— Сколько раз ещё надо тебе нагадить на голову, чтобы ты открыла зонтик? — Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. — Судя по тому, сколько ты пьёшь, риск — твоё второе имя. «Как женить холостяка»
— Радуйся, брат! — чуть ли не выбила дверь Смузи. Осмотрев гостиную, общую комнату меж их покоев, и увидев брата, она недовольно поджала губы. — М! Вид полностью расслабленного мужчины её возмутил. Она с сёстрами его ищет, бегает, а он что? Просто сидит?! Сам Крекер комфортно устроился на диване, изучая до прихода Смузи разрисованный потолок. Откинув голову на мягкую спинку дивана и положив на неё же руки во всю длину, а ноги, обутые в забавную местную обувь с загнутым носком, положил на кофейный столик. Сплошная безмятежность! Аж до скрипа зубов бесит! Смузи тихо хмыкнула, успокаиваясь. На недовольство своей сестры, десятый сын Шарлотта неопределённо хмыкнул, спросив только одно: — И чему я должен радоваться? Старшая из полукровок, только возмущённо открыла рот. И если бы не Синамон, которая нагло отодвинула старшую сестру с прохода, Смузи так и стояла бы, не зная как выразить своё возмущение. — Нет, ну посмотрите! — в поисках поддержки, Смузи тут же обратилась к Синамон и топнула ногой, прежде чем некультурно ткнуть в Крекера пальцем. — Я к нему с вестями, а он даже не смотрит! М! Безобразие! — Успокойся, сестра, — тут же насмешливо улыбнулась Синамон, а после подошла к брату, чтобы нависнуть над ним с лицом выражающим довольство от ситуации. Сам же мужчина сменять удобную позу не спешил, лишь скосил взгляд лиловых глаз на шестнадцатую дочь Большой Мамочки, печёнкой чуя, что сейчас начнётся цирк. Опять. — Зачем нервничать? — мягко заметила Цитрон, на мгновение застыв в дверях, прежде чем их закрыть. Крекер тут же немного нахмурился — порой эта покорность и неконфликтность средней тройняшки его огорчала. Всё же соперничество и устрашение в семье Шарлотта так же важно, как и сила. Цитрон же спокойно уступала Синамон, не видя смысла в гонке с ней за что бы то ни было. Чем, кстати, младшая из тройняшек пользовалась, время от времени проверяя спокойствие Смузи, которая не взирая на лень, младшую сестру ставила на место весьма жестко. Крекер всё же соизволил глянуть на сестёр. Хотя, в его позе рассмотреть ту же Синамон затруднительно, тем не менее, краем глаза, он заметил другую одежду на ней. Ничего удивительного — ему самому предложили одеяние почетного гостя. Всё же его джинсы и футболка явно не вписывались в вид дворца. Эти странные балахоны и шаровары, что вызывали у него сомнение при первом взгляде на них, сейчас у него уже не вызывали дискомфорта, в каком-то роде даже понравились. Но волновал его сейчас не собственный комфорт, а… Если уж быть полностью откровенным — мода длинноногих, что поддерживали тройняшки, ему не нравилась. Максимально голые ноги, украшенные татуировками, браслетами и прочей ерундой. А верх этого — сплошной купальник. Живот часто голый, плечи тоже! Вообще, хорошо ещё, если пятая точка окажется прикрытой, а не еле-еле скрываемой тонкой тканью! Но девочки черту не переходили. Иначе Крекер бы одел их всех в паранджу — как раз запомнил это забавное слово, о котором рассказывала Тити, проводя экскурсию, говоря, что раньше все женщины на их острове были укутаны, по традиции, ну и по нужде, в тряпки по самые глаза. И пусть только попробуют не носить! Крекер тихо скрипнул зубами: девочки себе не изменили — на них, по сути, были надеты лишь купальники, поверх которых оказалась воздушная, полупрозрачная ткань. Красиво, но весьма… вульгарно! Особенно внешний вид Синамон — если её старшие сёстры надели «штаны», всё из той же полупрозрачной ткани, ещё и с разрезом на боку, то младшая напялила юбку, на которую пришили монетки. Для звона, видите ли! Красиво, так и привлекая взгляд на бёдра. От чего бесила больше всего! Будут ещё на его сестёр всякие извращенцы заглядывать! — И всё же — чему я должен радоваться? — согнул одну руку Крекер подперев голову. Тут же досадливо сжав губы в полоску. — Если вы ждёте, что я скажу какие вы красивые, то не дождётесь! То, что вы на себя напялили, мне не нравится! — Ох, ну не начинай, м! — упёрла руки в бока Смузи, гневно сверкнув глазами. Свой внешний вид она была готова отстаивать до конца. — Тиша, тише, ну что вы сразу ругаетесь? — тут же вмешалась Цитрон, приготовившись удавить начинающий спор в зародыше. — Она не рожала этих детей! — осознав, что вот-вот начнётся бессмысленная ругань, выпалила Синамон. У них такие новости, а брат всё снова портит из-за своего дурного нрава! Но этого хватило, чтобы привлечь внимания десятого сына Шарлотты. Поочерёдно осмотрев своих сестёр, он чуть приподнял брови: «Мол, продолжай свою мысль». — Мы выяснили, что Энн не рожала этих мальчиков, — мягко произнесла Цитрон, пока Смузи обиженно поджимала губы, а Синамон держала драматическую паузу. — Эй! — одновременно возмутились обе сестры, на что Цитрон мило улыбнулась и пожала плечами. Все молчали, вот она и сказала. — По фигуре зачастую можно судить. А ещё по коже — ни одной растяжки на животе, а ведь должны быть! Но она идеальная — почти фарфоровая! И после родов грудь меняет свой внешний вид, особенно сосок разбухает, — активно вмешалась в разговор Синамон, боясь того, что тут всё без неё расскажут. Она начала махать руками, пытаясь жестикулировать, но выходило что-то невнятное. — А у неё грудь аккуратная — соски жемчужинками!.. — ещё и показать это попыталась, сведя не до конца большой и указательный пальцы. Крекер уставился на руки сестры, резко дёрнув головой. И моментально отвернулся от Синамон, чувствуя, что у него начинают гореть уши. Пока младшая из тройняшек что-то поспешно рассказывала, а Смузи дополняла, мужчина бездумно осматривал комнату. Стены выбелены до такой силы, что создавалась ощущение того, что они светятся. И если бы не голубой узор, извивающийся аж до самого куполообразного потолка, то можно было бы ослепнуть. Множество цветов создавали ощущение свежести и некой роскоши, создавая контраст на фоне арочных окон с видом на барханы. А вот мебели оказалось не так много — несколько диванчиков, да и кофейный столик. Большого и не надо для комнаты гостиной — ведь это комната смежная перед четырьмя разными дверьми, что уже непосредственно вели в гостевые комнаты Шарлотт. Не в первый раз он осматривался. Далеко не в первый. Но ему надо было хоть как-то собраться с мыслями, ведь… «Соски жемчужинками… Проклятие! Нельзя было по другому высказаться что ли? — нервно подумал Крекер, который поразительно легко представил голую Энн, и эти «жемчужинки», — Я ощущаю себя подростком… Или просто не надо было налегать на эту настойку из змеи. Мне же прямо сказали о том, что она влияет на либидо… Твою мать!» Вчерашний день прошёл весьма… Странно. Да, это слово отлично подходит. Бой даже до обеда не продлился — мятежников было пусть и много, но все они оказались слабаками: сплошное разочарование одним словом. Крекера только впечатлила Энн на его руках, которая сама до этого его избегала, да и новая особенность силы фрукта Смузи. Но после боя, всё пошло совсем непривычно. Взять хотя бы то, что впервые армия, не связанная как-либо с Шарлоттами и Биг Мам в частности, не стремилась убить его или арестовать, а наоборот, чествовала подобно герою. Крайне занимательный опыт, и не сказать, что неприятный. Но эффект от момент триумфа сошел весьма