На языке цветов

      Ночь выдалась прохладной. Улица отталкивала одним своим видом: вокруг ни души, старые дома, которые вот-вот развалятся, разбитые фонари, едкий запах дыма, исходящий от завода поблизости. Дождь, который с минуты на минуту должен начаться, сделал бы этот запах не таким раздражающим. Тяжёлые свинцовые тучи поглотили небо, что на нём не видно ни единой звезды.       Чимин чувствует себя паршиво. Черепная коробка готова взорваться от давления, но он умело игнорирует этот факт, словно ничего из рук вон выходящего не происходит.       Чимин не курит, но сейчас не отказался бы от сигареты.       Он неуверенным шагом плетётся ко входу непримечательного здания на углу. Ему бы сейчас убежать, сесть в первый попавшийся автобус и уехать в неизвестном направлении, но он берёт свои мысли в руки и продолжает идти к заведению. Страх засел где-то в глубине души и неприятно давит на лёгкие, что дыхание спирает.       Это всё только ради той, которая пожертвовала для него собственной жизнью. Его мать сутками работала, чтобы Чимин смог ходить на танцы, учиться и при этом не чувствовал себя так, словно упускает свою юность, поэтому работать ему не разрешала. Хотела, чтобы у него было то, чего сама позволить не могла. Сначала из-за денег, а потом было поздно.       Чимину всегда было одиноко. Он чувствовал себя чужим, хоть и понимал, что повода для этого нет. Пак всегда искал людей, а когда находил, тут же терял, словно их и вовсе не было в его жизни.       А потом появился Хосок. Мысли о нём не давали покоя ни днём, когда они проводили время вместе, ни ночью, когда Чимин снова оставался один, наедине со своими страхами. Хосок для него был вроде солнца. Одна его улыбка, и все переживания уходили на второй план. Он так умело разгонял тьму, что Чимин свято верил в то, что это у них будет навсегда. Тогда его совсем не смущал тот факт, что на запястье не было метки ни у кого из них. Тот факт, что человек, которого он любил больше жизни и непременно был готов отдать её за него, не был его настоящей родственной душой, каждый день медленно убивал в нём надежду. Чимин много раз рассказывал Хосоку о тревогах, но тот лишь отмахивался и убеждал его в том, что они всегда будут рядом.       Это был первый и последний человек, кому Чимин открылся во всей красе. После того, как он без тени сомнения растоптал всё, что Пак дал ему, после того, как душа была изранена его словами, каждое из которых мучает Чимина до сих пор, парень потерял способность доверять. Хосок ушёл и забрал с собой самое важное, что было в нём.       — Ты же вернёшься? — у маленького Чимина глаза полны искренней надежды и мольбы, которую тот даже скрывать не пытается. — Ты вернёшься, и всё будет снова как раньше.       Не вопрос. Утверждение.       — Конечно, вернусь, — Хосок гладит Чимина по волосам, видя то, как тот осунулся. Он снова улыбается. — Я обещаю, что когда-нибудь мы снова увидимся. Ты мне веришь?       Не вернулся. Ещё и выяснилось, что все его слова не имели значения, потому что Хосок целиком состоял из пустых обещаний. Он всё это время так открыто и нагло врал, а наивный до безумия Чимин верил каждому слову. Потом было больнее в разы, когда правда совершенно случайно всплыла наружу.       После его прощания жить стало сложнее. Чимин не мог вынести груз воспоминаний, которые преследовали его на каждом углу. В памяти то и дело отражались моменты их общения.       С Юнги всё по-другому. Если к Чону приходилось подбираться, отказываясь от самого себя, желая угодить ему, то Мин готов принять его любого со всеми недостатками и страхами. Юнги ждёт его, но надолго ли хватит его терпения?       А маме тем временем становилось всё хуже. Это окончательно разрушило Чимина. Он был снова одинок. Денег на её лечение не оставалось. У него проблемы с кредитами, вечные долги, он ещё не полностью оплатил прошлую операцию. Юнги взял Чимина на работу, чему парень бесконечно благодарен, но зарплату Пак ещё не получил. Проработал всего пару недель, куда уж там. Просить деньги у него не хотелось. То ли гордость, то ли чувство собственной никчёмности не давали возможности этого сделать.       Он сейчас всего лишь возьмёт деньги, а затем сразу же вернёт. Никто и не узнает о его поступке. Всё будет как прежде.       Ведь правда?       — Здравствуйте, — Чимин волнуется. Он вошёл в небольшой кабинет, если крошечную комнату с потёртыми обоями и одним старым столом можно так назвать. — Я пришёл за деньгами.       Мужчина окидывает его презрительным взглядом с ног до головы. Чимин внутри морщится от такого внимания, но внешне остаётся спокойным. Было в его взгляде что-то ещё кроме высокомерия, но Пак усиленно пытался избавиться от мыслей об этом.       Мужчина достал пару пачек с купюрами и небрежно бросил их под ноги Чимина.       Подавись деньгами. Неудачник.       Чимин поспешно опустился на колени, чтобы поднять их, а мужчина бросил на него хищный взгляд, от которого так не по себе, что Пак борется с желанием поскорее убежать и отмыться.       — Если ты не вернёшь деньги в срок, — начинает он, отпивая дорогое вино, — будешь платить натурой, — он снова уставился на парня как на кусок мяса.       Чимин судорожно сглатывает от страха, но кивает в знак согласия.       Он обязательно принесёт деньги в срок. О последствиях нарушения договора думать не хотелось, потому что от одной мысли, что он потеряет девственность в грязном подвале с неприятным типом, в дрожь бросало.       Чимин перевёл деньги на лечение матери уже тем же утром, но уснуть так и не смог, поэтому весь день ходит потерянный и безэмоциональный, целиком погруженный в мысли. Он отказался от предложения Юнги пойти позавтракать в местной кофейне, хотя раньше никогда такого не было. Обычно они вместе пили кофе, разговаривая на разные темы, а позже приступали к работе. Перемены в настроении соулмейта Юнги чувствует на себе. Неприятная боль, больше душевная, разливается по телу вперемешку с таким явным отчаянием, от которого кости ломаются. Мин пытался вывести Чимина на разговор, но тот широко раскрыл глаза от страха, что у Юнги от одного его вида сердце болезненно сжалось. Больше эта тема не поднималась, а напряжение висело в воздухе. Между ними снова появляется стена, это не может не настораживать. Однако Чимин всё чаще делает вид, что всё в порядке. Улыбается больше обычного, однако эта улыбка совсем не греет. Он снова отдалился от Юнги, словно не было тех спешных поцелуев в его квартире, ночных разговоров и откровений, медленных танцев под звёздами.       Чимин сидит в кабинете Юнги и разбирает документы, которые ему поручил мужчина. Сам Мин ушёл ещё пятнадцать минут назад завтракать в кофейню, оставив Чимина одного, который сразу же отказался от данной затеи. Сил не было. Чимин переживает за состояние матери, потому что та впала в кому. Чимин тоже перестал жить.       От мыслей его отвлекает Юнги, с улыбкой вошедший в кабинет. Чимин удивлённо смотрит на букет в его руках. Алые и красные розы. Чимин вспыхивает. Пак знает наизусть весь язык цветов.       — Ты в курсе, что ты только что признался мне в любви и сказал, что хочешь меня? — недоверчиво косится Чимин.       — Я изучал всю возможную информацию в интернете на протяжении нескольких часов, чтобы не ошибиться. Я бы мог спросить у флориста, и так было бы быстрее, но вспоминая, чем это закончилось в прошлый раз, повторения не хочется, — Юнги украдкой смотрит на запястье Чимина, а тот в ту секунду становится красным.       — Спасибо, — благодарит, принимая букет. Ладонь мужчины будто бы невзначай касается его, а между их телами успевает пробежаться электрический ток.       Юнги улыбается, садясь за своё место.

