Захватчик

      Утром третьего дня плена Джаред снова обнаружил себя в постели в одиночестве. На соседней подушке нашелся длинный темный волос – значит, ему это не приснилось и Куруфин действительно остался с ним на ночь, по крайней мере, на какое-то время.       Следы их вчерашнего перекуса уже успели убрать: на кофейном столике между двумя креслами, которые они с захватчиком вчера занимали, лежал только белый листочек. Джаред подошел ближе и взял его в руки: «Вернусь вечером. Не скучай. Не забудь помазать губы», – гласило послание, написанное мелким каллиграфическим почерком. Парень против воли улыбнулся. Ну вот, он уже ему пишет записки на холодильник, как муж, ушедший утром на работу.       На улице опять был хороший солнечный день, и Джареду отчаянно хотелось подышать хотя бы каким-нибудь воздухом, кроме кондиционированного, но он сомневался, что у Марго есть разрешение выводить пленника из апартаментов, а Куруфина по этому вопросу он решил не беспокоить. Поэтому когда Марго принесла завтрак, он попросил принести ему книг – уже миллион лет у него не было возможности вот так весь день проваляться за чтением.       По просьбе Джея Марго должна была выбрать какие-нибудь рандомные книги из их библиотеки, но парень подозревал, что она-таки знала о нем значительно больше, чем показывала, – по крайней мере, изучила доступные в интернете записи ток-шоу с его участием. Одной из принесенных ею книг был любимый роман Джареда подросткового периода «Мастер и Маргарита», который он был счастлив открыть снова. Увлеченный и сосредоточенный, музыкант провел за чтением весь день, оторвавшись только на очередной час ценнейшей болтовни с братом, лившей елей на его страхи и одиночество.       Словно животное, охотящееся после заката, Куруфин снова пришел к нему, когда начали опускаться сумерки. Джаред отложил книжку и выглянул на мужчину из своего кресла. Внешний вид захватчика сразу заставил его удивиться: вроде бы ничего сверхъестественного, но вся одежда, которую выбрал Куруфин, ненавязчиво подчеркивала его неприкрытую, явную сексуальность. «Будто гребаная рок-звезда», – подумал Джаред.       На мужчине были черные узкие кожаные штаны и явно специально разодранная дизайнерская майка, открывавшая плечи и бока с контурами ребер и скрывавшая значительно меньше, чем должна скрывать нормальная майка. Джаред заметил, что даже глаза, кажется, были немного подведены. Куру выглядел так, словно стремился соблазнить весь мир: сногсшибательный юный бунтарь. Высокий хвост на затылке и разбитые вчера Мелькором губы, ничем не замаскированные, лишь добавляли огня этому слегка вульгарному, но вместе с тем безумно притягательному образу.       Его голос совершенно не вязался с развеселой внешностью.       – Привет, Джей, – сказал Куруфин тихо, – Ты можешь сейчас пойти со мной?       Джаред напрягся: все комментарии по поводу внешности любовника застряли где-то в горле.       – Куда идем?       – Решать наши проблемы.       Музыкант вскинул брови, ожидая продолжения, но Куру просто стоял и молча смотрел на него.       – Нас на вечеринку позвали? – Джаред попробовал усмехнуться.       – О, будет очень весело, поверь, – проговорил захватчик как-то мрачно.       Что-то очень решительное и твердое было во взгляде захватчика, и Джей не стал спорить и расспрашивать – просто двинулся к шкафу и, покопавшись, нашел там синюю джинсовую рубашку и голубые джинсы. Прямо перед Куруфином парень переоделся.       Когда Джаред был готов, мужчина просто направился к выходу, поманив его за собой. Парень ничего не понимал, и это нравилось ему все меньше.       – Может, хотя бы намекнешь, куда мы идем?       – Не идем, а едем. – ответил захватчик, – Скоро узнаешь.       В том же лифте, через который Джаред попал в это здание, они спустились на парковку и направились к черному с красными дисками “Бугатти Вейрон”, припаркованному в дальнем конце подвала.       Прежде чем посадить музыканта на место рядом с водительским, Куруфин залез в карман тонкой косухи, которую нес в руках, и достал оттуда уже знакомую Джареду черную повязку.       – Детка, можно я на тебя это надену? – проговорил он, заглядывая парню в глаза.       Джаред только скептически сжал губы и кивнул. Все равно же наденет.       