Захватчик

      Естественно, первое, что сделал Джаред, когда захватчик ушел, это достал из-под одеяла телефон, из трех номеров выбрал один с заветной надписью «Шеннон» и трясущимися пальцами нажал на «Вызов».       Брат подошел мгновенно, будто сидел с телефоном в руках и ждал, когда тот позвонил.       – Алло?! – слегка громче, чем нужно, послышалось в трубке. Джаред закусил губу, подавляя за секунду подступившие слезы. Он был уверен, что услышит брата – если это вообще произойдет – еще вечность спустя, уже совсем в другой реальности.       – Шен… – наконец смог вымолвить Джей.       – Джар… Братишка… Как ты? – казалось, Шеннон тоже плачет.       – Да нормально, Шен… Все более-менее нормально. – запинаясь проговорил Лето-младший. – Как ты? Как вы долетели? Что происходит?       Из их сердечного общения с братом, звук голоса которого Джаред, казалось, никогда в жизни так не ценил, он узнал, что Эмма придумала и распространила по всем легенду о том, что музыкант подхватил ветрянку, и теперь минимум три недели должен провести в изоляции. Концерт в Париже удалось перенести на полтора месяца – при этом когда они попросили организаторов с французской стороны выставить счет на оплату издержек, связанных с переносом, выяснилось, что буквально за час до этого пришло анонимное пожертвование в адрес группы и покрыло их полную стоимость.       – Джей, расскажи, как ты… – попросил брат тихо, – Если ты хочешь чем-нибудь со мной поделиться – чем угодно – я буду счастлив послушать…       Джаред подумал, что Шеннон имеет право знать хотя бы что-то – как бы он чувствовал себе на его месте? Не имея вообще никакой информации о происходящем с родным человеком?       – Эмм… Ну, у меня большие апартаменты… В основном со мной общается Куруфин…       – Тот тип из самолета, который мне звонил? – напряженно спросил Шеннон. – Он… хорошо к тебе относится? – чувствовалось, как брат отчаянно пытается подобрать слова, чтобы спросить о самом главном.       «У нас с ним был сумасшедший секс вчера, а сегодня он ради меня дал своему начальнику-садисту»:       – Он оказался не таким плохим парнем, Шен, он относится ко мне… да, хорошо, – ответил Джаред завуалированно.       – А что его босс? Который инициировал похищение?       «Полчаса назад жестко отымел меня в рот, словно я его собственность»:       – Ну, с ним немного посложнее… Но ты не волнуйся, Шен, мне кажется, все под контролем. Я справлюсь. – проговорил Джаред успокаивающее. – Тем более, я теперь знаю, что у вас все нормально, и мы можем с тобой разговаривать – я почти как в отпуск уехал, – усмехнулся парень. Он, конечно, понимал, что брат вряд ли примет его слова за чистую монету, но это все равно было значительно лучше для Шеннона, чем полное незнание.       Они поболтали с Шеном еще; Джаред дополнительно убедился, что мама ничего не знает и не сильно обеспокоена его ситуацией с «ветрянкой». Лето-старший рассказал, сколько людей ему позвонило за последний день, желавших брату выздоровления и удачи им всем с окончанием тура. Дома дела были как обычно. Это грело душу заложника; однако ему все равно, несмотря на пикантность ситуации, хотелось поделиться с братом своими переживаниями, страхами и внезапно появившимися странными чувствами… Но пока он мог этим не взрывать Шеннону мозг, он предпочитал держаться.       Когда отведенный им час начал истекать, они условились созвониться завтра, как только Джаред сможет себе это позволить, и парень нехотя нажал отбой, не дожидаясь, пока их разъединят автоматически.       Времени до вечера оставалось предостаточно – более того, Куруфин не уточнил, когда именно вернется – поэтому Джаред попытался как-то наладить свое существование в плену. Сначала он позвонил Марго, которая сначала сразу же выпалила, что обед уже везут, но парня интересовало не это: он попросил по возможности достать ему гитару и блокнот с ручкой. Девушка с готовностью заверила его, что все это найдется в доме.       