Назад к успеху

На часах уже 5 утра. Звонит будильник. Большинство людей бы выключили его и продолжили спать, некоторые вообще проигнорируют... Но не Елизабет. Она быстро встаëт, умывается, одевает спортивную одежду и идëт бегать. Для неë это идеальный способ проснуться и зарядиться энергией для тяжëлого рабочего дня. Вдоль Хангана рано утром всегда тихо и спокойно. Хотя часто можно увидеть бегающих здесь людей, они молчат и слушают музыку, поэтому можно услышать только топанье и тяжëлые вздыхания от утомления. Сама река выделялась своим спокойствием: грациозные холодные цвета ночи отходили и уступали место мягким тëплым оттенкам восходящего солнца. Изредка проходили мимо кораблики, на которых веселившиеся всю ночь студенты спали или допивали алкоголь, оставшийся на судне. Когда возвращалась обратно, Елизабет почувствовала некую переутомлëнность из-за нехватки воды, так как она выпила бутылку, ещë не пробегавши и половину пути. Когда села на ближайшую скамейку, она начала чувствовать боль в груди и когда начала падать в обморок, услышала незнакомый мужской голос, что-то сказавший на корейском. Когда мужчина понял, что Лиза – инностранка, то спросил на английском: - С Вами всë хорошо? Не хотите воды? - Д... да... – едва слышно ответила ты. Он подал тебе свою бутылку воды и после нескольких больших глотков девочка начала приходить в себя. Когда в глазах прояснилось, Лиза начала рассматривать незнакомца: он был парнем в возрасте около 20-и лет, ростом около 178-и сантиметров, с каштановыми волосами, карими глубокими глазами и... идеальной кроличьей улыбки, которая радуется, что незнакомке похорошело. В этом лице она видела что-то знакомое, но из-за ещë не прошедшего в голове тумана не могла вспомнить. - Что произошло с Вами? – спросил озабочено еë. - Да ничего такого: вода закончилась на пол пути, переутомилась, да и не спала хорошо этой ночью... – смущëнно отвечала Елизабет. - По внимателнее в следуюший раз, хорошо? – игриво попросил. - Конечно! Спасибо Вам большое! – поблагодарила, кланявшись. Потом вернула бутылку, поправила длинный лошадиный хвостик и пошла по своему пути. - Странная девчонка... – смотрел недопанимающе он ей вслед. - как она не могла узнать меня... Ладно... Мне тоже пора идти... На часах 8 утра. Всë то же кафе, всë та же картина за окном. День бы был тоже обыкновенным, если бы не одно „но“: ровно в тоже самое время, как и вчера, пришли те двое уважаемых мужчин, что оценивали Лизу. Во время их визита она не обращала на них никокого внимания, как и они на неë – только изредко. Только когда приходила к ихнему столику поливать цветы, они улыбались друг другу. Менеджер и Гим смотрели за происходящим и ничего не понимали: вчера все были в шоке, а сегодня ведут себя как ни в чëм не бывало. Когда мужчины ушли из „Цветочного сада“, они подошли к Елизабет. - Это что сейчас было?! - спросила шокированная Кым Юнбин. - Всмысле? – спросила недопанимающая инностранка. - Почему вы ведëте себя так, словно ничего не было?! - Кто „мы“? - Ну... ты и те двое мужчин... - Да нормально мы себя ведëм, онни. Вероятнее всего это какой-то извращенец, ищущий свою следующую жертву. Услышав это, Гимин и администратор начали сильно смеяться. - Почему вы смеëтесь? - Этот человек может быть кто угодно, но точно не извращенец! – сквозь смеха промолвил парень. - Ты разве не видела кольцо на его руке? – спросила Юн. - Нет, не видела... - Вот именно! - Но это никак ему не мешает пользоваться невинными девушками! - Да успокойся ты! – сказал Гим. – Думаю, скоро сама узнаешь кто он. В таком распорядке проходили будние.... Пока один день Лизе на почту не прислали письмо, что могло разрушить всю еë жизнь... До конца месяца она была в трауре: хотя поддерживала свой внешний вид, внутри она была сломлена. Натянутая улыбка не всегда помогала скрыть боль, а в скором времени вовсе исчезла. Никому не рассказывала что происходит и какое событие грядётся. Только „извращенец“ смотрел на неë понимающе, как будто он всë знал... Одним вечером в начале мая, когда Кым Юнбин и Хан Гимин пересматривали сегодняшний