скоро — определёно, Энн имела поразительный талант спускать его с небес на землю. Она ушла! Как только узнала где дети, поспешила к ним! О, он многое готов был ей высказать! Ведь влез в это скучное мероприятие исключительно из-за неё, дуры-истерички! Чего он вообще среагировал на ее истерику?! Но разразиться ядом и на эмоциях наговорить гадости ему помешали. Поначалу сёстры, особенно Смузи, которая просто фонтанировала целым спектром эмоций из-за фрукта; позже — ненавистная боль, что охладила его голову лучше морской воды, в следствие чего весь оставшийся вечер им занимался дворцовый лекарь, нанеся хитрую мазь на лицо Крекера, прямо на свежий рубец. Это рана перестала болеть почти сразу, разве что все ещё противно стягивала кожу во время разговора и во время кривляний Крекера, но он был доволен. Лёгкий дискомфорт ничто, по сравнению с постоянным зудом и вспышками боли. С утра начались отложенные важные дела и празднования. И не успел Крекер позавтракать, как ему передали о желании короля встретиться. Кобра мудро не требовал, чтобы его гость вот прямо всё бросил и поспешил к нему, вместо это предложив самому Крекеру назначить удобное время. Но политику и переговоры, конфетный генерал ненавидел чуть меньше боли, от чего решил не затягивать. В конце концов, ему просто требовалось объявить то, что посол для переговоров о награде приедет чуть позже. Много Крекер ожидал от этого разговора — все же король, и не просто! А потомки той великой семьи, что вместе с девятнадцатью другими установила новые порядки 800 лет назад. И пусть это была далёкая от него история, некое уважение Нефертари всё же имели, как в «Рае», так и в Новом Мире. Крекер ожидал, что Кобра будет к нему пренебрежителен, начнёт требовать этикет как с родовитого дворянина, и ещё целый десяток вещей, что могли его довести до бешенства. Но вместо всего этого на стол из светлого дерева со стуком опустилась бутылка! «Мы с тобой, считай, почти родня!» — довольно улыбался слегка шокированному генералу Кобра, разливая местный напиток, на дне бутылки которого и оказался тёзка короля: «Вопрос со свадьбой это явление временное. Так что зачем нам этот занудный протокол?!» Шарлотта даже на долю секунды возмутился! Никто не заставит его жениться на этой странной женщине!.. Пока он не вспомнил о приказе мамочки. И о сёстрах, что не позволят ему солгать о смерти соумейта. В самом деле, свадьба это вопрос времени, как бы не хотелось обратного. Первую стопку Крекер выпил, чтобы заглушить некое чувство обречённости. На второй он уже признал самому себе, что пусть Энн точно не похожа на тот выдуманный образ его идеала, но очень даже ничего. На третьей мысли соскакивали лихорадочно носились по голове, неизменно возвращаясь к тому, как она прижималась к нему вчера. Из-за страха, но это только пока. Она уже никуда от него не денется. На четвёртую он выпил за то, чтобы Энн сама отказалась его покидать. Говорили Кобра с Крекером также о многом. Особенно об обстановке в мире — одна из любимых тем для разговора во время попойки. Кобра случайно обмолвился о пиратах. Крекер о протекции, что оказывает Мамочка. Пьянка, то есть разговор закончился тем, что Алабаста уходит под защиту йонко Биг Мам в обмен на местные сладости. Для уточнения деталей в Алабасту позже прибудет старший сын и по совместительству дипломат семьи Шарлотта — Перосперо. Другими словами — Крекер не понял, как так вышло, но результатом был доволен! Может не зря Перосперо его учил дипломатии? Или всё дело в попойке?.. Не суть уже, вообщем. «Пока поженятся… Соски размером с бусинку… Нет растяжек… Не её дети… Соски жемчужинками… Да что же так!» — мысленно взвыл Крекер, который поразительно легко мог представить как выглядит голой Энн… —…поэтому могу тебе точно сказать, что она никого ещё не рожала! — торжественно произнесла Синамон, и с этими словами Крекер резко поднялся на ноги, вынырнув из воспоминаний. Чтобы отвлечься и не ощущать нарастающий дискомфорт, там, где его возникать и не должно! — Хорошо-хорошо, я это понял. Она не их мать, — поспешил вмешаться в монолог Синамом Крекер, выставив перед собой руку, чтобы хоть как-то остановить поток слов сестры. Ещё не хватало, чтобы эта чертовка выдала ещё более волнующие и смущающие сравнения! — Не говори так! — тут же вмешалась Цитрон весьма резко, что совсем не характерно для неё. Крекер даже как-то подзавис с этого. — Да-да, м! — закивала головой Смузи. — Её разозлят твои слова. Да и дети даже не знают о том, что они не родные, — моментально всё пояснила Синамон, которая упёрла руки в бока. — Сестру она одернула довольно резко! Представляешь? Не побоялась! — Мы знаем, о чём тебе говорим, — с детской непосредственностью произнесла Цитрон, делая шаг ему навстречу. — Очень не советую! М! — воинственно нахмурилась Смузи, скрестив руки на груди, вспоминая, как на секунду даже испугалась чересчур спокойного тона Энн, когда поднялась эта тема. — Ты сделаешь глупость! Непростительную глупость! — топнула ногой Синамон, от чего монетки на юбке громко звякнули. От такого напора сразу с трёх сторон десятый сын Шарлотта даже слегка стушевался. Не сказать, чтобы он особо прислушавшийся к чьим-то словам, кроме мамы — а ты попробуй её не послушать! — и старших братьев, в особенности Катакури-нии, но спорить он не решился. — Хорошо-хорошо! — поднял руки мол «сдаюсь» конфетный генерал. — Я не буду об этом с ней говорить, довольны? — Вот и чудно, — тут же мило улыбнулась Смузи, сёстры отзеркалили её улыбку. Как старшая продолжила говорить: — Выглядишь отлично, братец. Даже жаль, что Мускат не успел переодеться! Мне очень нравится местная мода! Крекер тут же нервно поправил халат… Конечно, на языке Алабасты (это было одно из немногих королевств, где официальными были и мировой язык, и древнеалабастский) он назывался по-другому, но Крекер даже не пытался запомнить. Свободный халат почти полностью оголял грудь, но он просто не захотел затягивать его сильней. Шаровары с широким поясом и обувь с загнутым носком. Волосы ему предложили так же собрать на местный манер, но мужчина предпочёл хорошо знакомый ему хвост. Всё же волосы трогать кому-то мало знакомому он в жизни не даст… Хотя… Сёстрам бы тоже не давал — те с каким-то нездоровым интересом делают каждый раз ему всевозможное безумие на голове! — Мускат тут? — переспросил Крекер. Пусть со своей правой рукой десятый сын Шарлотта обсудил всё ещё утром, но услышать некоторые моменты в живую никогда не бывает лишним! — А как ты представляешь, если пригласили всю команду, а пришли только мы? Да и он наш брат, — качнула головой Цитрон. — Но никаких серьёзных разговоров! — тут же вмешалась Синамон, выходя из комнаты. — Да, м! Веселимся! Мы вообще шли туда изначально, — второй вышла Смузи, всем своим видом показывая, что не она тут наперебой с Цитрон и Синамон пыталась восстановить отношения Крекера и Энн. — Но мы не могли не сказать тебе того, что узнали! — схватив его за руку заявила Синамон, которая зазвенела… То есть вышла последняя с ним на буксире. — Почему мне кажется, что о моих отношения вы слишком сильно волнуетесь? — с подозрением глянул на своих младших сестёр Крекер, но послушно зашагал следом. — Ну… — потянула Цитрон, на которую тут же шикнула Смузи. Это показалось Крекеру до того подозрительным, что он пообещал себе разобраться. Но позже. Дальше по коридору они шли молча. Не сказать, что этот коридор чем-то отличался от своих «братьев» во дворце Алубарны, но мужчина больше удивился тому, какие тут высокие потолки. Пирожный замок строили отдельно, как раз с расчётом на рост великанов. Другие дома-дворцы Шарлотт были поскромней — но всё равно на рост Мамочки. Так что встретить такую помпезность где-то, да ещё в «Раю», было довольно неожиданно. Заставляя вместе с тем задуматься о некоторых вещах. «Нет, определено, Алабаста не имеет никаких отношений с Эльбафом. Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», — качнул головой в такт своим мыслям Крекер, отгоняя ненужные теории. В конце концов, он же не конспиролог, чтобы подобным бредом голову забивать! Большой зал встретил их гулом множества голосов. Крекер тут же нашёл глазами свою команду, точнее Муската. Его брат имел весьма необычную расцветку волос — одна часть была розовая, другая синяя. Хоть с него и посмеивались остальные Шарлотты, да и он сам порой на эту тему шутил, но зато такого не потеряешь в толпе. Удобно. Вот только Крекер успел лишь махнуть рукой брату в знак приветствия, как Синамон чуть ли не толкнула его на Кобру. Король со свитой как раз стоял около входа. — И снова здравствуйте, — немного ехидно усмехнулся Кобра, — ну как голова? Не болит? — Не болит, — в том же тоне отозвался Крекер. — Не впечатлила меня твоя змеиная настойка. Слабовата. — Хо-о? — протянул Кобра, растягивая губы в озорную улыбку. — Это ещё вопрос кто кого перепьет! — Ты определённо меня недооцениваешь! — легко поддержал этот шуточный спор конфетный генерал. — Пап! Можно я сяду с Сашей и Сабо? — чуть ли не налетел на Кобру маленький синий вихрь, который еле успел вовремя поймать сам король. Крекер не без интереса глянул на племянницу Энн. Голубые волосы, большие карие глаза и лицо матери. По крайней мере на Кобру она походила слабо. Больше напоминая мать и тётку. — Но вы же и так сидите рядом, — напомнил дочери король, положив руку на её голову, широко улыбнувшись. Крекер фыркнул. Кобра производил впечатление довольного строгого, но справедливого монарха — чувствовался в нём стержень. Вот только рядом с дочерью он совершенно раскисал, становясь чуть ли не плюшевым. — А Альвида? — Крекер внимательно рассматривал девочку, что пропустил ещё двух детей, которые близко подойти не рискнули. Десятый сын Шарлотта вылупился на двух темноволосых шкетов, совершенно не похожих между собой! У них даже общих черт с Энн не было! Единственная их схожесть это настороженный взгляд, которым они наградили Крекера. «А может мне это кажется из-за того, что меня уверяли в том, что они не родные?» — пришла в его голову весьма разумная мысль. Но вновь присмотревшись к детям, Крекер понял, что глаза его не обманывают. Даже Виви, что была почти точной копией матери, имела более тёмный оттенок глаз, как у отца. В случае же с детишками Энн не было ни единого сходства. Ни малейшего намёка на их родство. — Это ваша подруга? — добродушно уточнил король Алабасты на что оба мальчика синхронно закивали. — Тогда, конечно, можно! Дети, издав невнятный радостный крик, рванули в глубь зала, как раз к гигантскому столу полуовальнной форме. — Наверное это странно, — произнес Кобра глянув на Крекера несколько снисходительно и приободряюще. — Что именно? — Что твоя пара имеет столько детей, — и король слегка дернул уголком губ, махнув рукой, — пошли за стол. — Дети… Я не имею ничего против них, — произнёс Шарлотта, а уже через секунду сам поразился, как легко ему дались эти слова. — Да? — искренне удивился король, садясь во главе стола на по-настоящему королевское кресло. — Как это… — Что? — перебил Крекер, опускаясь в кресло под его размеры — и ведь нашли где-то! К ним сразу подошла служанка, которая наполнила их золотые кубки алкоголем. — Необычно, — закончил свою мысль Кобра, ничуть не оскорблённый поведением конфетного генерала. — Всё же очень непросто принять такие вести, как чужие дети, — произнёс Нефертари, беря кубок, и тут же от души отпивая. — О! Хорошо то как! Крекер же с любопытство взял свой кубок и отпил. Сладкое вино с острыми пряностями. В животе мгновенно распространилось тепло. В самом деле вкусно. — Дети это не проблема. У меня много братьев и сестёр, как раз будут сыновьям Энн компанией, — покрутив кубок, наблюдая за алой жидкостью, ответил Крекер, а после ещё отпил. — В самом деле? Я наслышан, что ваша команда это сплошные родственники… Так это правда, что ваш капитан… Матушка… Рожает каждый год? — несколько смутившись, поинтересовался Кобра. — Мы не делали из этого секрета, — пожал плечами Шарлотта. — Мамочка хочет породниться с каждый расой. — Чтобы у её детей была кровь других рас? — уточнил Кобра, протянув кубок для чоканья. — Не только. Ведь мать вынашивает ребёнка, и в ней остаются капли крови ребёнка после родов. Подобным самообманом она и себя к другим расам причисляет, но мы особо в это не вдаёмся, — прояснил позицию матери конфетный генерал, от души чокнувшись с королём и чуть ли не за один глоток всё выпивая. — Хм? — Кобра взял пример со своего гостя и тоже осушил свой кубок. — Хух! Необычное виденье. И сколько же у вас уже полукровок в семье? — Ох, много, — тут же слегка поморщился пират, пытаясь хотя бы прикинуть примерное количество. Но тут же забросил это неблагодарное дело, протянув кубок служанке, чтобы та в него снова плеснула вина. — Значит много детей… Это хорошо, — немного скис Кобра, который на самом деле уже захмелел. — Вот у меня не получается. Детская болячка вылезла боком. — М? — отпил вино Крекер, посмотрев на короля. — Но дочка же у тебя есть. — Да. Всё благодаря связи соулмейтов. В другом случае я бы не стал отцом, — дёрнул плечом Кобра, подцепив вилкой колбасу. — Я, если быть честным, изначально на Тити из-за этой возможности и глянул. Мне поставили диагноз бесплодие, а она, заявилась ко мне, сказав что я её соулмейт. По легендам соулмейты, даже если один был бесплодным, имели друг с другом шанс на потомство. Один на миллион, но всё же. Тити для меня была как соломинка для утопающего, но я ухватился. — Серьезно? — не без интереса спросил Крекер, который о подобном впервые слышал. И даже раздражение на Энн, за что что втянула его в этот бедлам — в самом деле, он пират, а не герой какой-нибудь! — сходило на нет. Горько осушив кубок, он отметил про себя, что такая посудина для него маловата. — Ага. Ведь это малолетняя авантюристка сбежала из дома, в чём была! И через месяц путешествия точно не походила на графиню… Хоть титула за побег её лишили, — хмыкнул жующий Кобра, почесав бородку, придаваясь воспоминаниям. — Она благородная? — удивился Крекер, припоминая чванливых девушек, с которыми он имел несчастье познакомиться… Хотя Энн совершенно не походила на одну из них, даже наоборот, была слишком живой и озорной. — Да. Отец Тити был графом, но умер до её рождения, а мать сама была из баронов, — Кобра тут же слегка поморщился. — Я уже всего и не помню. Зато отчётливо запомнил, что ещё был скандал связанный с её матерью, и она умерла в родах. Или чуть позже. Я не знаю точно, это тема её огорчала. «А не могла ли Энн мне солгать про свою фамилию? Хотя зачем?» — задумался мужчина так же подцепив вилкой колбаску. — Смерть… Уже классическая тема под луной, — качнул головой Шарлотта лишь бы не молчать. Такой источник информации под рукой! Как можно пропускать разговор? — И не говори, — подпер голову рукой король. — А… — Сплетничаешь? — тут