Чары и месть, отвага и честь

Тридцать первого декабря, по традиции, все злодеи отмечали Новый Год каждый со своей семьей, а на следующий день, часов в одиннадцать — двенадцать утра, все злодеи со своими супругами, детьми, внуками и прочей родней (в общей сложности их выходило несколько дюжин человек) собирались у кого-нибудь дома и там уже все вместе отмечали этот замечательный праздник. Несколькими днями ранее все решили, что на этот раз пойдут к Распутину — тот сам это предложил, только предупредил, чтобы все гости оделись как можно теплее, ведь в России, особенно в северо-восточной ее части, очень холодные и суровые зимы. Все жители особняка под номером 666/13, пробудившись после того, как вздремнули пять — шесть часов, начали собираться в гости. Тефар хотел было вместо сапог и шуб, которых он никогда еще в своей жизни не носил, вплести себе в локоны жароцветы, заявив: — Пап, но мы же, когда путешествовали в параллельную вселенную к Руке Загребущей, смогли обойтись жароцветами и не замерзли! Несколькими, разумеется, но жароцветами же! — Когда мы отправились к неандертальцам, у них тогда был август месяц, как и у нас тогда, однако у них была околонулевая температура. — твердо произнес Джафар. — Я это точно определил. Рука Загребущая и все остальные ходили в шубах, а мы все настолько привыкли к тропическому климату и теплу, что даже когда гуляли по Аграбе во время теплой зимы, всегда вплетали чудо-цветы в волосы. Одевайся, без разговоров! Мы и жароцветы в волосы вставим — мы же не привыкли к таким температурам. — Почему я всегда все должен делать так, как ты говоришь? Я самостоятельный злодей и я уже женат! — Я опекаю и Брунгильду, которая старше тебя на восемь лет. — Ты же сам говорил, что она выросла, но не повзрослела! — Одевайся, теряем время! «Злой гений», недовольно ворча, подчинился, однако в глубине души ему было приятно, что его отец так беспокоится о нем. Тем временем в Стране Чудес, во дворце правителей этого местечка царственная чета спорила до одури. Обычно робкий и кроткий Червонный Король, наслушавшись ранее реплик Марса о том, что главный в семье — мужчина, решил попробовать выяснить отношения со своей спутницей жизни, невзирая на то, что его сыновья единогласно настоятельно порекомендовали ему не делать этого. — Дорогая, почему ты, когда все злодеи решали, к кому пойдут на Новый Год, не возразила насчет решения относительно того, чтобы пойти праздновать Новый Год в холодную заснеженную страну? — начал коротышка. — Потому что мы с тобой уже у всех побывали, а у Распутина и Шань-Ю — нет, поэтому я была согласна, как, по всей видимости, и все остальные! — последовал недовольный ответ. — А что, тебя что-то не устраивает? Это было скорее нападкой, чем вопросом, однако мужичонка продолжал: — Мы зимой могли бы косточки хоть немного погреть где-нибудь в Зачарованном Лесу, а вместо этого отправимся туда, где гораздо холоднее, чем у нас, и окоченеем там! Взбалмошная Червонная Королева не терпела неповиновения ни от кого, даже и особенно от своих родственников, поэтому она замахнулась на муженька первым, что подвернулось ей под руку, и принялась гоняться за ним по всему замку, что-то яростно выкрикивая. — Папа, но ты же — глава семьи! — с некоторой долей язвительности протянул Терцо, застегивая неожиданно расстегнувшуюся пуговицу на своем черном жилете, украшенном тремя красными сердечками. В отличие от своих девушек, четверняшек Коларфии, которые отличались друг от друга цветом волос и глаз, четверняшки Червонной Королевы были абсолютно одинаковыми, и единственной деталью, по которой их можно было различить — разное количество красных сердечек на жилетах: у Секундо — два, у Терцо — три, в Кварто — четыре, а у Квинто — пять. — Да, сынок, да, это так. — согласился Червонный Король. — Однако, как глава семьи, я считаю, что нам всем следует послушаться вашу маму и спокойно собираться в гости. — То-то же! — все еще непримиримо, но уже без грозы произнесла мать семейства. Как гласила одна веселенькая поговорка, «у жены всегда на одного ребенка больше, чем у мужа», и это меткое высказывание наиболее точно характеризовало правящую чету