Девушка в шипах

      Поезд тронулся. Прозвучал характерный скрип, но девушка, что уже успела нацепить наушники и с головой погрузится в мир музыки, его не услышала. Единственное, что могло оповестить её об движении – это окно, но как говорили классики:«С поездом, как и с кукухой – непонятно, это у тебя поехала, или у других»*, так что пришлось верить субъективным ощущениям, а так же выйти в тамбур, дабы посмотреть, поехали ли на самом деле.       Жизнь на вокзале кипела. Кто-то куда-то шел,волоча за собой чемодан или ребенка (или все сразу), кто-то стоял и курил, кто-то с кем-то общался. Все были заняты разными делами, и при этом, одними и теми-же. Все ждали. Кто-то своего поезда, кто-то поезда, на котором родственник или друг. Все ждали. Пери тоже ждала, и тоже своего. Иногда кажется, что вся жизнь состоит лишь из двух вещей: моментов и их ожидания. Увы, втрое доминировало, и происходило гораздо чаще. Оттого и игнорировалось, принялось как должное.       Пери же, ожидание не игнорировала. Однажды, она получила в свое распоряжение одну вельми интересную мудрость, руководствуясь которой, можно вполне серьезно облегчить себе жизнь. И эта мудрость как-раз-таки и состояла в правильном распоряжении моментами и их ожиданием. Если момент неприятен –коротай ожидание, а не растягивай его. Чем быстрее он наступит, тем быстрее он закончится. Если наоборот, ты с нетерпением ждешь момент, что обещает быть приятен – растяни ожидание. Тогда он станет слаще.       Этим девушка и занималась – тянула то время, что осталось до приезда (а времени, на самом то деле, осталось еще очень и очень много). Она вслушивалась в каждое слово в песне, (даже когда это было проблематично из-за крика, рыка или хрюканья), всматривалась в каждое граффити, пытаясь расшифровать то, что вложил в него автор (что после огромного количества логотипов на футболках Лизы казалось чем-то невероятно простым и расслабляющим, даже когда автор искренне пытался сделать надпись нечитабельной), наслаждалась каждым куском булки, что пихала к себе в рот, и так далее. При этом, ей вполне легко удавалось делать все, и сразу. И любоваться видами за окном (так как девушка уже вошла в купе, в приделах которого приятного было мало, в основном, из-за полуголого толстяка на соседней полке), и наслаждаться музыкой.       И так и там была было так хорошо, что ожидание само по себе походило на момент. За окном зеленые, в самом расцвете сил деревья, чистейшие, вырвиглазно-голубое небо, советские, по-своему специфично-романтичные панельки, когда-то казавшиеся девушки эталоном отчаянья, непонятные, но очень красивые желтые цветы, иногда больше походящие на кусты. В наушниках же, разнообразие звуков также было крайне прекрасным, хоть большинство с этим и не согласится (впрочем, чего таить, еще в прошлом году Пери бы согласилась с теми людьми, что говорили что это не музыка а шум). Тарахтящие, походящие на пулеметную дробь ударные бласт-биты*, ревущие и скрипящие, невероятно быстрые гитарные рифы, кричащий и стонущий, скорее всего к чертовой матери убивающий голосовые связки вокал, в общем, дэт-кор.       Было воистину хорошо. Реально прекрасно, только вот, как мы знаем, в каждой бочке меда есть своя ложка дёгтя, что так и норовит испортить приторно-сладкий вкус. В данном контексте, ложкой дёгтя была ну просто убийственная жара. Толстяку возле было хорошо, он мог раздеться и никого не стесняясь крутить своими буферами, а вот сделай это девушка, это вызвало бы крайне нежелательное внимание. Сидеть в футболке было просто невыносимо, особенно в черной (спасибо Лизе, что заменила им все нормальные цвета). Девушка, везде где только можно (и нельзя) было вспотела, от чего все, что только могло (и опять же, не могло) прилипло к коже, вызывая неприятные ощущения.       