Чары и месть, отвага и честь

Следующий день прошел без каких-либо новостей, жизнь текла своим чередом и каждый занимался своим делом, и вот он уже стал клониться к вечеру. Шесть сестер-демонесс ужинали и параллельно с этим беседовали, а Жасмин стояла в соседнем помещении и мыла гору посуды, оставшейся от трапезы всех остальных — в обычные дни жители поместья ели не все вместе за одним столом, а кто когда захочет. — Девочки, не забудьте — сегодня у нас запланирована радужная ночь! — начала старшая из всех. — Каждая из нас должна выбрать наряд абсолютно любого фасона, но обязательно одного цвета с вашими глазами. Мы уже давненько не развлекались с Джафаром! Принцесса, услышав это, выпучила глаза в изумлении: «Ну ничего себе, какой он страстный мужчина, раз его запала хватает аж на шестерых женщин разом! Вот бы и мне оказаться одной из них — по крайней мере, наложница — не посудомойка. Конечно, я сильно поступлюсь своей честью, но я уже ведь не дочь султана и не супруга Аладдина — всю мою семью убили, а моей родиной теперь управляет бывший отцовский советник, и мне кажется, что скоро он медленно уморит и меня, кормя сухарями и нагружая стольким количеством работы, которое ранее входило в обязанности этой рогатой разноцветной шестерки». Ее размышления прервала Макабра, сунув в раковину еще шесть вилок с чашками и дюжину тарелок. Однако женщина повернулась к светловолосой и, сама не ожидая такого от себя, решила у нее осведомиться: — Чем вы все сейчас заниматься будете, госпожа? — Идем в опочивальню к моему благоверному. — откликнулась вместо младшей сестры царица Зачарованного Леса. — А тебе-то что за дело? — Я, конечно, сейчас странный вопрос задам, но... Можно и мне с вами? — Нетушки! Колдун — мой супруг, и мало того, что я делю его со своими младшими сестрами, но к этому я уже давно привыкла, а ты здесь чужая! Да и потом, тебе не кажется, что ты слишком некрасива для этого? — Почему Вы так считаете, госпожа? — Ты после того, как близнецов родила, так растолстела! Вот мы все бамбуковые удочки, хоть у нас тоже есть дети! — Я не растолстела, я спустя некоторое время стала практически той же, какой и была до этого. А у вас, наверное, только по одному ребенку... — Нет. — возразила Проныра. — У меня тоже двое, двойняшки, Колючка и Прилипала. — У меня вообще четверо. — заявила Коларфиа. — Причем они четверняшки, Крапива, Лиана, Пушица и Расторопша. — У меня так вообще пятеро. — заключила Малефисента. — Старшенькая Малефисента-Джафария, тройняшки Малисима, Малфи и Лили и младший Терриджафар. И заметь, талия у меня осиная, невзирая на три беременности, и грудь у меня по-прежнему большая и упругая, несмотря на выкармливание пятерых детей. И потом, я часть своего молока, когда сыночка кормила, сцеживала для моей радужной сестрицы, так как ей, когда ее дочки подросли, стало не хватать молока, на четверых-то. — Об этом обязательно рассказывать? Может быть, это и так, я не намереваюсь этого отрицать, однако это никак не делает меня худшей матерью!! — Прошу вас всех: не травите мне душу. — всхлипнула служанка. — Я до сих пор не могу смириться с тем, что моих родных больше нет рядом со мной... Сестры синхронно махнули рукой в ее сторону и пошли переодеваться. Каждая выбрала себе наряд одного цвета с глазами, но разного фасона, чтобы вышло интересно. Самая младшая — небольшой радужный лиф прямого кроя без лямок, миди-юбку «колокольчик», которая была разделена на семь частей и каждая из них была одного из цветов радуги, и белые балетки с множеством цветных клякс разных размеров и форм — да, любила она такой принт. Вертихвостка решила надеть красный шелковый комплект из укороченного кружевного топа и такой же юбки, открывающей колени и небольшую часть бедер, а на ноги — вишневые босоножки-римлянки. Ее сестра-близнец нацепила желтое с оранжевым орнаментом платьишко-мини и кожаные остроносые сапожки горчичного цвета на шпильке. Родительница Удильщика облачилась в изумрудный атласный сарафан с золотым шитьем, тонкими лямками и открытыми лопатками, обмотала вокруг рогов ленточки того же цвета, а на