Свободная любовь

      Чимин очень сожалел об этом. Ничего такого большого, как побег от Чонгука восемь лет назад. Он разбил своё драгоценное сердце и заплатил за него сполна с процентами. Он никогда не любил никого так, как младшего. Он был одинок, ему было больно, и он тосковал по своей любви. За годы. Но не более того. Слушая, как Чонгук отчитывает своего менеджера из-за него, он спас себя от ошибки, которую совершил много лет назад. Теперь, наконец, пойманный в отчаянные объятия Чонгука, он решил, что не хочет сожалеть об этом дважды. Он не хотел терять его дважды. Его сердце просто не выдержит, если он это сделает. В этот момент он нашёл новую цель в своей жизни. Чтобы остаться рядом с Чонгуком. «Никогда не отпускай его. Он... он сказал, что умрёт без тебя... поставил на кон всю свою карьеру, чтобы защитить тебя... ваше уважение. Ты даже не заслуживаешь его. Тебе повезло, что он всё ещё хочет тебя…» «Не отвергай меня... пожалуйста... пожалуйста... пожалуйста, Хён... Чонгук искренне умолял, когда Чимин вышел из его головы.» «Я был дураком, что не заговорил с тобой, когда ты нуждалась во мне... Извини... не уходи больше… не оставляй меня снова... Я иду ко дну и не знаю, хватит ли у меня сил на этот раз обойтись без тебя... пожалуйста... Я умоляю тебя, - лицо Чимина исказилось от боли, когда он услышал, как Чонгук умоляет. Он этого не заслужил. Он заслужил то, что Чимин так глупо скрывал от него. Любовь и счастье.» Чонгук никогда бы не подумал, что он золотоискатель. Какая разница, что думают другие? Только он имел значение… Только он… Если люди бы неправильно поняли его и бы были упреки, он с радостью примет всё это, если это означает, что он будет с Чонгуком. Это самое меньшее, что мог сделать Чимин, когда он только что защищал его с такой искренностью и горячностью. Его слёзы текли рекой. Он не знал, что он сделал в своей прошлой жизни, чтобы заслужить кого-то вроде Чона в своей жизни. И поэтому, когда он увидел, что Чонгук мучает себя, думая, что его трусость и глупость были каким-то образом его ошибкой, то он огрызнулся. Недолго думая, он подчинился своему порыву и резко повернулся, освобождаясь от хватки Чонгука сзади. Пришло время ему всё исправить, взять на себя ответственность и не дать своему возлюбленному обвинить себя. Поэтому он бросился на него, и их губы встретились. Он продолжал давить на него, пока больше не смог. Ему нужно было удержать себя от того, чтобы не развалиться на части, поглощённый интенсивностью момента. Поэтому он ухватился за первое, что попалось ему под руку, - за куртку младшего. Как только он почувствовал, что тот целует его в ответ, то он выдохнул. Казалось, будто извергся вулкан, и все его сомнения и неуверенность сгорели дотла, а пепел смыло потоком расплавленной лавы. Гук прервал поцелуй, чтобы спросить: - Подожди, подожди, Хён... ты останешься? - Чимин отчаянно хотел вернуться к губам, но Чонгук удержал его, нежно держа его лицо между ладонями, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза. Пак проклинал свои звёзды в прошлом, потому что они с Чонгуком пересеклись. Но в этот момент он молча поблагодарил их за то, что они позволили ему пересечься с этим добрым, великодушным, чутким и уважительным человеком. Как младший повлиял на его жизнь, он никогда не сможет выразить в полной мере. Насколько сильно он любил Чонгука, он никогда не сможет определить количественно, но он был совершенно уверен, что не переживёт ещё одной разлуки с ним. Во всяком случае, это не имело значения. Он остановился, чтобы посмотреть на своего возлюбленного, а затем обхватил лицо руками, ища утешения в их тепле. Ему нужно было что-то сказать, но в тот момент слова и предложения не имели никакого смысла в его голове. Он закрыл глаза, чтобы собраться с мыслями, и наконец смог сформулировать вразумительный ответ. - Чонгуки... Я люблю тебя. Я люблю тебя больше, чем когда-либо смогу… моё сердце так полно тобой, что я боюсь, как бы оно не взорвалось... Я... Я... Я больше не могу справляться с этим в одиночку. Так что да. Я останусь. Столько, сколько ты захочешь. Это было далеко не всё, что он хотел сказать. Он хотел сказать, что сожалеет о том, что недостаточно доверял Чонгуку. Он хотел сказать ему, что в случившемся нет его вины. Он должен был сказать ему, как сильно скучал по нему в последние годы. Ему нужно было рассказать ему о тех ночах, которые он проводил, представляя себе лежащего рядом с младшим. Все эти дни он размышлял о том, что же тогда будет делать Чон. Ему нужно было признаться в своей вечной любви к нему. Ему нужно было рассказать ему о бесчисленных случаях, когда ему хотелось приехать обратно в Корею прямо в его объятия. О том, как он фантазировал о нём каждый раз, когда был с кем-то в постели. Ему нужно было сказать ещё чертовски много, но слова его подводили. Он злился на себя за то, что не сумел чётко сформулировать всё это в тот момент. Затем он услышал, как Гук сказал что-то, что успокоило его беспокойное сердце.

