Addicted. "Зависимость"

В висках Джастина пульс отбивал монотонные, но четкие удары, низводя все посторонние звуки до уровня белого, фонового шума, и даже шорох шин по асфальту не мог перебить его мыслей. Гоня свой байк по ночной дороге в Милтон, он повторял про себя только одно – Только бы был жив! Только бы не опоздать! Зрение обострилось, обретя странного рода резкость и четкость, и даже в ночи Джастин все видел предельно ясно, и эти несколько часов безумной гонки слились в один затяжной отрезок времени. - Когда, - размышлял по дороге Джастин, - попадаешь в зависимость от собственных непродуманных слов, скорее всего, произнесенных в злости или в импульсивном порыве и уже на следующее утро за них всегда стыдно; когда ошибаешься, когда заблуждаешься и запутываешься в собственных правильных или неправильных действиях, ты всегда знаешь, что сможешь что-то изменить, по крайнем мере, попытаться это сделать. И самое важное, что нужно знать и помнить – что ты - всего лишь человек и имеешь право на ошибку, а так же, и на право ее исправить. И важно не испугаться этого, а суметь развернуться и признать, что был не прав, что совершил промах – потому что и причина осталась прежней – ты всего лишь человек. ***** Брайан тяжело и с трудом переставлял лапы, и раны на его теле приносили нещадную боль. Он знал, что вскоре все закончится, и он собрал все силы, что остались в теле волка и пришел обратно к берегу озера Биг-Муз. Спокойная гладь воды немного успокоила, но, все еще истекающий кровью, волк медленно всматривался в темные очертания того места, которое ему всегда нравилось, и которое он когда-то показал Джастину. Ему хотелось вернуться в облик человека, но сил на это у него не осталось. Он чувствовал себя пустым и уже почти безжизненным, и с каждым коротким вздохом и выдохом Брайан чувствовал, как остатки жизни медленно покидали его. Он был до предела уставшим и, словно изношенным изнутри, то ли от долгой болезни, то ли от слишком стремительного выздоровления. Брайану хотелось запомнить каждое мгновение, проведенное с парнем, запомнить контур этого тела, его взгляд и то, как в длинной светлой челке запутывался солнечный свет. Еще раз прикоснуться к нежному месту между скулой и мочкой уха, осторожно прикусив ее зубами там, где короткие волоски переходят в едва ощутимый пушок и щекочут губы. Втянуть его запах, чтобы он навсегда поселился внутри и прижился окончательно. Остаться в этом мгновении и каждый раз впитывать все больше и больше, чувствовать своими губами, как подрагивает его кожа, когда в ответ на его прикосновения, мальчишка улыбался. Унести с собой жгучее воспоминание всего того, что было у них с Джастином. Темнота баюкала волка, утягивала с собой и притупляла боль. Она смазывала воспоминания и путала их, пульсируя в затухающем сознании отдельными картинками. Холод подступал, тянулся по лапам и подбирался по телу, все больше сковывая движения и мысли… ***** Джастин приехав в город и не обращая внимания, заехал на газон около дома Брайана, и, бросив байк прямо на тротуарной дорожке, залетел по ступенькам вверх. Даже не постучав, он толкнул дверь, но та оказалась закрыта. Отойдя на шаг назад и отведя тело, он одним движением выбил замок и влетел в распахнутый дверной проем. - Брайан! - заорал Джастин на весь дом. - Брайан, где ты!? Но дом в ответ дышал тишиной, и это испугало Джастина до чертиков. Он обшарил все жилище, выбежал в гараж, но Брайана нигде не было, и только его собранный байк все так же тоскливо поблескивал начищенным металлом. - Проклятье, Брайан, где же ты! - застонал Джастин, зарываясь и стискивая ладонями свои волосы. - Где же ты?… И тут он вспомнил слова Вика, о том, куда уходят волки и, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, он выскочил из дома Брайана, завел байк, разрезав плотную ночную мглу, и рванул в сторону озера Биг-Муз. Джастин молил только об одном – только бы правильно найти дорогу! Только бы успеть! ***** Уже скатываясь с довольного крутого и каменистого склона, Джастин всмотрелся вперед. По верхушкам деревьев прошёлся ветер и принёс с собой свежесть ночного озера, и в предрассветном мареве, на кромке воды и берега, он увидел неподвижное тело пепельного волка с темной, каштановой полосой шерсти на загривке. Джастин из всего окружения выхватил только это, а остальное утонуло в предрассветном тумане. Заходилась заря… - Брайан! - выдохнул Джастин, приподнимая безвольно откинутую зверем голову. - Брайан, ты слышишь