В жизни каждого из нас каждый день происходит сотня выборов и не бывает среди них хороших или плохих. Просто каждый из выборов создаёт другую жизнь, другой неповторимый мир. Но каждая жизнь заслуживает того, чтобы её прожить, каждая тропа — чтобы быть пройденной. «Господин Никто»
Стук дождя по стеклу нагонял тоску. Такую мерзкую и противную, которая сосёт где-то под ложечкой и окрашивает весь мир в чёрно-белые тона. Противно на душе. — Энн, — отвлёк меня от мрачней мыслей голос мэра. Подняв голову, я увидела в дверях Вуп Слэпа, хмуро скосившего глаза. — Да? — У вас всё хорошо? — уточнил Вуп положив обе руки на свою трость, уже более обеспокоенно посмотрев на меня после моего рассеянного ответа. — А то как вернулись, вы сами не своя. Я попыталась улыбнуться. Ну как попыталась: приподнялся только один уголок губ, когда второй потянуло неведомой силой вниз. Опустив плечи, я больше не пробовала выдавить из себя улыбку, поэтому попросту вздохнула и провела рукой по волосам. — Все хорошо, — кивнула я. — Простите за беспокойство. Все ужасно! Но об этом так не хочется говорить в слух… — Ну-ну, — качнул головой мэр, определенно не поверив мне. Вот только он, как и всегда, проявил такт, не став вмешиваться в чужие дела. Только немного сухо бросил, уже развернувшись ко мне спиной: — Прошло уже более полугода, пора оправиться. Щелчок закрытой двери прозвучал как сигнал к свободе действий — я закрыла глаза, откинула голову и устало помассировала пальцами переносицу. Я устала. В самом деле, более шести месяцев прошло. Приключение было ярким — чересчур! — и я должна радоваться, что вернулась к своим тихим спокойным будням. Ещё и целой, а не по кусочкам. Но все резко стало таким серым, пресным, скучным… Всё не то. Открыв глаза и подняв над головой руку с ниткой, что теперь постоянно привлекала моё внимание, я тихо выругалась. После секса она изменилась — пропала полупрозрачность, и вместо нейтрального белого цвета, нить окрасилась в ярко-красный, почти алый. Стала более заметной. Более раздражающей. Поморщившись, я уронила руку и начала рассматривать потолок, пытаясь хоть как-то отвлечься.—…убить тебя надо, — рычал Гарп, держа Крекера за горло, перед этим проломив им несколько стен. — Только любовь к дочери во мне сильней…
Поджав губы и опустив голову, я положила руки на стол и задумчиво посмотрела в окно. Капли продолжили бодро отбивать дробь. Гарп умеет удивлять. Очень «удачно» ворвался и создал неловкую ситуацию, превратив её из «просто смущающей» в «мега смущающую, мама отправь меня на луну!» ситуацию. Вытряс душу из Крекера, но с чистой совестью его отпустил, потому что не до него ему было… Через свои связи узнал, где Луффи, и привёз его за сутки! Не смотря на мои протесты вернул на Гоа…— Да подожди же ты! Почему мы должны вернуться?! Здесь нет опасности ни для меня, ни для детей! — Нет и точка. Мы. Возвращаемся. На. Гоа, — сказал тоном, не терпящего возражения, Гарп, на что я чуть не задохнулась от возмущения. К чему такая спешка?! — Чего ты боишься? Чего?! Папа! Ведь всё же так хорошо! Алабаста спокойная страна, — нашими усилиями, но кому это интересно? — и никто здесь не находится в опасности двадцать четыре часа! Здесь я и дети в полной безо… — но Гарп перебил меня: — Ты умудрилась угодить в ловушку и чуть не умереть в заговоре, просто прогуливаясь по городу. А ещё упустила Луффи. Всего этого мне уже достаточно, чтобы усилить дозор на Гоа. В мире намного больше врагов, чем ты думаешь, Энн. И одними пиратами угроза не ограничивается. Сам факт того, что ты оказалась в море уже проблема — тебя могли заметить ненужные люди, а после того фурора, что ты устроила в Лог Тауне — тем более. Ты теперь нигде не в безопасности, даже на богом забытом острове! — и эти слова отрезвели меня получше любой пощёчины. Верно. У Гарпа были враги. У моих детей были враги. А по собственной глупости я могла подвергнуть их ещё большему и ненужном риску…
Я раздражённо скривилась. На себя. На ситуацию. На иронию судьбы. Но это было бессильная и бесполезная злоба. Папа был прав. Ни Луффи, ни Саша не имеют сейчас достаточной силы, чтобы защитить себя. А я? Недоглядела. Упустила! Я подвергла их риску. Что я вообще за мать после этого?.. Боже, дай мне сил! Но это было не единственной причиной моей тоски.— И ты мне ничего не скажешь? — не выдержала я собственного бойкота, и обратилась к отцу, грозно сверкая глазами. — О, — удивился Гарп, засунув мизинец в нос, — ты решила со мной разговаривать? — и в словах его была такая издёвка, что на секунду я даже растерялась. И у кого он только такому научился?! Ах… Да, стоп, у меня. — Я серьезно! Ты даже не скажешь мне ничего о моём соулмейте? О Крекере? — У него ужасное имя… — поморщился герой дозора. — Папа! — Да мне на него плевать, — неожиданно признался Гарп, заставив меня вздрогнуть от холодности тона. — Вы всё равно никогда не будете вместе. Ты мне обещала, что никакого пиратства. И женитьба на пирате тоже входит в эту категорию, — возразить, на удивление, было нечего. Гарп был прав…
Я не люблю Крекера. Нет той сумасшедшей страсти, которую когда-то испытывала София. Нет той трепетной любви, даже, скорее, глупой, как было у Багги. Нет. Всего этого у нас с Крекером нет. И быть не должно. Та ночь была скорее случайностью, волшебным мгновением, от которого кружится голова. Но было ли это всё из-за ситуации и нас самих, или чувства, что мы испытали были просто велением чёртовой нитки?.. Такие ночи не должны иметь продолжения. Было хорошо, даже слишком, но на утро всё очарование проходит… Как там было в анекдоте? «Темнота друг молодёжи, в темноте не видно рожи…»? Хотя, в моём случае важна не рожа, а сам характер… Но мне думать об этом нельзя. Даже сейчас. К тому же, где сейчас этот Крекер? Что он там говорил? Что мне от него никуда не деться? Что я от него не сбегу? Кажется, фингал, поставленный моим отцом, был красноречивее любых слов… Тити прочитала целую лекцию о том, что такое это «связь соулмейтов», и том, как она влияет на мозги. Я тогда многое пропустила мимо ушей, но запомнила ровно одно: мне нельзя было ни при каких обстоятельствах закреплять связь, спать с Крекером. Когда нитка краснеет, становится в разы труднее держать друг друга на расстоянии. Подло. Мерзко. Эффективно, морской дьявол меня дери! Поднявшись, я окинула взглядом стол. Нет, не буду ничего убирать. Всё равно завтра придётся разложить всё так же, как сейчас. Расправив юбку и накинув пальто, я подхватила с сумку и раскрыла зонт. Все действия на автомате, выверенные за годы жизни на Гоа. Всё же тут зима, прям зима-зима, это редкость — будет хорошо выпадет снег пару раз, — поэтому вместо этого часто идут дожди. Конечно, ни в какое сравнение с известным Софии сезоном дождей, но осадков много. Оказавшись на улице, я тут же зябко передёрнула плечами. После тёплого и уютного кабинета на улице реально холодно. И как в такую погоду не вспомнить тёплую и сухую Алабасту? Покои, что должна была убирать не я. Разнообразия блюд, что готовила не я. Купание детей, что делала тоже не я. Эх… И, естественно, это трёхметровая груда мышц с именем ещё более тупым, чем моё. Сказка, увы и ах. Может, если это вообще возможно, при нашей следующей встрече я честно скажу, что скучала. И улыбнусь… Нет. Мерзкая связь. Ещё немного, и она сделает из меня ванильную девочку! И буду вместе с подростками фанатеть по «Сумеркам» и сопереживать Белле, искренне считая её отличной героиней… Особенно, когда эту дуру бросил упырь, и она каждый раз себя чуть ли не убивала. Ведь того желала глюк её любимого! Или как там было?.. Хотя история и не сказать, что совсем плохая, но просто Белла дура… Бррр… чур меня чур! Подойдя к дому, я забежала под навес при входе, сложила зонтик, протянула руку, чтобы открыть дверь и… Алая нить соулмейтов потянулась через дверь прямо в мой дом. Словно Крекер у меня… Не, не может быть! — Дети! Я дома! — это привычка возникла у меня после возвращения из приключения. Ведь это волшебное заклинания для… — Мама! — радостно провозгласил Луффи, чуть ли не в припрыжку выбежав с кухни. Уже через секунду этот живой снаряд врезался мне в живот — от чего я пошатнулась, но устояла! — и обнял меня руками и ногами, как коала дерево, разве что не взобравшись мне на голову. Глупая улыбка сама появилась на лице. То сомнительное приключение повлияло на моего младшенького. Нет, более послушным он не стал. И нет, более сообразительным тоже. Просто Монки Ди младший начал меня ценить и, кажется, любить больше, чем Шанкса. Надеюсь.— Мама! — этот голос заставил меня подпрыгнуть на месте. Я резко, чуть не упав, развернулась, и от увиденного у меня спёрло дыхание. Ко мне печально, с полными слёз глазами и гигантской шишкой на лбу, шёл Луффи. Я собиралась его поругать. Не раз представляла, как наказываю его. Даю элементарную затрещину! Оттягиваю щёки в сторону и трясу с него душу! Злюсь и ругаюсь, показывая всем своим видом, что в бешенстве!.. Но в тоже время я только позорно всхлипнула и сделала шаг на встречу сыну. Опустившись на колени, просто его обняла, крепко прижав к себе и уткнувшись в макушку сына, вдыхая запах мыла, моря и крови. — Спасибо! Спасибо, что ты жив!