же вмешалась Тити, которая незаметно подкралась. Наклонившись, она поцеловала мужа в щёку. — Фи, даже успел перебрать. Дорогой, это не дело! — А что делать, когда вы опаздываете! — тут же ворчливо отозвался король сразу же переключив всё своё внимание на Тити. И Крекер с каким-то недоумением заметил, как моментально преобразился король: разгладились морщинки возле глаз, потеплел взгляд и улыбка вышла до того искренней и счастливой, что конфетному генералу стало несколько неловко от увиденной картины, будто он вторгается во что-то личное. Отвернувшись, Шарлотта увидел Энн. Взгляд как-то сам собой скользнул по ногам, которые прикрыла полупрозрачная юбка. Бёдра с поясом-цепочкой. Открытый плоский живот с полоской шрама на боку. Топ, что больше напоминал верх от купальника, с полупрозрачными рукавами. Волосы свободно лежали на плечах, но часть была словно единым целым со своеобразной короной — тикой — и на лбу был крупный сапфир, что так хорошо подходил к цвету её глаз. Крекер никогда не был романтиком. Он это считай сопливой чушью. Ведь это все слишком накручено и вообще так не бывает! Но… Он пристально смотрел в синие глаза. Вроде глаза, как глаза. Вот только он никогда не замечал, что на радужке есть лучики. Где-то цвет более глубокий. Где-то светлее. Чёрные еле заметные вкрапления. И бездонная пустота зрачка… — Привет, — поздоровалась Энн, выводя его из какого-то оцепенения. Моргнув Крекер, немного рассеяно осмотрел Монки Ди, подумав: «Отлично выглядишь». — Странно выглядишь, — сказал совершенно другое Шарлотта, чуть было не прикусив язык. И тут же припал губами к кубку, скрывая внезапно пришедшую нервозность. — Ты тоже, — улыбнулась Энн, и уселась на свободный рядом с ним стул. Её сестра села на трон поменьше, по другую руку короля, и о чем-то щебетала, на что сам Кобра светло улыбался. — Как дела? — глупый вопрос вырвался сам, когда девушка присела рядом. Энн беззлобно хмыкнула и задумчиво глянула на кубок, куда сразу же пригубив вино. — Не плохо. А у тебя? — Тоже всё не плохо. Разговор тут же затих. Крекер наколол на вилку облюбованную им колбасу. Энн же снова отпила, отведя взгляд. — Я смотрю… — Хэй, а… Одновременное начали они. И также одновременно закончили. Как-то общаться резко стало неловко. Это Крекера слегка разозлило. Взрослый мужчина! Пират! Генерал у йонко! И что мямлит, словно подросток прыщавый?! — Я смотрю, твои мелкие вообще не испугались того, что происходило в городе, — произнес первое, о чём подумал Крекер, глянув немного в сторону. Ему как раз открылся вид, как конопатый — походу Саша, — что то старательно рассказывал Виви. Та широко открыла глаза и внимательно слушала. — О… Дети, были не в городе, — качнула головой Энн, передёрнув плечами от тепла, что сразу волной разошлось по телу. Оставив кубок, девушка вилкой наколола незнакомый Крекеру фрукт. — В конечном итоге, зря рвались. — Чего же? Зато мы перебили всех, — не согласился мужчина, что немного спустил пар на этих недовоинах. Монки Ди лишь скривилась. Определено, она имела противоположное мнение насчёт этой ситуации. — Посмотри на эти события с другой стороны — ты узнала почти всё и сразу. В другом случае, неизвестно сколько бы прошло времени перед этим. И неизвестно, что бы стало с тобой и детьми. — Ну, тут ты прав, — кивнула Энн, подцепив ещё и колбаску. — Хотя то, что моя сестра разумно не осталась в ловушке меня радует. — Ага, — тут же кивнул Крекер, задумчиво осматривая стол. Тот щедро был заставлен различными закусками и нарезками. Не сказать, что мужчина особо голодный, но хотелось что-то зажевать более существенное. — А если бы у вас была между собой связь, я бы радовался ещё больше. — Я пару дней назад даже не знала, что она жива. Какой ден ден муши, — отмахнулась Энн, за раз отпивая слишком много вина. Её дыхание тут же сперло, и она прикрыла рот, зайдясь тихим кашлем. — Что, слишком крепко? — усмехнулся Крекер, откинувшись на спинку кресла. — И что у вас за семейная драма? Как это можно не знать, жив твой родственник или нет? — О, поверь, это такая странная история. В её реальность верю даже я с трудом, — обмахивая своё лицо руками, пояснила Энн. — А простая вода только для избранных, да? — Для слабаков! — тут же вставил свои пять копеек Шарлотта растягивая губы в усмешке, продолжая забавляться с мимики девушки и того, как быстро эмоции сменяют друг друга на её личике. — Почему ты вечно улыбаешься, как маньяк? — вздохнула Энн, запихнув в рот какой-то красный овощ, смутно похожи на помидор. — Нормально я улыбаюсь! — возмутился Крекер, назло улыбнувшись ещё шире, за что тут же получил хмурый взгляд. — Ты это специально!.. — Да. «Дразнить её и раздражать весьма забавно», — не мог не признать уже в который раз Шарлотта. — «Улыбайся, это всех раздражает», да? — уточнила Энн, с недоверием смотря на вино в кубке. — Отличная фраза. Кто её сказал? — проявил любопытство мужчина. Не сказать, что он прям любит читать и знает кучу авторов. Но подобную фразу он слышит впервые. Хороша, надо взять на заметку. Всё же один его брат в силу особенностей своего фрукта знает даже слишком много цитат из книг, которые вставляет чуть ли не через слово. — Я, — хмыкнула Монки Ди, растягивая губы в легкую улыбку. Взяв кубок, она резко выдохнула. — И чего я, собственно говоря, мнусь? — сделав большой глоток, даже не поморщившись и не зайдясь кашлем, Энн выдохнула. Крекер к своему неудовольствию заметил, что её щеки слегка покраснели. И это явно не из-за смущения! — Не спейся, кре-хэ-хэ, — тут же прокомментировал её действия конфетный генерал, сделав себе пометку, что его соулмейт явно не фанат выпивки. — Я тебя ещё перепью! — немного воинственно пообещала Энн, прямо руками схватив колбасу. — Ты не знаешь с кем ещё связался! Русских ещё никто не смог перепить! — А кто такие «русские»? — с любопытством спросил Крекер, также отпивая вина. Вот только в безоговорочную победу Монки Ди верилось ему с трудом. Судя по поведению, ей хватило только понюхать вина, чтобы её повело. — Ну… — растерялась женщина, явно осознав то, что сказала лишнее. И это показалось Шарлотте весьма занятно. Что за секретики? — Смотрите! — к неудовольству Крекера и счастью Энн последнюю спас от неудобных вопросов кто-то из гостей. Повернув голову на говорящего, а после на указанное место, Шарлотта только приподнял брови. В саду, который отгородился от помещения символичной стенкой сплошь из арок, на ветке сидела причудливая птица. Она была длинноногой, как цапля. Имела ярко-зелёный окрас на туловище и ярко желтый на шее. Голова выглядела маленькой — то ли она сама по себе была, то ли в этом был виноват массивный клюв, как у пеликана. — Что за чудо-юдо? — уточнила Энн, на что Крекер снова ухмыльнулся. Какие однако интересные выражение знает это женщина! — Это певун, — ответил Кобра по правую руку со стороны Крекера. Энн слегка наклонилась, чтобы видеть говорящего. — Эта птица, по сути, поёт вместе с певцами: пародирует голоса, щёлкает клювом в такт, и многое другое. — Удивительно! — отозвалась Монки Ди, чьи глаза тут же загорелись интересом. — Да, только весьма вредная птица. Если им не нравится голос певца, то они промолчат, — качнул голову Кобра. — Сестра, ты не хочешь попробовать? — наклонилась Тити, чтобы посмотреть прямо Энн в глаза. — Что? — удивилась Монки Ди, но словив хитрый взгляд сестры, слегка нахмурилась. Это на что она намекает? Чтобы Энн, да при всех пела?! Ещё чего! — У тебя потрясающий голос! Я не слышала ни у кого красивее! — от такой похвалы Энн слегка смутилась, моментально забыв о своём возмущении. — Тоже скажешь… — попыталась отвязаться от сестры Энн, махнув рукой, но Тити напирала: — Давай! Не бойся! Я знаю, что певун тебе ответит. — Что, ты прям так чудесно поешь? — насмешливо уточнил Крекер, хитро прищурив глаза на Энн. — Что, думаешь я не спою? — легко повелась на провокацию женщина, от чего Крекер негромко рассмеялся. Да-да, она его ещё перепьет! Как же! — Он ещё и смеётся! — Так иди и докажи как он не прав! — так же поддержала Шарлотту Тити. Если Энн и чувствовала, что её развели как ребёнка, то не предала этому значения, отдав управление мозгом ударившему в голову алкоголю. — А вот и пойду!***