меня? Волк дышал очень медленно и поверхностно, грудь едва заметно вздымалась, а, уже переставшая течь, кровь запеклась по краям рваных ран. - Не смей умирать, черт тебя подери! - заорал Джастин. - Я здесь! Я вернулся! Ты слышишь? Но ни один мускул на теле волка не дрогнул в ответ, и это означало только одно – он его уже не слышал - Я же… теперь, рядом… Сердце Джастина работало на повышенных оборотах, и страх поселился в груди, словно живое существо. И оно разъедало его изнутри, медленно заменяя бегущую по венам кровь на темную и вязкую панику. - Без тебя меня не будет, слышишь?! - что было сил закричал Джастин, надрывая голосовые связки, и не хотел осознавать, не хотел принимать того, что он опоздал. Крик Джастина, как запущенный над водой плоский камешек, полетел над темной поверхностью озера, и его отзвук растворился в предрассветном тумане. ***** Откуда появились у него силы, чтобы перетащить на руках волка ближе к байку, и чтобы быстро, но в тоже время осторожно перевезти его в дом, Джастин не знал, да и не хотел знать. Перенеся волка в спальню, Джастин замер у подножия кровати, поочередно переводя взгляд со своих испачканных кровью ладоней на обездвиженное тело волка. Но что теперь делать, он не знал. - Я здесь рядом, Брайан, я здесь, - бормотал Джастин, пока обрабатывал раны на неподвижном теле волка, и когда остатки ночи медленно перекатывались за окном в рассвет. - Останься со мной, пожалуйста… - осторожно поглаживая морду хищника шептал он. - Только останься здесь, со мной. Джастин не мог оставаться на одном месте и стал ходить по небольшому пространству комнаты, потому что не знал, как еще можно было успокоить дрожащие руки и взвинченные до предела нервы. Ему вдруг показалось, что, если он остановиться, случиться непоправимое. Он то и дело заворожено кидал резкие взгляды на стрелки часов не стене, отсчитывающие растянувшиеся минуты ожидания. Ожидания чего? Того, что Брайан вскоре примет человеческую форму, и тогда умрет? - Нет! - громко произнес Джастин и обернулся к кровати, на которой, пока еще, лежал волк, - Ты не умрешь! Совсем немного разбавленный темнотой утренний свет проник сквозь легкие кремовые шторы, обесцветил их и выкрал теплый оттенок света, отбрасываемый небольшим ночником около кровати. За открытыми ставнями окна сгустился туман, выполз из низин, заклубился между стволами деревьев, обхватил близлежащие дома так, что на расстоянии вытянуто руки стало ничего не видно, а мокрый запах прелой листвы и травы забился под одежду, пролез под кожу, и это картинка за окном дома Брайана напомнила Джастину Рэйвен. Воцарившаяся в комнате тишина давила на уши, и Джастину хотелось заорать или сделать хоть что-нибудь, лишь бы нарушить это безмолвие. Мысль, что он ничем не мог помочь в этот момент Брайану, почти физически грызла его изнутри, выворачивала ребра и рвала сухожилия. Джастин чувствовал, как напряжение нарастало, словно эта комната становилась меньше по размеру, стены сдвигались, и потолок давил на него сверху. А в голове – каша, просто настоящая каша, а его мозг, словно завернули в огромный кусок ваты, и он отказывался принимать и хоть как-то оценивать происходящее. Подобной тишины Джастин ещё не слышал никогда. Казалось, весь мир исчез, и осталась только эта комната, кровать, Брайан и он. Вдруг, безмолвие стало почти осязаемым, словно тишину уже можно было ломать кусками и выбрасывать в окно. Воздух стал гуще и плотнее, и дышать оказалось ощутимо сложнее. Сумрак, царивший в комнате, выглядел мутным маревом и оседал, как пепел, на плечах Джастина, на легких занавесках окна, на спинке кровати, на поверхности мебели, на полу, на медленно дышавшем волке. Тишина стала совсем невыносимой и только спустя несколько секунд полнейшего безмолвия, Джастин понял почему – часы на стене над комодом остановились. Он обернулся и посмотрел на бесполезный механизм отмеряющий время жизни и смерти, и они показались ему, кривыми, изогнутыми и бесформенными, словно стекали со стены, как на картине Сальвадора Дали, названия которой он видел, но не помнил. Оплавившееся время на часах, остановившийся мир, расколотый на мелкие части смысл жизни. Минутная стрелка на циферблате больше не двигалась, замерев в одном положении, и Джастину стало невыносимо жутко. Он обернулся к кровати и увидел Брайана уже в человеческом обличии. Обессиленное тело сделало один вздох и замерло: Брайан больше не дышал, и грудь не опустилась на выдохе. Джастину мгновенно самому стало трудно