………………………………
Это продолжалось, казалось, целую вечность. Цзинь Гуаншань посещал её, насиловал, а после, когда был сыт, оставлял её осквернённой, позволяя служанке мыть её и приносить еду. Снова и снова. А когда ему это наскучило… он принялся экспериментировать. Искал различные способы, что заставили бы Вэнь Цин испытывать невообразимую боль, пока сам крысиный ублюдок испытывал эйфорическое удовольствие. Надругательств было много, очень много, слишком много. …И разум Вэнь Цин померк. . . Она очнулась от боли. Болело всё. Вэнь Цин поморщилась, ощупывая свои раны. Однажды… она поклялась. Однажды… Она обязательно отомстит. ……… Ей неизвестно, как долго она находится здесь. Её не выпускали на улицу, никогда, даже в туалет. Пришлось довольствоваться ночными горшками около кровати. Она не могла точно сказать, день сейчас или ночь, в комнате, что стала для неё тюрьмой, не было окон, ничего, что могло бы ей помочь. Лишь дверь, запечатанная неизвестной печатью. Она начала осознавать, что силы покидают её, энергии не хватит, чтобы продолжить борьбу. Сковывающие её цепи становились всё тяжелее, несмотря на то, что их никогда не меняли, и она понимала, что начинает терять контроль над собственным телом. Но она не могла сдаться. За время своего плена она не слышала никаких новостей из внешнего мира, никаких сплетен, никаких разговоров. Ни от служанки, что посещала её, ни от других слуг, ни от самого Цзинь Гуанъшаня. Ни от кого. Ничего. Ничего об А-Нине. Ничего об её семье на горе Луаньцзан. Ничего об её втором маленьком бра… о Вэй Усяне. Само отсутствие новостей было бы хорошей новостью, однако Вэнь Цин уже не надеялась ни на что хорошее. Она знала, какие люди наполняют заклинательский мир. Она знала, что, несмотря на то, что они с братом сдались заклинателям, те не отстанут от Вэй Усяня и их семьи. Она могла лишь надеяться… надеяться на то, что они дали им достаточно времени, чтобы те смогли сбежать. . . . Дверь отворилась вновь, но вместо привычного ублюдка в комнату вошёл Цзинь Гуанъяо. - Ты… - прохрипела она. - Я, - лицо заклинателя скривилось, когда он увидел, в каком состоянии была женщина. – Прошу прощения. Мне понадобилось слишком много времени, чтобы осознать, как долго это происходит. На его слова Вэнь Цин не стала отвечать, позволяя молчанию окутать комнату. Цзинь Гуанъяо подошёл ближе, и целительница невольно вздрогнула, когда он прикоснулся к её израненным запястьям. Они недолго хранили молчание, прежде чем Вэнь Цин нарушила его. - Почему… ты здесь…? - Я… пришёл, чтобы спасти тебя. - Спас…ти? - Да, - один из замков характерно щёлкнул, раскрываясь. – Я… признаться, я говорил отцу о том, что твои познания в медицине очень ценны. Я думал, он сохранит твою жизнь ради этих способностей. И то, что произошло… я вовсе не ожидал этого, - Цзинь Гуанъяо поджал губы, замолкая и освобождая второе запястье пленницы. Руки Вэнь Цин наконец-то были свободны, и она воспользовалась этим, надавливая на несколько точек, отвечающих за циркуляцию крови в запястьях. Цзинь Гуанъяо бросил ей пузырёк с лекарственными пилюлями и, принюхавшись, Вэнь Цин безошибочно смогла определить лекарство. Съев одну, она ощутила себя поистине обновлённой, а ранее подавленная духовная энергия словно заново ожила. Оказывается – она совершенно забыла об этом факте – цепи, сковывающие её всё это время, активно блокировали в ней ци. С тех пор, как она стала такой… беспокойной… она не могла осознать этого факта. - Спасибо. - Мгм, - Цзинь Гуанъяо закончил работу над цепями на её лодыжках, освобождая женщину. – Но стоит поторопиться, пока отец не вернулся. Они вышли из комнаты и побежали по коридору со всей доступной им скоростью, тем не менее стараясь действовать так тихо, как это вообще было возможно. Проход перед ними разделился на три части, и Цзинь Гуанъяо нахмурился. Это было неожиданно. И нехорошо. Последовали шаги из глубин средней дорожки и, переглянувшись, они