Veni, vidi, vici!

      На утро добычу погрузили в телегу и отправились обратно. Леви был так же серьезен, как и всегда: он уверенно держался на лошади, смотря вдаль холодным взглядом. Микаса периодически поглядывала на своего капитана, вспоминая то, что произошло между ними ночью. Она прекрасно помнила все ощущения, и от одного воспоминания о поцелуе ее бросало в жар, а внизу живота приятно тянуло. Несмотря на то, что между ними произошло, с самого утра Леви вел себя так, как полагалось капитану, одаривая всех серьезным взглядом, от которого по спине пробегал холодок.       Любовь? Ненависть? Что она испытывала по отношению к мужчине? Ночью она сама потянулась к нему, ожидая поцелуя, но в тоже время она вспоминала, как вела себя до этого. Все-таки он ей нравится? Ей тяжело было принять этот факт, но девушка понимала, что это будет единственным объяснением ее ночному поведению. Но как быть? Она — солдат, ее должна интересовать служба, и личные отношения не должны мешать выполнению ее долга. До самого прибытия ее голова была забита размышлениями о том, как же теперь ей поступить.       Ханджи встречала прибывших охотников: взгляд у нее был уставший, в руке она держала несколько листов бумаги. Леви слез с лошади и подошел к Командору: — Что там, Ханджи? — он посмотрел на листы, которые она держала в руке. — Приказ о проведении экспедиции, — Зоэ удивленно взглянула на телегу, — это вы столько настреляли?! — Неплохо, правда? — брюнет не дождался ответа. — Ну так что там с приказом? — У нас 2 недели на подготовку: не думаю, что понадобится больше. Людей маловато, но задание уже не такое опасное, как раньше, так что не думаю, что могут возникнуть какие-то проблемы. Продолжайте тренировки в обычном режиме, — Командор вздохнула, — знать бы, что потом будет с Корпусом…       Леви сам часто думал на эту тему. Что они будут делать, когда окажется, что больше нет никакой угрозы? Куда деваться, если Корпус расформируют? Найдется ли для них работа? А может быть их одарят возможностью жить в мире и спокойствии? Он не знал, что будет дальше, и прекрасно понимал опасения Ханджи: они посвятили свою жизнь убийству титанов, но что же, если их больше не будет? — Мы еще пригодимся, Зоэ, — он повернулся в сторону ребят, разгружавших телегу, — а пока что не думай об этом, за нас все равно все решат.       Ханджи понимала, что за сохранение деятельности Разведкорпуса бороться не будет смысла; в случае чего за них и правда все решат «наверху», огласив приговор лишь на бумажке. Женщина в последний раз осмотрела телегу, полную мертвых животных, и зашла в здание.       Леви позже огласил всем известие о предстоящей экспедиции. Ребята немного поникли; каждый понимал, что, возможно, на этом их жизнь в качестве солдат закончится, и начнется что-то новое. Каждый из них мечтал о спокойной жизни, о такой жизни, которой они жили раньше. Вкусная еда, уютная постель, жизнь в любви и спокойствии — это была мечта каждого из них.       Но мечты пришлось отложить на потом: работа не заставила себя ждать. Удачная охота означала много работы по разделке туш, чем все и принялись заниматься. Микаса аккуратно снимала шкурки с зайцев — девушка на удивление хорошо орудовала ножом. Она с хирургической точностью отделяла мясо от шкуры, и Саша, занимавшаяся с ней этим делом, то и дело с большим удивлением посматривала на то, как аккуратно Микаса справляется с работой. Конни и Леви разделывали мясо, а Эрен и Жан укладывали его в холодный погреб. Армин же был отправлен в кабинет Зоэ для составления списка провианта, который планировалось взять в экспедицию.       Когда работа была закончена, ребята разошлись по комнатам в ожидании ужина. Микаса вновь сидела у окна, наблюдая за движением листьев, которые шевелил ветер, шарф ее лежал на кровати. Она вспоминала все поцелуи, которые успел подарить ей Леви: он был очень нежен, и это очень ее смущало. Она вспоминала его серьезный взгляд, но в тоже время помнила, насколько аккуратно он держал ее за руку этой ночью, как аккуратно он касался ее лица и как нежно целовал, стараясь не напугать ее. Девушка улыбалась, вспоминая это — на душе было спокойно. Но куда же делась ее ненависть? Она сама не знала, как ответить себе на этот вопрос; ненависть просто исчезла, сменившись нежностью и желанием. Может она с самого начала этого желала?