дышать, будто бы кто-то сдавил ему сердце, мешая ему продолжать биться, заставив замереть, и осознать, что в тот момент Брайан был просто телом, которое уже не было живым… Комнату в один миг быстро заволокло белесым туманом, так же, как и в тот момент, когда Брайан перед Джастином из волка превратился в человека. Только теперь Брайан лежал и не дышал, а у подножия кровати возник незнакомый белый волк со странными отметинами на морде. Сильный, волевой и решительный, волк посмотрел в глаза Джастину, не отводя звериного взгляда. От него исходила сила, достоинство и уверенность в себе. Так же, как и в лесу, в воздухе вдруг зазвучал голос, но теперь он не был голосом Брайана. - Без силы волка он не выживет, - строго начал, откуда-то смутно знакомый голос. - Но он же волк, я же видел, знаю… Как он превращался, и тогда в лесу… - сбиваясь и запинаясь начал тараторить Джастин. - Это был Брайан! Так куда же делась… - он пытался объяснить стоявшему перед ним зверю все и сразу. - Он альфа. Предназначенный для тебя, понимаешь? - в интонации белого волка не исчезла строгость, а только еще больше окрепла. - Твой альфа. И это непреложный закон, что каждый альфа должен защищать своего избранного даже ценой собственной жизни. Он не рассчитал и отдал всю свою силу волка, потому что слишком хотел твоей безопасности. - Сделай что-нибудь… - прошептал ошарашенный Джастин, понимая, что уже почти потерял Брайана. - Ты же можешь? Ты ведь для этого здесь? Кто ты? - непонятно почему, но голос волка был знаком Джастину. - Мня зовут Тахо, и это долго объяснять, да и не поймешь ты сейчас ничего. Для этого слишком мало знаний у тебя, но я… - волк, еще раз, пристально вгляделся в глаза Джастину. - Могу вернуть его к жизни. - Верни! - вскинулся он. - Но ты должен знать, на что ты соглашаешься, возвращая его к жизни, и еще… - Я согласен! На все! - прервал его Джастин, но белый волк только снисходительно покачал головой, отводя взгляд в сторону. - С начала времен, - уже спокойнее и рассудительнее продолжил белый зверь, - так повелось, что альфа-пары разделили на двое. Вы – две половины одного целого. Одной альфа-пары. Но вы еще не обрели единство, потому что ты пока не чувствуешь своей собственной силы. Она еще спит, и поэтому ты сможешь жить дальше один, в своем обычном мире, а он… - волк на мгновение замолчал и опустил морду, - Он сможет уйти, к предкам, и тогда все кончится. - Не хочу один… - прошептал Джастин. - Не хочу... Без него. Волк вновь решительно вскинул морду, укрепил стойку, смотря на бездыханное тело и продолжил: - Если я верну его, со временем и ты почувствуешь свою силу, свой зов волка, и тогда вы не сможете быть поодиночке. Ты понимаешь, о чем я говорю? - Нет, - честно ответил Джастин, - но я согласен на все. И Джастин вдруг в полной мере понял разницу между этим волком и Брайаном. И это был даже не возраст по годам, а опыт этого могучего вожака и сильного лидера, тяжелый, давящий и уничтожающий. Волк только фыркнул, дернул мордой, но продолжил. - Вам многому придется научиться. Самим познать свою силу через друг друга. Но ты должен знать одно – если альфа-пара соединится, то это навсегда. Если умрет один, скорее всего, умрет и второй. - Верни его, - упрямо повторил Джастин. - Ты готов ради него отказаться от этого мира? - удивленно спросил волк. - Меня ничего тут не держит, только он, - Джастин все еще смотрел на бездыханное тело Брайана, когда боковым зрением вновь уловил свечение. Джастин обернулся, и из белого тумана материализовался еще один волк, с точно такими же отметинами, но только черный, как непроглядная ночь. Стоявшие перед парнем волки, казались зеркальным отражением друг друга, белым и черным, как знак Инь и Ян. Теперь перед Джастином стояли два зверя, и на Джастина смотрели две пары звериных глаз. Что означало появление второго волка, он не знал, да и не это его волновало в тот самый момент. - Ты вернешь его? - он вновь повторил свой вопрос. - Верну… - глаза белого волка смотрели прямо на Джастина и взгляд пробирался в самое нутро парня, цепляя что-то настолько скрытое и потаенное, чего сам он еще не осознавал этого. Неожиданно, взгляд белого волка потух, стал бесцветным и неживым и его свет будто бы стал прозрачнее и бледнее. - Мы еще встретимся… Очень скоро. Джастин четко услышал эти слова, но предназначались они уже не для него. Два волка скрестили морды, потерлись носами, закрыв глаза. В это звериное прикосновение было вложено столько человеческого, столько осознанного