кивнули друг другу, разбегаясь по двум крайним путям. Вэнь Цин знала, что не может и далее полагаться на Цзинь Гуанъяо, и остаток пути ей предстояло преодолеть самостоятельно. Он, вероятно, найдёт способ спастись от гнева отца и сдаст её. Инстинкт самосохранения, скорее всего, не позволит ему поступить иначе. Она бежала так быстро, как только могла, и уже видела свет, как нечто со свистом рассекло воздух. Быстро соображая, она смогла увернуться, натыкаясь взглядом на воткнутый в землю дротик. Не тратя ни минуты на размышления, она кинулась дальше, пока её духовная энергия не иссякла до самого конца. Она была в тупике. «…Блядь» - это была единственная мысль, которая её посетила при виде талисмана, который нужно было разобрать для побега. – «Вероятно, мы застряли в лабиринте. Наверное, поэтому тропинка и разветвилась. И этот талисман… вероятно, он здесь для того, чтобы удержать меня внутри.» Она лишь мельком видела талисманы в книге, которую из любопытства изучал А-Нин. Она не могла преодолеть вставшую проблему. Она в ловушке. Знакомый свист вновь рассёк воздух, попадая прямиком в её шею, мгновенно усыпляя. ……… О дальнейшем она могла сказать лишь то, что её перевезли в новое место. И всё продолжилось. Стало лишь хуже. . . Именно так время шло, шло и шло.………………………………
Цзинь Гуаншань давно не посещал её камеры. Вэнь Цин лишь выдыхала, понимая, что ей просто повезло наконец-то получить перерыв. …После чего дверь отворилась вновь. Вэнь Цин уже готовилась к новой порции боли, как раздался робкий, бормочущий словно отовсюду голос. - Кто… здесь? – спросила она. Владелец голоса и без того казался встревоженным, теперь же он принялся запинаться, рассказывая о том, почему он здесь. «Значит, этот ублюдок получил по заслугам?» - вздыхая с облегчением, Вэнь Цин тем не менее не могла заставить себя расслабиться. Это могла быть ловушка. Её бдительность вовсе не ослабла, но вид мальчика – Мо Сюаньюя – перед ней, его робкая поза, всё это напоминало её брата. Мо Сюаньюй принялся возиться с цепями, тем временем нерешительно спрашивая о том, кто же она такая. - Меня… меня зовут… - с трудом выдавливала она слова. - …Цин. Ты можешь звать… Сяо Цин. - Сяо Цин? – словно пробуя её имя на вкус, смакуя его, повторил Сюаньюй. - Да. - Э-эмм… хорошо. Цепи, сковывающие её, щёлкнули, раскрываясь. Наконец-то свободна. Вэнь Цин победоносно улыбнулась. ……… Она последовала за Мо Сюаньюем, полной грудью вдыхая свежий воздух. Ещё никогда свобода не была так вкусна. . . - В-вы женщина?! – Мо Сюаньюй буквально пискнул, стоило им выйти на солнечный свет. - А разве не похожа? – недоверчиво сверля его взглядом, Вэнь Цин показательно указала на себя пальцем. - Э-эээ, н-нуу… в-в камере было темно, и ваш г-голос был таким хриплым, что я не мог т-так сразу определить. - Перестань заикаться! – огрызнулась она, когда бедный мальчик стал запинаться едва ли не через слово. - Да, госпо-жа! – выпрямился, как по струнке, он. «Видимо, в моём тоне всё ещё достаточно язвительности» - довольная результатом, подумала женщина. Она последовала за Мо Сюаньюем, который привёл её в свою комнату, и молча наблюдала, как он отправился за одеждой. - Ванная, - наконец высказалась она. - Хм? - Здесь есть ванная? Я грязная. - О-ох, эм…мммм, д-да. Да… - в конце концов он всё же дал ей указания подождать на месте, после чего быстро ушёл. Долго ждать не пришлось, и скоро он принёс ей полный бочонок воды, оставляя отмываться, пока сам караулил дверь. Она погрузилась в воду, удовлетворённо вздыхая и спешно отмываясь. Безмолвно массируя мышцы, непривыкшие к излишней худобе – слишком долго она была привязана к кровати – она задумалась над тем, как же ей повезло выбраться из этого ужасного места. Если бы не этот мальчик с его неуёмным любопытством… Она даже представлять не желала, что могло бы случиться, сложись ситуация иначе. Поскольку Цзинь Гуаншань был заключён в тюрьму за какое-то из свершённых им