Страны Чудес. Единственное оправдание сосуществования с Червонной Королевой этого мужичонки — Секундо, Терцо, Кварто и Квинто, в рождении которых ему каким-то чудом удалось поучаствовать. Вскоре все злодеи вместе со своими семьями прибыли в усадьбу Распутиных, и вот тут началось самое интересное. Многие из них, всю свою жизнь прожившие в южных районах, впервые увидели снег, да что там говорить — даже Гримхильда, леди Тремейн, матушка Готель и Клод Фролло, чьей родиной была элегантная Франция, хоть и прежде множество раз видели снег, однако не в таком количестве, чтобы его было аж по колено. Фаджа и ее супруг, всю жизнь прожившие в Аграбе и никогда ранее не видевшие снега в таком огромном количестве, принялись визжать от восторга, как малые дети, и всячески дурачиться. Вначале супруги легли в глубокий сугроб и принялись двигать руками и ногами, делая «снежного ангела», после принялись бросаться чистым рассыпчатым снегом, делая таким образом метели. Швырнув в женушку побольше снега, Джархад бросился наутек, а его спутница жизни побежала вслед за ним. Тот, желая оторваться, несколько раз ее легонько толкал в сторону сугроба, но Фаджа упорно продолжала следовать за ним. Когда Джархад обернулся в очередной раз, чтобы подурачиться, то в этот момент его более грациозная и расторопная благоверная пихнула его в большой пушистый сугроб. Малефисента-Джафария же с огромным удовольствием приняла предложение своей приятельницы Галины — покататься на лыжах, однако предупредила, что первый раз на них стоит, чтобы ее ровесница не смеялась над ней. Младшая из Распутиных показывала своей сверстнице, как нужно правильно стоять на лыжах, как располагать корпус тела, как правильно отталкиваться палками. Просто ходить на лыжах у Малиджар получалось без особых проблем, а вот именно кататься — не очень. Хоть девушка постоянно падала то назад, то набок, она каждый раз хихикала — вот что значит первый раз на лыжах — но нужно заметить, что держать равновесие при небыстром катании она научилась практически сразу. — Поехали к небольшому склону, там будет интереснее! — предложила Галя подруге. — Ты что, издеваешься надо мной? — возмутилась та. — Я только-только научилась нормально стоять на этих досках, а ты хочешь, чтобы я скатилась со склона кубарем? — Не говори ерунды, этот склон в микроскоп не разглядишь, и с него ты никак не скатишься кубарем, а если удержишь равновесие, то будет потрясающе. Пойдем! Малиджар нехотя согласилась, и, надо сказать, Галина ее не обманула: наклон лыжни был очень небольшим, однако если расположить лыжи в аккурат внутри двух параллельных неглубоких колей, держать равновесие и часто отталкиваться палками, то возникало ощущение, будто бы ты едешь на салазках. Неподалеку Мозенрат катал на больших санках четверых своих детей, закутанных в кучу теплых одежек, и малышам, надо сказать, это очень нравилось — они ведь в первый раз за свою недолгую жизнь катались на санках по пушистому снегу. Чуть поодаль резвились Джафар-младший и Азельма, катаясь на ледянках с пологого склона. Удильщик же, любитель риска и экстрима, облюбовал крутую гору поблизости и подозвал свою девушку и свою извечную банду из двух сестер и брата, те кликнули отпрысков Гастона, и все они принялись кататься на «ватрушках», поскольку на прочих санках можно было бы свернуть шею, съезжая с этой горы. Хоть все они были бессмертны и обладали высоким уровнем регенерации, Ума быстро поняла, что на любых других санках удовольствия испытать не получится, поскольку они или обернутся на бок, или не будут ехать, да и все убедились в ее правоте на собственном опыте и потому и взяли «ватрушки». На этих санках получалось гораздо интереснее: поднимаешься на самую вершину крутого и высокого холма, переводишь дух, затем садишься, отталкиваешься, санки быстро набирают скорость, а затем, когда подъезжаешь к самому подножию склона, то тебя подбрасывает вместе с твоим круглым транспортным средством, несколько раз переворачивает в воздухе, а после ты мчишься по искристому и пушистому сугробу, проделывая в нем колею и поднимая снежные вихри. Крапива, Лиана, Пушица и Расторопша надели коньки, созданные