***

      Леви сидел у себя в кабинете и разбирал бумаги, лежавшие у него на столе. Он наткнулся на документы, которые когда-то Ханджи просила его прочитать и вспомнил про то, как Микаса сидела в его кабинете и трогала эти бумаги. Мужчина провел пальцами по листу — чертовка. С каждым днем она все больше и больше заполняла его мысли, превращаясь в центр его вселенной. Но у их отношений было одно большое препятствие — служба. Никак нельзя было забывать про свои обязанности, а тем более предаваться любви, пока идет время службы. Леви думал, как он может разрешить эту проблему, пока складывал оставшиеся бумаги. Он и не заметил, что все это время улыбался.       За ужином все обсуждали прошедший день, радуясь тому, насколько полезной оказалась небольшая вылазка в лес. Микаса, снова сидевшая возле Армина, бросила пару взглядов в сторону капитана, как будто задавая ему вопрос. Леви лишь сделал вид, что он не замечает вопросительных взглядом девушки, продолжив трапезу.       На выходе из столовой, капитан тихо подошел к Микасе: «Зайди ко мне позже». Девушка немного смутилась, но утвердительно кивнула, продолжив путь к своей комнате. «Хочет поговорить? А может есть какое-то поручение? Нет, скорее всего хочет поговорить,» — мысль о предстоящем свидании ее будоражила. Тот факт, что Леви превращался из ненавистного ей мужчину в объект ее воздыхания, сильно волновал девушку. Она не знала, что он скажет ей, и тем более не знала, как ему ответить. Оставалось только ждать встречи, надеясь на лучшее разрешение сложившейся ситуации.       Чтобы не привлекать к себе много внимания, Микаса решила пойти к капитану после отбоя. Она тихо вышла из комнаты, осмотрела коридор, и выдвинулась в сторону его кабинета по темноте. Девушка с трудом представляла их разговор, но почему-то, представляя, как они вдвоем будут разговаривать на тему, не связанную с их прямой обязанностью — службой — она слегка смущалась, стараясь придумать, как ей лучше будет поступить в случае чего.       Стук в дверь. «Заходи», — Леви сказал это достаточно тихо. Сероглазая азиатка вошла в кабинет, аккуратно прикрыв за собой дверь. Она молча стояла у входа, не зная, что ей делать. Заговорить? Но о чем? Пройти? Но он не разрешил. Что делать? Микаса начала паниковать, когда Леви, стоящий к ней спиной, вдруг развернулся и первым прервал тишину: — Присаживайся, не стой у двери, — он указал ей на стул, стоящий рядом с ним.       Брюнетка подошла ближе, присев на край стула. Сердце ее ужасно сильно билось, а на щеках проступил румянец. И почему он ничего не говорит?.. — Микаса, — мужчина серьезно смотрел на девушку, — думаю ты поняла, что я позвал тебя поговорить. Честно говоря, я думал, ты появишься раньше, но хорошо, что ты все же выбрала такое время, — он развернулся к ней полностью, при этом оперевшись о стол одной рукой, второй же он собрал волосы со лба, — не будем тянуть время. Аккерман, нам стоит сохранять наши отношения на уровне «капитан–солдат», если ты понимаешь, о чем я.       Микаса растерянно посмотрела на него. Он сам решил, что их отношения не могут двигаться дальше? Что ж, может оно и к лучшему? Но девушка не испытывала никакого облегчения. Леви смотрел на ее несколько несчастное выражение лица. Он тяжело вздохнул, и внезапно продолжил: — Однако, Аккерман, — мужчина косо посмотрел на нее, — наши служебные обязанности не распространяются на личное время каждого из солдат, — она смотрела на него, как ребенок, ожидающий чего-то невероятного, — а потому я хотел бы видеть тебя в этом кабинете каждый вечер после отбоя.       Леви ожидал радостного восклицания, но в ответ получил лишь тишину. Микаса не совсем понимала, рада она или нет. — Капитан, — она была смущена и растеряна, — значит ли это, что мы с Вами… пара? — девушка подняла на него свой растерянный взгляд. — Полагаю, что значит, если ты хочешь этого.       «Хочу ли?» — сероглазка сама не понимала. — А если я не знаю, капитан?       