Как так до этого вообще дошло? Крекер плохо помнил, как они с Энн ушли с пиршества. А момент, как они оказались в её покоях так и вообще был белёсым пятном в памяти. И то, как она оказалась в его объятьях — тоже непонятно. Всё что отпечаталось в его голове — страстные поцелуи, жадные, словно от них зависела жизнь. — Мне кажется, я немного пьяна, — пролепетала, хихикнув, Энн, а Крекер почувствовал, как его плечи тут же слегка сжали удивительно сильные пальцы. Чуть опустив голову вниз, Шарлотта удивлённо отметил, что ощутил приятное томление в животе и сухость во рту: Энн сидела на его коленях и прижималась к нему в этой пародии на одежду, лишь раззадоривая. Взгляд был затуманенный, масляным блеском сверкая в скудном свете луны. В полумраке комнаты казалось, что радужка глаз стала полностью чёрной. На скулах пылал яркий румянец, что не смогла скрыть даже темнота. Приоткрытые губы опухли от поцелуев и влажно блестели. И это было чертовски сексуально. — Я тоже, — произнес Крекер этой прекрасной сирене, что окончательно снесла ему башню своим голосом, наклоняясь и целуя столь мягкие и желанные губы. Трезветь он не хотел. Да и зачем? Энн же чуть ли не мурчала, выгибая спину. Пыталась перенять инициативу, чуть покусывая нижнюю губу Крекера, напирая. Это было до того неуклюже и неумело, что девушка ощутила, как чужие губы тут же растягивались в усмешке. Вот только возмутиться ей не дали: Крекер углубил поцелуй, воспользовавшись языком. И так умело им орудывал, что Энн повело, а внизу живота она почувствовала приятную негу. Сладко и хорошо. Даже слишком. Сильные пальцы пробежались снизу вверх, прощупывая через одежду каждый позвонок, словно пересчитывая их, пока не поднялись до затылка, вызывая табун мурашек. Поглаживание грубых пальцев с ощутимыми мозолями, заставило Энн зажмуриться и прервать поцелуй, чтобы сделать глубокий вдох ртом. Воздух казался ледяным, тут же неприятно морозя губы. Крекер поцеловал подбородок и спустился на шею, инстинктивно прижимаясь губами к бьющейся жилке, слегка укусив кожу. Ещё один судорожных вздох, от которого внутри что-то ухнуло, только вызвало усмешку у мужчины. И он сразу же впился зубам сильнее в нежную кожу, от чего женщина в его руках дёрнулась, зашипев. — Чего же ты такой грубый? — хрипло произнесла Энн, запуская руку ему в волосы и стягивая резинку. Они тут же упали лиловым каскадом на спину. Не без удовольствия Монки запустила пальцы в шевелюру Крекера, а после слегка сжала возле корней, заставляя мужчину откинуть голову, чтобы было удобнее его целовать. — Это потому что кто-то слишком болтливый, — произнес Крекер проведя языком по «ранению», оставляя мокрую дорожку, от чего по спине Энн вновь пробежался табун мурашек. Пальцы, что до этого поглаживавшие шею, перешли на лямку топа и слегка оттянули её в сторону. Хватка в волосах сразу же угрожающе сжалась. Не больно, но он остановился, чувствуя досаду. — Почему? — уточнил он, глядя ей в глаза, чуть укусив ту за подбородок. Крекера в самом деле уже начинало немного потряхивать. Она не в первый раз одёргивала его. Но с поцелуями сама первая к нему полезла! Крекер бы не отказал, даже если захотел. У него до сих пор что-то внутри жужжит вместе с той песней, что пропела это маленькая женщина с нереальным голосом. — А я боюсь, — честно прохрипела Энн, в очередной раз вздрогнув от поцелуя в шею, но уже более нежного и не такого напористого. На это заявление Крекер только неопределённо фыркнул, обдав шею тёплым дыханием. Подняв голову и глянув в почти чёрные глаза, он постарался понять, шутит эта сирена над ним или что? — Чего? — уточнил Крекер, ощущая, как ему всё с большим трудом удавалось сдержать себя в руках. Хотелось просто навалиться сверху. Вдавить женское тело в матрас — зря они что ли у неё в комнате? — и взять силой. Аж кончики пальцев закололо, от чего тот невольно сжал руки на женском плече и бедре. Вот только, не взирая на то, что он кровавый маньяк — чем и гордился — и у него есть принципы. Проклятые принципы! Шарлотта Линлин не любила бесчинства. И пусть они не святые, какие-то моральные устои даже у них были. И сейчас он был готов пересечь черту, наплевав на воспитание. — Утра, — выдохнула сдавленно она, прикрыв глаза, когда Крекер в очередной раз усыпал её шею чередой поцелуев, в самом конце оставив над ключицей засос. — Оно будет не скоро, — ответил и лизнул её в приоткрытые губы мужчина. Но заглянув в её глаза, он понял, что она всё ещё сомневается. — Зачем думать об этом сейчас? Всё будет потом, тебе же нужно просто расслабиться. Она смотрела на него долго — несколько секунд! — после чего со вздохом сама подалась вперёд, самозабвенно целуя его, вновь прикрыв глаза. Мужчина тоже их прикрыл наконец-таки убирая лямку топа. Крекер не смог отказать себе в удовольствии поцеловать тут же освободившиеся плечо. Тем более, что у Энн такая мягкая кожа, которую так и хочется испортить засосами. Женская ладонь, что до этого спокойно лежала на его плече, сжала ткань халата, и пыталась его оттянуть. Крекер лишь негромко рассмеялся — это попытка «не отставать» показалась безумно милой. Буквально на миг отпустив Энн, заставив ту поднять руки, Крекер через верх стянул женский топ вместе с неудобным бюстгальтером. В чём ему охотно помогла сама Энн, избавляясь от столь ненужного сейчас куска ткани. Крекер тут же уставился на оголённую упругую грудь, что слегка качнулась. Не глядя отбросив ткань, он как можно быстрее переместился с Энн на кровать. Даже в свободных шароварах становилась тесновато. Член заметно потяжелел, требуя с хозяина разрядки. На ткани неприятно расползалась клякса предсемени. В тусклом освещении она выглядела как-то мистически. Бледная кожа блестела от капелек пота. Плоский живот провалился во внутрь показывая острые кости бёдер и красивую линию талии. — Что? — спросила она, немного сжавшись под его взглядом. Энн попыталась инстинктивно прикрыться. И тут же нервно произнесла, портя всю атмосферу: — Голых баб что ли не видел? — Кре-хэ-эх! Ты не возможная! — рассмеялся Крекер, перехватив её руки, и поднял их над головой девушки, не давая ей возможности лишить его удовольствия лицезреть столь хрупкое, но прекрасное тело. Фиалковые глаза тут же хищно блеснули, а сам Крекер сгорал от нетерпения. — Это не самая лучшая тема для разговора сейчас, куколка. — Значит не… — Крекер её заставил заткнуться самым надёжным способом — поцеловал. Не так мягко, как до этого. Жадно. С напором. Требуя продолжения, а не этих подростковых игр. Открыв глаза, Крекер тут же пошловато усмехнулся — Энн смотрела