И это просто невероятно портило столь приятную поездку. В отличии от холода, от жары спасаться ужасно трудно. Особенно, когда в твоем распоряжении был столь небольшой запас вещей, будто девушка ехала на совсем небольшое время, а не на месяц. Конечно же, среди этих вещей не было вентилятора, так как под разряд «самое необходимое», «то, что можно постирать», или «маленькое, все равно поместится» он не попадал, да и скорее всего был у синеволосой. Был альбом, но сидеть и размахивать им удовольствие крайне сомнительное. Также, все мы знаем, какие фильмы с участием девушки и парня (или девушки и девушки, Пери знала, Пери шарила) начинаются с размахивания чем-то из-за «жары». Фиг его знает, что может подумать этот крайне подозрительный (потому что все незнакомые люди－ подозрительные, и это не обсуждается) жирнич.       Поэтому девушке не оставалось ничего, кроме как подставить лицо под открытую часть окна, спасая от жары хоть что-то, а остальным терпеть.       Воистину, жара － это просто ужас. Девушка просто не могла представить, как можно выживать там, где подобная погода － норма. Это просто невыносимо! Конечно, подобные регионы довольно часто получают компенсацию в виде морей или океанов, но как могут помочь эти соленые лужи. Не целый же день в них сидеть!       Девушка издала не особо понятный звук, что был чем-то средним между стоном, вздохом и протяжной «э», и продолжила терпеть, пытаясь сконцентрироваться на приятных вещах, по типу музыки и пейзажей за окном, что уже были совсем другим. Сейчас цветущий город сменился зелеными полями, небольшим количеством лесных линий и огромным, ну просто огроменным, количеством разнообразных цветов.)       Концентрация на приятных вещах, и внушение себе, подобное гипнозу, что «жары нет и открытого окна вполне хватает, чтобы окончательно от неё избавится» была прервана фактом того, что прошло уже неопознанное количество времени поездки, и на примерно это время запланирована остановка. Девушка бы и не заметила этого, но ветер из окна исчез, а в купе ввалились новые люди.       Девушка примерно её возраста, довольно приятной наружности (Пери, как уже было сказано «шарила») и парень, с физической подготовкой уровня «реальный косплэй на халка», хотя, он все еще не дотягивал до Юры. Зашли они безо всяких предупреждений, игнорируя закрытую дверь и возможную приватность (хоть очкастая так и не начала ничем размахивать). Просто взяли, и вперлись, кинув вещи на пол и вскарабкавшись на верхние полки. Эти двое постоянно о чем-то переговаривались, и хоть Пери по причине наушников и не могла их слышать, по лицам вполне могла догадаться, о чем примерно.       «Парочка», таково было о них первое впечатление у девушки.       Кокетливое лицо, неясные, подозрительнейшие и логично что двоякие движения руками от девушки и властное, но мягкое лицо парня, что выражает полную заинтересованность в движениях, вот, что увидела девушка.       “Только бы они не поебались тут, а то мне придется быть свидетелем в деле “Смерть от инсульта жопы из-за зависти у жирного которому все равно ничего не светит.””, нахмурившись подумала девушка. Может, злого сарказма в этой мысли и было ну уж слишком много, но это все равно не отменяло того факта, что они, забив на любые моральные принципы могли начать сношаться прямо тут. Ну а хули, это поезд, Пери тут и не такое видела.       Впрочем, пока они просто хихикали и кокетничали, они не мешали девушке заниматься… ну, может и ничем, но не мешали, а это уже хорошо.Впрочем, это не гарантирует того, что это продлится долго. Все-таки, до конечной для Пери еще ехать и ехать, так что придётся взять себя в кулак. Ибо ехать ей еще два дня. Хуепедия, или что это и зачем мне это знать: «С поездом, как и с кукухой – непонятно, это у тебя поехала, или у других» — самая крылатая фраза из аццкого места тумблера. Кто придумал — хз. Бласт-бит — тип ударных партий, что звучат как пулеметная дробь. Очень, очень быстрые партии