Навсегда

Чонгук хотел, чтобы он остался навсегда. Вечность - это долгий срок, и у него будет возможность медленно сказать всё, что он хотел сказать ему. Поэтому он обвил руками шею младшего, притянув его за талию, и снова прижался губами к губам Чонгука. На этот раз купаясь в завершённости их отношений, в их постоянстве. Это был самый сладкий поцелуй в жизни Чимина. Когда Тэхён вошёл, то они оторвались друг от друга, не в силах справиться со своим любопытством, и сразу же отвернулись. - Ой... Извините... Я оставлю вас… - Тэ… постой, - сказал Пак, всё ещё тяжело дыша. - Мне очень жаль... Я не хотел ничего прерывать... - Ты этого не сделал... Я имею в виду, не имеет значения, - сказал Чимин. - Так… ? - спросил Тэхён. - Что? - Что это такое было только что? – указывая на парочку. - А, это... - старший продолжал смотреть на Чонгука, - ... это отношения. - Что? Ты что, блядь, серьёзно? - Ким почти закричал, и тут ворвались Юнги и Намджун. Очевидно, они стояли довольно близко к двери комнаты, явно прислушиваясь. Чимин закатил глаза от ребячества своих друзей. - Что... Что? - спросил Юнги. Пак посмотрел на Чонгука в момент раздражения, который улыбнулся ему в ответ, многозначительно шевеля бровями. «Он всё ещё похож на кролика...» - Мы вместе, вот что. - Неужели? Чимини? - Намджун до сих пор не мог в это поверить. Чимин опустил взгляд на свои дрожащие руки. - Да, Хён... а теперь не могли бы мы все не говорить об этом, пожалуйста? - Но почему? - громко от волнения спросил Тэхён. - Потому что, Тэ… Это неудобно, чтобы обсуждать... Мы ещё выясняем это. Дайте нам немного времени, - сказал Чимин, снова глядя на Чонгука, который кивнул в знак согласия, а затем смущённо улыбнулся, глядя в сторону. - Уух... Окей... но я так счастлив… О боже мой... Я не могу поверить, что вы снова нашли друг друга... наконец-то вы вместе... Я могу взять вас обоих с собой... - Тэхён взвыл и прыгнул на Чимина, чтобы крепко обнять его. Затем он потащил Чонгука за руку, чтобы присоединиться к объятиям. У Пака было так много людей, за которых он мог быть благодарен. Ким был одним из них. Он не знал, как бы прожил свою жизнь в одиночестве, если бы не телефонные и видеозвонки его самого дорогого друга. Юнги и Намджун поздравили их обоих, и все они немного потусовались вместе за пивом и креветочными крекерами. Чонгук поёрзал в своём телефоне, словно проверяя, не поврежден ли он, когда он бросил его ранее. Но у Пака зазвонил телефон. Там были сообщения от других его друзей, очевидно, один из них был занят, рассказывая людям о том, что произошло. Скорее всего, Намджун. Чимин не был уверен, но сообщения вызвали улыбку на его губах. Хоби-Хён. 21:01. «Добро Пожаловать, Чимини! За парящую душу и мою семью ;-)» Джин-Хён. 21:03. «Я счастлив за тебя, парень. Такой счастливый. Я отправляю то письмо с предложением немедленно. Сходи завтра утром в академию и повидайся с Хоби.» В какой-то момент ему придётся ответить на них, но сейчас пришло ещё одно сообщение, которое требовало внимания. Чонгуки. 21:12. «Мне нужно побыть с тобой наедине.» Чимин фыркнул в лёгком замешательстве и написал ответ. Чимин. 21:13. - Не сейчас, Куки. Но он не смог сдержать застенчивой улыбки от появления. Чонгуки. 21:14. - Пожалуйста, мы можем уйти отсюда? Пак поднял голову и увидел, что Чонгук смотрит на него умоляющими глазами. Он отрицательно покачал головой и снова отправил сообщение, стараясь, чтобы его не заметили. Чимин. 21:15. «Чонгук-а… потерпи!» Он снова посмотрел на младшего, который хмуро печатал текст. Чонгуки. 