Чары и месть, отвага и честь

Несколькими месяцами ранее всеобщее внимание было сосредоточено на Малефисенте-Джафарии, так как ей было неполных шестнадцать лет и в скором времени она должна была выходить замуж и все готовились к этому поистине знаменательному событию, которое являлось таковым не только для самой девушки, но и для всей ее семьи. Но сейчас красавица уже считалась молодой женой и носила фамилию Ферраджи-Фасилье, поэтому в данный момент все стали беспокоиться о замужестве тройняшек, которые были за ней следующими по старшинству — через полгода с небольшим девицам исполнится шестнадцать лет и они станут взрослыми, но к этому времени еще нужно будет решить массу вопросов... Сейчас же девочки сидели в саду и рассматривали самые необыкновенные кусты цветов и ягод, растущих в таком поистине загадочном месте, как Зачарованный Лес: помимо самых разнообразных в своем роде растительных компонентов для снадобий там были клевер-самокраска многих дюжин различных оттенков, лепестки которого запросто окрашивали что угодно; куст с бутылочными цветами, которые при правильном использовании были очень герметичными — внутрь можно было наливать любую жидкость или насыпать любой порошок; блестяника, сок из которой был похож на клубничный, однако отдавал в нос, как самая настоящая газировка; желейные ягоды, которые, если кинуть их в сок, мгновенно превращали его во вкуснейшее желе; рассветные ягоды, побеги которых увивали самую высокую башню замка из всех, а назывались так потому, что гроздья рыжих ягод, растущие на самом верхотурье, первыми встречали лунный рассвет, а служили для восполнения недостатка витамина D, который вырабатывался только при свете солнца, которое не освещало владения демонессы — их старшая из дочерей Грифоны скармливала своему супругу и всем прочим, кто не был демоном или являлся им лишь наполовину; жароцветы, которые согревали во время холодов — их вплетали в волосы для того, чтобы не надевать бесформенную теплую одежду... Разумеется, не все растения, созданные старшей дочерью Грифоны путем гибридного скрещивания, имели какую-либо практическую пользу — многие из них служили исключительно для того, чтобы радовать глаз, например, крупные бледно-лимонные луноцветы с лепестками, подобными молодому месяцу. Конечно, ухаживала за всевозможными гибридами и генетически модифицированными растениями Коларфиа, так как ее старшую сестру больше привлекало выведение, а не разведение, да и она предпочитала живым цветам самоцветовые, так как они не эфемерны, в отличие от настоящих, однако обладательница необыкновенной радужной шевелюры частенько просила старшую вывести новый вид каких-нибудь красивых цветов. Близняшки присели на траву и стали беседовать: — Насколько же наша мама продвинутая селекционерка! — восхитилась старшая. — Она сумела вывести столько сортов различных растений, что просто диву даешься! — Да, и кстати, Хищник, любимчик нашего младшего братца Тефара, тоже был создан именно ей. — вспомнила Малфи. — Вы же помните, как она сводила вместе самца коршуна и самку ястреба, чтобы взглянуть на то, что у них в итоге родится, правда, поначалу их детище не оправдало надежд нашей родительницы, и она создала искусственное яйцо и стала заниматься модификацией генов, чтобы птенец унаследовал самые лучшие черты обоих родителей, и в конце концов все удалось, и наш «злой гений» таким вот образом приобрел себе верного пернатого друга. — Знаете, девочки, раньше мне совсем не ощущалось то, что Малиджар старше нас с вами на девять месяцев, а с тех пор, когда она вышла замуж, разрыв между нами и ней стал каким-то слишком уж заметным. — заметила младшая. — Не переживай, скоро мы тоже станем невестами, а затем и молодыми женами. — решила утешить ее Малисима. — Судя по тому, что мы одновременно поймали цветы Малефисенты-Джафарии на церемонии бракосочетания, когда она бросила свой букет невесты в толпу незамужних, мы станем ими в один день! — рассудила средняя. — У нас будет тройная свадьба, прямо как у Зульфии и Гюльфии, правда, у них она была двойной, ведь они двойняшки, а мы — тройняшки, но главное не это. — Кстати, у наших старших двоюродных сестренок замужество было двойным по той причине, что у них обеих был один супруг, однако я все же поддерживаю идею с тройным торжеством. — произнесла Лили. — Я тоже за. Мы втроем нагрянули в этот мир, мы втроем были