. То были воины, они семенили по двору, словно муравьи, налетали и сшибали друг друга с ног, сталкивались, спотыкались и суетились. И, конечно, они производили кучу шума. Леди Болтон едва заметно свела брови, скользя взглядом по мельтешащим крохотным фигурам и пытаясь углядеть Дрэдфортского бастарда. Если Рамси здесь, значит, бой окончен, а коли его нет, вероятно этот отряд послан за дополнительным оружием и подмогой. Впрочем, это могло быть так только в случае, если Болтон не швырнул в пекло все свои силы разом. Пока что она не видела бастарда, но именно в это самое мгновение грянул гром, и Бетани чуть не подскочила на месте. Женщина опомнилась от первого испуга и судорожно забегала глазами, пытаясь понять, что могло произвести такой ужасающий звук. А потом гром повторился, и она увидела, как пошатнулись главные ворота. “Таран, - поняла она, - люди Сансы таранят стены. Но где же тогда воины моей сестры и моего отца?” По двору сновала жалкая горсть того огромного войска, которым сплотился Север во имя своего Хранителя. Такая армия не уместилась бы в замке Винтерфелла, а в Зимнем городке у них вряд ли была возможность спастись от натиска врагов. Что же случилось там, на поле боя? Быть может, отряды разделились, и бастарда вместе с союзниками и ее семьей отшвырнуло куда-то в другую сторону? Быть может, сражение все еще в самом разгаре? Бетани размяла шею. Она была достаточно умна в вопросах хозяйства, могла поддерживать светские игры и плести интриги в своем собственном доме, но в делах военных не смыслила ничего. Представлять картину боя было бесполезным занятием, и все же леди Болтон не могла об этом не думать. В самой последней войне, пришедшейся на долю Винтерфелла, Рамси одержал блестящую победу, и она помнила это достаточно хорошо. Они с Русе тогда сидели у камина, и она пила вино, а муж говорил, что если бастард справиться и разгромит лагерь Баратеона, то он готов будет признать, что в Рамси было гораздо больше от Болтонов, нежели от той дурной крови, в которой отец все время упрекал своего отрока. Пожалуй, если бы не побег Сансы Старк тогда, Русе точно одарил бы сына чем-нибудь вроде дополнительного титула или резиденции, но юная волчица все испортила. Сейчас опять был Рамси, и опять была волчица. И кто из них сложит голову сегодня? Дверь позади нее распахнулась. Леди Болтон повернулась и увидела мужа, в тугом кожаном дублете, таком же чистом, каким он был при отъезде. Из-за спины торчал колчан со стрелами, но ни меча, ни лука Бетани не видела, а на его лице не было ни капли крови, и ни следа грязи или синяков. “Он не сражался.” - Миледи. - Что происходит? - Бетани сделала шаг навстречу, всматриваясь в ничего не выражающее лицо, а Рамси посмотрел в сторону окна и стиснул челюсть, услышав очередной удар по воротам. - Наши войска разгромлены, и скоро люди Старков откроют ворота, - проговорил он тихо. - Кажется, ваши отряды пока еще не полностью перебиты, но это вопрос времени. Они остались снаружи. Бетани открыла рот. Это было единственное, что она могла сделать, покуда сознание еще не успело справиться с полученной информацией. "Как нас могли разгромить, если наша армия была в два раза больше?.." - Битва проиграна, - пояснил Рамси, опасаясь, видимо, что его жена совсем растеряла остатки ума от потрясения. Но Бетани оказалась вполне в состоянии мыслить трезво. - Что ж… полагаю, это значит, что вас скоро убьют, - она не могла понять, забилось ли ее сердце в веселом приступе злорадства или утопло в трясине неопределенности и горечи. Рамси вдруг неприятно улыбнулся и перевел взгляд с окна на свою жену. - А вы? - он качнул головой в сторону ворот. - С вами что будет? Когда мы закрыли ворота, я насчитал примерно… с двадцать выживших одичалых. Для сражения, конечно, ничтожно мало, но для женщины, полагаю, предостаточно. Скольких из этих двадцати вы сможете выдержать? Вы хоть представляете себе, что такое одичалые? На котором из них вы начнете плакать и молить о смерти? Во время того, как вас будут насиловать или потом, когда начнут отгрызать пальцы один за другим? - А я вижу, что эта мысль доставляет вам удовольствие, - заметила