Свободная любовь

      Чонгук получил сегодня утром сообщение от своего лучшего друга, требующий, чтобы он пришёл, чтобы увидеть их и поговорить. Тэ-Хён. 11:02. - Иди к нам и разберись со своим дерьмом, идиот! Приезжай ко мне как только сможешь сегодня вечером. Напиши мне перед приездом. Чонгук. 11:10. - Я буду там около восьми. Мне жаль, что я не могу приехать раньше... Я напишу тебе, когда буду выезжать. Вот так он попал в машину, пропустив запланированную фотосессию по пути к Тэхёну, который, как он подозревал, вероятно, заставит его разобраться с тем, что произошло между ним и Чимином. Он был почти уверен, что Тэхён уже успел поговорить с Паком о том, что произошло между ними два дня назад. Это был его дар - добывать информацию и заставлять людей говорить. Иногда Чонгуку казалось, что Ким должен был стать профессиональным детективом, а не художником. На этой работе он мог бы расследовать всякие убийства. Он думал и думал, но понимание событий двухдневной давности ускользало от него. Он получил признание от Чимина, но это не принесло ему радости. Старший не признался ему по собственной воле. Чонгук заставил его сказать это, подавив его разум сексуальным напряжением. Он выглядел так, словно испытывал некую агонию, за которую Чон считал себя ответственным. Несмотря на признание, Чимин не хотел возвращаться к нему. Это разбило ему сердце. Ему нужно было время, чтобы справиться с последствиями своей безответственной попытки заставить Чимина признаться, с болью, которая последовала за этим. Поэтому он оставил разговор на прежнем месте и ушёл от него, как тот и хотел. Они не говорили об этом. И он был не в состоянии осмыслить это так, чтобы понять, что ему делать. Гук мог бы умолять его вернуться, но что-то подсказывало ему, что старший не сдвинется с места. И точно так же, как в прошлый раз, он уедет от из-за его. У него не хватило духу спросить Чимина, почему он хочет, чтобы он ушёл. Потому что это может означать ещё большее горе. И потому, что это могло отправить его вниз по жуткой дороге, кто блуждали его синие дьяволы. Он не мог потерять себя из-за них. Чонгук снова и снова прокручивал в голове все возможные варианты. «Он… он больше не боится, он до сих пор хочет меня. Тогда почему он не вернулся? Или он лжёт и всё ещё боится? Неужели он больше не любит меня? Но он сказал… «в другой жизни мы могли бы быть вместе.» Это ведь другая жизнь, не так ли? Тогда почему он не хочет вернуться? Неужели он думает, что я не стою того, чтобы переезжать в другую страну? Я перееду... Я всё оставлю... почему он просто не скажет мне? Я буду двигаться... Этого не хватает? У него есть кто-нибудь? Поэтому он и сказал мне уйти… Пламя, зажатое в тёмном, давно покинутом уголке его сердца, которое горело только для Чимина, умирало. Но что-то между ними изменилось в той студии в Пусане два дня назад, и это дало достаточно кислорода, чтобы пламя горело сильнее и ярче, так что оно осветило всё его сердце. Но было ли сердце Пака лишено этого света? До сих пор он изо всех сил старался не столкнуться с ответом на этот вопрос. И от постоянных предположений о возможных вариантах у него начинала болеть голова, потому что он боялся говорить об этом. Но ещё больше он боялся потерять его. Если он не поговорит с ним сейчас, Чимин всё равно уйдёт, и он снова потеряет его. Возможно, на этот раз уже навсегда. Поэтому, стоя перед дверью квартиры Тэхёна, он решил, что будет стараться изо всех сил. Потому что это то, что заслужил любой, кого он любил. И потому что он не знал, хватит ли у него сил пережить, как Чимин снова покинет его. Поэтому он будет стараться ещё больше и, если придётся, пойдёт на дно. Он молча поблагодарил Сокджина за то, что тот вложил ему в голову идею спуститься вниз, пытаясь сделать это много лет назад. Он набрал код, постучав пару раз, чтобы представиться. Тэхён растянулся на диване, а Намджун и Юнги сидели на стульях за кухонным столом, потягивая пиво из банок. Он осмотрел гостиную, но старшего нигде не было видно. - А, Чонгуки... Да... Заходи... - сказал Юнги, жестом приглашая его войти, когда Ким сел, освобождая ему место на диване. Чонгук бросил беглый взгляд на все двери, которые он мог видеть, надеясь, что