свидетелями самых ярких событий нашей жизни, а потому будет донельзя логично, если мы и вступим в брак втроем. ★★★★ А в это время Джархад находился на лоджии, примыкающей к его рабочему кабинету, и играл в шахматы вместе с одним из племянников своей супруги. Мужчине это явно не нравилось, так как парнишка, хоть и очень старался, играл из рук вон плохо. — Шах и мат! — безо всяких эмоций произнес делец, передвинув своего коня на другую клетку. — Опять? — недоуменно вздернул светлые брови Удильщик. — Ну давай еще раз, на этот раз я точно выиграю! — Ты за сегодняшний день мне это говоришь уже четвертый раз. Ты — никудышный стратег, так как не способен продумывать свои действия хотя бы на два-три хода вперед. — Да, я с этим спорить не собираюсь. Когда я ворую на базаре, у меня никогда нет четкого плана действий, не говоря уже о запасном плане, я просто импровизирую и все всегда в ажуре. — Умар, вот только в такой интеллектуальной игре, как шахматы, такая тактика не сработает. — Да, Тефар, который всегда славился своими безупречными схемами действий, постоянно меня обыгрывает и в шахматы, и в шашки, но позволь объяснить мне одну вещь, которой я сейчас не понимаю. Ты — не злодей и не стратег, ты — просто счетовод. Как тебе это помогает меня обыгрывать? — Я не возражаю против этого, но, во-первых, чтобы всегда побеждать в этой интеллектуальной игре, нужно иметь сильные склонности к математике, во-вторых, я — не счетовод, как ты ошибочно полагаешь, я — ростовщик, а это совсем две разные вещи, а в-третьих, чтобы быть ростовщиком, нужно, помимо простого счета на абаке уметь изобретать различные схемы для еще большего обогащения, как это делала Розалия, моя теща и твоя бабушка. — Понятно. — А сейчас иди и учись играть в шахматы, а у меня дела стоят, бухгалтерия, понимаешь ли... «Одуванчик», выходя на улицу, схватил мяч и кликнул свою извечную компашку — Колючку, Прилипалу и Малька, а зять бывшего визиря открыл ящик стола, извлек оттуда свои бесценные счеты, блокнот, перо и чернильницу и намеревался уже приступить к работе, как вдруг... День был тихим и мирным, ничего не предвещало беды, как вдруг со стороны лоджии на втором этаже раздался истошный крик ужаса, и все, кто его услышал, стремглав примчались туда, где обыкновенно работал араб. — Пап, что произошло? — спросила у лежащего на полу отца Зульфия. — Да вот... — расстроенно вздохнул предприниматель. — Я свой счастливый сребренник потерял... Это моя самая первая заработанная монета, мой талисман! Без нее моя жизнь просто рухнет! — Дорогой, не расстраивайся ты так! — попыталась утешить супруга Фаджа. — Мы в два счета отыщем твою монету! Какая она хоть была? Есть ли какие-нибудь особенные приметы? — Да она вся особенная! Кругленькая, серебряная, с цифрой 1 на одной стороне и с профилем султана на другой! — Понятно... — протянул благоверный его дочек, хотя на самом деле ему было ничего не понятно: счастливый сребренник ничем не разнился с прочими монетами из серебра, которые чеканились в Аграбе! — Она была счастливая! Она мне удачу приносила! Джархад же был невероятно суеверным и верил в разного рода приметы, и потому на полках в его покоях теснились четырехлистные клеверы, подвески с кроличьими лапками и украшения с драгоценными камнями, подходившими ему по гороскопу, и прочие талисманы, обереги и амулеты, назначение которых было самым различным. Наряду с его расчетливостью и математическими наклонностями эти причуды вызывали смех у его шурина, но мужчина в долгу не оставался и в свою очередь потешался над тем, что Джафар, который верит в силу науки, такое колоссальное значение придает черной магии. Однако чародей, хоть и совмещал колдовство с научными знаниями, по крайней мере, это было более или менее логично, ведь с помощью магии он мог сделать то, до чего наука еще попросту не додумалась, а вот в случае с его зятем получалось поистине смешно. Делец безоговорочно верил в значение различных примет, и если выходило, что по какой-то причине ему не будет удачи в делах, то все так и выходило — не из-за самой приметы, а из-за необоснованных предрассудков, которые часто портили ему настроение и мешали нормально заниматься своими делами. Так вышло и на этот раз. Ростовщик, считая, что без его талисмана у него ничего не выйдет, пытался что-то сделать, но его суеверие ему сослужило плохую службу: он умудрился сломать