преступлений, слуги, которые приносили ей еду, скорее всего, забыли бы о ней, оставляя медленно гнить в своём заточении. Её духовной энергии ещё не хватало, чтобы проверить состояние внутренностей, а чтобы залечить шрамы на её теле, понадобятся особые травы, но, к счастью, это не требовало немедленного вмешательства. Заканчивая осмотр тела, она с облегчением поняла, что серьёзных повреждений нет. Уже вылезая из воды и неторопливо одеваясь, она уловила некий шум снаружи. Быстро схватив несколько бинтов, найденных ею в аптечке, Вэнь Цин обернула их вокруг своей груди, после чего облачилась в золотые одеяния, предоставленные ей Мо Сюаньюем. Она чувствовала к себе отвращение из-за того, что приходилось носить именно эти одежды, но прямо сейчас не было времени на поиск чего-либо более подходящего. Спешно сменив причёску, она намотала на шею шарф, прикрывая ее, желая придать себе как можно большую схожесть с мужчиной. Заметив несколько медицинских игл, она осторожно убрала их себе за пояс. Уловив, что звук становится лишь громче, она нахмурилась, распахивая дверь.………………………………
У Мо Сюаньюя выдался на удивление интересный день. После успешного теста экспериментальной печати и побега от хулиганов, ворвавшись в комнату отца и обнаружив там пленённого человека, он думал, что видел всё. Но, когда они вышли на свет, он обнаружил, что этот человек – женщина, и женщина с сильным стержнем внутри, отчего он начал нервничать, то и дело заикаясь. Он не привык находиться в обществе женщин, и особо на это не жаловался. Всё же его мать и тётя были не лучшими примерами для подражания. Но не поймите его неправильно! Он искренне любил свою маму, просто она была немного… Её поведение было, подобно Цзинь Гуаншаню, откровенно скотским. В то же время его тётя, однако, была чересчур груба. В общем, да. Первое впечатление о женщинах у него было просто ужасным. Но Сяо Цин-- Цин-цзе – как стал называть её мальчик, и она, кажется, была поражена этим прозвищем – была… пусть немного резковата, но мила. Рядом с ней было уютно, он буквально ощущал себя в безопасности. Она уже стала для него словно старшей сестрой. Мо Сюаньюю это нравилось. У него никогда не было братьев или сестёр, и он нередко слышал хваставство хулиганов об их любящих и заботливых старших братьях, а иногда и сёстрах, и, подсознательно, он тоже хотел такого. Но Сяо Цин, похоже, желала как можно скорее сбежать из башни Кои. Она провела в плену бог знает сколько времени и, скорее всего, больше всего на свете не хотела больше здесь находиться. Мо Сюаньюй понимал это, кроме того, они были друг другу никем. Незнакомцами. Она не останется здесь ради такого ничтожества, как он. Его раздумья прервали хулиганы, прибывшие со старшим братом лидера шайки. - Дагэ, это он бросил в меня дым! –воскликнул мальчишка, чьи глаза были наполнены непролитыми слезами. Мо Сюаньюй хихикнул. У его работы – дымовой шашки – была дополнительная функция, состоявшая в вызывании зуда везде, где дым соприкасался с оголённой кожей жертвы. И, судя по подрагивающим пальцам компашки, зуд ещё не прошёл. - Сволочь! – мгновенно пришёл в ярость старший брат парня. – Вылечи моего брата… и остальных, прямо сейчас! Мо Сюаньюй оставался спокоен, так как, в конце концов, ожидал подобного исхода. - Но лекарства нет, - он невинно моргнул, слегка склонив голову, и, прежде чем те успели разозлиться ещё сильней, поднял руку. – Нооооо~~ - Что? – тут же отозвались они. - Через несколько часов всё пройдёт само, - он мило улыбнулся, хоть и прекрасно понимал, что далее последует избиение. По крайней мере, он сумел отомстить. – Вам просто придётся подождать~ Как и ожидалось, они все вместе рванули вперёд, намереваясь преподать ему урок, но Мо Сюаньюй успел активировать печать, которую питал энергией весь их разговор. Два небольших магических круга обхватили его лодыжки, колени и бёдра. Он отпрыгнул в сторону как раз за секунду до того, как хулиганы смели