All I Need

— Алло? — услышав голос брата на том конце, Мэдисон выдохнула с облегчением и крепче сжала телефон в своих руках. Коленки дрожат, а к горлу поступает ком. Господи, как давно она не слышала его голоса. — Кто это? — видимо, её молчание затянулось… Да и к тому же Джер никогда не славился терпением. — Привет, — тихим дрожащим голосом отзывается она. Мэдисон сама не особо понимает свою реакцию. Вроде она должна радоваться — она слышит голос брата впервые за долгое время, она может поговорить с ним, но… Она не знает его реакцию на её поступок, поэтому, да, ей страшно. — Боже, — выдыхает он. — Мэди, прошу, скажи что это ты! — его голос звучит слишком взволнованно. — Уже забыл меня? — насмешливо тянет она. Конечно выходит это не очень, ибо больше казалось, что она напугана. — Тебя-то? Самую большую занозу в заднице? — уловив её настрой, усмехается он. — Мне кажется, что тебя сложно забыть. — И это я ещё заноза?! — она наигранно возмущённо восклицает. Внутри неё разливается тепло и спокойствие, которого так и не хватало в особняке первородных. — Между прочим, это не я подожгла коврик соседей, когда мне было шесть. — Между прочим, ты стояла рядом и подначивала меня, — в её же манере, кидает ей ответку он. — Ну, а ты поддался! Так что это кто из нас ещё хуже?! Джереми смеётся, да и Мэдисон тоже. Наверное, это её самый искренний смех за полгода точно. Да и это самый их искренний разговор за последнее время, так что… Наверное, в этом заточении имеются свои плюсы. Их разговор длится ещё не так долго как хотелось бы. Да и вообще, она бы могла болтать и болтать с Джереми, но время явно было против них. Об этом напомнил Элайджа, что появился в проходе. Гилберт тяжело вздыхает и ели сдерживает рвущийся наружу всхлип. Джереми, будто поняв, что что-то не то, поинтересовался: — Больше не можешь говорить? — Не могу, — тяжело вздыхает она. Её губы начинают дрожать. — Джер, передай Елене, что я люблю вас и делаю это всё тоже ради вас Не услышав ответа Джереми она сбрасывает трубку и протягивает телефон Элайджа. — Ты могла бы с ним нормально попрощаться, — как бы между прочим говорит Элайджа, явно намекая на то, что она, может, ещё не скоро сможет поговорить со своими родными. — Так было бы больнее, — качает головой она, опуская свой взгляд. — Нам обоим. Элайджа тяжело вздыхает и потерев переносицу садится напротив шатенки. Он берет её подбородок и смотрит в глаза. — Поверь, иногда эта боль нужна, — тихо и вкрадчиво произносит он. — Тем более, в семье без неё никуда не деться. — Не думаю, что в семьях нормально идти в плен к гибриду, — тихо говорит она, отводя взгляд. — Так мы говорим не про нормальные семьи, Мэдисон, а про наши, — он слабо улыбается, а Гилберт просто поджимает губы и слабо кивает. — Тем более это был очень благородный и смелый поступок. Не все готовы на такое пойти, а это уже о много говорит. — Например? — она искоса смотрит на него. В её взгляде появляется некая заинтересованность. — Что ты сильный человек, — Элайджа встаёт с места и расправляет плечи. Он поправляет галстук и к чему-то прислушивается. В голове Мэдисон сразу появляется мысль, что, видимо, пришёл Никлаус. Майклсон уже хочет выйти из комнаты, но она тихо окликает его. — Спасибо, — кажется, она уже второй раз ему за сегодняшний день говорит. — И за телефон, — шатенка старается говорить как можно тише, чтобы никто другой не услышал, — и за разговор, это было важно для меня. Она старается искренне, на сколько это вообще возможно, улыбнуться. Он отвечает не менее искренней улыбкой. — Мэдисон… улыбайся чаще и, — он на секунду запинается, — выходи, хотя бы иногда, из комнаты. — Я подумаю, — она закусывает свою щеку, кажется, до крови. — И над тем и над тем. Он кивает и покидает её комнату. На самом деле, кареглазая и впрямь задумывается. И, кажется, даже принимает решение, о котором, наверное, пожалеет, но ей так хочется. А когда что-то стреляет в голову Гилберт — при чем всем в их семье — они не перед чем не остановятся. Будь то столетний вампир, то тысячелетний гибрид. Кажется, их семья просто напрочь лишена здравого смысла и инстинкта самосохранения. Но, вообще, когда это кого волновало? Правильно. Никогда. Забудем о братьях Сальваторе, что постоянно пытались — пытаются — остановить их и совершенно устали от их выходок. Интересно, а Деймон вообще скучает? — эта мысль незаметно закрадывается в голове Мэдисон. И она подозревает, что теперь будет об это постоянно думать. Но не сейчас. Нет. На данный момент её голова забита другим. Как первородные отреагируют на то, что она вышла из собственной зоны комфорта — комнаты? Впервые за долгое время, между прочим. Наверное, это будет интересно.