Куруфин завязал ему повязку на затылке, затем аккуратно, держа за локоть и положив ладонь на макушку, посадил в машину и пристегнул.       Пока они ехали, Джей, лишенный возможности видеть, испытал неприятное чувство: машина, судя по всему, неслась очень быстро, но скорость и тягу он почти не ощущал и посмотреть в окно тоже не мог – как будто с закрытыми глазами катался на карусели. Но поездка продолжалась недолго: минут через пятнадцать машина остановилась.       – Можешь снять повязку, Джей, – услышал он голос захватчика. Оказалось, они стоят у дверей какого-то огромного особняка с помпезной полукруглой лестницей; перед входом их ждал мужчина. Выйдя из машины, Джаред пригляделся: мужчина казался ему незнакомцем; но затем он заговорил.       – Мистер Лето! Куруфин! – громкий радостный фальцет разрезал воздух. Бен, человек-тусовщик, инициировавший вечеринку в день приезда Джареда, улыбался до ушей. На этот раз околовенецианская маска не закрывала его довольно специфическое лицо: оно не было красивым в традиционном понимании – далеко посаженные глаза, довольно вытянутый овал и губы сердечком. Но в целом его можно было назвать обаятельным: голову венчала россыпь темных кудрей, он был высок и худ. Одетый в элегантную комбинацию из жилетки с брюками, в белой рубашке со стоячим воротником и причудливо повязанным шейным платком, мужчина походил на английского джентльмена.       Мужчины поднялись по ступенькам. В этот раз, когда Бен полез к Куруфину обниматься, тот не стал уворачиваться. Хозяин дома также протянул руку Джареду:       – Мистер Лето, мы с Вами так нормально и не познакомились. Зовите меня просто Бен.       Джаред кивнул и пожал ему руку:       – Тогда зовите меня просто Джаред, – воспоминания о знакомстве с Беном на вечеринке-оргии особой теплоты не вызывали, но зачем-то же они с Куруфином сюда приехали, поэтому Джей постарался изобразить дружелюбие.       – Чудно. Проходите, – пригласил хозяин. Дверь перед ними распахнул пожилой мужчина в смокинге: видимо, Бен не только выглядел как джентльмен, но и проповедовал стиль жизни в лучших традициях английской аристократии.       Несмотря на адскую жару снаружи, несильно спадающую вечером, в большом зале с высокими потолками, отделанном декоративным камнем изнутри, было прохладно и горел камин, по размеру подходящий для жарки крупного кабана. В некотором отдалении от камина стоял небольшой столик, окруженный тремя креслами на резных деревянных ножках. Столик был заставлен тарелками с закусками, по центру красовалась бутылка с янтарной жидкостью – явно что-то сорокаградусное. Джаред снова вспомнил свою абсолютную трезвенность на протяжении длительного времени до этого приключения и с досадой подумал, что за месяц в плену имеет все шансы спиться.       – Господа, присаживайтесь. Если у вас есть пожелания по еде или выпивке – только скажите, – Бен, видимо, читал его мысли, но парень решил не выбиваться из коллектива и потерпеть виски или что там было в бутылке.       Когда они расселись и подошедший дворецкий разлил по стаканам янтарную жидкость, затем удалившись, Бен какое-то время молча смотрел на Куруфина. В его взгляде сквозило восхищение.       – Куру, ты сегодня выглядишь на больше миллионов, чем обычно, – наконец сказал он, – Зная тебя, у этого определенно есть цель. Выкладывай.       – Бен, ты знаешь, я никогда в жизни не стал бы к тебе лезть со своими проблемами, – прямо проговорил Куруфин, – но мне в кои-то веке нужна именно твоя помощь.       Бен вскинул брови и замер в ожидании.       – Я знаю, что ты владеешь чем-то против Мелькора, чем-то архиважным для него, – продолжал захватчик, – И мне нужно, чтобы ты этим воспользовался.       Его собеседник открыл рот от изумления.       – Куруфин?.. Ты в своем уме? Решил разобраться с боссом? С какого перепугу?!       – Нужно пустить в ход шантаж, чтобы он кое-чего не делал, – тихо проговорил мужчина.       Бен выглядел все ошарашенней с каждой секундой. – Что же такого важного Мел должен не делать, что ты пришел за помощью – во-первых, ко мне, а я знаю, как ты меня недолюбливаешь, а во-вторых… – Бен запнулся и потер переносицу, – Куру, ты что самоубийца? Не понимаешь, чем это закончится?       – Сначала ответить мне, насколько эти твои сведения против него ценны? Нужно будет с их помощью сохранить жизнь определенному количеству людей. Которые не будут находится в непосредственной близости от него и не попадут под раздачу, как только он об этом узнает, само собой.       Бен задумчиво смотрел на мужчину. Наконец нарушил молчание:       – Сведения крайне ценные, – осторожно сказал он, – Если шантажировать его их разглашением, думаю, он сделает все что угодно, особенно если все правильно организовать. Но! – Бен поднял указательный палец вверх, – Ты же знаешь его нрав. Как только он об этом узнает, тот несчастный, от кого он это узнает – тем более если это будет сам шантажист – вероятнее всего, станет решетом. А если это будешь ты… Он ценит тебя, Куруфин, больше, чем ты представляешь, и предательство с твоей стороны…       – Да знаю я, Бен, – захватчик устало закрыл глаза, – Но он не оставляет мне выбора. Он не послушает меня просто так.       – Так что же такого важного произошло, что ты хочешь предать человека, с которым работаешь с начала времен, да еще и подвергнуть себя смертельной опасности?       – Ну, положим, процентов пятьдесят выжить у меня все равно остается, – размышляя, сказал мужчина.       – Угу, отличный процент. – скептически ответил Бен. – Так или иначе, в чем суть проблемы, Куру? Нафига так рисковать?       – Ну во-первых, я как-то подвыгорел с ним работать, – начал свою исповедь захватчик, – Я мог бы заниматься чем-то другим, где несколько поменьше крови, расстрелов и наркоты…       – Чем, дорогой? – собеседник усмехнулся, – Станешь финансовым аналитиком? Ты же гений приступного мира, ни у кого – на Ближнем Востоке-то точно – нет таких незаурядных способностей, сочетания такого количества навыков…       – Ну не знаю, буду заниматься чем-нибудь своим. Или, в конце концов, открою благотворительный фонд и буду пытаться замаливать предыдущие грехи… Средств мне хватит на ближайшие несколько жизней, – ответил Куруфин. – Но дело в первую очередь не в этом.       Бен сделал жест ладонью, побуждающий собеседника продолжать. Джаред, молча наблюдавший за диалогом, смотрел на Куруфина, который положил ногу на ногу и отпил немного из стакана, не спеша продолжать.       Бен в нетерпении цыкнул и сказал:       – Куру, дорогой, ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь, и я могу сделать то, о чем ты просишь, – он еще раз задумчиво окинул собеседника взглядом, – я даже сделал бы это просто по дружбе, не прося от тебя ничего взамен – хотя явно вижу, что ты пришел в таком виде, рассчитывая склонить меня на свою сторону через постель?       Захватчик прикрыл глаза:       – Ты прав. Я уж и не знаю, кому еще продаться, чтобы разобраться со всем этим дерьмом… – его голос был полон горечи.       – Что случилось, Куру? Я уже догадываюсь, конечно, но хочу услышать это от тебя, – сочувственно проговорил Бен.       Захватчик перевел взгляд на огонь и застыл, рассказывая будто бы языкам пламени:       – Я так больше не могу, Бен. Совершил то, с чем моя психика справиться не в состоянии.       Когда я начинал готовить операцию по захвату Джареда, я уже интуитивно почувствовал, что не стоит этого делать. Теперь я вижу, каких дров наломал. Сегодня я проснулся и увидел его, спящего рядом… – в словах мужчины было столько тоски и нежности, что Джаред почти физически чувствовал, как у него защемило сердце, – и окончательно осознал, что завтра это небесное создание будет полностью в лапах Мела… А я собственными руками это организовал. Во мне, конечно, говорит эгоизм, но я лучше сдохну, чем заставлю себя наблюдать и участвовать в том, как он будет его мучить, – он перевел взгляд на мужчину и заговорил торопливее, – Бен, ты должен мне помочь: мы вывезем Джея, а твои сведения обеспечат ему и его семье безопасность.       Хозяин дома немного помолчал, смотря на ожидавшего реакции собеседника.       – Ну, я так и подумал, дорогой, – наконец ответил он, – Если настаиваешь, я могу тебе помочь, но вот скажи: ты считаешь, месяц, эм… любви с Мелькором – не в обиду вам, мистер Лето, – Бен обернулся к Джареду, – Это равноценно твоей жизни, Куру? До свадьбы заживет, как говорится, и насколько я помню, все, кто проводил время с ним, уходили потом на своих двоих и вполне живыми. Ничего суперужасного с ним не случится.       – Я не хочу, чтобы он через это проходил, – упрямо проговорил захватчик.       – Мало ли, чего ты сейчас не хочешь, – дело уже сделано… – рассудительно ответил Бен, и собирался сказать еще что-то, но тут внезапно вмешался Джаред:       – Куруфин, – мужчина перевел слегка отстраненный взгляд с огня в камине на говорившего, – Можно, я встряну, да? – сказал парень язвительно, – Слушай внимательно, – он сделал паузу.       – Мне эти твои жертвы нафиг не сдались. Бен совершенно прав: я не маленький, как-нибудь переживу. Особенно после вчерашнего, – он инстинктивно дотронулся да укуса на шее, который, несмотря на мазь, образовал кровоподтек, – я не думаю, что твой босс сделает мне нечто такое, с чем я не справлюсь.       – Джей, ты не понимаешь, – запротестовал захватчик.       – Нет, это ты не понимаешь! – в Джареде начала закипать ярость, – Ты приволок меня сюда против моей воли, а теперь так же против воли и на своих дебильных условиях хочешь вывезти! Если ты жаждешь искупить вину за похищение, может, прислушаешься к тому, чего я хочу, хотя бы сейчас?!       Куруфин молча смотрел на него, не смея перебивать.       – Я остаюсь. Я проведу здесь этот месяц, и все со мной потом будет нормально. И с тобой тоже.       Джареду показалось, или глаза захватчика увлажнились:       – Джей… Какое тебе вообще дело до того, что со мной будет? Я причинил тебе столько страданий – и большинство из них еще впереди… Ты должен меня ненавидеть…       Парень смотрел на любовника в упор и думал, что он либо прикидывается дураком, либо реально не понимает – не ощущает, что в Джее каким-то образом возникли к нему чувства? Наконец он проговорил:       – Я уверен, ты прекрасно видишь, что я тебя не ненавижу. И если я для тебя хоть что-то значу, ты меня сейчас послушаешь. Хочешь отправить меня домой, без информации, выжил ты вообще или нет? Чтобы я спился и снаркоманился от депрессии?! И это уже будет полностью твоя заслуга!       Сделав глубокий вдох, Джаред добавил уже более мягко:       – Я все переживу… Особенно, если ты будешь рядом.       Прозрачная слеза скатилась по бледной гладкой щеке захватчика и повисла на челюсти; и мужчина торопливо ее смахнул. Джей отчаянно хотел дотронуться до него, сесть на колени и поцеловать, но решил оставить сантименты до момента, когда они окажутся наедине.       Джаред закрыл глаза, пытаясь заблокировать собственные подступающие слезы. До похищения, помимо того, что он очень давно не пил, он так же давно не плакал. Но сейчас стыдиться было нечего.       За закрытыми веками внезапно возникла картина: они с Куруфином стоят вдвоем на Голливудских холмах и смотрят на огни города под ними. Они свободны. Все хорошо. Джареду так отчаянно этого захотелось, что больно было даже представлять. Из транса его вывел голос Куруфина, едва слышный:       – Малыш, пообещай мне кое-что. Если все станет совсем невыносимо, ты мне об этом скажешь, и мы вернемся к обсуждению с Беном…       – Не будем мы ни к чему возвращаться, – отрезал Джаред, – Либо ищите безопасный для тебя вариант, либо, если такого нет – можно об этом забыть.       Парень пытался придать своему голосу максимальную уверенность. Безусловно, прямо сейчас попасть домой и избежать экзекуций было бы волшебно, но услышав то, чем это может закончиться для Куруфина, он и доли секунды не сомневался в своих словах. Не бывать этому.       В зале на какое-то время повисла тишина. Широко распахнутыми глазами Куруфин не моргая смотрел на парня, тот тоже не мог оторвать взгляда от завораживающе красивого лица захватчика. Тишину нарушил Бен:       – На том и порешили, мальчики. Но вы всегда можете обратиться ко мне, и мы подумаем, что еще реально сделать в этой ситуации, – он мягко улыбнулся собеседникам, – И еще кое-что: я бы вам крайне рекомендовал перед Мелом скрывать ваше отношение друг к другу. Вы оба так отчаянно влюблены – даже если не хотите называть вещи своими именами, – что для него это будет как красная тряпка для быка. Будьте умнее – сыграйте ненависть, безразличие, и тогда он не сможет ваши чувства использовать против вас. Куру, ты же знаешь, насколько он искусный манипулятор.       Куруфин помрачнел еще больше и сказал:       – Мне кажется, я и так уже пропалился в ряде моментов, но ты прав, Бен.