силой магии, и принялись кататься на заледеневшем до самого дна озере, которое сейчас казалось зеркальным. В отличие от их старшей сестры, у них практически не возникало сложностей с незнакомым им доселе видом зимнего спорта. Ну, как незнакомым — четверняшки постоянно катались на роликах, поэтому навык имели, но все-таки удержать равновесие на скользкой поверхности, стоя на двух тоненьких лезвиях было невероятно сложно, поэтому и они время от времени падали, когда пытались повторить на льду хорошо знакомые трюки, которые они на раз-два делали на роликах. К ним вскоре присоединились Селия и Гюльнара, которые хоть и не блистали навыками фигурного катания, но, смотря на своих младших подруг, просто не сумели остаться в стороне. А неподалеку от них Круэлла де Виль тоже изящно и ловко рассекала по льду в своей новой белой в черную крапинку шубке и песцовой шапке с хвостом этого зверька, и плюс ко всему еще и ухитрялась при этом держать за руки своих лучших подруг, близняшек Проныру и Вертихвостку, которые старались не отставать от нее. Джей, смотря на своих резвящихся на крутом холме младших братьев и сестер, решил присоединиться к веселью, однако прекрасно понимал, что его десятипудовую мускулистую сущность пресловутая «ватрушка» не выдержит, и потому его выбор пал на сноуборд, который он тут же материализовал силой своих чар. Средство передвижения было идеальным: сама доска была сделана из суперпрочной титановой стали, способной выдерживать значительный вес, а ее нижняя поверхность была очень гладкой и замечательно скользила по рыхлому снегу. Джей решил поскорее опробовать доску в действии, поднялся на вершину горы, вставил ноги в петли из кожаных ремней и туго затянул, присел на корточки, оттолкнулся руками и мгновенно выпрямился в струнку. Сноуборд резко ухнул вниз, развивая страшную скорость. Хоть Джабир и был очень ловок, и, надо сказать, ему удалось удержать равновесие на досочке, неумолимо катящейся по крутому склону к подножию холма, однако когда парень достиг самого подножия, а точнее, его стыка с ровной поверхностью, то его транспортное средство, как и «ватрушки» младших, подлетело вверх, несколько раз перевернулось в воздухе вместе со своим «наездником» и затем тот рухнул в сугроб вверх ногами. Хлоя, заметив эту оказию, со всех ног подбежала к супругу и принялась помогать ему выбираться из снега. — Ты не убился там? — занервничала она. — Дорогая, мне очень приятно, что ты беспокоишься обо мне, но мы уже давно бессмертны. — последовал ответ. — Кстати, обрати внимание — землица русская приняла басурманина заморского из страны восточной как родного, еще и снежком свежим накормила в придачу, но вкус тут не главное, самое важное — это проявленная забота. Ешьте снег! На вкус не ахти, но с вареньем пойдет! — Ты молодец — только поймешь, что с тобой все хорошо, и сразу же принимаешься шутить! — Кстати, не желаешь ли тоже попробовать? — Что попробовать? — вздернула КлодаГотель тоненькие темные бровки. — Прокатиться? — Нет, блин, снега поесть! Конечно же, прокатиться! — Ну, я даже не знаю… А тебе не было больно, когда ты упал в сугроб? — Во-первых, если бы мне было больно, я бы не стал тебе так настойчиво предлагать повторить этот маневр, а во-вторых, сейчас снег свежий, мягкий и пушистый, как перина. — Ну что ж, ладно, ты меня уговорил. КлодаГотель поднялась на холм, робко встала на стальной сноуборд, прикрепила к нему ремнями свои сапоги и, оттолкнувшись и сразу же выпрямившись, помчалась по крутой горе и под конец угодила головой в сугроб, повторив судьбу своего благоверного. — Ты прав, снег и вправду мягкий, как перина! — произнесла она, выбираясь из снега и отряхивая лицо и меховую шапку от белых холодных хлопьев. Тем временем Тефар, страстно полюбивший этой зимой экстремальные виды спорта, оказавшись в стране с умеренным климатом, решил заняться подледным плаванием. Парень в предвкушении телепортировал сюда свои любимые черные плавки и принялся делать прорубь, однако его ждало разочарование — в России зимы были настолько суровыми, что все водоемы промерзали до самого дна. Какое уж тут может быть подледное плавание, если в озере один