бы его, и те все вместе врезались в стену. Ему хотелось расхохотаться прямо сейчас, но те, быстро сориентировавшись, поднялись и вновь рванули на него. Лицо Мо Сюаньюя выражало лишь серьёзность, а магия, сосредоточенная в ногах, увеличивала его скорость в геометрической прогрессии, но он понимал, что это лишь до тех пор, пока у него не закончится духовная энергия. «Наверное, стоит улучшить печать, чтобы она не требовала так много энергии…» - эта мысль стала последней перед тем, как остатки сил покинули его. Он, уже видя приближающийся кулак старшего из парней, мгновенно закрыл глаза и прикрылся руками, напрягая их для удара… но ничего не произошло. Нерешительно приоткрыв один глаз, он увидел распростёртые тела всей компании гнавших его хулиганов. «Х-хах?» - Ты в порядке? - В-всё хорошо… - Мо Сюаньюй тут же обернулся на голос. – Цин-цзе? Вэнь Цин слегка улыбнулась, вынимая иглы из тел поверженных адептов Цзинь. - Мгм. И часто ты этим занимаешься? – поинтересовалась женщина. Она спокойно отмывалась, когда услышала шум; быстро собравшись и раскрыв дверь, она увидела гнавшихся за её спасителем учеников клана Цзинь. Тут же вынув серебряные иглы, найденные ей в аптечке, она нацелилась на акупунктурные точки, попадание по которым и вырубило хулиганов. - Да… настолько, что уже почти привык к этому. Она закончила собирать иглы, после чего за шиворот отволокла пострадавших подальше, и вместе они вернулись к нему в комнату. - Итак, Мо Сюаньюй, как ты, наверное, понял, я довольно давно была заперта в той комнате. - Да…? - Поэтому я хотела бы кое-что узнать, - у Вэнь Цин оказалось достаточно времени, чтобы подумать надо всем. Она отлично понимала, что не должна так легко доверять мальчику перед ней, поскольку они даже не знакомы, но интуиция подсказывала ей, что мальчишка безобиден. Она привыкла доверять своей интуиции. Именно поэтому она принялась расспрашивать о Луаньцзан. - Мм… Я не знаю подробностей, но всё началось с того, что Старейшина Илин пришёл в бешенство в Безночном городе. «Что за грёбаный идиот! Я же говорила ему не следовать за нами!» - это оказалась первая её мысль после его слов. – «И что этот придурок сделал?» - Старейшина Илин активировал Стигийскую Тигриную печать. «Блядь.» - …и уничтожил нескольких заклинателей. По слухам, три тысячи… или пять тысяч… так или иначе… тысячи людей, - он ненадолго замолчал, пока Вэнь Цин прикрыла глаза. - Заклинатели, пребывая в ярости, три месяца готовили осаду горы Луаньцзан. «Чего и следовало ожидать» - Вэнь Цин уже понимала, что шансов выжить у них практически не было. - О том, что случилось с остатками Вэнь, мало что известно, но все знают, что Старейшина Илин уничтожил печать. Женщина замерла. Она прекрасно помнила записи Вэй Усяня о том, как это можно сделать. - Его сила обрушилась против него, и армия мертвецов разорвала его в клочья. Вэнь Цин судорожно вздохнула, сдерживая слёзы. – «Так он умер…?» - А остатки Вэнь? - Эммм…. – задумавшись, промычал Мо Сюаньюй. – Ну, все они были объявлены мёртвыми. Вэнь Цин предполагала такой исход, но думать и знать наверняка – совершенно разные вещи. - Я… поняла… Мо Сюаньюй, должно быть, увидел что-то такое на её непроницаемом лице, что указывало на волнение, но не стал ничего спрашивать, за что она была безмерно благодарна. Вэнь Цин потребовалось несколько минут для переваривания информации, после чего она всё же взяла себя в руки, успокаиваясь. Сердце наполняла неподъёмная тяжесть, сковывая её тело. - Заклинатели… - она едва не сплюнула это слово. - …сделали что-нибудь интересное за последнее время? - Хм… дай мне немного подумать…. О! – он хлопнул в ладоши, явно вспомнив что-то. – Они недавно собирались в Пристани Лотоса, чтобы… как же они это назвали?... а, начать просмотр памяти! Кто-то сумел найти ЦзаиЦю, и было решено использовать его, чтобы просмотреть воспоминания Старейшины Илин, чтобы раскрыть неизвестные совершённые им