Я провела рукой по чёрным волосам и сама обняла Луффи. Вот в этих ситуациях я радуюсь, что он резиновый — тискай, как хочешь! Ему не больно! Антистресс, ап-грейд, так сказать. — Мама! Мама! Мама! — заголосил у меня в руках Луффи, от чего я слабо улыбнулась. — Что такое, душа моя? — спросила я, ещё раз проведя рукой по волосам сына. — Мы поплывём на остров какао? — спросил у меня Луффи, заглядывая в моё лицо. В чёрных глазах моего сына грели звёздочки восторга. Я же только растерялась, совершенно не понимая о чём он. — Что? — переспросила я. Сейчас я ощутила себя какой-то злой ведьмой, ведь мне предстояло испортить восторг Луффи. Во-первых, мы не плывём никуда по приказу отца. Во-вторых, я не знаю никакого острова какао… — О-сан сказал, что увезёт нас туда! — вот эта новость мне не понравилась. Нахмурив брови, я положила руку на тёмную макушку. Вновь глянув на нить, что тянулась на кухню, я ещё сильнее нахмурилась. Подхватив сына на руки, я жестом попросила его помолчать. Покрепче ухватить зонт, я с грозным лицом пошла на кухню и… Замерла на месте, выставив на защиту зонт, даже не думая его опускать. — Ну привет, Энн! Снова во все оружия? — помахал мне ложкой, что держал в одной руке, Крекер. Крекер, мать его!.. — К слову, очень вкусное варенье! — Это о-сан, о котором я тебе говорил! — спрыгнув с моих рук, заголосил радостно Луффи, не обращая внимание на мрачные взгляды братьев. — И он нереально крут! К нам с Сашей и Сабо пристал страшный шахматозубый! Саша у них что-то стырил, но не это важно! К нам подошёл этот О-сан и сказал: «Отпусти их, это мои шкеты!». Но шахматозубый посмеялся и назвал о-сана второсортным пиратишкой! О-сан нахмуривался достал гигантский меч и как бух! Потом бам! Хрясь! И всех их уложил! Он был крут! А Крекер, скотина, только рассмеялся на слова мелкого, сверкнув Луффи, который сейчас от восторга словит передоз, белыми зубами… Шарлотта Крекер точно не вписывался в мою кухоньку. Ярко красная кофта с нашивкой в виде крекера на правой стороне груди. Белые штаны. Странные выпуклые наколенники… Или это продолжение этих коричневых сапог? Не суть! Сидел он сразу на двух стульях, вытянув ноги, которые словно занимали всю комнату. Так ещё и в одной руках держал банку вишневого варенья! И, судя по количеству банок на столе, это была уже шестая! При этом, совершенно меня не стесняясь, зачерпнул ложкой красную жижу и отправил в рот! Паразит! — О, мама… — не очень радостно протянул Саша, который тут же мрачно посмотрел на Луффи. — Всё не так плохо, как кажется на первый взгляд. Мы всё объясним, — тут же вмешался Сабо и мило мне улыбнулся. Но зонт в моей руке опасно хрустнул. — Эй, резинка, я не такой старый, между прочем! — указал ложкой на Луффи Крекер, возмутившись на «О-сана». Но, судя по лицу Луффи, это было очередное возмущение в никуда. — Я не резинка, а Луффи, о-сан! — обиженно поджал губу Луффи, но почти сразу сменил гнев на милость, чуть ли не прилипнув к Крекеру. И чего моего младшего так тянет на плохих ребят? Чего мне ожидать в будущем?.. Ох! Поочередно я прошлась по всем виновникам, сидящим в кухне, осознавая происходящие. Пока не остановилась на Крекере, который продолжал спокойно есть моё варенье! — Как? — голос предательски дал петуха. Я не знала, что хочу спросить. Всё и сразу?.. Поэтому перехватив зонт поудобнее, рефлекторе направила «наконечник» на незваного гостя. Шарлотта на каком-то шестом чувстве понял то, что осталось мною неозвученно, поэтому просто усмехнулся, чуть прищурив глаза, а после ответил: — Я приплыл забрать тебя. Моё лицо тут же удивлённо вытянулось. В каком это смысле «забрать»? — Нет, — категорически ответила я, махнув зонтом наотмашь, словно он был мечом. На мой закономерный ответ мужчина только закатил глаза. — Чего-то такого я и ожидал… — пробормотал соумейт и указал на меня ложечкой. — Ты не волнуйся, дети плывут с нами. В Тотто Лэнде им будет очень весело и интересно. — Шоколадный остров! — отозвался вечно голодный Луффи, сжав кулаки, а после подняв их над головой. И радостно запрыгал по кухне, весело крича одной и тоже: — Шоколадный остров! Шоколадный остров! — Дурак! — не смог промолчать Саша, и ударил ребром ладони по голове в соломенной шляпе. Но резиновому Луффи этот удар был безразличен — только голова заболталась, как у танцующий фигурок в машине, а после тот продолжил голосить, пока Сабо мягко его не одёрнул, прикрыв рот рукой. И возмущённо посмотрел на старшего: — Саша! Зачем ты так? — Чтоб ерунды не нёс, — цыкнул тот, оскорблённо отвернувшись. Но вернёмся к нашему фиолетовом барану… — Нет! Я никуда не поплыву! И дети тоже, — упрямо ответила я и крепче сжала зонтик. Вот только нажала случайно на скрытую кнопку и тот раскрылся, закрывая мне обзор. — Чёрт! Чёрт! Чёрт! — сложив поспешно зонт, я наткнулась на насмешливый взгляд Крекера. И уши тут же предательских запылали. Вечно у меня все через одно место. — Я понимаю, — для большего драматизма пират оставил ложку в банке и положил руку на грудь, а второй смахнул картинную слезу, — это сложно. Внезапный переезд. Да и твой отец вряд ли приплывет тебя навестить… — Что? — перебил Крекера Саша, переведя раздражённый взгляд с младшего брата на гостя и некрасиво приоткрыл рот. — Вы хотите сказать… — также неверяще переспросил Сабо, ухватившись за край стола двумя руками, словно он вот вот упадёт. — Что деда в Тот-чего-то-там нас не достанет? — уточнил Луффи, замерев, аки морская фигура в детской игре «море волнуется раз…» И вторил старшим, также раскрыв от удивления рот. Крекер на такое поведение детей только приподнял брови, увереннее повторив очевидную вещь: — Да. Секунда тишины, а после дети один за другим заговорили: — Всегда мечтал о переезде! — Отличная идея! — Поплыли! Я от возмущение только рот открыла. Вот же… Засранцы! Предатели! Кинули мать! — Видишь? Даже твои дети хотят поплыть со мной, — привычно растянув губы в оскал, Крекер поманил меня пальчиком, намекая, что зонт пора сложить и просто поплыть по течению. — Нет! — слегка растерявшись, произнесла я, сжав зонтик двумя руками, как единственную мою защиту, и выставив его на манер меча. — Значит по хорошему не хочешь… — протянул Крекер, перестав ухмыляться, и прищурился. Нервно поведя плечом, я глянула на детей… И те с точно таким же возмущением на лице на меня смотрели! Они вообще на чей стороне? Предатели, у-у-у-у! Когда Крекер громко отодвинул оба стула и встал, приложившись затылком об потолок, я позорно визгнула. Прежде чем не менее позорно убежать, я кинула зонт в Шарлотту. — Эй! А если бы в меня попала?! А если в банку?!***