только лед и плавать негде? Но Терриджафара это хоть и огорчило, но не остановило, ибо никакие препятствия на пути к поставленной цели не могли заставить его свернуть с этого пути. Твердо решивший заняться подледным плаванием (которое было никак невозможно организовать ни в одной из родных стран обоих его родителей) именно здесь и сейчас, он силой магии заставил нижние слои льда растаять, однако решил не перебарщивать с этим, ведь, во-первых, под слишком тонким льдом будет совсем неинтересно плавать, а во-вторых, под лед могут провалиться его младшие сестры, с увлечением катающиеся на коньках. Подготовив водоем, Тефар проделал во льду прорубь, разоблачился, оставшись в одних плавках и, не раздумывая, нырнул в ледяную воду. — То чувство, когда у нас с братцем совершенно разные увлечения, но мы стараемся как можно больше времени проводить вместе! — метко высказалась остроумная Лиана, следя глазами за длинным и тонким белокожим телом, ловко двигавшим руками и ногами подо льдом, подобным прозрачному стеклу. Тройняшки Брунгильды же мгновенно оценили преимущества пребывания в северных широтах и решили построить снежную крепость и устроить перестрелку снежками. Точнее, предложил Феликсор, известный шалун и егоза. — Ну, и на кой нам эта дурацкая стена из снежных комов? — недовольно пробурчал ленивый Дизраэль. — Как это на кой? — ответил вопросом на вопрос недоумевающий инициатор этого развлечения. — Какая же игра в снежки без снежной крепости? — Откуда ты, мой друг, знаешь о том, как нужно правильно играть в снежки? Ты первый раз за неполные семь лет, за всю свою жизнь, увидел снег! — Не придумывай! Мы все были во Франции, у королевы Гримхильды, и видели там снег. — пресек Луидорро их непродолжительную словесную перепалку. — Да, но сейчас все равно не выйдет возвести эту крепость — снег рассыпчатый, из него не получатся снежки. — не отступал главный циник из тройки. — Давайте в таком случае просто снегом побросаемся. — предложил средний, а затем замолк на секунду и изменился в лице. Его братья сразу почувствовали, что этот шкодник что-то задумал, так как они сразу же понимали, когда на уме у него было что-то особенное. Тот поманил их рукой и принялся что-то горячо шептать им на уши. План их очередного прикола был простым и одновременно действенным: дождаться, пока Джафар встанет под густую крону дерева (без листьев было не слишком понятно, какое именно это было дерево), ветви которого клонились к земле под тяжестью находившегося на них снега, а затем резко потрясти ветки, чтобы их родича обсыпало с головы до ног. Пакостники осторожно залезли повыше и начали ждать… Тем временем Теффи, решив, что для первого раза получаса подо льдом в ледяной воде будет более чем достаточно, отправился в сени, там стянул мокрые плавки, затем тщательно вытерся, облачился в теплую одежду и, стянув у Розалии, которая тоже находилась здесь вместе со всеми, бутылку коньяка, выпил прямо из горла несколько глотков, чтобы побыстрее согреться. «Лучше уж извиняться перед бабушкой за то, что я выпил ее дорогого коньяка, чем упрашивать ее дать мне глотнуть — все равно не поделится, а мне сейчас очень нужно» — рассудил он. Согревшись, Тефар решил надеть меховую верхнюю одежду, вновь выйти на улицу и подышать свежим морозным воздухом. Пройдя немного по усадьбе Распутиных, он решил встать под дерево и полюбоваться ветками, покрытыми толстым слоем искрящегося снега. Однако паренек не просто так стоял, а размышлял, как можно будет извлечь энергию, связывающую микроскопические ледяные кристаллы в снежинки, и с ее помощью начать править миром. Заметив его, близнецы резко тряхнули крону, и юношу тут же обсыпало снегом. Дело было в том, что Терриджафар за почти целый год вымахал на восемь сантиметров и теперь был ниже своего родителя всего лишь на пару-тройку дюймов и хоть у юного царевича еще не было усов и бороды, и к тому же, его лицо не было таким костлявым, как у его отца, однако со спины они были практически неразличимы. Разумеется, если бы отец и сын стояли рядом, было бы понятно, кто из них кто, а определить со спины, Тефар ли перед тобой или же его родитель, было невозможно, особенно