Чимин выйдет из одной из них. - Его нет дома, если ты интересуешься этим, - сказал Тэхён. Его тон был резче, чем обычно. - Хм... окей… Привет, Хён... Как твои дела? - Чон неловко сказал, усаживаясь рядом с лучшим другом. - Давай перейдём сразу к делу. Скажи мне… Ты действительно хочешь снова сойтись с Чимином… ты маленький кусок дерьма. - Тэ... дай ему вздохнуть... - попытался вмешаться Юнги. - Дыхание переоценивают... он сможет вздохнуть позже, когда закончит объяснять, какого хрена он пытался добиться, когда давил на Минни. Ты знаешь, как он был напуган, JK? - гнев Тэхёна был виден в том, как он презрительно сказал "JK". - Я сожалею об этом... Я всё понял... и ты можешь перестать называть меня JK? - Чонгук извивался, но точно знал, куда ведёт его лучший друг. Он уже давно наслаждался привилегиями быть одним из лучших друзей Тэхёна. Потому что он не понаслышке знал, что если кто-то перечит людям, которых любит Тэхён, то для них всё кончено. Но у Чимина то же самое место в сердце. И на этот раз Чонгук обидел его. Он был готов к упрёку. В конце концов, он заслужил всё это. - Тебе очень жаль... ты извиняешься? Что ж, ты получил то, к чему стремился. Ты сломал его. Ты был счастлив, зная, что он чувствует? - продолжение Кима заставляло Чонгука говорить о вещах, которые он откладывал до сих пор. - Нет... он отверг меня, несмотря на свои чувства, - Гук говорил так тихо, что его услышал только Тэхён, потому что он сидел ближе всех к нему. - И что же? Ты пытался поговорить с ним об этом? - спросил он. - Я не смог. - Но почему? - бесстрастно спросил Ким, - После того, как ты вытеснил из него его чувства, ты не подумали довести дело до конца? Ты оставляешь его разбираться одного в несчастье? Ты не пытался спросить его, в чём причина его отказа, даже после того, как тот признался, что всё ещё любит тебя? Куки... Я люблю тебя и всё такое, и я понимаю, что Чимин сделал что-то восемь лет назад, что разбило твоё сердце. Но он уже не тот парень, во всяком случае, он стал на восемь лет мудрее. Он не заслуживает такого обращения. Нельзя так играть с его эмоциями. - Я не мог Тэ. Я не знал, как это сделать, - голос Чона боролся с комком в горле, чтобы вырваться наружу. Он продолжал смотреть на свои руки, пытаясь выдавить из себя слова. Тэхён глубоко вздохнул, пытаясь сдержать раздражение, потому что не мог видеть Чонгука таким измученным. Затем он положил руку на плечо Чонгука и тихо сказал: - Чонгуки... посмотри на меня... не бери в голову... Я позволю вам с Чимини разобраться с этим самим. Я отступлю. Но сейчас тебе нужно услышать то, что мы собираемся вам сказать. Хёёён, - он поднял брови, спрашивая, понял ли его Чонгук. Затем он жестом велел Намджуну говорить громче: - Джуни-Хён? Чонгук смутился, когда Намджун прочистил горло, чтобы начать говорить. -М… Да... Во время новогоднего ужина компании Джихван-Щи пришёл ко мне, задавая вопросы, когда я был… ну… немного пьяный. - Какие? - спросил до сих пор смущённый Чонгук. - О Чимине, - тихо сказал Намджун. - И что же? - Возможно, я сказал слишком много, - признался он. - Например, что? - Гук до сих пор пыталась понять, что происходит. - Мужчина сказал… что он счастлив, что ты проводишь время с Чимином… как будто он знал о нём и… я сказал… чтобы он помог тебе и дал тебе немного времени, чтобы разобраться в твоих отношениях с Чимином, и что он был важен для тебя… И что ты был опустошён, когда тот ушёл из университета. Слушай, я не знал человека... Я был пьян, но могу сказать тебе наверняка, что он воспользовался этим и обманом заставил меня сказать всё это. Несколько секунд Чон молча смотрел на Намджуна, размышляя о том, что может стать худшим последствием того, что Джихван узнает о Чимине и его отношениях. Ему было трудно смириться с тем, что Джихван мог обмануть кого-то так, как утверждал Намджун. Может быть, он неправильно понял. -«Я справлюсь с этим.» - Сказал он себе и сказал: - Хорошо. - Хорошо? Этот мудак обманом заставил Хёна рассказать ему о Чимини... Разве это нормально? – сказал Тэ с приподнятой бровью. - Да, Хён... ничего страшного... это же Джихван- Хён... это не имеет большого значения... Я разберусь с этим, если оно всплывёт, - Чонгук пожал