Бетани, стараясь не поддаваться отчаянию. Рамси всегда умел навести панику. Навязать свою правду. Перекроить реальность до неузнаваемости. "Он просто хочет, чтобы я расклеилась, чтобы чувствовала такое же отчаяние, как и он, чтобы не верила в возможность спасения. А есть ли оно для меня, это спасение?.." Бетани и сама не знала ответ. Она давно перестала об этом думать и давно перестала желать. “Не поддавайся ему,” - рявкнула на себя Бет. - “Не смей…” - Эта мысль, - бастард вздохнул, - причиняет мне боль. На самом деле, я пришел к вам, чтобы вас спасти. Бетани внимательно посмотрела на него. Лицо бесстрастное, челюсти напряженные, спина прямая, как у приготовившегося к броску животного. Рука заведена за спину. “У него там ножны,” - вспомнила Бет и невольно ахнула, шарахнувшись к стене. - Что ты собираешься делать? - Я делаю то, что должен. - Ты что, в серьез? - в голосе женщины предательски скользнули нотки отчаяния. - Ты не можешь поступить так со мной, Рамси! Я же делала все! Все, чего ты хотел. Я заслужила эту жизнь! - Жизнь? - повторил бастард, смотря ей в глаза. - Какую жизнь, кто вам ее оставит? Поймите, все уже закончилось. И мы вправе выбрать лишь то, насколько мучительными будут последние секунды. Я хочу спасти вашу честь. - Честь?! - Бетани вспыхнула и ядовито оскалилась. - Да кто ты такой, чтобы решать за мою честь?! - Я твой муж. - Насильно, - леди Болтон смерила его уничтожающим взглядом. Как в былые времена, пока он еще не пережал ей горло и не поставил ее на колени. - Ты мой муж насильно! - Пусть так, но это не снимает с меня ответственности, - Рамси опять принял на себя роль заботливого отца и говорил с ней так, как будто она была маленьким несмышленым ребенком, глупой девочкой, не понимающей сути. Он стоял неподвижно, холодным каменным изваянием замерев посреди комнаты, словно и не собирался кинуться на нее и перерезать ей глотку. - Ответственности?.. - Бетани почувствовала, что у нее подгибаются колени. Инстинкт и стремление к выживанию заколотились внутри израненного сердца. Женщина вдруг подалась вперед, - Рамси, - ее голос приобрел нежное звучание, словно ручеек талой воды, рожденный ранней весной, - нам ведь было хорошо вместе... Я ведь тебе нравилась, - леди Болтон прильнула к мужу, целуя его лицо и шею, обнимая его и жарко шепча ему на ушко. - Было весело! - У меня нет на это времени, - Рамси раздраженно прикрыл глаза и повел головой в сторону, стремясь увернуться от ее ласк. Женщина в ответ скривилась, словно готова была разрыдаться. - Я ведь могу быть беременна! Я могу носить твоего ребенка! - Тогда тем более, - бастард сжал пальцами ее подбородок и наклонился к ее лицу, - я должен убить и тебя, и твоего ребенка. Ты что, думаешь ему позволят жить? Да тебя заживо вскроют и вытащат его из тебя. А потом скормят свиньям. Ты не знаешь, на что способна Санса Старк. Рамси оттолкнул жену от себя, а та опять ощетинилась: - Если бы ты не мучил ее, она бы не стала зверствовать! Если бы не делал с ней всего этого… - Какая же ты дура, Бетани, - голос Рамси, наконец, приобрел эмоциональные краски, и в нем послышалось удивление. Он смотрел на супругу так, как будто пытался высмотреть в выражении ее лица подтверждения того, о чем он уже догадался. И, найдя то, что искал, он пораженно покачал головой. - Ты думаешь, я ищу удовольствия. Хочешь поиграть во врагов. Похоже, горбатого могила исправит… Очередной удар в ворота, треск бревен и стали. “Они сейчас сломаются. Сейчас Винтерфелл заполонят дозорные и одичалые". - Ну давай, - кивнул вдруг Рамси и опустил руку. - Давай, Бетани. Хочешь быть врагами? Не хочешь принять мою милость? Чудесно. Раз ты жаждешь попытать удачу, так давай. Убегай от меня. Бастард посмотрел на открытую дверь. Сейчас он не загораживал ей выход, и, чтобы подчеркнуть смысл сказанного, он отвернулся и подошел к окну, смотря во двор. Бетани взглянула на дверь, но не шелохнулась. - Что же ты застыла и не убегаешь? - Я побегу, - выдохнула она, - а ты выстрелишь в меня. - Отстреливают скот, - его улыбка была едкой и презрительной, и Бетани заметила это даже несмотря на то, что видела лишь его профиль. - А вы моя