21:16. - Буду, если ты пообещаешь поцеловать меня. Щёки и уши старшего окрасились в тёмно-красный цвет, и он перевёл взгляд на лицо Чонгука, который пристально смотрел на него в течение секунды, прежде чем немедленно опустить глаза на пол. Юнги заметил обмен репликами и громко прочистил горло, чтобы привлечь к себе внимание. Все посмотрели на него, и Чимин украдкой бросил ещё один быстрый взгляд на Чона. - Фуфло вид... Я думаю, что Чонгуки и Чимини должны остаться наедине, - сказал Юнги, многозначительно подняв бровь на Тэхёна. - Хён, почему ты нас выгоняешь? - спросила Гук, одновременно дуясь. Пак точно знал, что это игра. Чонгук хотел выбраться отсюда. Чимин и сам не мог дождаться, чтобы выбраться отсюда и провести какое-то время вместе. - Я устал от того, что вы оба смотрите друг другу в глаза поверх голов. Но я все понимаю… Вы оба только что выпили... большой момент... Я думаю, вам обоим стоит выйти и... ммм… поговорим об этом или ещё что-нибудь, - попытался объяснить Мин. Тэхён внезапно встал и начал подталкивать их обоих к двери. - Идите... поговорите... Или поспите... вы знаете, вместе... всё, что будет лучше для вас... ой! - оживлённо сказал Тэхён, когда Чимин ударил его наотмашь по плечу. - Что? Я только хочу, чтобы ты поцеловал его. Это здорово, знаешь ли... О, я знаю... ты можешь пойти к Чонгуки... останься там на ночь… и... ну... поговорить... или потрахаться, или что ты там хочешь сделать. - Тэ... Я не могу... У меня нет одежды на ночь... - запротестовал Пак. - Тебе не нужна одежда... Если вдруг они вам понадобятся, позаимствуйте их у него. Я уверен, что у него есть тонны одежды, чтобы сэкономить в этом шкафу размером с футбольный стадион... а теперь перестань оправдываться и убирайся к чёрту из моей квартиры, - игриво сказал Ким. Настала очередь Чонгука покраснеть. Он схватил Чимина за руку и потащил к двери. - Окей... тогда прощайте. И перестань смущать нас, Тэ! - Тэхён поднес руку к лицу и помахал им пальцами, чтобы попрощаться, но с многозначительным видом. Он потащил Чимина за собой, и они оба, хихикая, побежали в направлении, которое вёл Чонгук. Они остановились перед самым выходом из здания, чтобы перевести дух, и младший достал из кармана маску, чтобы надеть её на лицо. - Мы же не хотим, чтобы на нас напала толпа... – сказал он, глядя на Пака. - Конечно нет, - кивнул Чимин. Они оба улыбнулись друг другу, прежде чем двинуться к стоянке. Двадцать минут спустя они были в огромном Сеульском пентхаусе Гука. Чимин сидел на диване, а Чонгук на кухонном столе, не в силах смотреть друг на друга. На какое-то время в квартире воцарилась мёртвая тишина. Пак решил что-нибудь предпринять. - Эээ… отличная квартира, - неловко сказал он. Она была огромной, роскошно обставленной и кричала о деньгах с ультрасовременными дизайнерскими интерьерами и дорогими картинами на стенах. Но в нём не было домашнего тепла его Пусанской квартиры. Или, может быть, он просто был неравнодушен к этому, потому что у него были воспоминания, которые он лелеял с того времени, когда он провёл в доме, хотя и короткие. - Спасибо... – ухмыльнулся Гук, потом прищурился и сказал, - Дай угадаю, тебе больше нравится квартира в Пусане. - М… Нет… Нет, это не так… - Чимин попытался объяснить, чувствуя себя так, словно его поймали на лжи с поличным. Откуда, чёрт возьми, Гук мог знать, что он думает? Чонгук прервал его тихим смехом. - Всё в порядке, Хён. Та квартира мне тоже больше нравится. Пак понимающе улыбнулся ему. Между ними снова повисло неловкое молчание. - Это просто смешно... можно было подумать, что после этого нам будет спокойнее друг с другом... То, что случилось раньше... но это так... - Чонгук в отчаянии всплеснул руками. - Я знаю, что это так неловко, - пробормотал старший. - Так давай поговорим об этом... - Чонгук подошёл поближе к нему и сел на другой конец дивана, - Ты чувствуешь себя неловко? «Я только что признался и не знаю, что с