если учесть, что ребята сидели на дереве. Вот озорники и приняли Тефара за Джафара, извечного объекта их розыгрышей. После того, как они посильнее толкнули ногами ветви и куча снега упала вниз, шалуны поскорее спрыгнули с дерева, а их дядя выбрался из свалившейся на него кучи снега, отряхнул лицо и, заметив мелких нарушителей спокойствия, гневно заорал: — УБЬЮ!! ПОРВУ В КЛОЧЬЯ!!! Ребята поняли, что на дереве безопаснее, и мигом вернулись на место своей недавней локации. — Извини нас, пожалуйста. — принялся оправдываться перед пострадавшим Феликсор. — Мы вовсе не собирались тебя обсыпа́ть! — Да? А что же вы тогда собирались делать, раз залезли на дерево и нарочно качнули ногами ветки? — последовал злобный и ехидный ответ. — Обсыпа́ть, но не тебя. — Во-первых, кого тогда? А во-вторых, как вы этого человека спутали со мной? — Ну, ты же сам знаешь, что ты очень похож на дядю Джафа. А теперь, когда ты стал выше, со спины вообще невозможно определить, кто из вас двоих перед нами! Вот мы и обознались, ты уж нас прости. — А, значит, вы моего папу так собирались разыгрывать? — Да! — Отлично! Тогда у меня есть целых два повода вас отколотить!! — Фелик, лучше бы ты вообще молчал! — сердито прикрикнул на него его старший брат, покрепче схватившись за ветку дерева. Хотя какой смысл это сейчас имело? Их старший родственник хоть и был столь же слаб физически, как и его отец, однако был невероятно силен в гневе и в порыве неконтролируемой ярости, которую за всю его жизнь вызывали у него лишь тройняшки, мог без труда стряхнуть их с кроны, как следует пошатав ствол, или же просто вырвать этот, как оказалось по толстому стволу и густой кроне, дуб. Тефар обхватил руками ствол (вернее, попытался — обхвата рук и наполовину не хватало) и с силой потряс его, злобно скрипя зубами, и его племянники мигом сверзились вниз. Оказавшись в сугробе, ребята попытались подняться, поскорее встать на ноги и спастись бегством, разбежавшись в разные стороны, однако озлобленный юноша их опередил и прижал руками к земле, еще больше вдавив в снег. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы хозяин усадьбы не пригласил в этот момент всех к столу. — Вот видишь, дорогая, злодеи есть повсюду, в любой стране мира. — обратился доктор Фасилье к супруге, снимая меховые одежды и отряхивая их от снега. — А ты не верила! — Да, ты оказался прав. — последовал ответ. — Столько снега мне еще не доводилось видеть за всю мою жизнь! — Ну, не знаю… Во Франции тоже предостаточно снега и льда зимой, так что для меня это не в диковинку. — Да, но не столько же. Да и потом, это ты родилась во Франции, а я — в Луизиане, в южноамериканской стране, которая расположена неподалеку от экватора. Все приглашенные оставили в сенях многочисленные меховые одежды и сели за длинный стол (состоящий из нескольких раскладных столов, изобретенных в России), заставленный русскими традиционными праздничными блюдами и некоторыми из любимых хозяевами терема: бесчисленным количеством бутербродов с икрой, несколькими тазиками с «оливье», запеченными с яблоками утками, несколькими большими блюдами с «селедкой под шубой», фирменным салатом Галины «гранатовый браслет», двумя фаршированными сомами, нарезанным свиным салом, селедкой с аппетитными колечками лука, бутылками шампанского, квашеной капустой, несколькими видами пирогов, пельменями Глафиры Распутиной и, конечно же, несколькими бутылями самогона по рецепту самого Григория. Столько новых, доселе невиданных блюд, не доводилось попробовать еще никому из гостей! — Давайте выпьем за то, чтобы в новом году мы совершили еще больше злодейств! — подняла тост Малефисента, и все согласно чокнулись бокалами с шампанским, а Галина, Малиджар, Селия и Гюльнара — лимонадом, потому что были в положении. После сытной трапезы злодеи вновь вышли на улицу: повеселившись, покатавшись с горки, повалявшись в снегу, покатавшись на коньках и побросавшись снегом, все взрослые, подростки и дети даже не заметили, как стемнело. Продегустировав глинтвейн Сун, все гости обменялись подарками, поблагодарили хозяев за гостеприимство и радушие и отправились по домам. Праздник удался на славу.