жена, хоть вы этого и не признаете. Бегите, Бетани, если считаете меня врагом. Авось, и не натолкнетесь на одичалых. Кто знает. Авось вам повезет. Леди Болтон стояла у стены и смотрела на фигуру бастарда. Она не понимала, что он делает и зачем. Она не знала, зачем сама сопротивляется, и какую милость надеется получить от Сансы после того, как ее муж, ее настоящий муж, отдал волчицу на растерзание чудовищу, а потом безразлично отправлял к ней мейстера и следил не понесла ли она, пока Рамси постепенно разрезал ее на куски. Бетани не знала даже, какую жизнь она хочет отвоевать и на какую вообще будет способна, после всего, что с ней сделали, но упрямое желание жить так и колотилось в ее сознании. Желание, которое сам Рамси в ней поселил, если верить его же словам и обещаниям. Желание гореть великой целью и идти вперед. Чувствовать. Просто быть. Она всегда была слишком упрямой, чтобы сдаваться без боя. Всегда слишком любила свою жизнь. И Бетани побежала. Она выскочила в коридор и спустилась по лестнице, пробежала один пролет и остановилась в мрачной нише, где прежде висел гобелен. Женщина помнила изображенных на нем волков, сложивших головы на передние лапы в минуте отдыха, резвящихся возле источника и воющих под ветвями Чардрева… Кажется, Русе кинул тот гобелен в огонь. Он велел уничтожить все, что могло напоминать о волках в первый же день своего приезда. А теперь волки вернулись, и хотят кинуть в огонь все, что могло напоминать о Кровавом Короле. Мимо ниши с грохотом проковылял облаченный в меха одичалый. Копна его рыжих волос ослепляла цветом даже из под слоя крови и грязи. “Он с поля боя,” - поняла Бет. - “Значит, ворота открыты.” Она медленно вышла из укрытия и кинулась дальше по пустому коридору. Каждые десять шагов она оглядывалась, выискивая взглядом бастарда, который идет по следу, но Рамси видно не было. Она лишь слышала звон оружия, суету и какие-то крики со двора, но не более. “Нужно выйти на улицу. Если Санса прибыла в Винтерфелл она должна быть где-то возле ворот.” Хотя Бетани понимала, что отчасти Рамси прав, и у нее нет никакого шанса договориться с девицей Старк, леди Болтон все равно не теряла надежду. Женщина должна понять женщину. Избитая, униженная и вставшая с колен Волчица обязательно должна принять такую же, как она, мученицу, несчастную жертву, с горячей кровью Скакунов. В конце концов, кто, кроме Бетани сможет лучше понять ее? У кого еще отняли так же много? У кого еще сердце искалечил и высушил досуха Дрэдфортский бастард? Они были подругами по горю. “Санса поймет...” - повторила себе Бет и спустилась на первый этаж. Гигантский холл кишел людьми. То тут, то там мелькали болтонские нашивки, а в перемешку с ними меха и темная одежда дозорных. В этой кутерьме трудно было распознать хоть что-то, и сквозь нее было не пробиться. Бетани прижалась к стене и, сделав два неверных шага, свернула во тьму узкого проема. То был коридор, ведущий в служебные комнаты и кухни. Она знала, что где-то там был выход на улицу. Если бы слугам для того, чтобы выйти во двор приходилось каждый раз мельтешить перед глазами господ, они давно бы попали под горячую руку хозяев, надоев им своим присутствием. Винтерфелл же был организован с умом, так что из каждой служебной комнаты, так или иначе, предполагался выход наружу. Бетани шла быстро, шаря руками по стенам, чтобы не споткнуться. Вокруг стало тихо и темно. Если Рамси где-то позади, она услышит. Скорее всего. Не может же он идти бесшумно, так ведь?.. Сердце колотилось, и Бетани чувствовала, что вполне может потерять сознание. Блики цвета расплывались перед ее глазами, а во рту было сухо и горько, как тогда, когда ее лихорадило два дня кряду. Наконец, впереди возникло пятно света, и Бетани почувствовала свежее дуновение ветра. Дойдя до небольшой арочки, она посмотрела наружу, но не спешила высовываться, опасаясь натолкнуться на врагов. По двору сновали люди. Было почти невозможно отличить одного от другого: все в крови, растрепанные и грязные. Кто-то двигался уверенно, кто-то озирался в испуге. Кто-то сражался. Кутерьма и беспорядок. Но, в основном, все жались к стенам и проемам, а середина