собой делать, а ты такой терпеливый, горячий, идеальный, я люблю тебя и мне страшно снова всё испортить. Я говорил, что ты горячий, и я умираю сейчас?» Вместо того чтобы выпустить наружу то, что творилось у него в голове, он решил, что необходимо отвлечься от кричащего поединка своих мыслей. Чону не нужно их слушать. Поэтому он сказал: - Ммм... Я не... Я не могу смотреть на тебя прямо сейчас... Я имею в виду, что могу… Я просто не могу смотреть… Не знаю почему. Это было правдой. Ему было трудно смотреть на тлеющую горячую рыжую голову, сидящую перед ним. Чонгук помедлил секунду, прежде чем сказал: - Но я знаю свою причину. Чимин поднял бровь, чтобы наконец взглянуть на него. - Да? В чём твоя причина? Чонгук уставился на него, а затем его взгляд скользнул к губам Пака. Он остался там, заставляя старшего невероятно смущаться и нервничать. - Потому что если я буду смотреть на тебя слишком долго, то могу снова тебя поцеловать. Его позвоночник дёрнулся, и Чимин был рад, что он сидит, иначе его ноги подкосились бы. «Раунд 1. Чон Чонгук!». Пак даже услышал, как в его голове зазвенел колокольчик объявления. Младший флиртовал, и Чимин тонул в нём. Он должен был усилить свою игру. То, как он не мог смотреть на него, говорило о том, что он проиграл этот раунд. Но он хотел выиграть в следующий раз. Прежде чем он понял, что игрок в нём проявился, то он наклонился к Чонгуку, оставаясь спокойным. - Может быть ты и есть моя причина. Может быть, я не могу контролировать себя рядом с тобой. Чон сидел, разинув рот. - Боже... не говори таких вещей, Хён! – застонал он. «Раунд 2. Пак Чимин!» - Но почему? - Чимин кокетливо улыбнулся. У него был огромный опыт флирта с девушками. Но у него не было опыта общения с мужчинами. Он не знал, сработает ли то же самое. Он медленно открывал, что некоторые вещи работают одинаково с обоими. - Если бы ты только знал, что ты со мной делаешь… ты бы сжалился перед своим парнем, - продолжал жаловаться Чон. «Парень… Он сказал парень…» Сердце Чимина ёкнуло, а глаза расширились. Он мог бы выиграть раунд, но в ту же секунду потерял рассудок. Чонгук заметил его реакцию и сказал: - Я вижу, что мы ещё не говорили об этом... Юнги-Хён был прав, мы, вероятно, должны сначала поговорить... - И не говори, - усмехнулся старший. - Хён! – заскулил Чонгук, заставив Пака хихикать и ворковать над миловидностью взрослого мужчины, скулящего, как пятилетний ребенок. Он должен был задать этот вопрос Чону первый. Чимин чувствовал, что должен спросить первым. Формально Гук спросил его первым, приняв за своего парня, но Пак не собирался сегодня беспокоиться о формальностях. Он просто спросит. - Ты хочешь быть моим парнем, Чонгуки? – спросил Пак и тот замер, - Вполне уместно, что я спрашиваю тебя об этом первым, так как я - причина, по которой мы должны были это сделать... так долго... - его голос охрип от волнения. Чон спрыгнул со своего места и устроился рядом с Чимином, заключив его в объятия. Он тихо прошептал Чимину на ухо: - Мне уже всё равно. Это в прошлом, - затем он разорвал объятия, чтобы заставить их посмотреть друг на друга, - Я буду твоим парнем. Чимин был на седьмом небе от счастья. Он ни секунды не сомневался, что Чонгук скажет "Да". Но он не знал, что облегчение, которое он испытал за последние несколько дней, когда они достигли небольших рубежей, исправляя свои отношения, было ничто по сравнению с тем, что он чувствовал сегодня. Когда они наконец-то будут вместе. Официально. - Спасибо, что всё это время был рядом со мной. Ты был там, даже когда тебя там не было, и мне так повезло, что у меня такой замечательный парень. Я не знаю, как отблагодарить тебя, - это всё, что он мог придумать, чтобы ответить. - Ты можешь сделать для меня