преступления! Сердце Вэнь Цин провалилось ещё ниже. «Они… Они посмели…!!!» Мо Сюаньюй, казалось бы, слегка смутился после своих слов. - Эм, остальное мне известно лишь из слухов, но… И он рассказал о том, что услышал от сплетничающих между собой адептов, старейшин и слуг. По ходу его рассказа Вэнь Цин терзали два чувства: возмущение и самодовольство. Возмущение от того, что они осмелились нарушить частную жизнь Вэй Усяня, и самодовольство от того, что они все получили пощёчину, и явно не одну. «Хмпф. Эти твари заслужили это!» - всё внутри Вэнь Цин буквально кипело. Заметив, что уже сгустились сумерки, они оба улеглись в постели. У Мо Сюаньюя раньше был сосед по комнате, но он переехал, не желая общаться с мальчиком, потому кровать для Вэнь Цин нашлась. - Почему? – Вэнь Цин поздно поймала себя на том, что спросила его об этом. С ответом Мо Сюаньюй тянул, словно колебался, пока всё же не произнёс. - Цзинь Гуаншань – мой отец. Эти слова вызвали у Вэнь Цин смешанные чувства. Она ненавидела Цзинь Гуаншаня – и это, на самом деле, преуменьшение её чувств, ведь ощущала она куда больше и желала ему судьбу, что будет хуже смерти, а с языка готовы были сорваться и другие красочные выражения, которые она не могла произнести перед ребёнком. Но даже это знание не перекрывало понимание того, что Мо Сюаньюй был другим. Он казался чересчур открытым, необычайно честным, невинно-чистым, чтобы быть хитрым, как Цзинь Гуанъяо, или грязным, словно Цзинь Гуаншань. Пусть это было лишь первое впечатление, но она решила довериться Мо Сюаньюю, пусть даже не полностью.………………………………
В конце концов Вэнь Цин решила остаться с Мо Сюаньюем. У неё не было собственного дома, не было места, куда она могла бы пойти. Скорее всего, она легко могла бы найти работу благодаря своим медицинским познаниям, но всё равно решила остаться в башне Кои, чтобы раздобыть как можно больше информации о происходящем в мире заклинательства. Но она не желала оставаться здесь слишком долго. Кто-нибудь может узнать её. Пусть даже она была под маскировкой – а, благодаря Мо Сюаньюю, у неё было достаточно косметики, чтобы скрывать черты своего лица – шанс того, что её узнают, всё ещё был высок. И… она всё ещё хранила в душе надежду на то,что Вэй Усянь где-то рядом. Она слышала о том, что душа его была разбита вдребезги, но продолжала верить, что остался маленький шанс того, что он всё ещё здесь. Кроме того, рядом с ней был знаток печатей – Мо Сюаньюй. Возможно, в библиотеке башни Кои она сможет найти способ вернуть Вэй Усяня к жизни. Мо Сюаньюй явно что-то заподозрил, когда, последовав за ним в библиотеку, женщина стала искать информацию о душах и всем подобном, но, поджав губы, оставил свои вопросы при себе. Возможно, когда она станет доверять ему больше… она расскажет. Но её личность могла навлечь на парня неприятности, и Вэнь Цин знала, что, несмотря ни на что, остались ещё ублюдки, которые ненавидят Вэней. Мо Сюаньюй, казалось, был счастлив её решением остаться. Она защищала его и учила правильно взращивать золотое ядро. Он даже не знал, что с его методом самосовершенствования что-то не так, пока она не указала ему на ошибки. Неудивительно, что его развитие шло так медленно! Вэнь Цин предположила, что кто-то специально ему мешал. Сначала она недоумевала, почему он накапливал энергию так медленно, и даже списывала это на отсутствие таланта. Но нет. Дело оказалось не в том, что у него не было предрасположения, а в методе самосовершенствования, который ему дали. Тот был наполовину непродуман и, в долгосрочной перспективе, мог навредить ему! Она тяжело вздохнула. Похоже, продолжив находиться подле Мо Сюаньюя, она обрела ещё одного младшего брата. Вскоре она влилась в ритм жизни башни, но беспокойство об А-Нине не покидало её. Это была ещё одна причина, по которой она решила остаться. Она обязана найти его, и найти как можно быстрее! Кто знает, какие ужасы могли с ним приключиться!……………………………..