плечами. - О, Куки... насколько же ты наивен? Ты доверяешь Джихвану? - в голосе Тэхена звучала горечь. - Да... Я действительно доверяю ему... он всегда заботился обо мне... присматривал... Я же сказал, что разберусь с этим, если оно всплывёт, - он попытался прекратить разговор. - К твоему великодушному сведению, это уже произошло... - Тэ делал ударение на каждом своём слове. Потом он усмехнулся и сказал: - Не могу поверить, что я только что заставил Чимина пойти на улицу, чтобы предать его доверие и сказать тебе то, что обещал не говорить. - Что ты имеешь в виду? - Твой менеджер добрался до Чимини, Чонгук-а. Он позвонил ему и велел держаться от тебя подальше. Подразумевалось, что он должен принять деньги в обмен на то, чтобы оставить тебя в покое, - заговорил Юнги, видя, что Тэхён не может заставить себя сказать то, что обещал Чимину не говорить. - Что?! Когда? - глаза младшего расширились от изумления. - Он позвонил ему как раз перед тем, как ты сказал: "Вернись ко мне". Пока вы репетировали в танцевальной студии. Он растерян, Чонгук-а. Он несчастен, подавлен и тонет в противоречивых чувствах. И ты... единственный человек, который ему нужен... Ты ведёшь себя как придурок… да что с тобой такое, чёрт возьми? Ты - не этот человек, которого я знаю. Чонгук был возмущён и чувствовал себя преданным. От осознания того, через что пришлось пройти Чимину из-за него, его затошнило. Мысль о том, что он был причиной такого унижения для единственного человека, которого любил больше собственной жизни, причиняла ему такую боль, что казалось, будто его сердце вырывается из груди. Сказать, что он был зол на Джихвана, было бы преуменьшением. Его руки дрожали от ярости. - ... и он сказал, что обещал твоему менеджеру, что не расскажет тебе об их телефонном звонке, но, чёрт возьми, я ничего не должен этому мудаку... но Чимин рассказал мне всё это по секрету, и я решил рассказать тебе, потому что к чёрту ваши ясли. И что, чёрт возьми, думает о них ваша компания? Тебе нужно исправить это дерьмо прямо сейчас, Куки... или Чимин уйдёт ... снова... и я это знаю... Я знаю... в этот раз... он никогда не вернётся, - голос Тэхёна дрогнул. Намджун кивнул и сказал: - Он прав, Чонгук-а. Похоже, он действительно не хочет возвращаться... хотя... он... - он перестал смотреть задумчиво, - Блять, да хуй с ним, он собирается присоединиться к Хоби в качестве инструктора в Сеуле. Он сказал нам, что хочет вернуться и всё уладить с тобой. Мы прислали ему официальное письмо с предложением и всё такое... Он принял приглашение 1 января. Но в письме говорилось, что он может передумать через пятнадцать дней... Вчера он отозвал своё согласие. Я думаю, это из-за того, что сделал Джихван-Щи. Я чувствую, что Го Сандон-Ним мог приказать ему сделать это. В любом случае, ты должен попросить его отступить… Чонгук был потрясён этой новой информацией и всё больше приходил в ужас. Ему было очень трудно осознать тот факт, что его менеджер, которого он уважал и которому доверял, делал что-то подобное за его спиной. Он ранил Чимина. Чон, что музыкальные лейблы обычно имеют дело с так называемыми заблудшими артистами и их личными затруднениями в такой жесткой манере. Но Чонгук не был ничьей марионеткой, и с его Чимином шутки плохи. Как могли люди, которых он знал и которым доверял, предполагать что-то настолько мерзкое о Чимине без каких-либо оснований. Его руки сжались в кулаки, а челюсти сжались в кулаки. Он вытащил телефон, чтобы позвонить своему менеджеру, и пришёл в ближайшую пустую комнату, чтобы избавить всех от вспышки гнева, которую он чувствовал. Он набрал номер Джихвана, яростно стуча по экрану телефона. - Привет, JK. Где ты? Это... - ответил Джихван, и впервые в жизни его голос вызвал у младшего отвращение. - Ты звонил Пак Чимину за моей спиной? - спросил Чонгук без предисловий, голосом, который определённо можно было назвать рычанием. В этот самый момент Чимин тихо появился, спотыкаясь, в дверях комнаты, которую толкнул Тэхён. Он только что вернулся с большим количеством пива, которое по настоянию Тэхёна купил в ближайшем магазинчике. Он стоял тихо, глядя на Чонгука, который стоял перед окном. Он стоял спиной к Чимину. - М… JK… Я… Позволь мне всё объяснить… - менеджер