расфокусированным взглядом на него, ошеломлённо открывая и закрывая рот. — Я пират, — начал он, укусив её за нижнюю губу и слегка ту оттянув. — Но тебя я не обижу, — а после вновь поцеловал в губы, с жадностью смяв в руке упругую грудь, от чего Энн дёрнулась, застонав прямо ему в рот. И это неимоверно понравилось Шарлотте. — Знаешь… Ох, а-ах… — тут же забыла о всех своих словах Энн, когда Крекер обхватил губами розовый сосок, чуть его прикусив. В то время как свободная рука продолжала играть с затвердевшим от возбуждения вторым соском. Энн терялась в спектре чувств и ощущений. Было слишком хорошо, а ведь это только грудь, что же будет дальше?.. Крекер же нажал языком на сосок, Энн рефлекторно выгнулась в спине, прижимаясь к мужчине всем телом. Определено, так её затыкать ему нравится. С неудовольством оторвавшись от груди, Крекер начал спускаться ниже, оставляя дорожку из поцелуев. И с пошлым причмокивание поцеловал живот Энн. Но тут встала новая проблема. — Я сама! — под треск ткани вмешалась тяжело дышащая Энн. Пришлось отпустить её руки. Энн весьма быстро расправилась со столь мешающим куском ткани, недовольно заявив хриплым голосом: — Лучше сними этот свой проклятый халат! Я тоже хочу тебя потрогать. — Крехэх-хэ, походу я в тебя влюбился, — весело отозвался Крекер, послушно стягивая прямо через голову эту «местную моду». Энн же жадно облизнулась на тело соулмейта, с удовольствием отметив, что он весьма и весьма не плох. — А я тебя просто хочу трахнуть, — отозвалась Энн, откинув юбку куда-то в дальний угол. — От нас вам, женщинам, только это и надо, — протянул Крекер, отстранившись от разгорячённого тела девушки, чтобы стянуть с себя штаны сразу вместе с бельём. — А как же чувства? Как же любовь? — Мужчина! Что за нюни? Уха-ха, — рассмеялась Энн, тут же целуя Крекера, обнимая его за шею двумя руками. И в этот раз она его укусила за шею! Женские пальчик, тут же по-хозяйски пробежались по мускулистым плечам, спускаясь к локтям. И снова поднялись наверх, оцарапывав шею. Опустились на грудь… До самых мужских сосков, чуть их скрутив, от чего Крекер даже ойкнул. Энн хихикнула, но руки с сосков убрала. Руки Крекера тоже не остались без дела. Он поднял одну ногу Энн, заставив ту согнуть её, а после закинул себе на бедро. Энн послушно и вторую закинула, обеими ногами обхватив его за бёдра. Усмехнувшись, он пропустил руку между ляжками, пробежавшись пальцами по лобку, а после проведя по половым губам, на что Энн рвано выдохнула. Крекер усмехнулся и ввёл два пальца. Замер. Ожидал реакции. — Ух, — резко выдохнула та, разорвав поцелуй и запрокидывая голову назад, широко открыв глаза, оцарапав спину Крекера. Тот расценил это как хороший знак, поэтому стал медленно двигаться, пытаясь найти нужную точку, при всём при этом покусывая Энн за шею, даже уже не морщась, когда женские пальцы излишне сильно царапали кожу на груди. Это его наоборот только сильней завело… Хоть куда уж сильнее? С каждой минутой наращивая темп, всё быстрее двигая пальцами во влагалище, периодически свободным пальцем теребя из стороны в сторону пуговку клитора, Крекер то кусал, то облизываю кожу шеи, изредка переключаясь на губы Энн, что слишком громко и пошло стонала, уже не пытаясь молчать и сдерживаться. Он же её помечал. Кусал до боли. До крови. Почти одними пальцами довёл до оргазма. Но это было бы слишком просто. Он рычал, когда извивающая под ним Энн царапала его спину и плечи, плакала и стонала, кусала в ответ. Она словно хотела за него ухватится получше, но руки двигались словно отдельно от неё, слишком хаотично. Энн прижималась всем телом, тёрлась и почти скулила, крича о том, что почти. Крекер дурел. Ему сносило башню. Хотя, казалось, куда уж дальше? Нет, так больше нельзя. Он не вытерпит!.. Высунув пальцы — от чего Энн тут же издала всхлип, качнув бёдрами, намекая, как жёстко он её обманул, — Крекер весьма агрессивно зафиксировал женские бёдра, подхватив Энн под талию. И не в силах уже терпеть, вошёл одним резким толчком, с пошлым причмокивание. Оба замерли лишь на секунду… Узкая.Тугая.
Влажная.
…чтобы уже через секунду Крекер начал быстро двигаться, не в силах сдержаться. Хватка на бедре стала крепче, на что в затуманенном разуме Энн промелькнула слабая мысль, что на утро там уже будут фиолетовые синяки… Как глаза Крекера… Господи, как же ей хорошо! Закрыв глаза, Крекер судорожно выдохнул стон с рыком, впившись в губы Энн с новой силой, жадно исследуя её рот языком. А та поддавалась, охотно отвечая на поцелуй. Женские пальцы тут же безжалостно заскребли по коже, ногтями оставляя полосы с набухающими бусинками крови. Но как же обоим было всё равно в этот момент! Ещё пара движений и вот Крекер резким толчком входит во всю длину, от чего Энн охает, издав хриплый стон. Мозг плавился. Энн всхлипнула, уперевшись ему лбом в плечо. Это оказалось немного больно. Всё же разница размеров имеет место. Но новое движение бёдер мужчины уменьшило дискомфорт. А ещё одно заставило полностью забыть о боли, что была секунду назад. Это казалась каким-то безумием. В самом деле, Энн же не резиновая и!.. Ох!.. Чёрт… Крекер то целовал её, то кусал. Вдавливал в кровать, пока ей не начинало не хватать воздуха. Его рука то сжимала бедро, то вновь игралась с соском. Гладил. Щипал. И всё в едином ритме — он то ускорялся, то замедлялся. Резко останавливаясь. И резко входя во всю длину до шлепка. Энн задыхалась. Каждый толчок её чуть ли не подбрасывал, выбивая весь воздух из груди. Она еле успевала набрать воздуха, чтоб уже через секунду со стоном его выдохнуть. Монки не знала куда деть руки — они блуждали по мощной спине, периодически впиваясь ногтями до крови. А вскоре она уже и сама двигала бёдрами на встречу, подстраиваясь под ритм. Внутри — всё, что до этого скручивало и сдерживало, — резко лопнуло. Тело пробила крупная дрожь, скручивая все мышцы от удовольствия. Укусив Крекера за плечо, до крови, Энн сдавлено застонала, чувствуя, как силы покидают её, а мозг отключается. Крекер же продолжал обильно кончать, навалившись сверху и сжав Энн в объятиях до хруста. «Я так залечу», — пробежала мысль в голове, но так там и не осела. В этот момент им обоим было слишком хорошо, чтобы думать о подобном. Энн обмякла, ощущая мелкую дрожь по всему телу. У Крекера от удовольствия потемнело в глазах. Хотелось больше ничего не делать. Поэтому тяжело дыша, Крекер упал рядом на кровать. Ему надо было собрать мысли в кучу, но тут же разбежались по разным углам, оставляя странную пустоту в голове. «Как-то это… Не привычно… Хорошо. Даже слишком», — лениво подумал Крекер, проведя рукой по лицу и глубоко дыша, пытаясь восстановить дыхание. — Кусаться обязательно было? — уточнил он ощущая пощипывание на плече. Хоть сам укус он не заметил. — Меня… просто взбесило, что твоя кожа чистая… без шрамов, — тяжело дыша произнесла Энн, зябко обняла себя за плечи. Она начала немного замерзать, но шевелится слишком лень. Между ног было сыро и как-то странно тянуло. Но даже это не вызывало у Энн дискомфорта. Она попыталась натянуть одеяло, но Крекер положил руку ей на живот, останавливая. — Откуда этот шрам? — повёл пальцами по кривой полосе мужчина, ложась на бок и подпирая голову рукой. Энн тут же пробежалась пальцами по светлой полоске на боку, словно вспоминая. Это наследие Багги. Как и всё тело, впрочем. — У меня была очень бурная юность… — расплывчато протянула