Гнездо

В следующем квартале изменённые маски таскают реже — поэтому Уи запоминает и чешую, и борозды, и гнилую, омертвевшую плоть: у каждого свой недуг. Но не каждый его стыдится — тут они даже этим гордятся. Игриво подмигивают. Машут руками в приветствии. Завывают словно волки на луну. Парочка тянет сладко-противное «ханни», смакуя между кривыми зубами или клыками. Здесь они хищники. Здесь они хозяева. Здесь всё карикатурно уродливое, поломано кривое, угловатое, собранное наспех: здания, люди, сообщения из вышек и рекламные столбы, мерцающие битыми пикселями. Арима молчит. От этого немного не по себе, но Коори уже привык: [похоже, он хочет тебе что-то показать][хочет предостеречь][но ты его шифр не улавливаешь, точку и тире пропускаешь, точно обычные знаки препинания][в твоих сообщениях они лишний груз] У здания, около которого они остановились, вид потрепанный. Кишо стучится в дверь, а после, не дождавшись ответа, входит внутрь. В воздухе витает дым из курильниц, ягодный запах, смешивающийся с мускусом и потом. По коридорам вышагивают девушки, почти обнажённый и раскрепощенные. Их кости торчат, почти врезаясь в сознание геометрическими фигурами, но странно от этого они не менее привлекательные. «Словно куколки», — с ужасом думает Уи, следуя за Аримой, уворачиваясь от чужих рук и предложений о горячей ночи. [«это публичный дом», — запоздало осознаешь ты] [«они когда-то были воспитанниками Гнезда», — понимаешь ты] Они поднимаются по лестнице. Уи замечает пару клиентов — изменённые накидывают на лицо маски и кланяются, увидев Кишо. «Господин Проверяющий, не ожидали увидеть вас в таком месте», — в этом кроется что-то от насмешливого сарказма [они словно опустили твоего бога на землю][оторвали ему крылья, измазали в трухе и грязи, очеловечив, опорочив]. Но Арима лишь кивает — «дела к доктору Нагачики по поводу беженца». Незнакомцы хмыкают и удаляются, пока они продолжают свой путь. Снова стучит по двери. Опять входит, не дождавшись ответа. Но доктор Нагачика не смущается. В его руках стетоскоп, ручка, что он вертит, а на голове жуткий беспорядок — копна ярко-золотистых волос похожа на обычную солому, на лице улыбка точно у Пугала [хэй, милая Дороти, иди по дорожке с жёлтыми кирпичами] — Что-то хотели, господин проверяющий, — в его голосе безразличие. Беспристрастность, холодная и острая, как скальпель. Медицинский, научный интерес, выражающийся лишь в лёгком нетерпении и формальной вежливости. — Ищу беженца по имени Канеки Кен, — отвечает Кишо, присаживаясь на кушетку. — Он за Стеной, — буднично отвечает Хиде, откладывая инструмент на стол, а ручку засунув в карман халата. — По крайне мере желал бежать туда. Говорил о свободе. Вы что-то знаете, Арима? — Если бы знал, то не бегал из города в город, — а на лице и в словах не отражается даже раздражение. Спокойствие. Пугающее и привычное. Уи садится рядом. Глубоко вдыхает. Нагачика протягивает ему пачку ментоловых сигарет, за что получает недовольный отчитывающий взгляд Кишо, впрочем тот ничего не говорит. Коори верит пачку в руках. «Зачем?», — спрашивает резонно он. «Сможешь так Предвидеть», — отвечает ему доктор — «слышал некоторые чистокровки так могут». — Слабый повод, чтобы гробить здоровье, — смеётся Уи. — А оно тебе ещё для чего-то нужно? — Шутит Хиде, доставая какие-то записи и передавая их Ариме. [и ты думаешь «и правда"] [а потом добавляешь про себя -"нужно, я ещё хочу вернутся к фуруте"] [ты впервые скучаешь по гнезду и нимуре]