с трудом подбирал слова. - Ты знал? - Чонгук прибавил громкость. - Да, - признался он. - Но почему? - Тон Чонгука был острым, как бритва. - Я... Я... просто сказал ему, как катастрофично это может быть для тебя, если твоя ошибка станет достоянием общественности, - попытался объяснить Джихван. - А как это твоё дело, Со Джихван-Щи? - JK! Что ты такое говоришь? Всё, что связано с тобой – это так же и моё дело, - сказал недоверчиво менеджер. - Это то, что ты говорил себе, когда пытался разрушить мою жизнь? Единственные отношения, ради которых я живу? Ты хочешь, чтобы я умер, Хён? Потому что я так и сделаю, если Чимин снова бросит меня из-за этого. Глаза Пака выпучились от шока, и он задохнулся, закрывая рот руками, чтобы заглушить шум. - Джей Кей!!! – ахнул он. - С таким же успехом ты мог бы просто вышвырнуть меня. Тогда мне не придётся снова проходить через муки разбитого сердца. Зачем ты это сделал, Хён? - голос Чонгука дрогнул, он не мог контролировать свои эмоции по поводу того, что кто-то, кому он доверял, за его спиной разрушил его единственное истинное счастье, - Не пытайся отделить его от меня... Я не хочу, что у меня есть... это всё просто случайное... Я никогда не стремился к славе или деньгам. Всё, что я когда-либо хотел - это он. Если его присутствие в моей жизни означает потерю славы и денег, я сделаю эту сделку в мгновение ока. - JK... Извини. Я не знал, что он так много значит для тебя... – раскаянно сказал Джихван. Гук грубо вытер слёзы тыльной стороной свободной руки. Выражение его лица снова стало жёстким. Его гнев придал кинжалы его языку. - А ты не знал? Такой обманщик... Ты же знал! РМ сказал тебе так много. Ты предпочёл проигнорировать это и всё равно попыталась испортить мои отношения с ним. Давайте не будем забывать, как ты обманул компанию, чтобы получить личную информацию обо мне. Это грубое нарушение моей личной жизни… - JK... Послушай меня, пожалуйста... - взмолился Джихван. - Нет, ты послушай меня, Хён, если ты или компания когда-нибудь попытаетесь снова связываться с Чимином, я вышвырну вас всех на обочину. И я могу заверить вас, что возьму его с собой. Скажи это Го Саджин-Ниму. - JK, я просто следил за ним… потому что думал, что он такой же, как все те, с кем ты был, и всего лишь увлёкся… - Но, это не так, и ты знал. Как ты смеешь клеветать на него? Как ты смеешь намекать, что он какой-то золотоискатель? - голос Чона дрожал от ярости, - Я тебя предупреждаю. Держись подальше от него и от моих отношений с ним. Только тронь его, и я заставлю компанию истекать кровью, причём не из одного человека. И вы будете виноваты, - Чонгук был в ярости, и каждое его слово было правдой. Он отключил телефон, и гнев, наконец, взял над ним верх. Ему действительно нужно было что-то бросить, поэтому он бросил свой телефон. Он сделал два неглубоких вдоха, пытаясь собраться с мыслями, а затем обернулся и увидел Чимина, застывшего в дверях комнаты в полном недоумении. Как только их глаза встретились, очень испуганный Чимин отвернулся, чтобы избежать его взгляда. Возможно, даже уйти. Но он продолжал стоять, низко опустив голову. Через несколько мгновений, поигрывая пальцами, он заговорил: - Как... Тэ сказал тебе, не так ли? - Не имеет значения. Это не имеет значения, Хён... Я просто... Я просто... Блять… Я не могу поверить, что тебе пришлось пройти через это из-за меня, когда я был прямо там, в соседней комнате... Мне очень жаль… Я такой... - Чонгук попытался вытереть свободно текущие слёзы пальцами обеих рук. Если бы он сделал это достаточно жёстко, если бы это причинило ему достаточно боли, возможно, это было бы частью наказания, которое он заслужил за то, что нанёс такое оскорбление и обиду любви всей его жизни. После этого он уже не мог сдерживаться. В два больших шага он оказался прямо за спиной Чимина и обнял его сзади, уронив голову ему на шею и продолжая тихо извиняться. - Мне очень жаль, Хён... Мне очень жаль... Я прошу прощения, - его слёзы продолжали капать на футболку старшего, делая её влажной. Чимин вздрогнул от неожиданного прикосновения, но не отстранился. Он плакал вместе с ним. В обычных обстоятельствах это не было достаточным поводом для слёз. Но двое влюблённых провели