одолжение, например. - Что угодно. Что ты хочешь? – выдохнул старший. - Скажи мне, почему я тебе нравлюсь. Я уже говорил тебе раньше, но ты никогда не говорил, почему я тебе нравлюсь. Так скажи мне, Хён, - сказал Чонгук. Чимин был как будто мёртвым в этот момент. Он понятия не имел, как ответить на этот вопрос. В Чонгуке было так много того, что он любил, но ничего такого, что он мог бы легко выразить словами. Поэтому он решил сделать несколько маленьких шагов. - Мне нравятся твои рыжие волосы, - пробормотал Чимин и замолчал. - И это всё? – ухмыльнулся младший. - Твои оленьи глаза. Мне нравится их естественный тёмный цвет. Я... Мне нравится, какой ты внимательный и преданный. Верный и уважительный. - Ммм... - Чонгук выглядел немного ошарашенным, но попросил Чимина продолжать. - И ты любил меня все эти годы, несмотря ни на что... ты отличный, трудолюбивый танцор... ты так хорошо выглядишь, когда танцуешь... О Боже, ты горячая штучка... Я не могу... - он не смог закончить фразу. Чонгук определённо напрягся, чтобы не разразиться хихиканьем. - Мне нравится, как ты иногда роняешь награды. Мне нравится слышать своё имя из твоих уст, - признался Чимин. Неважно, что это не имело отношения к вопросу, это был его шанс признаться в том, что он иначе не сказал бы Чонгуку. - Ладно, Чимин, - поддразнил Чонгук, и тот закатил глаза. Он знал, что так и будет, но всё равно решил продолжить разговор. - И татуировка у тебя потрясающая. - Да? Тебе нравится? У меня их ещё больше... но нигде ты не сможешь увидеть их, не снимая с меня одежду... но, ты закончил? - Чонгук многозначительно пошевелил бровями. «Раунд 3. Чон Чонгук!» Чимин явно проигрывал эту дурацкую игру, в которую они играли. - Фу, Чонгуки... почему ты всё усложняешь для меня? Достаточно тяжело для меня, что ты так выглядишь. - Я оказываю такое воздействие на людей, но спасибо за подтверждение! - Чон дерзко пожал плечами и подмигнул ему. Они оба разразились смехом, бросившись на спинку дивана бок о бок, в конце концов погрузившись в уютную тишину, просто переживая время и пространство вместе. Они были душами-близнецами. Испытывая те же эмоции в тот момент. Счастье, любовь, облегчение, блаженство, волнение и немного страха все испортить. Пак повернул голову и посмотрел на младшего, отрезвляя его для более трудного разговора. - Чонгуки... Мне нужно улетать. Послезавтра. Чонгук повернул к нему голову. В его глазах была печаль. - Я знаю. Когда я увижу тебя снова? - Скоро... Я обещаю. Я... Я не говорил тебе об этом... но, у меня есть предложение о работе здесь, - тихо признался Чимин. - Я знаю. Джун-Хён сказал мне. Ты примешь его? Чимин не мог поверить, что его друзья рассказали Чонгуку всё за его спиной. Но он знал, что их сердца находятся в нужном месте, поэтому не мог найти в себе силы злиться на них. - Как ты думаешь, Гуки? – закатил он глаза. - Ты примешь предложение? - улыбка Чонгука стала шире. - Да, - он ободряюще улыбнулся ему. Он нашёл руку Чона и переплёл их пальцы, прежде чем продолжить, - Но мне нужно вернуться, чтобы мне нашли замену… Максимум это продлиться до трёх месяцев, - попытался объяснить Чимин, и Гук понимающе кивнул. - Когда твой рейс? - Ранним утром. В 5:30. Я должен быть в аэропорту по крайне мере в 3:30, - печально ответил старший. - Тогда… фактически ты уезжаешь уже завтра вечером, - надулся младший, - Я могу проводить тебя до аэропорта? - Куки... ты же знаешь, что это может привлечь внимание... - Я знаю... Я знаю... но я никому не скажу... Я сам поведу машину... мы возьмём машину Тэ... Я надену маску и всё такое... Я просто... мне действительно нужно проводить моего парня. Я собираюсь не видеться с тобой в течение следующих трёх месяцев, поэтому давай подвезу… - Окей... - Я