Когда обед привезли, Джей наконец удосужился посчитать, сколько уже нормально не ел, и удивился, почему до сих пор не валяется в голодном обмороке, особенно, с учетом физических нагрузок и стресса.       За едой мозг заработал лучше, и Джаред решил попробовать разобраться с еще одной темой, которая маячила у него на периферии сознания. Парень не понимал, что с ним творится и как последние сутки смогли так разительно все изменить. Одно дело, если бы его просто трахали и он бы просто страдал из-за этого. Но все складывалось иначе: мало того, что от секса с захватчиком он получал удовольствие, так еще и непонятно как начал ощущать связь между ними. Какого рода была это связь? И как он успел так быстро «переобуться»? Он же всю жизнь был натуралом, и множество нормальных во всех смыслах романов с девушками – тому доказательство. Случай с Колином он не учитывал, хотя, возможно, это и было первым звоночком.       Но то ли психика Джареда страдала от обстоятельств, в которые его так внезапно поставили, и из-за этого сейчас работала неправильно, то ли ощущение, что у него начали открываться глаза на свою личную жизнь, было правдивым. В большинстве случаев, особенно в последние годы, его романы были довольно короткими и заканчивались, как только кто-то из партнеров – в основном, конечно, он, – терял интерес к происходящему. И охлаждение пыла в постели для Джареда всегда было индикатором начала конца.       Сейчас же он переживал нечто невероятное, и глупо было дальше блокировать эту мысль: вчера ночью с Куруфином он испытал такие яркие ощущения и эмоции – даже несмотря на боль, а может, отчасти благодаря ей – каких никогда не было с девушками. С одной стороны, он чувствовал себя поломанным, неправильным и летящим в очень глубокую пропасть, с другой – эта пропасть была единственным верным местом, способным наконец высвободить его натуру. Паззл складывался.       Что же касается Куруфина, то Джаред чувствовал, что его нежность и забота о нем в постели были продиктованы, скорее, необходимостью, и не являются привычными для мужчины. Джей видел, что по своей сути Куру – агрессор, хищник, и вчера он фактически не продемонстрировал своих истинных желаний. А Джаред, как глупый мотылек, летящий прямиком в огонь, очень хотел узнать, каков же этот огонь на вкус. Возможно, он об этом глубоко пожалеет, но сегодня вечером попытается вывести захватчика на чистую воду, решил для себя Джей.       Когда посыльные от Марго принесли гитару, Джаред взял ее в руки словно невероятный артефакт из древнего мира, которому не было цены. Остаток времени до вечера он провел совершенно не меняя положения и наигрывая – старые песни, новые задумки, какие-то отрывчатые куски, которые сиюминутно рождались в голове. Что-то из идей он даже записал в переданный Марго блокнот.       Через звуки гитары он, казалось, попадал в свой изолированный мир, где его ничего не трогало и не тревожило. Где было только чистое вдохновение.       В какой-то момент Джаред начал замечать, как за зашторенными окнами опускаются сумерки. Вероятно, Куруфин уже скоро должен был вернуться, поэтому парень решил морально и физически подготовиться. Он дошел до ванной – к ней теперь не хотелось приближаться и на пушечный выстрел – и уставился на себя в зеркало. Сбоку валялась одежда, которую Мелькор заставил его снять, прежде чем поставить на колени. Джея снова передернуло от воспоминаний. Рассматривая собственное лицо в отражении, парень пообещал себе спровоцировать захватчика таким образом, чтобы тот выбил из его головы все этим отвратительные образы.       В тот момент, когда дверь в апартаменты снова открылась, Джаред сидел в кресле у окна, в полной темноте и тишине. Он ждал.       Окунувшись во мрак комнаты, Куруфин, казалось, напрягся и сразу стал искать глазами обитателя апартаментов.       – Джей?.. Ах, вот ты где… – Куруфин занял кресло напротив Джареда и внимательно оглядел парня. – Ты как?       – Все окей, – проговорил музыкант, со своей стороны тоже разглядывающий пришедшего. Куруфин был в светлом худи, но за длинным рукавом от Джея не скрылось перетянутое бинтами правое запястье.       – Что с рукой?       – Просто царапина, ничего особенного, – Куруфин натянул рукав, пряча бинты, и перекрестил руки на груди.       – Тебя что, все-таки подстрелили из-за твоей рассеянности? – хмыкнул Джаред и одновременно с этим понял, что его очень напряжет подтверждение опасности работы мужчины.       – Забей, Джей. Прошло по касательной. Там останется тонюсенькая полоска, не более.       – Так перетягивают, когда вена разрезана.       – Ох, Джаред, и что? – Куруфин закатил глаза, – Мне тебе рассказать о всех своих шрамах с начала времен?       Парень выдохнул. Он чувствовал себя как-то нестабильно перед тем, о чем хотел поговорить.       – Не хочу просчитывать, какова вероятность того, что тебя убьют в течение ближайшего месяца, так что воздержись, пожалуйста. Лучше поговори со мной кое о чем другом, – Джаред выжидающе замолчал.       – О чем угодно, детка, только давай сначала попросим принести нам какой-нибудь еды? Умираю с голоду.       Они позвонили Марго и через десять минут обзавелись очередным сервировочным столиком, уставленным разнообразными закусками, и ведерком с бутылкой шампанского, на чем настоял Куруфин.       Наблюдая за движениями пузырьков в бокале и бликами света – Куруфин, конечно же, не пожелал сохранить загадочную темноту в комнате и включил мягкую верхнюю подсветку, – Джаред решился-таки озвучить свои мысли:       – Слушай… – задумчиво начал парень. Захватчик оторвался от тарелки с прошутто и посмотрел на него. – Ты не врал – я сегодня дважды убедился, что твой босс… – Джаред замолчал, пытаясь подобрать нужное слово, – чудовище, если честно.       Захватчик отпил из бокала и наклонил голову немного вбок:       – К сожалению, именно об этом я тебе и говорил.       – Мне кажется, мы можем использовать оставшееся до его приезда время эффективнее, – продолжил музыкант, – ты должен мне помочь, Куруфин.       – Ты можешь не говорить загадками? Я с радостью помогу, если ты объяснишь…       – Мне кажется, ты очень сдерживаешься во время секса, – без обиняков ответил Джаред, – вчера я хорошо это почувствовал. Так вот… – он замолчал на секунду, вглядываясь в расширившиеся от удивления глаза любовника, – ты мог бы больше так не делать?       – В смысле, Джей?.. Я вчера старался не поранить тебя… Чтобы твой первый раз не был чем-то ужасным, – вымолвил Куруфин.       – Я это ценю, – сейчас Джареду казалось очень важным донести свою мысль, – Но давай посмотрим правде в глаза: Мелькор со мной миндальничать не будет. Чем больше я думаю, тем больше понимаю, что я для него – идеальный мальчик для битья, и как только он до меня доберется… – парень запнулся и нервно сглотнул.       Захватчик снова смотрел на него со знакомой болью в глазах и пониманием, что еще больше укрепило Джареда в собственной правоте.       – Давай начнем сейчас, – тихо проговорил он, – Я не хочу сидеть и ждать, представляя, как он меня уничтожает. Я должен знать, с чем столкнусь. А ты… – он немного подался вперед, – Я чувствую, какой ты на самом деле – дикий, жесткий, агрессивный… И ты должен показать эту свою сторону, – парень скрестил пальцы, – я в любом случае верю, что даже в такой ипостаси ты значительно адекватней Мелькора, а мне это даст больше представления о будущем.       Когда взволнованный музыкант закончил монолог, Куруфин, сузив глаза, сначала будто хотел что-то сказать, но затем только снова отхлебнул из бокала, продолжая сверлить парня взглядом.       – Я вижу твою логику… Но ты хоть понимаешь, о чем просишь?       Джаред возвел глаза к потолку:       – Да о чем бы я не просил – Мелькор все равно сможет сделать хуже, так какой тогда смысл во всей этой романтике – чтобы потом падать было больнее?       