— Ну… Как дела? — Катись в бездну. Крекер нервно дёрнул губой, прежде чем отпить из бокала. Все вышло не по плану. Хоть он знал, что этот план, что придумали сёстры, какой-то… Сомнительный, если не говорить грубо. Энн сидела напротив него и угрюмо тыкала ложкой кусок стейка. Почему ложкой? Ножи и вилки она слишком метко бросает. Не сказать, что ложку кинет хуже, но у ложки нет зубьев и лезвия, а значит она не так травмоопасна. Взгляд Шарлотты невольно опустился на поднос, где гордо торчала застрявшая вилка. «Я её не видел чертовых шесть месяцев, а она в меня кидается всем, что под руку попадётся, — с неким огорчением, что быстро перешло в раздражение, подумал мужчина. Он рефлекторе провёл языком по зубам — чёртов Гарп! Одним ударом тогда выбил ему все передние зубы! С ним это случилось впервые, и Крекеру это не понравилось. Чертовски больно! — И даже представить себе не может, сколько всего я пережил для встречи с ней! Неужели сложно быть хоть чуточку благодарнее?!» Более полугода назад Шарлотта Крекер получил просто сокрушительный удар по своему самолюбию. Монки Ди Гарп болезненно вернул мужчину на землю. Сын йонко? И чо? Конфетный генерал? И чо? Сильный боец? И Чо? И при всём при этом это «И чо?» сопровождалось ещё ковырянием в носу, что бесило просто одним своим воспоминанием! — Вот почему с тобой все происходит не так? — отставив бокал, уточнил Крекер, положив локти на стол и подпер голову руками. — Любая другая девушка бы вела себя иначе! Этих слов хватило, чтобы Монки Ди оставила кусок мяса в покое и подняла глаза. Меж её бровей залегла складка, взгляд потемневших синих глаз обещал все кары небесные, а рука, держащая ложку, сжалась сильнее и чуть дёрнулась назад, словно Энн готовилась для броска. «Метнёт», — тут же понял, куда ветер дует мужчина, потянувшись за подносом. — То есть любая другая девушка должна радоваться, что её похитили? Это что у тебя за понятие о романтике такие извращенные? — едко произнесла женщина и немного криво усмехнулась. — Или я должна была пасть к твоим ногам и целовать их сразу, как тебя увидела?! Ложка опасно сверкнула в длинных пальцах. Крекер болезненно поморщился, и осмотрел стол полный разных вкусностей. И мясо, и салаты, и закуски, и несколько десертов… Ужин должен был быть романтичным и смягчить негативные эмоции от покинутого дома, как его заверяли: «Что может быть более романтичным, нежели ужин на палубе корабля под звёздами?» Но где Энн и где планы? — По плану — броситься в объятья, — решил не юлить Крекер, пожав плечами. — По плану? — вскинула обе брови удивлённо Энн, немного опустив руку с ложкой. — По плану, — согласился Шарлотта, с некой мстительностью решив заложить сестёр, которые чуть ли не по секундам всё расписали. Его крик, что это всё дурость и ничего не сработает с такой стукнутой, как Энн, потонул в море щебетание вошедших во вкус женщин. С ухмылкой дополнил: — Сёстры старались. Энн только удивлённо моргнула с озадаченным выражением лица. — Но… зачем?.. А, — оборвала себе женщина, только шире открыв глаза из-за мысли, что пришла к ней в голову. Выдохнув она прикрыла глаза рукой. — Боже! Вот же клуб любителей чтения… Правильно, что у них там такое жгут… — Ты вообще о чём? — тут вскинул голову Крекер, нутром почуяв, что женщина что-то знает. Растопырив пальцы, Монки Ди глянула на него, после чего сомкнула пальцы обратно. — Ты не хочешь это знать, поверь — пробормотала женщина и нервно провела рукой от лба по волосам. Выдохнув и положив ложку, она взмахнула руками, но остановила те на середине движение, шокированно посмотрев на Крекера от осознания. — И ты их послушал? Зачем? Это же тупость! — Я не хотел, поверь. Меня заставили, — сделал скорбное лицо Шарлотта, но губы тут же снова подёрнула ухмылка. Адекватность его соулмейта, его порадовала — хоть у кого-то она есть! В семье он разочаровался — сёстрам словно разум отшибло, братья разумно попрятались бросив его на растерзание, а мама… Это Мама. — Но сейчас то они далеко, — заметила Энн и впервые взяла бокал, чтобы смочить горло. До этого она больше руками махала и метала приборы, и трапезничать не собиралась вообще. Ощутив вкус сока, расслабилась и отпила смелее. Все же пить что-то крепче чая в такое ситуации она бы не решилась. Знает она, чем это чревато. — Со мной тут моя близняшка Кастард — следит, чтобы я не напортачил, так сказать, — откинулся на спинку стула Крекер и вытянул ноги под столом. — Она, к слову, хочет с тобой познакомиться. Энн поперхнулась соком. Взяв салфетку, она тут же промокнула губы, покосившись на выплюнутый ею на стол сок, что теперь уродливой лужей впитался в скатерть. — У тебя есть сестра близнец? — удивилась женщина, слегка склонив голову набок. — Две, — для наглядности Крекер поднял руку с двумя отведёнными пальцами, чуть ими пошевелив. — Кастард и Ангел. — Вот это поворот… И всё в мой день рождения, — качнула головой Монки Ди, нервно став накручивать синюю прядь. — У тебя сегодня день рождения? — удивился Шарлотта, слегка приподняв брови. На что Энн фыркнула. — Нет, — качнула головой та, скрестив руки на груди. — Я это к тому, что мы ничего друг о друга не знаем! Зачем… — Тшшш, — притянул мужчина и поднёс пальцы к губам своего соулмейта, лишь бы она снова не начала свою шарманку о том, что им не по пути. Он сам это прекрасно знает, но приказ есть приказ. Нечего ему соль на рану сыпать. Энн опустила взгляд на пальцы у её рта. Подняла глаза на него. И снова на его руку. И как укусила! — Ииии! — визгнул Крекер, одёрнув руку и прижав ту к груди. Выпучив глаза, Шарлотта спросил только одно: — Ты вообще нормальная?! — А ты до сих пор не понял, что нет? Чего ты свои руки тянешь к моему лицу?! — возмущённо фыркнула и прищурилась женщина. — В людей вообще нельзя тыкать пальцами! И трогать их без спроса — тоже! Тебя этикету что ли не учили? — Да знаешь что?! — таким же возмущенным тоном отозвался Крекер, ударив пострадавшей рукой по столу, от чего Энн подпрыгнула на месте. — Ты меня бесишь! Вот! Тишина. Оба застыли, сверля друг друга взглядом. Никто не хотел уступать в этой небольшой битве… Пока Энн не фыркнула. Расхохотавшись она отвернулась от Крекера и схватилась за лицо, которое сейчас, казалось, треснет от смеха. — Боже… Уха-ха-ха! Мы два придурка, уха-ха! — сквозь нервный смех высказалась она. И прежде чем Крекер возмутился дополнила: — Что-то у нас все неправильно выходит! Все едкие комментарии так и остались не озвученными. — С этим сложно поспорить, — пробормотал Шарлотта, глянув в сторону морской глади. Вода рябила, идя небольшими волнами. И сверкала в тусклом свете луны. Красиво. И слишком неуместно в этой ситуации. — Если честно, то я думала при нашей случайной встрече скажу, что скучала, — искренне произнесла Энн, также откинувшись на спинку кресла. Насмешливо улыбнувшись, та снова взяла бокал и покрутила его в руке, — а потом чуть не прибила тебя зонтом. — И вилкой с ножом, — не мог не напомнит Крекер, который немного растерялся от поворота событий. Такую откровенность — сбивающую с толку, — он не ждал. Немного нервно дёрнув плечом Крекер дополнил: — Я ожидал, что ты в меня и ложку кинешь. Это предположение её повеселило — та широко улыбнулась, показывая белоснежные зубы, после чего зашлась тихим смехом, вспомнив какую-то странную шутку: — Не бойся ножа, а бойся вилки — один удар четыре дырки! Не бойся вилки, бойся ложки — один удар и ты лепешка! — от этих слов Шарлотта совсем некрасиво выпучил глаза, от чего Энн расхохоталась ещё сильнее. Моргнув, мужчина взял графин и с подозрением уставился на содержимое. Там не должно была быть и капли спирта! — Успокойся, там только сок, я бы не стала пить, будь там что-то алкогольное! Подняв глаза на Энн, он только хмыкнул. Ага, охотно верит, как же! — Передумала сидеть, словно оскорблённая невинность? — Я просто придумала шикарную месть, — сверкнула она глазами, спрятав ухмылку за бокалом, делая очередной глоток. — Какую? — тут же насторожится Шарлотта, в чьей голове тихо звякнула интуиция, что добра от подобных высказываний ждать не стоит. Если он убьёт свою жену ещё до того, как у него от неё будет ребёнок — Крекер не знал, хочется ли ему детей с Энн, тем более, если они будут с такой же придурью, как и их мать, — то семья точно не оценит. — Ну если ты так хочешь жениться на мне — женись, будешь сам виноват. Я не подарок, — пожала она плечами, — считая, что это моя изощрённая месть, — но пальцы чуть сильнее должного сжались на ножку