***
Она проснулась от мягкого тычка в щеку. Слабо улыбнувшись, она приоткрыла глаза и увидела рядом с собой Живоглота, свернувшегося прямо рядом с ее головой. Кот, заметив что она очнулась, радостно мурлыкнул и спрыгнул с кровати. И только после этого она поняла, что находится в больничном крыле. Похоже, что было еще довольно рано, потому что за дверью не слышалось голосов преподавателей и разговоров студентов. Во всем помещении было не очень светло, но Гермиона так и не смогла понять, сколько сейчас времени. Уверенно приподнявшись на кровати, она захотела встать и пройтись до часов, расположенных около комнаты Мадам Помфри. Но не смогла, потому что прямо возле ее ног, на краешке кровати дремал Малфой, повернувшись к девушке своей светлой макушкой. Гермиона улыбнулась и легонько дотронулась до его плеча. Он вздрогнул и поднял на нее свой сонный взгляд, спросонья не понимая, где находится. — Эм, привет, — неуверенно сказала она, — как я здесь оказалась? — Мерлин, Гермиона, — наконец очнулся он. — Ты не представляешь, как меня напугала. Тебе настолько не понравилась поляна в Запретном лесу, что ты потеряла сознание, — усмехнулся он. — Медсестра сказала, что все хорошо, но… — Но ты все равно дежурил здесь всю ночь? — рассмеялась она. — Спасибо, но я думаю, что со мной все в порядке. Только вот голова немного побаливает. — Поттер и Уизли уже в курсе, что ты здесь, — не обратил внимания он на слова Гермионы. — Хотели навестить тебя после завтрака, но я думаю, что они даже еще и не проснулись. — Погоди… — начала девушка, задумавшись. — Я не понимаю кто… О черт! — воскликнула она, схватившись за свою голову. — Мне срочно нужен пергамент и перо! — Гренджер, потише, — Драко поднялся со стула и успокаивающе взял ее за руку. — Лучше в словах расскажи мне, что случилось. Гермиона попыталась успокоиться, сев поудобнее на кровати, и собралась с мыслями. Поправив свою прядь волос, она сбивчиво начала: — Понимаешь, я уже говорила с Гарри на эту тему, но тогда лишь смутно представляла себе всю ситуацию. Долговременные побочные эффекты должны в любом случае наступить, рано или поздно, и похоже я только что поняла, какие именно, — не удержавшись, девушка открыла прикроватную тумбочку и с радостью обнаружила там письменные принадлежности. Торопливо достав их и положив себе на колени, она обмакнула перо в чернила, и немного помедлив, начала выводить какие-то строчки. Заметив, что Драко все так же ждет ее рассказа, она оторвалась от пергамента и пояснила: — Скорее всего, что более вероятно, это потеря памяти, Малфой. Если все, о чем вы мне говорили — правда, то я и правда начинаю забывать многие вещи, происходившие со мной в прошлом. Я не помню, что встречалась с Роном, я не помню, что мы вообще варили зелье… На самом деле, тут возможно даже замешана подмена воспоминаний, потому что я четко помню как хотела встречаться с Виктором. Судя по словам Гарри — это все полный бред. Гермиона в очередной раз обмакнула перо в чернила и еще раз перечитала написанный текст. Легонько прикусив губу, она вздохнула и начала писать дальше какие-то строчки, но уже с нового абзаца. — С чего ты вообще решила, что это тот самый долговременный эффект? — нарушил тишину Драко. — Какой бред, это же должно быть просто помутнение после принятия зелья… — Да нет же, — нетерпеливо перебила его девушка, — я уверена что это именно то, чего мне стоит опасаться. Подсказки же были совершенно везде! Постоянно выпадающие из памяти даты, осознание того, что я забыла текст, который я только что прочитала — это все просто такие «маркеры», намекающие на последствия потяжелее. И я уверена, потому что сейчас, — она немного приглушила голос и грустно уставилась на Малфоя, — когда ты говорил про Гарри и Рона, я на секунду поняла, что не знаю людей с такими именами. В следующий же миг память вернулась, но это ведь не просто так. В больничном крыле повисла полная тишина. Гермиона еще раз перечитала пергамент и отложила его на тумбочку. Прикрыв глаза всего лишь на миг, она уверенно откинула одеяло и поднялась с кровати, забирая все свои вещи с тумбочки. — Погоди, ты куда? Медсестра сказала тебе еще полежать до полного восстановления, — Драко осторожно взял ее за руку, пытаясь остановить, но Гермиона выскользнула из его хватки. Повернувшись к парню, она улыбнулась и осторожно его обняла. — Извини, но похоже полностью мне уже не восстановиться. Я попробую поискать что-нибудь в библиотеке, хоть и не уверена, что что-то найду. И послушай, я правда сейчас хочу выяснить все сама, так что помощь мне пока не требуется, — она кивнула в последний раз и звонко застучала каблучками к выходу из больничного крыла, оставляя Драко одного. В груди у нее не было совершенно никакого волнения, просто отчего-то сильно стучало сердце. И как бы она не хотела на время забыть какие-то детали в своей жизни, какой-то голос сомнения в ее голове заставлял прокручивать все строчки, написанные в пергаменте: «Меня зовут Гермиона Грейнджер, мне шестнадцать лет. Сейчас я нахожусь в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, учусь на шестом курсе. На данный момент мои самые близкие друзья — Гарри Поттер, Рональд Уизли и… …Драко Малфой».***