ноги надела фисташкового цвета туфельки с ремешком и кружевным ободком на тоненькую лодыжку. Шельма выбрала облегающую сине-голубую кружевную комбинацию с подолом до середины бедра и открытыми лопатками и бирюзового цвета сандалии. Однако краше всех нарядилась та, которая была женой, а не наложницей чародея: лакированные сливового цвета туфли на высокой шпильке, миниатюрный фиолетовый лиф, такая же ультракороткая юбка, которая была на две с лишним пяди выше колена (если что — у демонш длинные ноги — около 130 см) и была испещрена дырами различной формы, в которые был вшит полупрозрачный капрон — Джафара больше распалял вид женщины, одетой в развратные одежды, нежели совершенно голой. Закончив с приготовлениями, рогатые красотки направились в опочивальню, в которой их уже ожидал их супруг. Жасмин, сжираемая любопытством, прокралась к двери и стала наблюдать за происходящим по другую ее сторону через замочную скважину. Ее главный враг, опираясь на локоть, лежал на огромной роскошной кровати с бархатным черно-красным с золотой отделкой балдахином и того же цвета подушками и покрывалом, и на фоне этих цветов его кожа выглядела еще более бледной. Брюнет был облачен лишь в вишневую свободную рубашку с запа́хом, расшитую на воротнике, манжетах и подоле желтыми атласными лентами, и его длинные и тонкие, как спички, ноги, белели на темной ткани, длиннющие смоляные локоны были распущены по плечам и прикрывали собою лопатки и грудь мужчины. Принцесса, взирающая на него через щелочку, сразу же исчезла, как только к злодею на ложе легли девицы и он задернул занавеску — чародею нравилось заниматься любовью именно в полумраке и за шторкой, отделяющую его постель от остальной части комнаты. Вернувшись к своим обязанностям, дочь султана никак не могла успокоиться и забыть то, за чем она сейчас потихоньку наблюдала. Она никогда раньше не думала о том, что папин главный визирь может быть таким красавцем: такой высокий, статный, белокожий, настоящий аристократ... И почему она раньше видела в нем лишь костлявого урода с клыкообразными зубами? Поймав себя на таких мыслях, женщина была в замешательстве. Первенец и единственный сын некоего Яхъи наделал ей массу бед, убил всех, кто был ей дорог, и сильно осложнил ее жизнь, претворив ее ныне в жалкое существование в услужении ему. И после всего этого она нежданно-негаданно оказалась влюблена в него? Да как такое вообще возможно? Служанка отправилась в подвальную комнатушку, где она жила последние два с лишним месяца и легла на кучу соломы, которую натаскала сюда, чтобы было мягче спать; поначалу она ворочалась, так как ей не давали покоя размышления, однако вскоре она провалилась в сон, так как сказалось накопившееся за целый день утомление. ★★★★ Жасмин не могла сказать с уверенностью, во сколько она пробудилась, так как в Зачарованном Лесу солнце вообще не светило. Встав с лежанки, она увидела, что все еще спят, и направилась в аграбскую часть поместья, в саду дворца, который ныне был объединен со зловещим парком вокруг замка, было еще слишком темно — только-только начало светать. Принцесса сразу почувствовала себя спокойнее, как только оказалась в привычной среде, и отправилась в покои, ранее принадлежавшие отцовскому советнику. После того, как его заключили в лампу, все побаивались заходить в его башню — все слуги и стражники знали о том, каким он был и страшились того, что стены, в которых он обитал на протяжении пятой части века, тоже будут нести в себе заклятия. Однако бывшей хозяйке дворца уже было все равно и она дернула дверную ручку, давно не смазанные петли жутковато скрипнули, и она зашла внутрь. Поднимаясь по винтовой лестнице, дочь султана заходила во все комнаты, вещей их бывшего жителя там не было, стояла только мебель да кое-где валялись его фотографии, о которых чародей, должно быть, позабыл. Женщина взяла все снимки, которые только там были, осмотрела остальную часть своего бывшего дома, заметив, что руки у араба еще не дошли до переустройства — после того, как он сделал здание частью поместья, времени у него не было — сначала праздновали