даже не могу пригласить тебя на наше первое свидание... У меня завтра выступление… Весь день будет безумным… Мне так жаль, Хён... эти три месяца меня убьют... - Чонгук продолжал разглагольствовать, словно он не слышал Пака. Сердце Чимина затрепетало при мысли об их первом свидании. К тому же он был немного разочарован тем, что ему пришлось так скоро уехать, не получив хотя бы этого. Поэтому он решил использовать каждую минуту, проведённую с ним перед отъездом. - Чонгуки... Я сказал, что так может быть в худшем случае. В лучшем случае - две недели. Хм? - он взял его лицо в ладони, повернул к себе и чмокнул в губы. Чонгук моргнул один раз, и Чимин снова сказал тихим голосом, - Максимум три месяца, и тогда я твой... - Навсегда? - спросил Чонгук, всё ещё слегка хлюпая ртом между ладонями Чимина. Получившаяся в результате надутость выглядела очень мило, и Пак намеревался оставить его таким. Но когда он услышал "Навсегда" из уст младшего, то превратился в кашу, так что его руки тут же отпустили щёки. Он был взволнован перспективой провести вечность с Чонгуком, но и немного напуган. Он был поражён преданностью Чона ему, который никогда не относился к этому так, как будто это было чём-то случайным для него. Но он боялся, что никогда не сможет сравниться с пылом Чонгука. По иронии судьбы Чонгук был чрезвычайно красноречив о том, что он чувствовал и чего хотел в отношениях. Несмотря на его тревожные проблемы и интровертную натуру, общение с ним казалось таким лёгким. Но Чимин не был силён в выражении своих чувств и желаний. Он не знал, как ослабить бдительность даже в присутствии людей, которых любил больше всего на свете. Если уж на то пошло, годы одиночества сделали его ещё более замкнутым и невыразительным. Как будто у него не было практики в разговорах. Он даже не мог сказать всего, что должен был сказать, пока признавался в любви, потому что слова просто не приходили ему в голову. Но он должен был попытаться. Для Чонгука. Он не заслуживал ничего меньшего, чем заботливые, любящие и полностью вовлечённые отношения. Чимин должен был дать ему это, и он был готов работать для этого. Если это включало в себя признание вслух его самого сладкого желания, так тому и быть. - Навсегда, - заверил он с эмоциями в глазах, которые не мог назвать. Они отвернулись друг от друга, глядя прямо, прислонившись спинами к спинке дивана, и Чонгук снова взял Чимина за руку. Он поднёс их переплетённые руки к своим губам и прижал их к тыльной стороне ладони старшего. - Так… это другая жизнь, Хён? - спросил Чон. Его губы шевелились на тыльной стороне ладони, а глаза до сих пор были закрыты. Чимин прекрасно понимал, о чём он говорит. В прошлом он столько раз говорил себе, что в другой жизни всё будет по-другому. Он даже написал это в своей прощальной записке Чонгуку. Он искренне, отчаянно желал другой жизни, в которой он мог бы быть самим собой, мог бы любить его, пока писал эту записку. Теперь всё было по-другому. Чонгук и Чимин были другими. Обстоятельства были другими. Это действительно была другая жизнь. Пак был готов принять себя и полюбить того, кого он действительно хотел. Хотя он был уверен, что всё далеко не идеально и в будущем их ждут новые препятствия, он знал, что готов взять их на себя. Он был готов встретиться лицом к лицу со своими родителями, он был готов спрятаться, если Чонгук попросит его об этом, он был готов встретиться лицом к лицу с миром, если потребуется. Чёрт возьми, он был готов сразиться со всем миром, если до этого дойдёт. Для его Чонгука. - Это другая жизнь, Чонгуки... - пообещал старший, прежде чем окончательно поддался желанию подойти поближе к Чонгуку и обхватил его руками. Это была другая жизнь, и в этой Чимин не хотел его отпускать.