бокала, выдавая Энн с головой. Не всё равно ей было на эту ситуацию, далеко не всё равно, как она хочет показать. — Но я всё ещё жду своё кольцо, раз до нормального предложения ты так и не снизошёл. На это Шарлотта только фыркнул, растягивая губы в оскал. Это кто кому ещё отомстит посредством совместной жизни! «А если тебе так важная это побрякушка, то кто я такой, чтобы отказывать?» — весело подумал Крекер, толкнув в сторону Энн большого, даже для него, шоколадного торта. Хотя, для мамы этот десерты был бы на один зубок. — Можешь начинать его искать. Монки Ди обескураженно устаивилась на торт. Посмотрела на Крекера, который оскалился только шире… И взяла ложку, которую задумчиво покрутила в руке. — Знаешь, если надо было бы найти кольцо, как сюрприз, то я бы его испортила, проглотив кольцо… Или, ещё хуже, подавилась бы, — осталась в своём репертуаре Энн, огорошив Крекере очередной абсурдной фразой… Хотя — Крекер задумчиво осмотрел соулмейта, что потыкала торт ложкой, — она бы смогла… — Не хочешь подсказать в какой стороне мне «копать»? — Это было слишком просто, согласись? — насмешливо фыркнул Шарлотты, который сам взял кекс с розовым кремом, проигнорировав мольбу о помощи в глазах Энн. «Не признаваться же, что я забыл, — чтобы сохранить невозмутимость тут же откусил половину десерта Крекер. Это ведь будет верх тупости! — На торте есть пара подсказок для неё! Ага, как же, только сестрицы забыли, что торт полностью покрыт шоколадной глазурью. И как Энн должна там хоть что-то разглядеть и понять?» Виновница же сия торжества только громко фыркнула и зачерпнула целую ложку из центра торта. — М… Вкусно, — объявила она, обняв тарелку собственническим жестом. Прежде чем отправить очередную ложку в рот, Энн спросила: — Ну… Как у тебя дела? — Катись в бездну, кре-хэ-хэ, — передразнил соулмейта Крекер поспешно доедая кекс. «А как именно у меня дела? — озадачился мужчина. — Не рассказывать же ей об этом? Слишком много чести». Второй конфетный генерал вернулся на Тотто Лэнд с поражением, чтобы не говорили ему другие. Его впервые за долгое время назвали «слабаком», при этом вполне заслуженно. Он уже несколько лет усилено не тренировался, больше полагаясь на бисквитных солдат, что оказались не такими универсальными. Есть повод понервничать. И задуматься. Условие женитьбы, что выставил Гарп, позлило не только десятого сына Шарлотта, но и саму Биг Мам. Йонко впервые за десятки лет решила провести всем детям тренировку, уделив особое внимание ранее любимчику Крекеру, который подвёл её и продул дозорному. А то что этот дозорный Стальной Кулак Гарп не оправдание! Вот вообще! Тем более для сына йонко… Линлин из Крекера несколько раз буквально выбила душу. Приучала его держать удар после боли. Чему конфетный генерал учился весьма скверно, но вместо этого воля вооружения и наблюдения скакнула на новый уровень. Что было бесполезно в сражении один на один против матери, которая в садистских тренировках — уже к семье, — нашла своё очарование. Все шесть месяцев Крекер мотался по новому миру как за филейную часть укушенный — матушка решила, что ему это будет полезно. Собьёт спесь. Нарвётся на драки, в которых просто так не победить. Да и заставит понервничать соседей. Прибьёт наглых пиратов, которые слабаки, но сбиваясь в группки создают столько проблем!.. Одна польза другими словами. А Крекеру — мука. Пусть работа шестёрки его и оскорбляла — он, чёрт его полюби, целый конфетный генерал! — было всё равно довольно весело. Переломал хребет наглому шичибукаю. Один раз побывал в Раю и снова выпил с Коброй. И познакомился с братом Энн, который тоже решил его потренировать. Не из-за большой дружбы или любви — больше из желания «отомстить отцу». Знать бы ещё, почему тот иногда смотрел на него и качал головой, поговаривая: «Энн, как в воду глядела». Один раз имел сомнительное удовольствие познакомится с бывшим Энн. И у него только один вопрос — куда его соулмейт смотрела?! Дурак! Красноголовый! Где её вкус?! Это были насыщенные полгода. У него даже цена за голову возросла! И там появилось его настоящие лицо, что плохо и хорошо одновременно. Мужчина невольно задумался, и в чувство его привёл ответ Монки Ди: — У, какой ты злой, — протянула Энн, которая отважно боролась с тортом. Она уже успела немного испачкать лицо возле губ, но этого даже не ощутила. — И это объяснит, почему ты спрятал кольцо в таком вкусном торте… Чтобы я потолстела! — Я пират, я обязан быть злым, — фыркнул Крекер, который за время раздумий успел съесть пол подноса кексов. Всё же они ему на один укус, неудивительно, что так быстро кончились. — Да и тебя пора откармливать, а то ты совсем спичка, кре-хэ-хэ. — Ты даже не отрицаешь! — с обвинением указала на него ложкой Энн. Заметив, что её оружие возмездия всё в шоколадной глазури, она перестала им указывать на Крекера и попросту облизала, прикрыв глаза от удовольствие. — Ммм… Этот невинный жест тут же приковал внимание пирата. Сглотнув скопившуюся слюну, тот отвёл взгляд. Как-то личная жизнь в течение этого полугода умерла — он банально не обращал внимания на женщин. Вроде надо переживать, но «всё работает». Всё дело в связи — другие женщины ему банально не интересны! «Вот чёрт, — мысленно выругался мужчина и одним махом выпил сок, — ты мне за все эти шесть месяцев ещё должок вернёшь. С процентами». — Так как провёл полгода? — Да так… Был везде и понемногу, — неопределённо махнул рукой Шарлотта, резко поставив бокал на стол, от чего хрусталь жалко треснул. — А у тебя что? — Ничего особенно, — махнула рукой женщина и с тяжелым вздохом откинулась на спинку. — Я сейчас сдохну. Где это кольцо? Зачем его так прятать! Крекер тут же весело хмыкнул и махнул рукой. — Протыкай его ложкой. Чего мучаешься? — Жалко, — качнула Энн головой, но всё равно активно начала прощупывать торт. — О! Шарлотта с интересом наблюдал за тем, как Монки Ди с азартом «выкапывала» свой клад. Его это даже умилило — вот теперь он верил, что такая жадная девочка могла быть воспитана только в команде пиратов. Прикусив кончик языка, она достала ложкой комок теста бисквита с глазурью и кремом. — Так, а вода есть? — с широкой улыбкой спросила Энн и тут же сунула нос в графин. — Это сок. Воды нет, — качнул головой Крекер, но, что-то вспомнив, залез под стол под удивлённый взгляд Энн. И поднял руку он уже с бутылкой шампанского. — Зато есть вот это! — Зачем? Я бы пить не стала, — покачала она головой, но без подсказок взяла ещё один пустующий стакан и бросила туда кусок с кольцом. В чём была проблема его просто обсосать Крекер не знал, но спрашивать не стал. Раз уж хочется ей так извращается, то пусть… — Я знаю. Но переспорить Кастард у меня никогда не получалось, — со смешком заметил Шарлотта, взяв бокал и налив туда шампанское. — Какая страшная женщина, — протянула Энн, с громким скрежетом подвинув стул ближе к соулмейту. Всё же тот не спешил ставить бокал на стол. — Ну что ты тупишь? Потруси им! Или я не знаю, взболтни! Чтобы бисквит быстрее от цацы отошёл! Крекер только усмехнулся и послушно двинул кистью, от чего комок теста на дне задвигался. И «случайно» притянул руку ближе к себе. Энн послушно потянулась следом. Шарлотта же не удержался — наклонился и слизнул возле рта Монки шоколадные крошки. От этого жеста она вздрогнула и резко подняла голову, нос к носу столкнувшись с Крекером. — Ты… Ты это чё делаешь? — растерянно уточнила та, потирая рот, на что пират только ухмыльнулся. — Убираю крошки. А что такое? — прикинулся дурачком Шарлотта. Ему хотелось