заработок, Елизабет с распухшими глазами, разтëкшей тушьюи дрожащей рукой подаëт администраторке какую-то бумагу. - Онни... э... это Вам... Юн подобрала листок и вместе с Гимом начали читать. Они были в шоке от прочитанного... - Так! Я не поняла.... Как это увольняешься?! Тебе с нами нехорошо? – спросила Кым. Вместо того, чтобы объяснить, Лиза просто упала на пол и начала плакать, будто настал конец света. - Лиза! Что с тобой?! Мы беспокоимся за тобой! – растерянно спросил Гим. Девочка вздрогнула, протëрла глаза рукой и начала сквозь слëзы говорить: - Завтра в суде будут проводить Уголовное дело против меня, от которого я уже не смогу защититься.... - ЧТО?! Как не можешь защититься?! Всегда есть шанс... - Тут его НЕТ! Виновники направили все улики на меня, а ещë суд будет подкуплен, вероятнее всего... - А во что тебя обвиняют то? - Даже не хочу об этом говорить.... Этой ночью Елизабет не могла спать – она стояла и смотрела в одну точку безжизненным взглядом. Она вспоминала свою семью, с которыми так и не успела попращаться перед отъездом, своих друзьей, у которых ситуация не лучше, и.... о нëм – о том, кто виноват во всëм этом... Под конец она успела всë таки уснуть, но ей приснился сон, из-за которого, когда проснулась, заплакала. Суд: солидное юридическое здание кварцового цвета, с большими колоннами на входе, у которого стояла куча прессы и папарацы, от которых Кым Юмбин и Хам Гимин были в лëгком недоумении, но обоснавались тем, что в Корейском Национальном судье нечасто проводят дело против... боссов бордельев. И вот „она“: синеокая брюнетка, ростом 175 см, в чëрном, шëлковом, обтягивающем платье „Chanel“, достигающее до колен, не покрывающее плеч, покрытое жемчуженами; в очень красивом, непримечательном, чëрном пиджаке; в большой, чëрной шапке, на которой прикреплено золотистое лого бренда платья, покрытое бриллиантами и жемчужинами, и в солнечных очках – тоже с бриллиантами. В добавок она ходила в чëрных сапогах и носила маленькую сумочку на золотой цепи, бриллиантовые серëжки и ожерелье, на правой руке носила золотой „Rolex“. Когда вышла из такси, камеры и репортëры окружили еë. Из всех вопросов, что услышала, чаще всего произносились: „Мисс Джеймс, как Вы были связанными с бордельем, если управляли одну из самых успешных старт-ап компанни 2018-го года?“, „Мисс Джеймс, почему Вы не наняли адвоката?“ и „Мисс Джеймс, как эта ситуация скажется на вашу репутацию?“. Но Елизабет не отвечала, а только шла гордо, с приподнятой головой. Когда дошла до своих знакомых, она увидела их с упавшими на землю челюстьями, у которых в голове крутилась только одна мысль – как она это купила, если у неë в накоплениях даже на одну четверть из всей цены не хватало. Сейчас это не важно как я купила одежду –сказала девочка простодушно, так как знала что они думали. – Пошли внутрь... Хочу, чтоб побыстрее закончилось всë это... Подсудимая, заявитель со своим адвокатом и присяжные вошли в зал и сели на своих сиденьях. Девочка, которая по идее всей этой игры подала в суд на Лизу, смотрела на неë с сожалением и горестью, но синеокая брюнетка не держала еë в обиду: они знакомы друг с другом и ладили хорошо, но если бы она не заявила о ней, то она бы очень сильно пострадала. В зал вошëл судья. Все стали, „по шелчку“ сели и судебный процесс начался. Факты, которые подавал адвокат, были бесспорными, но чтоб потянуть время, он вызывал каких-то людей, в том числе Юн И Гим. В конце Суд отстранился на совещание и, вернувшись в зал, начал объявлять решение: - Уважаемая Мисс Джеймс, основываясь на показания допрашиваемых и улик, вы обвиняетесь в незаконной эксплуатации представителей мужского и женского пола как объекты лëгкого поведения и в незаконным мировым траффиком людей. Вы осуждены на 40 лет тюремного заключения. Хотите что-то добавить, что может поменять наше решение? Сзади можно было услышать вопли администратора и сотрудника, но не и от Елизабет. Она знала, что всегда нужно быть гордой до последнего, особенно сейчас. После пяти минут раздумья, она начала что-то говорить... но в суд зашëл он...