абак, да так, что его запчасти раскатились по всему помещению; когда он полез под стол, чтобы вытащить оттуда несколько деталей, оказавшихся там, то хорошо так ударился головой о столешницу... Да что тут рассказывать — целый день у него не задался! В это время в дверь его кабинета постучали. — Войдите. — безо всяких эмоций протянул араб. В помещение зашел его зять, Мозенрат. — Танцуйте, папенька! — воскликнул молодой маг, вытянув вперед ладонь, на которой что-то лежало. — Нашлась Ваша прелесть! Все, как Вы говорили: круглая, с цифрой 1 с одной стороны и профилем султана с другой! — Нашелся! — обрадовался супруг Фаджи. — Мой счастливый сребренник все-таки нашелся! Самовнушение играло здесь большую роль, а потому все дела у предпринимателя наладились практически в одну секунду. Остаток дня прошел без каких-либо потрясений, а наутро Удильщик по просьбе супруга своей тети где-то умудрился стянуть сейф последней модели. Все родственники Джархада не могли понять, для чего ему вдруг понадобилась эта вещь, а он положил туда шкатулочку со своей счастливой монетой и закрыл хранилище на все замки. ★★★★ Мужчина, радостный оттого, что его талисман теперь в полной безопасности, отправился в Аграбу — забирать деньги с процентами у тех, кому он когда-то занял средства, а его дочери стали думать, зачем их родителю понадобился такой большой сейф для такой маленькой коробочки, которую можно было зажать в кулаке, однако они сошлись на том, что раз уж для их папы это действительно так важно, то пускай будет так, главное, что он теперь не будет волноваться за сохранность своего оберега. Однако все вышло совсем иначе... Невзирая на то, что у него теперь есть супернадежное хранилище нового поколения, делец стал денно и нощно стеречь свое сокровище, не спуская глаз с сейфа. — Дорогой, ты спать вообще собираешься или нет? — спросила мужа старшая из дочерей Розалии. — Нет, конечно! Я чуть не лишился одного из самых сильных своих талисманов, но на второй раз этого уже не повторится! Милая, лучше принеси мне флакон своего экстракта бодрости! — Хватит уже этого мракобесия! Ты весь этот эликсир, который только был в моем шкафу, уже выпил! — Ну так приготовь еще. Пожалуйста... В это время в кабинет к ростовщику зашли его дочери и зять. — Пап, я хотела тебе спокойной ночи пожелать. — начала Зульфия. — Я не думала, что ты еще бодрствуешь, но услышала твой и мамин голос и решила зайти... — Мои вы красавицы, ложитесь спать, если хотите. Спокойной вам ночи. А мне дрыхнуть некогда, а то моя счастливая монета снова может исчезнуть! — Папа, я должна тебе сказать кое-что важное... — робко произнесла Гюльфия. — В сейфе — не твой счастливый сребренник... — Как это не мой, когда мой? — поразился араб. — Я его сразу узнал! — Папенька, я Вам обычную серебряную монету из своего сундучка дал. — сознался Мозенрат. — Чтобы Вы не расстраивались... Жалко мне Вас стало... — А где же тогда моя счастливая монетка? — задался вопросом предприниматель. — Она же мне удачу приносила... — Ну, раз все твои дела и с этим серебряным наладились, то, значит, дело не в монете, а в тебе! — промолвили двойняшки практически синхронно. — Ты сам себе удачу приносишь! — Точно! — возликовал Джархад. — Я сам себе приношу удачу! Он открыл сейф и достал сребренник, чтобы возвратить его князю Черных Песков, однако в этот момент взявшийся практически из ниоткуда Жулик схватил клювом денежку и вылетел в раскрытое окно, а затем полетел в сторону дупла одного из деревьев и положил краденое туда. — Вот сорока-воровка! — проворчал мужчина, подставляя стремянку к стволу и забираясь по ней вверх. — Что блестит, все тащит! Заглянув внутрь щели, делец узрел там кучу самых разных вещей — от конфетных бумажек из фольги до серебряных монет. Схватив одну из них, он провозгласил: — Вот он — мой талисман! Однако в расщелине лежало много серебряных монет, и с уверенностью сказать, что та, которую взял в руки ростовщик, была его первой заработанной, было нельзя. — Да какая разница! — заключил в итоге араб. — Не в амулете дело! Главное, все эти монеты — серебряные, а значит, тоже очень ценные, поскольку чеканены из драгоценного металла! Не буду больше в приметы верить! Это все дурацкие и ничем не обоснованные предрассудки и пережитки старого мира! Предприниматель вернул сребренник своему зятю, и, счастливый и спокойный, наконец улегся на ночной отдых.