***

      — Я тут такое узнал, ты охуеешь! — Намджун неожиданно врывается в кабинет, сметая всё на своём пути. Он хотел сказать что-то ещё, но опешил, когда понял, что в кабинете находится не только Юнги.       — Добрый день, — смущённо произносит Чимин, шокировано глядя на Намджуна. Юнги прыскает в кулак от смеха, внезапно поняв всю абсурдность ситуации.       — О, Пак Чимин — соулмейт Юнги, верно? Не ожидал тебя тут увидеть так скоро. Как дела в магазине? — Намджун так лучезарно улыбается, что у него появляются ямочки. Юнги мечтает провалиться под землю от слов друга. Идиот. Как можно было так проебаться перед Чимином? И этот человек — самый лучший детектив Кореи. Удивительно.       — Что? Откуда вы знаете? — Чимин округляет глаза от шока и вопросительно смотрит на Намджуна. — Ты что, приказал ему следить за мной? — обвиняюще глядит на Юнги.       — Слушай, это было в то время, когда ты сам бы ни за что не подпустил к себе. Я очень хотел знать о тебе больше. Что я мог сделать? — Мин выглядит так виновато, что Пак тут же забывает злость.       — Меня зовут Намджун, кстати, — между тем неуместно вставляет мужчина, совершенно не чувствуя неловкости.       — Приятно познакомиться.       — И зачем пришёл? — хмуро спрашивает Юнги, озлобленный на него из-за того, что Чимин узнал о слежке.       — В общем, я накопал информации о наших врагах, — взбудоражено выпаливает Намджун, а Чимин садится за свой стол, понимая, что этот разговор мало его интересует. — Мне пришлось попотеть и использовать компромат на главу центрального полицейского управления Сеула, чтобы тот помог, так что ты должен мне вдвое больше.       — Это по поводу того дела с кражами денег и вымогательствами в компании конкурента? — спрашивает Юнги, откинувшись на спинку стула.       — Бинго, — подтверждает Намджун. — Я выяснил, что некий Ли Гынсо и его правая рука Чон Хосок проворачивают незаконные дела с банками, а полиция об этом даже и не подозревает. Точнее, так кажется, но на самом деле офицер округа в курсе. Он их прикрывает, потому что ему на счёт капают деньги.       Чимин перестаёт дышать от одного упоминания имени. Чон Хосок. Эхом раздаётся в сознании, оказывая давление на черепную коробку, что вызывает чувство тошноты. Он сейчас упадёт. Чимин всеми силами старался забыть этого человека, который сломал его так легко, словно тот не более, чем дешёвая игрушка. Однако внезапные вспоминая душат его.       — Чимин, давай всегда будем вместе? — Хосок воодушевлённо смотрит на то, как волны тяжело разбиваются о берег. — Давай не отпускать друг друга?       — Хорошо, — смущённо опустив голову, шёпотом проговаривает Чимин. Хосок прикасается к его ладони и утягивает в поцелуй.       — Чимин, с тобой всё хорошо? — Юнги обеспокоенно разглядывает парня, который заметно побледнел и осунулся.       — Я… да, — потерянно сказал Пак, — не нужно так волноваться. Я, кажется, просто не выспался. Всё хорошо, правда.       Правда?       — Нет же, ты выглядишь так, словно вот-вот упадёшь в обморок. Так не пойдёт, поехали домой, — Юнги поспешно хватает ключи со стола и, подняв Чимина за талию, идёт к выходу.