захохотать от лица Монки Ди, но он мужественно держал себя в руках. — А… Лучше возьми кусочек, там много осталось! — махнула она рукой, но отвести взгляд не смогла… Единственная попытка сопротивление была остановлена Крекером — Энн попыталась отодвинуть стул, но он опустил руку на спинку, подвигая наоборот ближе. От этого соулмейт вся как-то заробела и тихо уточнила: — Что ты делаешь? «Просто взять и съесть её», — не мог самому себе признаться Крекер. Его откровенно забавляло такая реакция — они с ней переспали, видели и лапали друг друга от души! Ну он так точно. А реагирует всё равно, как девственница. Вот только эта скованность делала её ещё и какой-то уязвимой. И слишком привлекательной, чтобы Крекер смог устоять и пройти мимо. Шарлотте безумно сильно захотел бросить бокал и отпустить спинку стула — чтобы схватить Энн за лицо и поцеловать. Жадно. До онемения губ. До привкуса солоноватой крови. Так, чтобы у неё крышу снесло… — Не даю тебе убежать, — внезапно хрипло произнес Шарлотта, невольно глянув на губы, вокруг которых всё ещё был крем и крошки. — Ты испачкалась… — Нам не надо… — попыталась что-то сказать ему Монки Ди, вдавливаясь спиной в спинку стула, втянув в защитном жесте голову в плечи. — Надо. Ты уже никуда от меня не денешься, — жёстко произнес Крекер, глянув в синие глаза с неким садизмом, эгоистично улыбнувшись. Не разрывая зрительного контакта, он лизнул её в губы — провёл по закрытой линии рта, ловя табун мурашек от удовольствия на спине. — Ты моя. Энн же будто окаменела и плотно сжала губы — ей захотелось закричать «нет», или возмутится, что она не корова, чтобы чей-то быть… Вот только она слишком хорошо знала этот сюжет — откроешь рот и чужой язык уже не вытолкнешь! Это же прямо клише! — Нам придётся привыкнуть друг к другу. Мы даже полюбим друг друга — эта ниточка даёт 100% гарантию, когда меняет цвет на алый, — наклонился он ещё ниже, говоря ей это в губы, пока по позвоночнику сверку-вниз прошлась огненная волна. — Я хочу, чтобы это всё случилось, как можно раньше. — Я… — открыла рот Монки Ди, которая поёрзала на месте, осознавая всю несправедливость ситуации с этой дурацкой ниткой. Шарлотта не упустил момента — тут же прижался к чужим губам, а языком проскользнул внутрь. Энн рефлекторно дёрнулась назад, но мужская рука, ранее державшая стул, мягко опустила на затылок Монки, путая пальцы в волосах и притягивая ближе… — Не двигаться! — Это ограбление! — Ррааар! Крекер резко распахнул глаза и, неохотно разорвав поцелуй, повернул голову на звук. На перилах его Бисквитного Крейсера застыли те ещё клоуны. По другому и не скажешь — один идиот с зелёными волосами, закрывающими часть лица, сидел на одноколёсном велосипеде и указывал на него саблей, второй — на белоснежном льве со светлой шапкой… или это такие волосы? — Вы кто такие? — обманчиво мягко спросил Шарлотта ощущая, как в груди медленно начало собираться что-то… Нехорошее. — Я капитан Модзи! — выпятил грудь колесом львиный всадник. — А это мой партнёр: Ричи! — Рра! — приветливо поднял лапу лев. — Ты не капитан… И не трать время общаясь с какой-то швалью с игрушечным кораблём, — одернул Модзи клоун на моноцикле. — Кабадзи, не командуй! — не мог промолчать уязвлённый хозяин льва. — О, Боже… — протянула Энн рядом и, внезапно для Крекера, расхохоталась. Она прямо хрюкнула переведя взгляд с одного на другого, а после зашлась новым приступом смеха. — Что за море дебилов? — зарычал Шарлотта, который ощущал что вот-вот от злости начнёт дышать огнём — в груди от эмоции прямо горело. «И снова нам помещали! Тогда мы что, переспали только благодаря чуду?! — скрипнул зубами конфетный генерал хлопнув в ладоши. — На фарш пущу!» Энн же всё продолжала ухахатываться.***
— Не переживай, тебе у нас понравится! Вот увидишь, мы с девочками очень тепло примем нашу новую сестру! — меня тут же ободряющие похлопали по плечу, и от этого просто жеста я чуть не упала. В руках Кастард просто немерено силы, и она её почти никогда не контролирует. — Главное: поговорить с мамой. На эти слова я слегка задрала голову. Шестая дочь Шарлотта лишь немного нервно улыбалась. Вообще, мне она нравилась — довольно бойкий характер, любит пошутить над Крекером, и, внезапно, очень позитивно отнеслась к моим детям. Особенно Луффи, он её чем-то очаровал и она довольно часто и от всей широкой души с ним игралась. С Крекером она похожа — тот же нос, овал лица, губы, ну и рост. Различий не так уж и много — коротко постриженные волосы более тёмного оттенка, украшенные живыми цветами (где только их берёт?), более круглой формой карих глаз. По её же словам, их младшая сестра Ангел больше похожа с Крекером. Одевается Кастард весьма ярко — это фишка всех Шарлотт походу — малиновые штаны с бежевой футболкой с рисунком бабочки. На ногах же плетёные босоножки на небольшом каблучке и застежка в виде бабочки. С боку же висели ножны с мечом ничуть не меньше, чем у Крекера. — Я не переживаю о себе, — честно ответила и, скрестив руки, снова опустила голову, чтобы увидеть Пирожный Замок, что с каждой секунды становился всё больше. Замок оправдывал своё название — он и напоминал гигантский трехэтажный торт, на нём даже были свечи, что не слабо полыхали — интересно только: как? зачем? и кто архитектор? Сладкий город — какое, однако, «оригинальное» название! — на фоне замка просто терялся, смотрясь как крошки на тарелки под куском обильно украшенного торта. Вот-вот наше путешествие подойдёт к концу! Плыли мы по моему мнению слишком быстро — месяц! Это с учётом того, что нам надо было пересечь Ред Лайн два раза! Два! Я честно не знаю, как же так вышло. Да, Бисквитный Крейсер хороший корабль — и характер у него забавный, — быстрый, но объяснение всё равно так себе. Или дело в логистике? Гранд Лайн Шарлотты явно знали на «отлично». Сам маршрут они выбирали весьма причудливо — по самому логу мы не плыли не разу, больше полагаясь на Этернал Пос. Надо отдать должное, я-Багги никогда не видела такую большую коллекцию, их не зря считали за редкость! И где только достали столько? — Это в самом деле торт! — громко объявил Луффи, на что я через плечо глянула на младшенького. Лохматый, обычного только после сна, мой сын весьма шустро подбежал к нам и повис на перилах. Его глаза горели настоящим восторгом. И я даже знаю почему. — Только его нельзя есть, душа моя, иначе будет плохо. — А? — не понял Луффи, но не успел расстроиться, поскольку позади послышался крайне недовольный голос старшенького. — Придурок! Не бегай босиком! — следом на палубу выбежал злой Саша, а за ним спокойный Сабо, который и нёс сандали младшего брата. Я не могла не улыбнуться. Это картина умилила не только меня — Кастард рассмеялась и подхватила моего младшенького на руки. Мальчик попытался вскарабкаться на голову женщине, но та позволила ему сесть только на своё плечо. Луффи большего для счастья и не надо было, он восторженно смотрел на Пирожный Замок, утирая слюни. Недовольно сопя, рядом пристроился Саша. Рука сама опустила на голову моего старшего. Сабо устроился по другую сторону и на его макушку я тоже вогрузила руку, чуть растрепав крашенные локоны. Мои дети. Я на самом деле переживаю не о себе. — Всё будет хорошо. Мы их в обиду не дадим, — произнесла Кастард, поняв, за кого на самом деле я переживала. Я грустно улыбнулась. Это значит, что разговор с Шарлоттой Линлин я могу не пережить? — Мы причаливаем, — подошёл к нам Крекер, остановился возле меня, настороженно глянув на Сашу. Тот ответил таким же настороженным взглядом. Вздох сдержать