Холод все больше пробирался под кофту, несмотря на то, что она была довольно теплой. В библиотеке конечно же было мало народу, но именно поэтому Гермиона чувствовала себя наиболее комфортно — ей требовалось как можно больше книг и как можно меньше знакомых лиц, которые она, вероятно, уже медленно забывала из-за зелья. После двух часов поисков она не смогла найти ничего подходящего, поэтому в третий раз взяла пергамент, написанный в больничном крыле, и начала перечитывать. Она попыталась написать в нем все основные моменты своей жизни, начиная с самого детства, и сейчас, глядя на неровные строчки, она понимала, что опять же не помнит, как пережила некоторые моменты. «Ну, хотя бы радует то, что я забываю пока только свое детство», — подытожила она и захлопнула библиотечную книгу. Надо было поскорее возвращаться в башню Гриффиндора — и домашние задания сделать, и согреться хоть немного. Она поставила все книги обратно на места и, легонько кивнув себе, ровным шагом пошла по коридору. На самом деле, за всей этой слепой уверенностью она начинала жутко бояться того, что с ней происходило. Было такое чувство, будто у нее над головой висели гигантские часы, которые упорно тикали не переставая, неумолимо приближая ее к полной потере рассудка. Самым оптимальным решением было обратиться к директору, но это означало предательство Малфоя, поэтому она постоянно держала эту мысль где-то на закорках сознания, чтобы не удариться в панику окончательно. Ведь в каком-то своем роде, Гермиона медленно умирала. Ее задумчивость прервало легкое покашливание, и она подняла глаза. Совсем рядом стоял Гарри, позади которого неловко переминался с ноги на ногу Рон. Она знала, что такой жест не означал неуверенность, он означал только злость и обиду, которую он пока не решался высказать вслух. — Привет, — как можно спокойнее сказала девушка, — все в порядке? — Я рассказал ему все, что можно, — прошептал Гарри Гермионе на ухо и поглядел на нее с каким-то непонятным сожалением. Она потупила взгляд и смогла только покрепче сжать пергамент в своей руке. Не надо было, чтобы Рон увидел ее неровно написанные строчки о нем, и о Драко Малфое, как о «друге». — Это хорошо, спасибо, Гарри, значит мне не придется объяснять всю ситуацию полностью. Я тут узнала кое-что новое, и это касается в какой-то степени вас всех… — Гермиона осторожно подняла взгляд на Рона, но тот только хмыкнул и пожал плечами. Глупо было растягивать речь на двадцать минут, особенно если учесть, что у ребят было ужасное настроение, поэтому гриффиндорка набрала побольше воздуха в легкие и тихо затараторила: — Я уже говорила тебе, Гарри, что долговременные эффекты точно должны быть, и я наконец поняла, какие именно. Я медленно теряю память обо всем. Совершенно, — подтвердила она, когда Гарри вопросительно уставился на нее. — Я написала все основное в пергаменте, и уже вижу, что некоторые моменты из детства полностью стерлись у меня из головы. И теперь я не знаю, что делать. Повисла напряженная тишина, пока ее друзья пытались обработать всю информацию, которую она на них вылила разом. Наконец, Гарри поудобнее перехватил свою сумку и мягко похлопал Гермиону по плечу. — Давай так, — заговорил он. — Сейчас я найду Малфоя, мы все пойдем в Выручай-комнату и все там спокойно обсудим, хорошо? Рон опять хмыкнул, ловя неодобрительный взгляд обоих. Девушка легко кивнула Гарри, и долго провожала его взглядом, пока он бежал по коридору. Его отсутствие на некоторое время означало необходимость наконец поговорить с Роном, а это совсем не радовало Гермиону. Ей было и так не по себе из-за всего психологического груза, навалившегося на плечи, а тут еще и сложный разговор, который рано или поздно, на самом деле, должен был произойти. — Ну и что, доигралась? — хмуро посмотрел на нее парень. — Странно, что ты еще просишь помощи у нас, а не у своего «любимчика». — Любимчика? — возмутилась моментально Гермиона. — Во-первых, помощи я никакой не прошу, а просто держу в курсе своих дел. Во-вторых, Драко вовсе никакой не… — Ах, он теперь еще и «Драко»? — Рон всплеснул руками, начиная нервно смеяться. — Я так и знал, что у нас с тобой вообще ничего не получится. Да, и помощи ты конечно же не просила с самого начала — слишком гордая была, да? Гермиона раздраженно прислонилась к стене коридора, не желая слушать бессмысленные упреки. Ну да, у нее была гордость, и это было нормально. Да и откуда она вообще знала, что все может пойти совершенно не так, как она