и нежного, ранимого и горького, что Джастин отвел взгляд, ощутив себя лишним. - Пора, - голос белого волка едва можно было расслышать в гулкой тишине. В ответ черный только кивнул и бросил короткий взгляд на Джастина. Он медленно сделал пару шагов, словно раздвигая пространство вокруг себя дюйм за дюймом, а потом одним сильным движением вскочил на кровать. У Джастина даже мысль промелькнуть не успела, что зверь оцарапает когтями обнаженного Брайана, как до этого вполне осязаемое тело зверя превратилось в бестелесную, едва прозрачную оболочку, и волк мягко приземлился на распростертое тело, утопая в нем лапами, как в ковре с высоким ворсом. Джастин изумленно смотрел на то, что никогда не мог даже и вообразить, не мог подумать или допустить малейшую возможность, что в мире могло существовать нечто подобное. - Береги своего альфу, - голос черного волка внезапно выдернул Джастина из задумчивости, и он увидел склоненную немного на бок морду зверя и ореховый взгляд. Джастин удивился, как похожи были глаза Брайана и этого черного волка. - Спасибо, - парень не знал, что еще можно сказать или ответить, и уверенно кивнул головой. Ему хотелось быстрее выскользнуть из фокуса этого изучающего и цепкого взгляда. Черный волк несколько секунд пристально рассматривал Джастина, и в то самое мгновение парень различил, как в волчих глазах отразилось еще несколько волков. Несколько пегих особей, с коричневыми подпалинами, белых и черных, с мехом цвета корицы, серо-бурых. А потом Джастин увидел еще, еще, и еще волков… Они словно стена вырастали за спинами друг друга. Спустя мгновение Джастин моргнул, словно скидывая с себя морок увиденного, и черный волк кивнул, понимая, что Джастин понял то, что хотел показать ему волк. Он опустил морду вниз, и воздух вокруг завибрировал, сгустился, свернувшись в тугую массу, и за одно мгновение комната стряхнула свой сумрачный пепел и окрасилась в киноварно-красные отблески. В окне задребезжали стекла, мелко задрожал и пополз в сторону небольшой светильник на прикроватной тумбочке, завибрировали остановившиеся на стене часы. Черный волк словно растворялся в теле Брайана, окутывая его ярким свечением, словно коконом, заворачивая в свою бестелесную оболочку. - Я буду ждать… - пронеслись по комнате последние слова черного волка, и он полностью растворился в неподвижно лежащем, бездыханном теле Брайана, а ярко-красное зарево тут же рассеялось, вновь впуская пепельный сумрак и острую тишину в комнату. Джастин мгновение смотрел перед собой, не зная чего еще ожидать. - Джастин, - приглушенно произнес оставшийся волк. - Слушай сейчас внимательно, потому что у меня осталось мало сил, чтобы сдерживать время. Я не знаю, сможем ли мы увидеться до того, как твоя сила проявится, но мы обязательно увидимся, и ты должен будешь принять меня так же, как Брайан сейчас принял его. Волк прочитал немой вопрос в удивленных глазах Джастина и продолжил: - Это тянется тысячи, сотни тысяч лет и так же старо, как это мироздание. От этого нельзя отказаться, это нельзя забыть, это нельзя вырвать. Теперь Брайан знает больше, чем когда-либо, потому что принял мудрость и опыт всех предшествующих ему альф. Так было всегда, и он научит тебя справляться с твоей силой, но вам нужно торопиться, потому что один, без своей пары, я долго не проживу… - Но… - прервал его слова Джастин, - Ты же говорил, что альфа-пары не живут друг без друга? Как же ты тогда смог… - Обычные пары нет, но мы, как ты уже понял, не такие. Мы – исток, точка происхождения, первичное, матрица для всех. Такие, как мы, сильнее и мудрее из-за всех метазнаний наших предков, переходящих в нас с духом каждого предшественника. У Брайана теперь есть эти знания, будут и у тебя, когда придет и твое время. Тем более, что мой альфа не умер, он ждал момента когда передаст свой опыт, а это разное. Он жив… Он будет жить теперь в Брайане. - Но как же… - свой вопрос Джастин так и не договорил, потому что осознал, что увидел в глазах черного волка. В каждой альфа-особи хранилось сотни тысяч судеб других волков, их предшественников, их предков. - Все Джастин, время кончилось. Мне пора. И уже в следующую секунду все нахлынуло почти одновременно: тишину прорезал резкий отзвук движения секундной стрелки часов, белый волк растворился в пространстве, в комнату ворвался ночной ветер, шорох листьев и звуки возродившейся жизни, Брайан глубоко вздохнул, а под веками Джастина все еще плескались фантомные отблески киноварно-красного цвета.