Мужчину взбесила эта фраза. Он злобно взглянул на свою подчиненную. — Что ж, есть только один способ проверить, хочешь ты или нет, — он прикрыл глаза и сильнее оперся о стол. — Как…       Он прервал ее вопрос поцелуем, порывистым и страстным. Он чувствовал ее тепло, проводя своим языком по ее небу, слегка покусывал ее губы, наслаждаясь их вкусом. Девушка неумело отвечала на его порыв страсти; он подмечал ее неловкость и неопытность, но это не мешало брюнету наслаждаться долгим поцелуем. Микасе не хватало воздуха: она ладонями уперлась в грудь мужчины, стараясь его немного оттолкнуть. Но Леви был слишком возбужден, чтобы так просто ее отпустить: его штаны уже жали ему в паху. Он отпрянул от девушки на секунду, чтобы взглянуть на ее раскрасневшееся лицо: «Я все вижу, Аккерман». Один легким движением он подхватил ее за бедра, вновь прильнув к ее сладким губам. Каждый их поцелуй был еще слаще предыдущего, и Микаса уже не могла отрицать, что она получает удовольствие от такого близкого контакта. Девушка крепко прижала свою грудь к груди Леви, обвив его бедра своими длинными ногами. Чем дольше был поцелуй, тем сильнее она прижималась к нему, как будто боявшись, что он ее отпустит. У мужчины уже сильно тянуло в паху, терпеть больше не было сил — решено было идти в спальню.       Они не прерывали поцелуя, пока Леви не уложил черноволосую азиатку на кровать: ее волосы растрепались, лицо горело, а низ живота ужасно тянуло. Аккерман аккуратно наклонился над девушкой; он смотрел в ее глаза, горевшие от нетерпения. Одежда ужасно мешала и жала, потому брюнет поспешно снял с себя рубашку, обнажив свой прекрасный торс. Микаса аккуратно провела рукой вдоль линии его пресса, слегка зацепив его бледную кожу своими ногтями, на что он вновь ответил страстным поцелуем. Воздуха категорически не хватало — Леви то и дело ненадолго прекращал поцелуй, стараясь восполнить нехватку кислорода. Он спускался к ее груди, оставляя мокрую полосу наслаждения на шее. Девушка выгибалась от его нежных прикосновений. Ее еле слышные стоны еще сильнее возбуждали мужчину. Он желал накинуться на нее, оставив ласки на потом, но понимал, что ее тело требует более бережного отношения, несмотря на ее статус сильного и выносливого солдата — сейчас под ним лежала лишь хрупкая девушка.       Он был на пике возбуждения. Ее упругая грудь, которую он аккуратно сжимал, то и дело вздымалась, дыхание становилось все более сбивчивым. Тело юной девушки горело от возбуждения: она хотела целовать его, цепляясь ногтями за кожу его сильной спины, хотела, чтобы он всецело владел ей. Леви больше не мог терпеть — его член болел от напряжения. Он аккуратно начал стягивать ночнушку с девушки. Микаса лишь смущалась, стараясь прикрыть руками свою грудь. «У тебя прекрасное тело,» — мужчина прильнул к ее губам, попутно стягивая свои штаны. Леви слегка коснулся ее промежности, еще раз убедившись в том, что его желание владеть ей было не меньше ее желания быть подчиненной им. Девушка громко застонала, выгнув спину словно кошка. «Потерпи, Микаса, — легкий поцелуй в губы, — может быть немного больно,» — брюнет стянул с нее трусики, еще раз коснувшись ее лона.       Азиатка почувствовала резкую боль, когда Леви начал аккуратно входить: «Расслабься…» С губ мужчины сорвался протяжный стон, когда он полностью погрузился в хрупкую брюнетку. Микаса лишь слегка вскрикнула, прикрыв лицо руками. Но через пару минут боль отступила, сменившись невероятным наслаждением. Леви аккуратно двигался, стараясь не увеличивать темп. Девушка протянула к нему руки: «Поцелуй меня…» Он впился в ее губы, приглушив стоны своей подчиненной. Этот момент был незабываемым для них обоих. Его движения, горячее дыхание, страстные поцелуи; она полностью ощущала его, сильно изгибаясь, когда мужчина входил на полную длину. Он был уже на пике наслаждения: «Можно я… в тебя…» Девушка прошептала «да» сквозь стоны, сильнее обхватив его торс ногами. Леви протяжно застонал, излившись прямо в ее влагалище. Микаса ощутила, как горячая сперма разливалась внутри ее лона. Приятно… Мужчина упал рядом с Микасой и аккуратно поцеловал ее в губы. Двигаться и думать не было сил.       Лунный свет освещал кровать, на которой лежали влюбленные. Девушка уложила свою голову на грудь самого сильного воина человечества, который так нежно касался ее кожи и губ всего пару минут назад, а теперь же спокойно спал. «Твои глаза тоже невероятно блестели…» — она прикрыла веки и сразу же заснула.