долгие годы, страдая и тоскуя друг по другу. И как раз в тот момент, когда они действительно могли бы снова найти друг друга, Вселенная повернулась к ним, пытаясь снова разлучить их. Они устали ждать, тосковать, страдать. Они были израсходованы. И вот в этот миг две половинки одного сердца оплакивали бесконечные затруднения, мешающие им стать единым целым. Руки Чимина нашли руки Чонгука там, где они были сцеплены вместе, и их пальцы переплелись, прежде чем Чимин выдохнул и вот-вот что-то скажет. Чонгук запаниковал при мысли об очередном отказе. - Не отвергай меня... пожалуйста... пожалуйста... пожалуйста, Хён... - Чонгук отчаянно взмолился. "......Я был дураком, что не заговорил с тобой, когда ты нуждался во мне...... Извините.....не уходи больше......не оставляй меня снова...- Слезы продолжали течь по его лицу, как и по лицу Чимина....Я иду ко дну и не знаю, хватит ли у меня сил на этот раз обойтись без тебя....пожалуйста....Я умоляю тебя" В следующее мгновение Чимин резко повернулся в объятиях Чонгука, и пара мягких губ заставила его замолчать. Он бросился на Чонгука и целовал его страстно и сильно. Его прикосновение было таким же отчаянным, как волны в полнолуние. Он продолжал толкать его и Чон спиной врезался в стену через всю комнату. Его губы быстро зашевелились, а руки вцепились в кожаную куртку Чонгука, как будто они держали его изо всех сил. Младшему потребовалась секунда, чтобы осознать ситуацию, и в тот момент, когда он закончил, он ответил на поцелуй с такой же силой, взяв Чимина за талию. Ему казалось, что он изнемогал в течение многих лет и наконец получил передышку, в которой так нуждался. Он бороздил множество тёплых тел холодными, сухими ночами в поисках этой передышки, но Чимин был единственным, кто мог утолить его жажду. Всё их самообладание, которое уже висело на волоске с тех пор, как они уехали в отпуск в Пусан, наконец лопнуло. И там, и тогда, они оба были просто своими первобытными "Я", управляемыми своими инстинктами. И инстинкты подсказывали им, что надо целовать друг друга до упаду. Так они сделали именно это. Их слёзы смешивались друг с другом, размазываясь повсюду на их лицах, делая поцелуй солёным. Ни один из них не осознавал, что их губы стали невыносимо болеть, а лёгкие начали кричать, требуя кислорода. Они отодвинулись на мгновение, чтобы перевести дыхание, прежде чем Чимин фыркнул и вернулся на несколько секунд, но Чонгук мягко остановил его, держа его лицо в своих руках, твёрдо на небольшом расстоянии от его собственного. Чимин издал смущенный хриплый звук. - Подожди, подожди, Хён... подожди... подожди, подожди... ты останешься? - спросил Чон, затаив дыхание и осторожно вытирая большими пальцами застывшую влагу слёз на лице старшем. Чимин прекратил попытки вернуться к лицу Чонгука и с тоской посмотрел ему в глаза. Затем он наклонился к рукам Чонгука и уткнулся в них носом с закрытыми глазами. -Чонгуки... Я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем когда-либо смогу… моё сердце так полно тобой, что я боюсь, как бы оно не взорвалось... Я... Я... я больше не могу справляться с этим в одиночку. Так что да. Я останусь. Столько, сколько ты захочешь, - сказал он, переполненный страстью, которая с каждой секундой нарастала в пространстве вокруг них. Сердце младшего, как ни странно, успокоилось и трепетало одновременно. Его Чимин останется с ним. Он сделал широкий жест. Для Чонгука. Он успокаивал сильнейший шторм, который бушевал в Чонгук недо минут назад. Годы боли, страданий и тоски привели их сюда, рядом с Чимином, и внезапно он ни о чем не жалеет. Отчаяние в его сердце снова сменилось надеждой. Его Чимин сказал, что он останется здесь столько, сколько захочет. Он точно знал, как долго он хочет, чтобы Чимин оставался.

"Навсегда"

Он вздохнул и вернулся для второго, более нежного, но страстного поцелуя. Их губы двигались вместе, как будто они принадлежали друг другу. На этот раз не было никакой амбивалентности или неуверенности, только бесспорно решительное принятие друг друга. На этот раз слёз не было, только безудержное желание и бешеная страсть. Они оба улыбнулись друг другу в губы. В отличие от предыдущего, этот поцелуй был безошибочно, бесспорно сладким.