Может быть, Джей и хотел бы открывать эту новую сторону личной жизни не так торопливо и с меньшим ущербом для физического и психологического здоровья – но обстоятельства складывались иначе.       – Нет, послушай, Джаред, – Куруфин пытался объяснить, – Я, кончено, не Мелькор, но по факту мы с ним две стороны одного и того же зла… – мужчина выдохнул и, достав бутылку из ведерка, подлил сначала собеседнику, затем себе.       – Я очень хорошо владею самоконтролем, но если отпускаю себя, то меня уже не остановить, – тихо проговорил захватчик. – Ты прекрасно описал мою… суть. Я могу быть очень жестоким с теми, кто находится в моей власти, – он невесело усмехнулся, – Мелькору это во мне, несомненно, очень нравится. Это как биполярка, Джей, – он посмотрел на парня, – Если я переключаюсь на это состояние, то пока не получу желаемое, адекватность не возвращается.       – Это как раз то, что нужно, – Джаред старался говорить уверенно, но объективно слова захватчика его пугали, – Ты же отлично понимаешь, что я могу сколько угодно просить Мелькора чего-то не делать – он не послушает. Поэтому смысл создавать мне сейчас тепличные условия? Пусть все будет по-честному.       Но Куруфин отставил бокал, закрыл глаза и помотал головой:       – Джаред, я не могу… Не хочу быть таким с тобой. Ты возненавидишь меня еще сильнее, чем сейчас.       Парень не стал возражать – хотя несмотря ни на что, ненависти он определенно не испытывал. В данный момент нужно было «дожать» ситуацию – Куруфин мог легко отказаться участвовать в его плане, ведь музыканта он тоже явно воспринимал по-особенному.       Нужно было переходить к решительным действиям. Джаред одним быстрым движением стянул с себя майку, встал и пересел на колени так и не открывшего глаза захватчика, оседлав его ноги. Куруфин дернулся и распахнул глаза, моргнул пару раз, потрясывая длинными ресницами.       Джаред уперся руками в подлокотники кресла:       – Смотри на меня. – почти шепотом проговорил он. Мужчина застыл, вперившись взглядом в идеальный худой торс, трогательно выпирающие ключицы, гладкую грудь с темными ореолами сосков. Закусил губу. – Нравится же?.. Делай со мной, что захочешь… Пускай лучше я от тебя узнаю, что такое «жестко», чем от него.       Куруфин завороженно смотрел на прекрасное тело парня, затем перевел взгляд на не менее прекрасное лицо:       – Джаред… Вот прямо сейчас… Скажи мне «нет»… Ну пожалуйста, – он просил почти с мольбой. – Клянусь, если мы это начнем, я ни за что – что бы ты мне не говорил – не смогу остановиться.       Парень взял руку любовника и положил себе ладонь куда-то в район солнечного сплетения; кожа сразу же откликнулась мурашками:       – Я уже это слышал. – проговорил Джей, смотря на мужчину сверху вниз, – И я тебя не боюсь.       Словно в замедленной съемке, Джаред наблюдал, как взгляд захватчика изменился: веки широко распахнулись; глаза смотрели так пристально и странно, что хотелось отвернуться, но какое-то мазохистское чувство внутри Джея ему это не позволяло.       Внезапно Куруфин резко встал, подхватывая любовника снизу – Джаред от неожиданности подался вперед и обвил его руками за шею – и направился к спальне. Подойдя к кровати, он бросил повисшее на нем тело – туда же, куда несколько часов назад аккуратно и бережно выкладывал парня. Джаред немного спружинил на матрасе, размышляя, до скольких ему нужно будет сосчитать в уме, прежде чем он пожалеет о своем плане.       Куруфин моментально навис над ним и медленно повел пальцем вниз от впадинки между ключицами.       – Моя маленькая шлюшка хочет по-жесткому?.. Будет тебе, Джаред… Как там у тебя в песне было? – он внезапно схватил парня за сосок и больно сжал. Джаред выгнулся и шумно выдохнул.       – “Pleasure to meet you but prepare to bleed…” – процитировал его собственные слова захватчик, наклонившись к уху и наконец отпустив сосок, но взамен впившись зубами в место соединения шеи с плечом, словно хотел выпить крови жертвы. Джаред застонал, но снова запретил себе отпихивать любовника. Он же сам все это попросил…       Оторвавшись от помеченной шеи, Куруфин встал во весь рост на кровати и быстро разделся, а затем так же торопливо стянул за раз джинсы и трусы с парня под ним. Джаред, затаив дыхание, только смотрел на него и не шевелился.       – Не рассчитывай лежать как бревно, Лето, – тихо проговорил Куруфин и полез в тумбочку, – будешь отрабатывать по полной.       Музыкант, честно говоря, не думал, что все произойдет так быстро – но захватчик одним движением перевернул его лицом в подушку и дернул бедра на себя, поставив на колени.       В этой открытой позиции Джаред ощутил себя совершенно беззащитным; обняв подушку, он с возрастающим страхом гадал, какова степень жестокости захватчика в этой ипостаси – он его что, даже не подготовит?       Но, видимо, даже в этом состоянии Куруфин был достаточно рационален – Джаред ощутил у себя между ягодиц прикосновение влажных от смазки пальцев любовника: большим пальцем он обвел по кругу узкое, травмированное после вчерашнего отверстие, от чего Джей вздрогнул всем телом, и затем надавил на него, проталкиваясь внутрь.       Джаред впился зубами в подушку и замычал в нее: боль была очень острой, будто ему туда гвоздь засовывали, а не палец. Инстинкт самосохранения наконец взял свое, и он попытался всем телом дернуться вперед, но Куруфин свободной рукой надавил ему на шею сзади, фиксируя на месте. Теперь, кроме боли, он испытал паническое чувство, что не может вдохнуть: плотная ткань под ним не содержала кислорода, который стремительно заканчивался в легких.       Продолжая сильно давить на шею жертвы, захватчик ввел второй палец; легкие обожгло огнем, когда Джаред в очередной раз судорожно попытался вдохнуть через подушку. В тот момент, когда он слабо соображающим от асфиксии мозгом понял, что пора бы начинать отбиваться, Куруфин отпустил его шею сзади, но теперь перевел руку хрипящему парню под подбородок, сдавливая гортань и не давая нормально вдохнуть. Подняв его за шею от подушки и прижимаясь всем телом, Куру прошептал ему в ухо, параллельно продолжая интенсивно двигать пальцами:       – Как ощущения, малыш? Достаточно жестко, или добавить? – сильные пальцы разъединялись изнутри, стремясь расширить проход, натягивая и без того готовую лопнуть кожу на входе.       Разрываемый болью и удушьем, Джаред не сразу понял, что горячая субстанция на щеках – это струящиеся уже какое-то время слезы. Насколько позволяло сдавленное горло, он прохрипел:       – Достаточно… Хватит… Пожалуйста…       Захватчик резко выдернул пальцы, отчего у Джареда заплясали цветные круги перед глазами. Он обессиленно рухнул на простыни.       – Не так быстро, Джаред, мы еще даже не начали. – сказал Куруфин свистящим шепотом, – Сейчас ты встанешь так, чтобы я видел, как ты меня хочешь… Как ты умоляешь меня себя трахнуть. Давай, Джей, если ты не хочешь, конечно, снова немного позадыхаться.       Этого Джаред допустить не мог, поэтому убрав подушку, которая его чуть не убила, лег лбом на руки и вызывающе поднял задницу, встав на колени и раздвинув ноги так широко, насколько позволяла растяжка. Услышал шумный вдох мужчины, затем последовал звонкий шлепок по ягодице.       – Мой восхитительный послушный мальчик… – пробормотал Куру, поглаживая там, куда пришелся удар. Еще удар, уже по другой ягодице. Тело парня качнулось от ощутимого удара: стоя в этой унизительной позе и получая шлепки, он ощутил, как в паху разгорается возбуждение.       Куруфин бил его достаточно сильно, особенно это чувствовалось на тех местах, по которым удары повторялись, но вместе с тем у Джея в голове пронеслось, что захватчик делает это явно со знанием дела.       Наконец мужчина закончил отбивать несчастную задницу любовника, и тот услышал, как партнер чем-то шуршит – видимо, открывает презерватив. Джаред содрогнулся, представляя незабываемые ощущения, которые его сейчас ждут.       – Твоя вина, детка, что от тебя башню сносит хуже, чем от героина. Ты сам еще и масла в огонь подливаешь, – тихо сказал Куруфин у него за спиной и положил ладонь на поясницу парня, заставляя прогнуться. – Не выпущу теперь тебя из постели… больше никогда, – и надавил членом на колечко мышц между ягодицами любовника.       Джей всхлипнул, плечи судорожно затряслись – получилось что-то среднее между плачем и стоном – и за неимением отброшенной подушки он вцепился зубами в уже пострадавшую вчера по похожему сценарию нижнюю губу. От напирающего члена Куруфина было раздирающе больно. Если пальцы ощущались как гвозди, то сейчас их место занял наточенный кол.       Захватчик, видимо, хорошо понимал, что еще немного – и будет разрыв, поэтому вводил очень медленно, часто останавливался – от каждого его движения Джей конвульсивно сильнее сжимался изнутри. Войдя почти полностью, мужчина очень неторопливо задвигался, придавив вздрагивающее, искривляющееся в попытке уйти от боли тело с трогательно выпирающими лопатками и тату на спине с четырьмя стрелками, отходящими в разные стороны от круга, разделенного линией пополам, “orbis epsilon”.       Судя по всему, зверь, господствующий в Куруфине сейчас, посчитал, что парню недостаточно больно, поэтому он нашел зубами его мочку и сильно сдавил. Она продолжала трепыхаться у него во рту в такт движениям.       Все существо Джареда сейчас состояло из боли, которая пронзала его от мест, на которых сконцентрировался мучитель, и расходилась дальше по телу. Весь подбородок был залит кровью из прокусанной до крови губы, окончательно утратившей шансы быстро зажить. Джей жевал ее, стонал, глотал свою кровь и слезы, понимая, что вот он, тот момент, до которого он должен был досчитать: когда пожалеет обо всем, чего опрометчиво и глупо просил.       Тут он почувствовал, как захватчик обхватил рукой упавший от боли член парня.       – Я не позволяю тебе… изображать из себя жертву, Джаред… Ты обязан кончить, - прерывисто проговорил Куруфин. Первыми за вечер нежными прикосновениями он гладил и сжимал в своей ладони член парня, одновременно засаживая собственный максимально глубоко – и лихорадочное сознание музыканта поняло, что до этого захватчик намеренно не входил до конца и не касался простаты.       Джея накрыло волной резкого колющего возбуждения, и он уже не отдавал себе отчета, громко ли кричит, сильно ли сам насаживается на член захватчика и просит быстрее двигать рукой по своему. Все вокруг слилось в один бешеный круговорот из попыток кончить, получить долгожданное наслаждение и покинуть этот мир, хотя бы на время. Сердце выбивало такую дробь о грудину, что та, наверняка, могла растрескаться изнутри.       Джаред все-таки кончил первым; его так трясло, что свело оби ноги, ступни неестественно скрючились. Куруфин, видимо, тоже решил все быстро закончить, поэтому с новой силой возобновил свой яростный долбеж, через полминуты увенчавшийся оргазмом. Весь мокрый от пота, он рухнул на тело под ним, припечатывая к кровати.       Джей все-таки словил подобие обморока: лежа на спине, он опомнился от того, что захватчик легонько потрясывал его за плечи:       – Детка, очнись… Джей… Давай, открой глаза, – шептал мужчина, и с долей облегчения Джаред подумал, что зверь, судя по всему, ушел, и вернулся обычный Куруфин. Он еле-еле разлепил глаза. Попытался что-то сказать, но скривился от боли в уничтоженной губе.       – Джаред, мы сейчас пойдем в душ, а потом я уложу тебя спать, хорошо? – проговорил захватчик, пытаясь заглянуть парню в глаза, но тот скосил их в бок и ничего не ответил. Не дожидаясь реакции, Куруфин снова взял его на руки и понес в ванную.       – Стоять можешь?       – Могу? – еле слышно прошептал Джаред.       