я не смогла. Некая неприязнь вспыхнула между этими двумя почти сразу. Саша не понял, чего этот дядя лезет к маме целоваться. Крекер не оценил, когда ему со всей богатырской силой наступили на ногу. И вроде надо расстраиваться и ругаться, но это соперничество за моё внимание вылилось в забавные ситуации. То соль в чае у Крекера. То десятый сын Шарлотта вспомнит коротенький анекдот, когда Саша пьёт что-то, из-за чего у него фонтан из носа… И это я вспоминаю то, чему была свидетелем! Что происходит не при мне могу только догадываться… Крекер приобнял меня за плечи, чуть сжав их, пытаясь успокоить. В своей манере, но всё же. И пристроился сбоку, пока Саша, который уходить не собирался, не начал возмущаться: — Ты меня что, раздавить решил?! И оказался зажатым меж наших ног. — Кто тебе мешает отойти? — фыркнул конфетный генерал наклоняясь, чтобы поцеловать меня в висок. Я прикрыла левый глаз и после такого приветствия отстранилась, выпуская сына. Тот глянул на Крекера так, что мне стало кристально ясно — он его ещё не пнул только из-за меня. Сдерживается. Что-то бурча себе под нос, мой первенец перешёл к Сабо, который с улыбкой прохлопал брата по плечу. — О, привет, о-сан! — замахал рукой моему соулмейту Луффи, который только сейчас заметил присоединившегося к нам Шарлотту. — Не называй меня так! — не смог, в очередной раз, промолчать Крекер, притягивая меня к себе обратно, чему я не сопротивлялась. — Я не такой старый! Мне даже тридцати пяти нет! — Ну-ну, — неопределённо отозвался Саша, который шутить на тему возраста при Кастрад не решался. Та сразу начинала возмущаться и обижаться, а она была одним из главных союзников по розыгрышам над своим братом. — Что значит твоё «ну-ну»? — тут же нахмурилась дочь Шарлотт, глянув на Сашу с подозрением. Мой старшенький в тот же миг сделал непроницаемое лицо и для достоверности захлопал ресницами. Но весь эффект испортил Сабо, который совсем некрасиво хрюкнул от смеха. — Саша, а чего это тебя так перекосило? — не мог промолчать и Луффи, смотря на братьев сверху вниз с плеча его подруги. — Ты готова? — выдохнул свой вопрос Крекер мне прямо в ухо, отвлекая от суеты. Развернув голову, я только нервно усмехнулась. Крекер оказался серьёзным, как никогда. Ни ухмылки, ни оскала. Только прищуренные глаза. Даже сложно представить, о чём он думает. — Нет, — честно призналась я, ощущая, как хватка на моих плечах стала крепче. В лиловых глазах застыло беспокойство. Переживает. Приятно. Но как мне это поможет? — Всё будет хорошо, — попытался подбодрить меня мужчина. Сдержать фырканье даже не попыталась, нервно скрестив руки на груди. Угу, конечно. — Мы с тобой уже обговаривали, как надо себя вести. Я только опустила глаза. Взгляд тут же зацепился за обручальное кольцо. Надо отдать должное — занятная цаца. Аккуратно огранённый алмаз, небольших размеров, сидел как влитой на ободке из золота. Классика, но моя внутренняя сорока осталась довольной. Ещё бы не заставлял меня Крекер носить кольцо постоянно — с непривычки это не удобно, — цены бы ему не было! Вроде уже помолвлена, а любви нет. Грустно это как-то. Назвать наши отношения с Крекером любовью нельзя — нет её тут, хоть убей. Мне нравится с ним целоваться. Он смотрит на меня так, что уши сами краснеют и мысли переходят в горизонтальную плоскость. Но это не любовь — это страсть. Эти отношения я бы описала двумя словами — секс по дружбе. Хоть секса тоже нет, что обидно. А дружба только зародилась, мы друг к другу всё ещё притираемся. Может из-за этого нет секса? Мы не достаточно хорошие друзья? Кто-нибудь — убейте меня! От нервов мне в голову вечно лезет всякий бред! Ну что такое?! Единственное, что у нас хорошо выходит, вот так по семейному, так это ругаться. В нём есть много вещей, что меня безумно злят. Вот как можно пить кофе и макать в него печенье? Оно же размокает, ломается и в напитке богов плавают эти комочки! Я понимаю, что это личное дело каждого, но мне от этого не легче. Ради справедливости, обратный эффект тоже присутствует — когда я задумываюсь, начинаю отбивать ногтями по столу. Не какую-то мелодию, а так поочерёдно — от мизинца до указательного пальца, рефлекторно. Уже через пару минут Крекер начинает просить, чтобы я не тарабанила ему по мозгам. Прелестно, одним словом. Вот только самое удивительно то, что мне комфортно с ним. Удобно. Как хотите это называйте. И что самое главное — находясь с ним на одном корабле, даже не в комнате, я ощущаю себя защищённой. Мне перестали сниться кошмары о смерти моих детей — это дорогого стоит. Но всё равно страшно. Ведь убежать из-под венца я не смогу. Была бы я сама, ещё можно было рискнуть, а так, как я с детьми убегу? Как вообще можно убежать в такой ситуации? — Я помню. Но кто бы в моей ситуации оставался спокойным? Не боялся? — спросила я, шевельнув рукой и моргнув, когда в глаз попал солнечный блик. Подняв взгляд на Крекера, сделала шаг к нему поближе, осознано ища поддержку и защиту. Не время для гордости, некое отупение от осознания того, что путешествие кончилось, начало меня отпускать. В груди уже сжался противный ком волнения. Мне для полного счастья осталось только впасть в истерику. Видимо мужчина что-то увидел в моём лице — Крекер легко подхватил меня на руки и просто обнял. Я обхватила руками его за шею, как за спасительный круг и закрыла глаза, вдыхая уже ставший почти родным запах. Он же меня один на один с йонко не оставит? Я же трус, я там и лягу! — Эй! Ты чего это руки распустил?! — не мог не возмутится Саша, который хранил моё целомудрие, как настоятельница женского монастыря. Ох знал бы ты, сына, что оно давно потеряно, ещё на той дрянной бочке… — Саша, не надо, — тут же одернул друга Сабо. — Не сейчас. — А я могу съесть кусочек замка? Я справлюсь. Мне надо не ради себя — я же не могу подвести детей?***
Я трусиха, пусть долгое время и пыталась убедить себя в обратном. Но против правды не попрёшь. Просто я никогда раньше не боялась по-настоящему, что может быть страшнее экзаменов в двадцать первом веке? Сессии? Фобии не в счёт. Настоящий ужас я осознала только в этом мире. — Ма-ма-ма! Так вот ты какая, — с интересом наклонилась ближе ко мне Шарлотта Линлин. Её голос оказался удивительно мягким. Но от этого менее страшно мне не было. Йонко это не просто громкий титул. Что-то витало вокруг. Неуловимое… Аура? Пусть будет так. Она обволакивала, ощутимо давя, как лёгкое касание, внезапно сжавшее плечи. Предупреждающее. Совершенно не похоже на то, какой аура была вокруг Роджера… Внешний вид Большой Мамочки внушал. Она гигант, пусть и не по праву рождения, чтобы другие не говорили, ожившая гора, чьё лицо терялось из-за расстояния. Только глаза — два желтых огонька, — я видела поразительно чётко, ощущая на себе излишне пристальный взгляд. Подобного давления я не могла выдержать слишком долго, поэтому зябко передёрнув плечами, осмотрела тронный зал, пытаясь отвлечься. Всё в розовых цветах, из мебели только гигантский трон. И вместо свиты — душки. Оживившие торты. Пирожные. Конфеты. Все яркие, пёстрые. С лицами. Отталкивающие. Смотря на живую еду, ни как не могу отделать от мыслей о куклах. Она же их тоже может оживить? Чаппи? Аннабель? Хуже всего другое — я в этом тронном зале совершенно одна. — Как тебя зовут? Нервно облизав губы, я снова вскинула голову, чтобы заглянуть в лицо йонко. Как мне представиться? Нилам? Багги? Энн? Ведь она точно знает об этих трёх именах. А фамилию назвать надо? Наверно… А если нет? Может Крекер и Смузи промолчали? Хотя, зачем им это? Да и думаю пираты, которые посещали Алабасту, могли спрашивать про меня. Но как Тити меня назвала? Нилам или Энн? Проклятие! Может пошутить: «Меня не зовут, я сама прихожу»? Не думаю, что Биг Мам оценит. — Меня зовут Монки Ди Энн, — нервно облизав губы, склонившись в лёгком реверансе, стараясь держать голос ровным, произнесла я. — Для меня честь познакомиться с вами, мадам.— Относись к матери со всем почтением, — накручивал прядь моих волос Крекер, слегка потянув на себя, прежде чем поцеловать и выдохнуть в губы: — Она это любит…