Лань Юань медленно поднялся. Его тело всё ещё было вялым после лихорадки, которую он, однако, смог побороть. - А-Юань? – его отец почти мгновенно оказался рядом. – Как ты себя чувствуешь? - Я в порядке, папа. Просто… - лицо А-Юаня сморщилось. – Я не знаю, что произошло. - Всё хорошо, - со вздохом ответил отец. – Раз ты чувствуешь себя лучше, всё хорошо, - после этих слов он ненадолго замолчал. – Что случилось в городе? Лань Юань старательно попытался вспомнить тот день. - Я… я помню лишь, что видел золотые одежды, после чего потерял сознание. В комнате словно стало на пару градусов холоднее. Лань Юань поднял взгляд на отца, чьё выражение лица говорило о готовности убивать, а после увидел, как тот сжал рукоять меча. - У-ух! Папа! Этот человек ничего не сделал! Я просто… я не знаю, почему так получилось… Его отец, казалось, тоже задумался о причине, и, судя по понимающему и сердитому блеску в его глазах, он нашёл её. - Ну же, всё в порядке! У меня был жар, верно? – Лань Юань не хотел больше говорить о том, что видел перед тем, как потерял сознание. Его отец может просто пойти и избить этого человека в золотых одеяниях! Это было бы совсем нехорошо… - Может, я просто не понимал этого, пока мы не пришли в город, а потом мне стало плохо, когда я увидел человека в золотых одеждах! Отец смотрел на него с прищуром, и А-Юань понял, что его маленькую ложь уже раскусили. Но папа что-то скрывал от него, и он ничего не скажет, пока папа первый не раскроет свою тайну! Они говорили с отцом ещё несколько минут, после чего тому пришлось уйти по каким-то взрослым делам. Лань Юань был свободен, и, что не странно, отправился играть с А-И до самого конца дня. . . Когда всё, что нужно было сказать, было сказано, а все дела сделаны, он сладко заснул в своей постели. …… И на этот раз ему снилось, как он обедает со своим отцом…… ………и Сянь-гэгэ……… __________________________________ [Extra] За несколько дней до освобождения Вэнь Цин. Не Минцзюэ приказал своим подчинённым следовать указаниям Мэн Яо и прокрасться в потайную комнату в его спальне. Они обнаружили там большую часть материалов Вэй Усяня, которые загрузили в мешочек Цянькунь. Углубившись в потайную комнату, они обнаружили подвешенного за цепи Вэнь Цюнлиня, совершенно не реагирующего на шум вокруг. Сначала их окутал страх, но, стоило понять, что тот не может ни двигаться, ни сопротивляться, заклинатели расслабились, выводя его наружу. Под покровом ночи они привели Призрачного генерала в Нечистую Юдоль. …… На следующее утро они отправили мешочек Цянькунь, полный записок и безделушек Вэй Усяня, в Пристань Лотоса. Глава клана Цзян принял мешочек с нечитаемым выражением лица, и, не говоря ни слова, сложил его в секретное отделение в спальне Вэй Усяня.