Домашняя терапия

      Я кралась по асфальтированной дорожке, сжимая телефон словно грозное оружие. Если ко мне подойдут спереди — я ударю кулаком. Если сзади — лягну ногой. Как защитить боковые стороны я не придумала, поэтому шла посреди аллеи, чтобы, если что, успеть уловить движение.       Как ни странно, но страх ушёл, как только я решила двигаться. Он, очевидно, был следствием бездействия, так что будь, что будет. Я со всем справлюсь. Надо только найти того, кто стонал. Возможно, кому-то просто стало плохо и никаких маньяков на самом деле нет.       Я нашла его быстрее, чем ожидала, споткнувшись о распластанное на земле тело. От неожиданности я потеряла равновесие и стала падать. Со скоростью молнии в голове пронеслась мысль: «Что лучше: упасть на пьяницу, или на окровавленный труп?». Выставив руки вперёд, я в последний момент спасла себя от соприкосновения с чем бы там ни было. При этом я до крови ободрала ладони о мелкие камушки, покрывавшие дорогу, но это, пожалуй, было меньшее из зол.       Передо мной определённо лежал мужчина. Старый или молодой — я затруднялась сказать, так как на всей правой половине лица у него красовалось страшное увечье, похожее на ожог, а левая была залита кровью. Алкоголем от него не пахло, однако в этом случае вероятность нападения маньяка была выше.       Я осторожно приложила палец к ложбинке возле его ключицы. Пульс был, но очень слабый. Судя по изодранной одежде и множеству ссадин, мужчину либо действительно избили, либо он откуда-то долго и увлекательно падал.       Я схватилась было за телефон, но вспомнила, что он разряжен. В скорую не позвонишь. Что если быстро сбегать домой и позвонить оттуда? Ну, а вдруг в это время его добьют, если это всё же было нападение?       — Эй, — я начала легонько хлопать его по увечной щеке, побрезговав прикасаться к крови, — проснитесь. Эй…       Эффекта не последовало. Тогда я, поднявшись, подхватила мужчину под мышки и попыталась придать ему сидячее положение. Тот почти сразу начал заваливаться на бок. Я подхватила его и аккуратно опустила на землю. Что же делать-то? Вокруг ни души, позвонить я не могу, а забрать его к себе… Нет, я этого кабана еле приподняла. К тому же, я уже не в том возрасте, чтобы тащить в дом что попало.        Ветер, тем временем, становился всё более неистовым. Я снова продрогла. Не хватало ещё заболеть. Может ну его? Ну прилёг человек отдохнуть, с кем не бывает. Подумаешь, вся рожа в крови. Я как будто после пьянки лучше выгляжу…       Все эти домыслы пусть и звучали нелепо, но успокаивали. К тому же, на меня ведь до сих пор никто не напал, значит этот тип покалечился где-то ещё. Но какое мне до него должно быть дело? А с другой стороны… В памяти вновь всплыло воспоминание: вот я, в предобморочном состоянии, сижу возле магазина. Молодая девушка, вовсе не похожая на бездомную. Сижу, опершись о стену, и тяжело дышу. Люди выходят и заходят, равнодушно скользя по мне взглядом. Нет, я не умираю. Меня всего лишь чуть не настиг обморок, которого удалось миновать, лишь опустившись на землю. Но эти безучастные взгляды ранят в самое сердце. Я думаю о том, как много людей погибает от равнодушия окружающих. Да даже недавно рассказывали, будто какой-то мужчина умер от инфаркта прямо в автобусе, заполненном людьми. Несмотря на то, что ему явно было нехорошо, пассажиры минут десять игнорировали его состояние, и лишь потом кто-то поинтересовался, нужна ли ему помощь. Пока ехала скорая, мужчина скончался. А ведь эти десять минут могли спасти его жизнь.       