Чертова любвеобильная печенюха! Оставались мы один на один для важных разговоров, а не для поцелуев! И я тоже хороша, надо было взять себя в руки, а не плавиться, как масло на сковородке. Проклятая связь… — Ма-ма, честно. Не страшно? — насмешливо протянула йонко, взмахнув рукой с кольцом на каждом пальце. — Поздно плакать по волосам, когда голову снесли… — нервно пошутила я, чуть было не обняв себя за плечи, чтобы хоть как-то успокоиться. Держи лицо, Энн!.. А потом до меня в полной мере дошло, что я ляпнула. И кому! Я ощутила как от лица отхлынула кровь… — Ха-ма-ма-ма! — но вместо того, чтобы оторвать мне голову, глава семейства Шарлотт развеселилась и похлопала в ладоши, от чего поднялся оглашающий грохот. — Отличные слова! Нервная улыбка сама появилась на лице. — Я… Эм… Рада? — не смогла сразу подобрать слова и нервно перенесла вес с одной ноги на другую. Внезапно стало ощутимо легче. Может мне кажется, всё-таки я себе накрутила, но давление пропало. Словно его и не было. Или же я прошла некий тест… Думать об этом я что-то не хочу. — Ты мне нравишься, — словно говорит о погоде, объявила Линлин, и наклонилась ко мне поближе. А я наконец смогла получше рассмотреть её лицо. Оно не демоническое, не что-то нечеловеческое, обычное. Чуть полноватое, но вполне себе женское, почти без морщинок, несмотря на её возраст. Можно даже легко угадать, что в молодости Большмая Мамочка была красоткой. — Красивая. Соулмейт. Да и ещё Ди. У меня в семье ещё не было никого такого, ма-ма-ма! Я не знала, что на это ответить. Только послушно кивала головой на её слова. Но когда возникла пауза, нервно облизала губы. — Почту за честь принять комплименты от вас, мэм, — учтиво и нарочито вежливо ответила я, стараясь не ёрзать и не переминаться с ноги на ногу. Страшно, но я не должна терять лицо… Что то мне ещё надо сказать? Да? Нет? Боже, в моей голове — бардак! — Через неделю свадьба. Ты рада? — и снова выжидающее молчание. — Конечно. Веселье, всё такое… Торт, — неуверенно пробормотала я. Последнее слово явно оказалась каким-то волшебным — глава семьи Шарлотт преобразилась. Губы растянулись в улыбку, глаза заблестели… В троном зале стало заметно светлее и легче дышать! — Свадебный торт! Ма-ма-ма! — радостно произнесла Большая Мамочка, резко потеряв ко мне интерес. Чудеса. Надо запомнить слово и найти людей, способных печь торты. — Торт! — Свадебный! — Свадебный торт! Радостно поддержали свою хозяйку душки, что всё это время молчали. Они начали качаться. Прыгать на месте, пусть и без ног. Бурно выражать свою радость, от чего я даже как-то удивлённо приоткрыла рот и тут же его закрыла, продолжив молча следить за этой вакханалией. Только нервно усмехнулась — если мою гримасу можно так называть. И неуверенно приподняла руки сжатые в кулак, мол: «Так держать!». И подумав секунду оттопырила большие пальцы. — Ух! — тихо пискнула я в знак одобрения, когда радостный крик «Свадебный торт» пошёл на третий круг. Ну не молчать же! — Ма-ма, ты ещё тут? — вспомнила о моей существование йонко. — Что ты тут делаешь? Я обескураженно выпучила глаза. — Эм… Радуюсь… Типа, — застыв в глупой позе, отозвалась я, почувствовав, как мои уши медленно краснеют. — А… Можешь идти, ма-ма. Я только моргнуть успела, как оказалась по другу сторону двери тронного зала. Выдохнув, я сгорбилась и уперлась руками в свои колени. Какой кошмар. Какой кошмар! Какой. Сука. Кошмар! Но я его пережила! — Мисс Энн, все хорошо, насу? Подняв голову, я заметила молодого паренька весьма причудливой внешности — его голова мне напомнила баклажан, по форме и по прическе, что имитировала хвостик этого овоща. Лицо у него и так достаточно запоминающееся из-за его… Странности. Глаза бусинки. Большой рот с толстыми губами. Нос картошкой. Не красавец, но такого не забудешь. Одет он тоже броско — баклажанового цвета доспех и сомбреро. — Я в порядке, — немного сдавленно ответила и медленно выпрямилась, проведя по заплетаемым в косу волосам двумя руками. Не время придаваться слабости, не при свидетелях! — В порядке. Всё хорошо… Тут я немного запнулась — а как зовут мою няньку, надзирателя, джипиес и Бог ещё знает какие функции, человека? Нас не представили друг другу…— Головой за неё отвечаешь, баклажан! — услышала я краем уха, когда Крекера весьма шустро куда-то уводили. Не успели мы причалить, а меня уже кинули…
Как-то… Неловко. Может мне говорили его имя? Ну не могут его же звать баклажан… Ах, ну да… — Это хорошо. Иначе бы генерал Крекер мог меня убить, насу, — улыбнулся мужчина, который разрушил мою теорию о том, что он мой будущий свёкр. — Как разговор с Мамочкой, насу? Ужасно. Что я тебе ещё могу сказать? Или то, что я вообще вышла — хорошо? Я неуверенно гляну через плечо на двери. Даже не заметила, как открыла эту громадину. Проклятие, а ведь я толком и не поговорила! Мне нужно было узнать про детей, а не подпевать про Свадебный торт, чёрт. Но возвращаться назад?.. — Очень… — замялась на секунду подбирая более цензурные и не оскорбительные слова. — Впечатляюще. Мой ответ пришёлся баклажану по душе. — Да, капитан такая, насу! — качнул головой, из-за чего сомбреро опасно наклонилось, мужчина. — Вас провести в ваши покои, насу? Прямо взглянув на этого чудика, я слегка нахмурилась. Меня приказали отвести или как? — Отведи меня к детям, — до конца не веря в то, что сработает попросила, я, нервно проведя рукой по волосам. Хотя чего я так нервничаю? Я же не пленница. Нет же? Или да? — Каким… А, я понял, насу! — снова кинул баклажан, от чего сомбреро все-таки упало. Но мужчина явно привычным движением вернул то на место. — Но вы уверенны, насу? Вы очень бледная, насу. — Веди, — я качнула головой и упрямо поджала губы. Вот только просто попробуй меня не отвести! Я сама пойду искать! Баклажановый человек послушался меня без нареканий — развернулся и пошел по коридору. Мне ничего не оставалась, как пойти следом. Всё хорошо, но… Во мне буйным цветом расцвела паранойя, которую я давила всё это время. Почему я была один на один с йонко, хотя Крекер обещал мне обратное? Его довольно шустро куда-то увели, словно специально. А детей куда дели? Почему нас разделили? С ними хотят что-то сделать? Или уже сделали?! Мысли разбежались, как тараканы от включенного света, не в силах сложится во что-то внятное. Облизав губы, задумчиво посмотрела в спину своего провожатого. Глаза так и цеплялись за копье, повязанное кокетливым розовым ремешком. Он не прост — это очевидно только по тому, что ему доверяют Шарлотта… Смогу ли я его вырубить? Отведя взгляд, рассеяно осмотрела коридор. Как много зеркал, кто-то из местных страдает нарциссизмом? Нет, лучше сначала дойти куда меня ведут — может я себя накрутила… Но воля наблюдения явно не лишняя. Она никогда не бывает лишняя. Шли мы долго, я успела запутаться в безликих коридорах. Скажи мне как пройти назад, я бы потерялась. Воля тоже плохой помощник — живых то я ощутила, но те не будут стоять на месте в ожидание второго пришествие меня прекрасной… Но