Энн, не решаясь говорит об пиратстве, тем более на корабле Короля Пиратов. — А это? — опустилась рука на бедро с тремя бороздами от звериных когтей. — Лев. — А это? — пальцы коснулись плеча, слегка опускаясь на спину. — Какой длинный… Повернись. — Зачем? Мне лень, — тут же немного смутилась Монки Ди, которая резко вспомнила о шрамах на спине. Точнее вся спина была разукрашена полосами шрамов от хлыста. — Мы только что занимались сексом, женщина, я всё видел. Чего ты стесняешься? — насмешливо протянул Крекер, просто улыбаясь. Не ухмыляясь или насмехаясь, а именно что нормально улыбаясь. Всё, не только лицо, стало каким-то более мягким и светлым в нём, чему Энн почти поддалась. — Не думаю, что ты меня сильно удивишь. — Ну… — Нам всё равно надо будет вставать. И я всё равно увижу, — мягко произнес Крекер, не отказав себе в удовольствие поцеловать женское плечико. Поколебавшись целую секунду, Энн со стоном перевернулась на живот. Улыбка тут же пропала с лица Крекера. И пусть он не мог разглядеть всего хорошенько в тусклом свете луны, но даже её было достаточно, чтобы увидеть уродливые шрамы на всю спину. Да на ней не было ни одного целого участка кожи! Его спина тут же противно защипала. То ли из-за царапин оставленных ногтями Энн, то ли из-за вида этих шрамов он ощутил фантомную боль соулмейта. — Слишком уродливо, да? — уточнила Энн, которая была вся напряжена. Когда её спину увидел Шанкс тот выругался. Его сложно винить, но… Было неприятно. И обидно. — Мне нравится, — произнес Крекер целуя одну полоску за другой, пытаясь успокоить Энн, чьи плечи были излишне напряжены. Такая спина у него вызвала не отторжение — к лёгкому удивлению, — а какую-то жалость. Какая всё же эта дурная женщина хрупкая. — А кто это сделал? И привычная ему ярость. Он терпеть не мог, когда кто-то смел трогать его семью… «А тебе, Энн, уже никуда не деться. Надо привыкать», — мелькнула мысль в голове конфетного генерала, который лениво провёл губами по спине соулмейта, а сам принял более удобную позу. — Это было давно… Ой, — только и произнесла Энн, когда помимо волнующих поцелуев на её на ягодицу опустилась рука. — Крекер? — ко второму раунду, как ей казалось, она не была готова от слова «совсем». — Ночь длинна, — издал смешок мужчина, который ощутил вернувшиеся возбуждение и привычную тяжесть в паху. Кажется, у него появился фетиш. На шрамы. Ночь в самом деле будет долгая…***
Вздохнув, я попыталась дёрнуться, но рука на талии меня буквально насильно прижимала к разгорячённому телу, от чего только пискнула. Раздражённо дунув на прядь волос, что упала на лоб, извернувшись в хватке, мрачно глянула на хозяина наглой конечности. Крекер спал как младенец — также крепко. И плевать он хотел на чужие желание. Его лицо впервые за всё время нашего недолго знакомства казалось безмятежным — никакая эмоция не искривляла и не искажала его черт. Непривычно. Моргнув, я слегка поморщилась. Не время залипать на симпатичную мордашку! Надо успеть уйти прежде чем он проснётся! Выдохнув, я попыталась «сползти» вниз. Но и это попытка не увенчалась успехом. Крекер снова меня притянул к себе, так ещё и ногу сверху закинул! Зарычав, я уткнулась лбом в мужское плечо. Я себя ощущала поразительно беспомощной, прямо как во время битв. Но сейчас ситуация была несколько иной. — Спи… Чего ты дёргаешься? — пробубнил мне куда-то в голову мужской голос, от чего я только сильнее дёрнулась всем телом и визгнула. — Ну, ты серьезно? — Отпусти меня! — потребовала я, ощущая как краснею, вновь попытавшись вырваться из хватки и уйти в сторону. Весьма не вовремя — меня послушно опустили и из-за рывка я рухнула с кровати. — Проклятие! Я сердито скривилась. Но чего я вечно выставляю себя дурой перед ним?! Подняв голову, увидела, что мужчина открыл один глаз и наблюдал за мной. Я смутилась и медленно легла обратно на пол. Сделаю вид, что меня нет. И он ничего не видел. И тут же прикрыла раскрасневшееся лицо руками. Господи! Мало того, что повела себя, как распутница последняя, так ещё больше делаю глупостей! — Что ты делаешь? Позорюсь, что ещё? Не видишь? Так что отстань, противный. Подняв руку, наугад нашарила одеяло и стянула его к себе. Кое-как замотавшись, резко встала. Попыталась. Поясница к подобным действиям готовой не была, поэтому моментально стрельнула болью. Да и и не только поясница противно заныла. Скривившись, положила руки на кровать и, уперевшись, приподнялась… Чтобы встретиться с Крекером нос к носу. Невольно глянула на Шарлотту, а после медленно перевела взгляд с его наглой рожи на плечи и грудь, с ужасом увидев красные отметины от ногтей и синяки от укусов. Это я что ли? Ой стыдоба-а-а-а… — И чего закрылась? Что я там только не видел и не щупал, — насмешливо протянул мужчина, я же, глянув на него, увидела уже ставшую привычную ухмылку-оскал. И это довольная рожа, даже чересчур, что так и хочется заставить его сожрать лимон, помогла мне собраться. Перестать смущаться. — Мне так удобней, — голос предательски дрогнул, руки сами подняли одеяло до подбородка. Пошатнувшись, я таки встала, от чего мой взгляд тут же упал на голый зад — всё, что мне оставалось, закатить глаза к потолку. — А сам ты прикрыться не хочешь? На это Крекер только фыркнул и протянул руку, не сильно дёрнув за одеяло. Тут я совсем некрасиво возмущённо вскрикнула, чуть не зарычав. — И чего кричишь, прикрываться то нечем! — определенно забавлялся с меня, заявил Крекер, но оставил в покое покрывало… Но лучше уж я ему отдала это кусок ткани — Шарлотта тут же улёгся на спину, явно издеваясь. Я — после того как глянула на мужское достоинство — снова закатила, положив руки на щёки, пытаясь перестать краснеть. В самом деле, ну вот что я там не видела? Но почему щёки так предательски пылают? — Тц… И чего ты кусалась и царапалась-то так? Мне теперь кажется, что ты меня сожрать пыталась. — Пожалуйста, заткнись, — взмолилась я, ощущая, что краска с щёк идёт дальше — некрасивыми пятнами покрывая уши и шею. Как школьница, ей богу! Но не могу ничего с собой поделать — хочу орать на одной ноте от осознание ситуации! И то что я сама! Сама! Полезла к нему! Господи, я что, тронулась головой? У меня беды с башкой или как это понимать?! — Ты безумно смешно смущаешься. Хотя не понимаю, почему ты краснеешь? Всё же ты так вчера все видела и щупала! Кре-хэ-хэ! — развеселился этот дебил. Почему я в этой комнате и все это слушаю?! — Даже жаль, что ты быстро привыкнешь. — Что? — застыла я, только развернись спиной к этому вредному типу. Глянула на того через плечо и уточнила. — Ты вообще о чём? — А что ты удивляешься? — хмыкнул пират, согнув одну ногу в колене и закинув руки за голову. — Ты уже никуда от меня не денешься. — Как самонадеянно! — тут же возмутилась я, и развернулась к нему лицом, уперев руки в бока. — Проясню тебе один момент — всё что тут случилось ничего не значит! — да я даже говорю, как героиня третьесортных драм. Ну за что? — Эх, женщины! Вам нужен только секс, — растянув губы в более широкий оскал, прокомментировал Крекер, припоминая вчерашнюю шутку, от чего скулы, что только пересилит гореть, снова покраснели. Вот только взгляд его из игривого, стал заметно колючим. — Вот только наша свадьба это вопрос времени. Хочешь ты того или нет. Я тут же забыла о смущение! Да как можно смущаться, как дурочка, когда тебе такое говорят?! — Я не давала своего согласия! — рубанула рукой