Что же. Я отбросила все сомнения и, крепко оперевшись ногами о землю, обхватила мужчину за пояс. Сделав титаническое усилие, я приподняла верхнюю часть его тела и чуть сама не свалилась вместе с ним, однако чудом смогла удержаться. Забросив его безвольно повисшие руки себе на плечи, я повернулась так, чтобы основной вес пришёлся на спину. Тяжёлый, зараза. Даже при том, что мне не чужды физические нагрузки, задача была не из лёгких. Ну ничего, я выносливая, чёрт возьми. Я не оставлю человека помирать посреди парка.        Воодушевлённая этими мыслями, я побрела со своей необычной ношей по направлению к дому. ***       Не берусь описывать, насколько трудно было тащить тело на десяток-два килограммов тяжелее своего собственного. Я ощущала себя муравьём, который в одиночку взялся тянуть бронепоезд. По пути я пару раз проверяла пульс, ведь лучше благородно отогреть у себя лишившегося чувств прохожего, чем объяснять полиции, зачем я приволокла домой найденный в парке труп.       До двери своей квартиры я, в итоге, добралась спустя час. При этом полчаса занял только подъём на третий этаж. Я ещё на подходе к дому приметила, что ни в одном окне не горит свет. Да и с кем я тут знакома? На первом этаже за семью замками живёт пугливая старушка. Мне как-то приходилось наблюдать, как она открывала дверь: сначала раздался щелчок одного отодвигаемого шпингалета, затем второго, третьего и, наконец, дверь открылась ровно настолько, насколько позволяла толстенная цепочка, составляющая последний оплот спасения. Вот смеху будет, если я заявлюсь к ней в первом часу ночи с полуживым окровавленным телом на спине.        Этажом выше жила семья, состоящая из родителей и двух шестилетних детей. Но они уехали на отдых, насколько мне было известно. Напротив них находилась квартира нелюдимого мужика с такой угрюмой рожей, что я бы к нему не постучалась, даже если бы сама истекала кровью.       Наконец, на моей лестничной площадке проживала молодая девушка, которая, по непонятным причинам, была ко мне крайне недружелюбна. Она содержала надоедливого пса, лаявшего на любой шорох. Собственно, его я и услышала, когда наконец дотащилась домой. К его беспокойному поведению, однако, все уже привыкли, так что никто не стал проверять, из-за чего шум.       Втащив незнакомца в квартиру, я прислонила его к дивану, и только потом устало опустилась на кровать. Теперь я могла спокойно разглядеть свою находку. При свете лампы стало очевидно, что это скорее молодой мужчина. У него были короткие тёмные волосы, а лицо могло даже показаться красивым, если бы не искорёженная правая половина. Кожа в этом месте была покрыта страшными рубцами и вмятинами. Я всё же остановилась на предположении, что это давно заживший ожог.       Одет мужчина был не менее странно: тёмно-синий плащ, перехваченный белым поясом, широкий воротник, правый рукав оторван. На ногах — сандалии без носков. Не по моде и не по погоде. С какого же карнавала он мог свалиться на мою голову?       Я ещё раз проверила пульс. Живой. Пора уже что-нибудь предпринять. Первой мыслью, конечно, было позвонить в скорую. Теперь-то я могла это сделать. Но уже тут, в безопасности, верх взяла меркантильность. Есть ли у него при себе паспорт? А страховка? Я не увидела при нём никакой сумки. Что если ему нечем оплатить лечение? Я, щедрой рукой, могу проспонсировать пару ночей в палате, но что если он к тому времени так и не очнётся?       Включив ноутбук, я начала проверять ценники местных больниц. Да, так я и думала: одно пребывание в палате чего стоит, а мужик в придачу ещё и выглядит так, будто под поезд попал. Но может, всё не так уж плохо. Прежде надо понять, с чем я могу справиться без помощи профессионала.       Порывшись в шкафчике, я достала ватные диски и спирт. Хоть умою этого замарашку. Присев рядом с незнакомцем, я начала осторожно стирать кровь с его лица. То ли спирт попал в открытую рану, то ли подействовал запах, но мужчина вдруг резко открыл глаза и схватил меня за руку. — Ты кто такая? — услышала я низкий голос.