вся нервозность мгновенно отступила, когда в какой-то момент я ощутила голоса своих детей. И шли мы прямо им навстречу. — Как мне сказали, они с другими молодыми господами, — остановившись около безликой двери, сообщил мне человек-баклажан, глянув на меня. — Подождите, я сейчас их позову… — Стой, — поспешно остановила его, хмуря брови и недоверчиво прищурив глаза. Он не хочет, чтобы я заходила? Что за это дверью? — Я сама. Мои слова явно напрягли баклажана. — Мисс Энн… — попытался остановить меня мужчина. Но я только закрыла перед его носом дверь. Резко развернувшись, я ожидала увидеть всякое… Но не это! Большая детская лежала в руинах! В самом центре на куче сваленных подростков восседал Саша с полосатой палочкой-леденцом и что-то негромко вещал. Чуть поодаль Луффи показывал мастер-класс владение фруктом — бить он не научился, зато очень шустро сообразил, как все доставать с верхних полок, что сейчас и демонстрировал под громкое улюлюканье и восторг детей, примерно его сверстников. И только Сабо засел в уголке, за не сразу заметным столиком, держа чашку чая, что-то рассказывая самым младшим из детей, что были в комнате. Куда я попала?.. Снова в цирк? А судя по изобилию цветов во внешности детей так оно и было. За подол юбки меня кто-то дёрнул. Всё ещё в неком ступоре я опустила глаза. — А ты кто? — спросил у меня мальчик по виду сверстник Луффи. Сам мальчик оказался причудливым — лицо было каким-то чересчур круглым и словно не настоящим, маской. Простые глаза-бусинки чёрного-чёрного цвета, линия рта почти незаметная, нос кнопкой и овальный румянец. Вот только мимика оказалась настолько подвижной, что даже диву далась, как могла перепутать это детское личико с маской! Это даже мило… — Мама, — честно ответила я, моргнув и начав понемногу отходить от культурного шока. Мы ещё и час не находимся на острове, а дети успели влезать в какую-то авантюру! — Чья? — сделал глаза-бусинки больше мальчик, и это меня так поразило, что я не нашлась что сказать. Просто ткнула пальцем в Сашу. — О… Так вы и есть супер-мама, что знает кучу историй и игр! Это вопрос меня слегка смутил, меня явно перехвалили… Подняв глаза, я увидела что все дети — и свои и чужие, — смотрели на меня. Почти не мигая. С каким-то пугающим интересом. Мамочки…***
— Ты готова? — вывели меня из ступора голоса сестёр, что перешёптывались и спорили обо мне. — Что за глупый вопрос, м? — возмутилась находившиеся ближе всего Смузи. — Она была готова, как только познакомилась с братом, м! А она всё также примеряет на меня образ той книжной героини… Попросить почитать что-ли? Ещё раз осмотрев Сладкий город и полоску моря заставленную кораблями, я выдохнула и сильно зажмурилась. Неделя не могла так быстро кончиться! — Энн? — окликнула меня Тити, нахождение которой в Тотто Лэнде меня до сих пор смущало. — Я в порядке, — сжав руками подоконник, на который незаметно облокотилась, я натянула улыбку и повернулась к своим надзирателям… То есть к подругам невесты, широко распахнув глаза, чтобы выглядело натурально. А то мой хмурый взгляд мог испортить всю актёрскую игру. Тити, потрясающе красивая в синем платье с рукавами-фонариками и косым подолом, понимающе мне улыбнулась, слегка кивнув головой. Если бы ты только знала, что меня заставляют… Помогла бы им. Ведь наивно верит в святость связи соулмейтов. Я глянула на Смузи в похожем синем платье, что и на Тити, но более узком, делающем акцент на ногах… Эта бы тоже помогла моей сестре тащить меня под венец. — Ты такая красивая, — взмахнула руками королева Алабасты, которая находилась здесь по политическому долгу. Дела королевства и всё такое… Поэтому её пребывание тут мне казалось чем-то странным и неестественным. Тем не менее, вот она. Стоит живая, улыбается, заглядывает мне в глаза, пытаясь понять, испытываю ли я тот же трепет, что и она когда-то, когда выходила замуж. Но я отводила взгляд. Ей не составит труда, заглянув лишь раз мне в лицо, понять, что я не рада. Я против. Но выхода, кажется, уже нет. — Крекеру очень повезло! На эти слова Смузи фыркнула, но ничего не сказала. Отойдя от окна, глянула на своё отражение, я почувствовала себя несчастной. Смешно, стою в столь красивом платье, сделанным Тити, и сдерживаю слёзы, пусть те и закончились ещё неделю назад. Нефертари явно оторвалась, от чего чувствовалось некое сумасбродство в моё наряде, но сложно не признать, что платье красивое. Белоснежное платье фасона «русалка» без бретелей казалось поразительно простым, если бы не чехол из кружева, что закрывал не только ткань, но руки и грудь. Волосы были собраны в причудливую причёску наподобие дули, и всю эту конструкцию держала заколка к которой так же крепилась фата. Красиво. Но мне безумно неуютно на себя смотреть. Это не я. Не я стою перед зеркалом. Кто-то похожий на меня… Не хочу. Вот хоть убей, не хочу идти под венец. Определённо не так. Не с этим человеком. Это не то счастье, которого я желала!.. Вот только куда деваться с подводной лодки? — Руки! — Тити небольно ударила меня по тыльной стороне ладони, которую я рефлекторно подняла чтобы провести по волосам. На это я слегка поморщилась. — Я случайно, — сестра только осуждающе покачала головой, она не первый раз давала мне по рукам, лишь бы я не портила причёску. Но было сложно удержаться. — Нам пора, м! — напомнила о главном Смузи. От этих простых слов у меня внутри словно что-то опустилось. Уже? Я не готова! Тити мягко ухватила меня под руку и потащила за собой. Я шла как на расстрел… Но с другой стороны, ведь не всё так плохо! Нам с Крекером неплохо вместе, связь облегчает общение. То есть стерпится-слюбится, да? Но почему я хочу разрыдаться из-за этого?.. Тут самое безопасное место для Саши и Луффи. Никто не будет искать сына короля пиратов или сына главы армии революционеров на территории одного из йонко. Всё не так плохо… Не плохо же? Я вновь проглотила подступившие к горлу горячие слёзы… — Стерпится-слюбится, да, стерпится-слюбится… — как мантру бубнила я, слабо веря в собственные слова…***
Стоило Гарпу открыть дверь, как он её поспешно прикрыл. Со свистящем звуком в дверь вонзились брошенные перья, и герой дозора невольно скосил взгляд на перо, что вылезло прямо перед его носом, врезавшись в противоположную от двери стену. Подождав ещё чуть-чуть, он открыл дверь. — Сенгоку, тебя какая зараза цапнула? — возмутится вице-адмирал настороженно заглядывая в кабинет своего закадычного друга. Тот вид имел весьма-весьма нервный, даже афро слегка сдулось с одной стороны. А оба глаза за очками нервно подёргивались. От вида друга Гарп невольно припомнил все свои свежие косяки. Вот только там не было ничего такого особенного. Подумаешь, разнёс порт. Словно первый раз! — Ты… — злобно выдохнул глава дозора. Гарп одёрнул пиджак. — Я, — покорно согласился он. — И что дальше? — Что? Что?! Да твой выводок меня добьёт! — злобно пропыхтел Сенгоку, швырнув газету в лицо Гарпа. Кусок печатной бумаги до лица не долетел, сиротливо упав на пол. Монки Ди заснул мизинец в нос, поковырявшись, а после с интересом заглянул в газету, слегка наклонившись. — Хэй, а с каких пор… Что?! — тут одёрнул себя герой дозора прочитав заголовок. Гарп застыл с отвисшей челюстью, так и не достав мизинец из ноздри.***
— Хэй, Драгон-бой, что такое? — проявил любопытство Иванков, заметив что лидер подавился кофе и выплюнул тот через рот фонтаном. Король-окам тут же заглянул через плечо друга, читая статью. — И что тебя так поразило? У Шарлотт вечно кто-то женится… О, а красивая девочка, не повезло ей.