по воздуху, и тут же ткнула пальцем в Крекера. — Да ты мне даже предложение не делал! С чего я должна влезать в эту кабалу? Нормально же, вроде общались, что вот ты начинаешь? — Женщина, я ради тебя остановил восстание и спас твоих детей! — уже не насмешливым тонном напомнил о этом немаловажном факте пират. Я вздрогнула, словно меня ударили, а после помассировала виски, понимая, что он прав, но так охота заткнуть его!.. Вот только найти достойный аргумент просто не получилось. — Это подло… — скрестив руки на груди и поджав губы, единственно, что я смогла выдать. — Я пират. — Вот в этом то проблема, — покачала я головой. — Дело даже не в тебе, я сама имею этот сомнительный опыт по юности… — Сказала старая карга, ага, — фыркнул Шарлотта, который всё так же оставался настороженным, но в глазах появилась искорка любопытства. — Не перебивай меня! — раздраженно притопнула я ногой, от чего самонадеянная туника чуть не упала оголяя грудь. — О, мне нравится продолжай! — Ну ты… И хлебобулочное изделие! — прикрикнула я, поправляя «одежду». — Я говорю на серьезные темы, а он прикалывается! — Всё-всё молчу… Но может хоть грудь оставишь голой, а? — оскал-ухмылка снова вернулась на лицо, а глаза немного хитро и насмешливо заблестели, от чего я снова вспыхнула. Но уж от раздражения. — Нет! — уже не стесняясь, осадила я Крекера и хмуро уставилась на него. — Мне нельзя! Ну нельзя мне заводить серьёзные отношения! И в пираты тоже — я слово дала! — Так я тебя под венец тащу, а не в команду, — тут же отозвался Крекер, но я ему не поверила. Знаем мы ваш «венец», а потом одним прекрасным утром я обнаружу на себя листовку. Руж-сан тоже не была частью команды Роджера, да и вообще стала женой капитана уже после роспуска команды, но правительство это мало волновало: листовка без награды, но особой важности, на неё была. Благо, что автопортрет, предполагаемой любовницы короля пиратов, мало походил на оригинал. — Я вообще не понимаю, как ты выжила будучи пиратом. Ты в чей команде была? — Вот! — тыкнула в мужчину пальцем, решив попробовав другой подход. — Твоя мама меня лично прибьёт, как мошку, узнай она мою биографию! — А что с ней не так? — повернулся набок пират и подпер кулаком голову. — Ты ещё спрашиваешь! Давай начнём с очевидного: мой отец, Монки Ди Гарп, которого пираты не любят по умолчанию, будет гоняться за тобой по всему миру, чтобы оторвать тебе яйца, если ты меня украдёшь. Просто из принципа! И даже влезет в конфликт с йонко! Если это поможет открутить твою красивую голову, заспиртовать и законсервировать! — Значит ты за меня волнуешься?.. Я польщён. — Не беси меня! — гневно сверкнула я глазами и скрипнула зубами. Но Крекеру хоть бы хны! Вот же самоуверенный засранец… — А что-то внушительней, чем герой дозора у тебя в рукаве есть? — Я из команды Гол Ди Роджера. Который в своё время разбомбил первую команду твоей матери, убив её капитана — Рокса Ди Шебека! — на эмоциях выдала я ещё один весёлый аргумент. И тут же прикрыла рот рукой. Блять… А вот это было явно лишним. Ладно хоть про Драгона не сболтнула. — О… — протянул Крекер и даже перестал ухмыляться. — Серьезно? — Нет! — истерически вскрикнула я, замахав руками, и тут же начала ловить одеяло, что начало спадать с меня. Чёртова тряпка! — Охренеть! — меж тем воскликнул Крекер и даже сел, слегка поморщившись. Ох, ну хоть чем-то ему насолила. Мучайся со спинкой, хлебобулочный. — Ты знаешь где Рафтель?! — Нет-нет-нет! Это знает только капитан и пара человек, что уже давно мертвы! — тут же открестилась я. — Я заболела, поэтому часть команды из-за меня осталась на берегу. И мы с одним ещё юнгой потеряли возможность посмотреть на самый последний остров мира… — и стало как-то грустно. Последнее путешествие, но я не смогла провести его с капитаном. Это была моя последняя возможность «попрощаться» с ним, вот только Багги её просрала! Молодец, это же надо было по дурости сцепиться с Шанксом и полететь в ледяную воду. Дурочка… А может просто судьба? — Жаль… — задумчиво протянул Крекер, почесав затылок, пытаясь понять, вру я или нет? Но, поверив таки на слово, тряхнул головой, от чего часть его «гривы» упала на грудь. — В самом деле, это было бы слишком хорошо… А чем докажешь? — Ты это сейчас серьезно?! — возмутилась я, но после кивка поморщилась. — Мне тебе что, сеанс спиритизма устроить и дух моего капитана призвать? Какие доказательства тебе нужны? Или позвонить тому рыжему ублюдку? О! Он тебе с радостью расскажет как из-за меня упустил возможность посмотреть на Рафтель и узнать историю мира. — Новый Йонко… — с непонятым выражением на лице протянул Крекер и нервно сжал кулак, от чего аж костяшки побелели. — Он что реально был твоим любовником? — Чо? — совсем не красиво переспросила я, выпучив глаза. — У меня две сестры-близняшки… И так уж вышло, я больше всего времени провожу то со своими близняшками, то с младшенькими, которых доверяют мне на воспитание, — произнес мужчина и скинул пряди волос с лица. — Так что я знаю это выражение лица, когда женщина говорит о бывших. — Чертов Шерлок Холмс… — как-то даже раздосадованно произнесла я, и тут же нервно замялась на месте. — И из-за женского воспитания ты волосы и отпустил? — решила сменить тему. Не хочу возвращаться к этому рыжему ублюдку. Больно надо портить себе настроение с утра пораньше! — Ага, мои сёстры любят делать мне безумные прически. Я и не особо против, — пожал плечами этот… Этот неожиданно умный пират. — Не переводи тему, — вот чёрт, спалил. — Это было всего один раз… В пьяном угаре… На бо… Стоп. А чего я оправдываюсь?! — сама себя же одернула я. — Я тоже не знаю… — задумчиво протянул Крекер. — Конечно, ну у тебя и размах… — Что? — слегка хмурясь глянула на него, не до конца понимая что он имеет в виду. — Ничего… Отец — вице-адмирал, бывший — йонко, капитан — сам Гол Ди Роджер, ага, охотно верю. А отец твоих детей — глава революционной армии? — насмешливо протянул Крекер. — Отк… Э, нет, — тут же себя поправила я, попытавшись сделать невозмутимое лицо. Выражение лица у Шарлотты стало просто непередаваемое. — Эм… Это не важно! И мне, наверное, пора. Да, зов природы. Венера в Марсе, Сатурн в Юпитере, кролики на луне, меня зовёт созвездие стрельца, мне пора! — Стоять! — тут же поймал меня за край покрывала Крекер, став тянуть меня к себе… Точнее покрывало, но оказаться перед ним голой? Ни за что! — Мы не закончили! — А что ещё говорить? Всё ясно и предельно понятно! Мы друг другу не пара, как рыбий жир для кекса! — нервно отозвалась я, пытаясь перетянуть на себя одеяло одной рукой, второй держала ткань на груди. — Ты мой соулмейт. И моя будущая жена. Так что как только приплывает твой младший, мы отплываем в Тотто Лэнд! — категорически произнес Крекер, притянув меня к себе почти что на кровать. — Да знаешь что?.. Но послать его к чёрту я не успела — дверь в мои покои просто слетела с петель. Повернувшись на грохот, я даже как-то растерялась, ожидая увидеть там хоть Шанкса или Биг Мам, но точно не… — Папа? — переспросила я, ощущая, как пальцы сами разжались, отпуская одеяло, что почти сразу упало на пол. — Энн? — спросил мрачно и удивлённо Гарп, лицо которого уж слишком сильно вытянулось от увиденной картины. И был отец при полном параде, то есть в форме и плаще, застыв в дверях. — Эм… Добрый день? — отозвался полностью голый Крекер, продолжая сверкать, как и я, своим достоинством. Приплыли.