Куруфин завел парня в душевую кабинку и прислонил к стене. Джей снова закрыл глаза: голова кружилась, и хотелось сползти по гладкой поверхности на пол. Понимая, что любовник еле стоит на ногах, захватчик очень оперативно его ополоснул – единственно, не стал направлять струю воды на лицо, чтобы дополнительно не травмировать губы.       Когда они закончили, Куруфин закутал парня в огромное махровое полотенце и посадил на высокую тумбочку сбоку от раковины. Их лица были на одном уровне.       – Джей, можешь на меня посмотреть? – тихо спросил Куруфин.       Парень, намеривавшийся максимально долго находиться в темноте, все-таки заставил себя раздвинуть веки. В ярком электрическом свете зеленые глаза захватчика переливались изумрудным: в них плескалась тревога и попытка выяснить, насколько все плохо.       – Есть хорошие новости, – вдруг сказал Куруфин. – Из того, что я вижу, можно обойтись без зашивания губы. Я сейчас попрошу принести одну волшебную мазь – она тебе их за пару дней заживит.       Джаред молча безучастно кивнул. Пока захватчик второй раз за день оттирал его лицо полотенцем, он внутри не чувствовал ничего: полное опустошение, черная дыра. Это было по-своему успокаивающе. Затем родилась мысль, которая сообщила ему, что если он собирается обвинять во всем, что сейчас было, Куруфина, то лучше бы он начал с себя. Джей решил, что это очень резонно.       – Ты теперь всегда будешь со мною таким? – наконец проговорил парень. Весь этот ураган был, видимо, частью его новой жизни, но совершенно не очевидно, что он смог бы находится в его эпицентре постоянно.       Куруфин посмотрел ему в глаза, обрадованный, что парень заговорил, и ласково взял его лицо в ладони:       – Не провоцируй меня так умело, и я не буду, – сказал он. И добавил: – Мне жаль, что тебе не понравилось, но я предупреждал.       – Я не сказал, что мне не понравилось, – ответил Джаред, – Просто подозреваю, что непрерывного обращения в таком тоне мой организм может не выдержать.       – Если тебе не не понравилось категорически, значит, я нашел своего идеального мазохиста, – захватчик улыбнулся.       – Не пугай меня еще сильнее, я уже и так в ужасе, – парень тоже улыбнулся против воли. Осторожно достал руки из-под полотенца и с опаской положил на плечи мужчины, будто боясь, что тот опять на него набросится. Полотенце спало с плеч парня и опустилось на тумбочку, снова оголяя тело.       Куруфин как-то неоднозначно, загадочно улыбнулся и медленно прошелся ладонями по талии парня, затем по спине…       – Не волнуйся, Джей – я буду разным, но тебе понравится, теперь я точно это вижу.       Мозг Джареда истерично орал, что эта формулировка попахивает чем-то непотребным в отношении него, но вымотанный и разморенный, Джей решил оставить размышления на потом.       Они дошли до кровати – решили сменить спальню на ту, в которой кровать пока была нетронутой – и Куруфин позвонил Марго, чтобы та принесла мазь. Мужчина обработал его губы, затем здоровенный укус на плече, а потом просто сказал лежащему на спине парню:       – Раздвинь ноги.       Джаред наоборот инстинктивно их сдвинул:       – Куруфин?.. Нет, ты что, я не готов так быстро…       Видимо, в его глазах образовалось столько испуга, что захватчик цокнул языком и погладил его по коленке:       – Глупый, я просто помажу. Давай, малыш.       Джаред недоверчиво подчинился, но кроме охлаждающих прикосновений между ягодицами, больше ничего не почувствовал.       – Все, отдыхай, – сказал захватчик, снова натягивая на парня одеяло. Когда он дошел до рук, Джаред схватил его за кисть.       – Останься.       Куруфин застопорился, хотел вроде что-то сказать, но затем просто мягко улыбнулся и погладил парня по щеке внешней стороной ладони. Недолго думая тоже залез под одеяло и накрыл их обоих почти с головой. Одно тело сплелось с другим, было душно, жарко, но очень умиротворяюще. Приложив голову к груди захватчика и слушая, как его сердце отсчитывает удары, Джаред снова провалился в сон.