двора пустовала. Бетани вполне могла бы пробежать насквозь, ни с кем не столкнувшись, она даже могла различить впереди очертания разломанных ворот. Как раз когда ее взгляд достиг сорванных с петель створок, под аркой возникла женская фигура на белом скакуне. Девушка спешилась, оглядываясь и потирая руки в перчатках. Ее бледность и рыжие волосы позволили опознать ее, но более она ничем не походила на ту молчаливую деву, которую Бет наблюдала прежде здесь, в Винтерфелле. В Сансе появилась непривычная сила, которую, возможно, даже она в себе еще не осознала. Леди Болтон выпрямилась и шагнула на улицу. Сперва неуверенно, но жажда жизни и боль так насытили ее сердце и напитали уверенностью, что ей хватило духу кинуться к рыжеволосой девушке навстречу в надежде на пощаду. - Санса! - крикнула она, подобрав юбки и пересекая двор. Законная наследница Винтерфелла повернула голову. Ее голубые глаза сощурились, фокусируясь на приближающейся фигуре, и в ее взгляде не было ни капли тепла. Тонкие брови сошлись над переносицей, впрочем, не в гневном выражении, а скорее каком-то недовольно-растерянном. - Молю, всего два слова.. Она была где-то на середине двора, когда Рамси возник откуда-то сбоку и схватил ее за плечо. Инерция рывка развернула ее к нему лицом, и в следующее мгновение Бетани почувствовала удар. Из ее легких вырвался воздух, а когда она попыталась вдохнуть, горло вдруг наполнилось влагой. Женщина опустила взгляд вниз, и увидела, что из под ребер у нее торчит нож. У Бетани подкосились ноги. Она подняла взгляд на бастарда, и хотя в ее глазах сразу начало плыть и двоиться, она с легкостью различила в мутной дымке две знакомые грязные льдины. Рамси провернул нож, разрезая что-то внутри нее, и Бетани булькнула горлом, на языке ощутился вкус крови. Леди Болтон медленно осела на колени, цепляясь руками за локти бастарда, и Рамси, кажется, слегка придержал ее, не позволяя рухнуть сразу, не давая упасть лицом в грязный снег. Он смотрел на нее, как будто черпая из нее жизнь, как из источника, как будто хотел уловить ту секунду, когда последняя искорка потухнет в ее глазах. Как будто прощался с ней. Он наклонился. - Ох, Бетани, - его теплое дыхание коснулось ее щек, мозолистый палец очертил контур мягких губ. - Так и съел бы тебя, Бетани. Возможно, ей показалось, но в выражении его лица не было никакой издевки или злобы. Только жалость. Женщина почувствовала, что ее тело невероятно отяжелело. Кровь заполнила горло до отказа, легкие разрывались от боли, а мир окончательно распался на осколки. Не в силах больше сопротивляться, она упала на землю. Ее спина тут же намокла в грязном снегу, а голова бессильно повернулась на бок. Перед ее глазами плыли контуры ворот и отступающая назад женская фигура в плаще, поднявшая руку в защитном жесте. “От чего она защищается? От Рамси?..” - проскользнула в угасающем сознании отстраненная мысль. Но бастард все еще стоял рядом с ней. А Бетани была где-то далеко. В Родниках, в Богороще, в Дрэдфорте… в детской вместе с Домериком, в спальне, вместе с мужем… Она слышала смех, она чувствовала теплое прикосновение к своему лицу. Или, может быть, это был лишь ветер? “Могу я улететь с этим ветром?” Рамси стоял над ней, наблюдая за пятном крови, расползающемся по темному корсету. Печальная ирония, она умерла так, как он ей напророчил, подарив то свадебное платье с гранатами. А ведь он вовсе этого не хотел. - Эй! - послышался знакомый голос, и Рамси поджал челюсть. Он медленно перевел взгляд на Сноу, загородившего Сансу Старк собой, и злобно рыкнул на него. - Если в тебе, ублюдке, нет ни капли уважения к браку и его узам, так ты хотя бы не будь остолопом и не дразни зверя, пока он на тебя не смотрит. Джон ответно оскалился и направил острие меча в сторону противника. Он решительно двинулся вперед, намереваясь снести врагу голову. - Эй, Рамси! - где-то в стороне кузни возник Ларри. Его плечо было пробито двумя болтами, а из левого бока обильно текла кровь, но он все еще стоял на своих двоих и криво улыбался. - Держи! Паренек швырнул своему другу оружие, и Рамси, поймав лук за рукоять, выхватил стрелу из кожаного колчана.