думала? Все люди ошибаются. Но Рон думал иначе. — Я знаю, — наконец твердо произнес он. — У тебя есть маховик так? И не ври, я вижу знакомую цепочку у тебя на шее, ты ее так же на третьем курсе не снимала, меня не обманешь сейчас. Значит, есть шанс еще все изменить, — Рон повернул девушку к себе и попытался дотянуться руками до цепочки, но Гермиона его резко оттолкнула. — Рон, так нельзя. То, что уже было сделано — не исправишь. Можно лишь поменять косвенные события, а те, в которых участвуешь ты сам — нет. Нельзя играть со временем! — Ну мы это еще посмотрим, — в слепой уверенности, парень раздраженно вырвал цепочку с шеи Гермионы, и, несмотря на все попытки ее забрать, осмотрел маленькие песочные часы. — Вот все мы и изменим. Вместе, изменим всю ту ерунду, которую ты натворила, — он попытался накинуть цепочку на себя и на девушку, но его рука соскользнула и маховик быстро полетел на холодный пол. Гермиона всеми силами попыталась поймать хрупкие часики, но все было тщетно. Один последний момент, который она запомнила — это как какой-то незнакомый ей рыжий парень с ужасом смотрит на разбитый маховик, лежащий на холодном полу, пока к ним издали бегут Гарри с Драко. А потом была только оглушающая тишина.***
Она очнулась, глядя на потолок замка, но все равно не ощущая ничего вокруг, в том числе своего тела. Она несколько секунд думала, что настал конец и она умерла, но сразу после этого над ней обеспокоенно склонился Гарри. — Гермиона! Ты слышишь? — он потряс ее за плечи, и она пару раз моргнула, вяло приподняв голову. — Да, Гарри, все хорошо. Что случилось? Парень хмуро посмотрел куда-то вдаль, пока Гермиона пыталась сфокусировать свое зрение. Прямо около стены стояла какая-то темная фигура, которая опасалась подходить ближе к ребятам, лицо которой было скрыто капюшоном. — Рон что-то сделал с маховиком, похоже. Видишь осколки часов на полу? — Гарри указал прямо под ноги темной фигуры, которая тут же посмотрела на свои сапоги и отскочила. — Извини, Гарри, а кто такой Рон? — устало произнесла Гермиона и следом указала на темную фигуру. — И кто это? При упоминании о Роне, Гарри лишь горько вздохнул и махнул рукой на рыжего парня, лежавшего рядом с ним, но уже открывшего глаза. Решив больше не медлить с незваным гостем, Гарри встал на ноги, направляя волшебную палочку на фигуру. — Кто вы? — настороженно спросил он. — И что вам нужно? — Какой это год? — фигура замялась, опять осмотрев обломки маховика под своими ногами. — Вы ведь все на шестом курсе, правильно, ребята? Голос показался Гермионе смутно знакомым. Обычно, такой голос она слышала от своей мамы, когда та рассказывала ей о новостях с работы. Или от женщины, которая постоянно продавала лимонад в ларьке прямо рядом с ее домом. И все равно, что-то было не так, какие-то непонятные подозрения закрадывались ей в душу, заставляя все сильнее щуриться, пытаясь увидеть лицо фигуры. — Да, мы на шестом курсе, — осторожно подтвердил Гарри, не убирая палочку с гостя. Человек облегченно вздохнул и наконец откинул капюшон, заставляя гриффиндорцев замереть на месте от удивления. Теперь Гермиона точно знала, почему она где-то слышала этот голос, и почему у нее было предчувствие, что здесь что-то не так. Девушка в плаще осторожно поправила свои кудрявые волосы и уверенно произнесла: — Я знаю, что это все очень странно, но мне срочно надо поговорить с профессором Дамблдором. Прямо сейчас. И вы должны пойти со мной, так как это очень важно. Ребята переглянулись, дружно пожав плечами. Рон смог сесть, поэтому виновато потирал свою макушку и переводил взгляд с Гермионы на девушку в плаще и обратно. — Поднимайтесь быстрее и пошли! — скомандовала наконец девушка резким тоном и затопала каблуками по полу. Гриффиндорцам ничего не оставалось делать, кроме того, как последовать за ней. Через несколько коридоров она все-таки замедлила шаг и повернулась к студентам с каким-то огорченным выражением на лице. — И говорили же вам, что играть со временем — очень злая штука… Вот теперь придется мне бегать и расплачиваться за это все. А я ведь всего лишь на несколько лет старше тебя, — она улыбнулась и посмотрела на Гермиону, которая неуверенно осматривала ее плащ. Резко развернувшись на месте, девушка продолжила путь к кабинету директора. Гермиона задумалась. Неужели все настолько плохо? И что эта девушка собирается делать вообще, изменить ее судьбу? Может быть, заставить ее пропутешествовать в прошлое и правда заставить себя не варить зелье? Да каким образом такое вообще возможно? Это создавало целый ряд пространственно-временных проблем, и строго запрещалось магическим сообществом. Но какая уже разница, если совершенно все казалось невозможным и странным? Особенно если учесть, что та девушка была полной копией Гермионы. Только так, всего лишь на несколько лет старше, как она и сказала.