то, что Тефар стал настоящим злодеем, а потом разыскивали Удильщика. Зайдя в одну из комнат, ранее принадлежавшую ей, брюнетка взяла из тумбочки несколько безделушек, сунула их в карман фартука, который теперь был элементом ее повседневного костюма, затем отправилась в свою каморку, спрятала все в куче соломы и приступила к своим обязанностям, не переставая думать о том, кто неожиданно украл ее сердце. Прошел день, для кого-то — быстро и молниеносно, а для кого-то — невыносимо медленно, для кого-то — был началом новых и славных приключений, а для кого-то — продолжением старых проблем вкупе с чередой новых. Когда же он наконец закончился, служанка зашла в свой закуток и принялась с помощью скотча и ножниц развешивать на стены фотографии Джафара. Сюда вообще никто из обитателей особняка не заходит, все только стучат в дверь рукою, если им что-то вдруг понадобится, поэтому всем будет все равно, как она обустроилась в подвале. Жасмин стала рассматривать снимки и глубоко задумалась. Почему она была такой глупой, раз не замечала, насколько харизматичный красавец этот мужчина, когда он восемь с лишним лет назад предлагал ей руку и сердце? Тогда она его отвергла, думая, что он отвратителен как внешне, так и внутренне, и на него вообще никто не позарится, даже старая старуха, сейчас же она стала дико ревновать, когда увидела, что вокруг него увиваются шесть разношерстных девиц с длиннющими и тонкими ножками, осиными талиями, крупными грудями размером с фрукт помело, шикарными волосами, пронзительно-яркими большими глазами, обрамленными длинными густыми ресницами. Мало того, они были высокими — два метра, и могли целоваться с колдуном, не вставая на цыпочки, так как были одного с ним роста. Принцесса раньше всегда считала себя красавицей, теперь же она критично осмотрела себя. Хоть для восточной женщины роста она была среднего — два аршина с третью (чуть больше 160 см), то сейчас она сделала вывод, что она — коротышка, так как доставала лишь до груди объекту своей безответной любви, который с малых лет отличался внушительным ростом. «Да уж, ростом я не вышла, надо будет прикупить сапожки на платформе и высоченной шпильке, если, конечно, смогу отыскать в родимом дворце хоть несколько золотых. Надо бы сейчас этим заняться» — решила дочь султана, отправившись в свою спальню, которая сейчас уже ей не принадлежит, и достала из-под матраса небольшой мешочек — это была заначка на черный день. День мог стать таким с минуты на минуту, и она взяла кошель и отправилась затариваться на базар — там хоть не так дорого, как в торговом центре. Остановив свой выбор на красном шелковом платьице с кучей дырочек и вырезов, а также решила купить к нему черные кожаные сапоги выше колена с высоченной платформой под заостренным носком и длинным каблуком. — Как у Проныры, только лучше! — восхищенно протянула женщина. Вернувшись домой, она тихонько прошмыгнула в свою каморку и вскоре уснула, как только коснулась головой подстилки. Она работала весь день, а сейчас еще и пошла за обновками в ущерб сну, на который ей и так отводилось совсем немного времени. ★★★★ На следующее утро брюнетка с неохотой встала с кучи соломы и отправилась в сад — ей поручили покрасить стволы всех деревьев специальным составом, который защищал бы кору от болезней и вредителей и делал ее менее шершавой. Жасмин надела купленный вчера костюмчик, нацепила поверх свои лохмотья и фартук, чтобы до поры до времени скрыть яркий наряд, но так как полы одежды были длинными и почти что доставали до земли, она, решив, что обувь не будет сразу видна, обулась в новенькие сапожки, чтобы при случае скинуть с себя обноски и предстать перед мужчиной своей мечты так, чтобы его поразить своей неземной красотой. Почему-то теперь принцесса стала радоваться, что прислуживает тому, чье внимание ей неожиданно захотелось на себя обратить, ведь теперь она сможет видеться с чародеем сколько ее душе будет угодно. Однако бывший султанский советник все никак не выходил в парк, как будто зная о том, кто его там с нетерпением ожидает, и желая потомить этого кого-то.