***

      В машине по пути домой они снова молчали. Столько всего недосказанного, необсужденного вылезло за вечер, что Джаред даже не знал, стоит ли им сейчас о чем-то говорить или лучше сконцентрироваться на решении насущных проблем: уже завтра возвращался Мелькор.       – Джей, ты любишь воду? – неожиданно спросил Куруфин, когда они подъезжали к дому. – Хочешь искупаться?       Предложение было отличным, поэтому музыкант с радостью согласился. С парковки они направились прямиком в ту часть здания, которая была отведена под огромный комплекс с бассейном и банями, по размеру походивший на аквапарк. Пораженный размахом, Джаред уставился на изобилие зон для купания – от стометровых дорожек до небольших уютных чаш типа джакузи.       Кроме них в помещении, конечно, никого не было, поэтому они полностью разделись и полезли в воду. Они плавали, плескались, как дети, дурачились… Словно не было никакого страшного завтра и будущее сулило только хорошее.       В конце концов утомившись, любовники полезли в джакузи. Джаред хотел сесть напротив Куруфина, но тот моментально притянул его к себе и посадил на колени, раздвинув ноги парня и положив руки ему на бедра. Джей хотел наконец поцеловать мужчину, но тот приложил указательный палец к его губам:       – Детка, я хочу тебя неимоверно, но давай сегодня не будем устраивать хардкор, как вчера, ладно? Не хочу тебя травмировать дополнительно перед завтра, нужно поберечься.       В этой не очень веселой ситуации все, что оставалось, – это веселиться, поэтому Джаред с улыбкой сказал:       – Да уж, нам точно сейчас следует воздержаться от повторения, иначе твоему боссу придется соскребать то, что останется от моего бедного тела, – он просунул руку и взял в ладонь уже наполовину эрегированный член партнера, провел по нему пальцами. Куруфин застонал и закусил губу, смотря своими подведенными глазами так пошло и призывно, что оторваться от созерцания этой картины было решительно невозможно.       Мужчина повторял движения любовника; лаская друг друга руками, они наконец поцеловались: сквозь кайф от прикосновений, Джаред чувствовал, как аккуратно пытается обходиться Куруфин с его искусанной губой; хотя нетерпеливые жесткие действия языком и губами все равно иногда проскальзывали, заставляя парня млеть еще больше.       Когда они почти одновременно кончили в горячую воду, по телу Джареда разлилась такая всепоглощающая усталость, будто он не читал почти весь день, а разгружал вагоны.       – Нам нужно выспаться, – пробормотал он, обвивая шею любовника руками.       Добравшись до апартаментов и завалившись в кровать, Джаред фактически сразу начал отрубаться, положив голову на предплечье мужчины и закинув руку ему за спину, когда услышал его тихий голос:       – Малыш, не забудь, что сказал сегодня Бен… При Мелькоре можешь меня с грязью мешать… И я заранее прошу прошения, что буду вести себя не лучше – возможно, это действительно сэкономит нам кучу нервов.       Джаред дотянулся и чмокнул захватчика в подбородок:       – Я же актер. Буду играть ненависть, которую должен бы чувствовать, но почему-то не чувствую…       И снова Джаред закрыл глаза – и ему приснились Голливудские холмы. Родной город снизу. И Куруфин, который стоял с ним бок о бок и счастливо улыбался.