Полицейская романтика

Когда с примеркой платья, обуви и выбором сумочки было покончено, подруги отправились домой к Маркаунд. Кэтрин немного поколдовала над макияжем и причёской: бросила несколько бликов румян, прикрыла веки золотыми тенями, прикоснулась к губам перламутровой помадой. Расчесала густые каштановые волосы, и искусно заявила их крупными волнами с помощью захваченной из дома плойки, подколола пару прядок невидимками. — Сделала всё что смогла! Принимай работу, золушка! — восклицает Кэт, разворачивая подругу к овальному зеркалу туалетного столика. Секунд пять та смотрит на своё отражение округлившимися от удивления глазами, и выдавливает из себя тихое «Вау». — — Кэти, ты просто крёстная фея! Я тебя обожаю, — с этими словами Анжелин лезет к подруге обниматься. — А то! Дав подруге несколько полезных советов и наставлений, Киркланд хлопнула её по плечу со словами «Ни пуха, ни пера!», и технично ретировалась домой, держать за Маркаунд кулачки и скрещивать пальцы на удачу. — К чёрту, — ответила шатенка, и уселась ждать своего кавалера. Часы показывали половину шестого. Через полчаса, на пороге её дома появился Махоуни собственной персоной с букетом белых роз. Хоть он и храбрился, но его волнение было заметно: Кэри сбил несколько мусорных баков, паркуя машину, и теперь нерешительно мялся, решая звонить ему в дверь или не звонить. Терзаемый сомнениями, сержант несколько раз то поднимал и опускал руку. Одна часть его естества уверяла, что всё будет хорошо, в то время как другая советовала бросить эту затею и делать ноги. Но, вспомнив что на кону стоит «Глок», Махоуни пересилил себя. В последний раз поправил лацкан пиджака, нащупал в кармане заранее припасённую коробочку, и плотно зажмурив глаза нажал заветную конопочку, приготовившись принять свою судьбу. Дзынь. Тихий щелчок, и дверь медленно открывается. Кэри распахивает глаза, готовится произнести заранее приготовленное приветствие, но лишь беспомощно закрывает рот, ошеломлённый увиденным. Раньше он видел Маркаунд только ы тёмно-синей форме, но теперь она предстала в совершенно другом свете: плавные изгибы её фигуры подчёркивало лёгкое зелёное платье, тонкую шею украшало аккуратное жемчужное ожерелье, волосы падают на плечи крупными голливудскими волнами. — — Лесная фея! — слова сами слетают с языка. — Что ты сказал? — нервно переспрашивает девушка. Она хотела было поздороваться, но в последний момент засомневалась, действительно ли перед ней сержант Махоуни. Чернильно-синий костюм чертовски ему шел, да и белые розы, её любимые цветы, тоже сыграли свою роль. Перед ней стоял истинный джентльмен, а понятия «истинный джентльмен» и «сержант Махоуни» были несколько несовместимы. — Я… Я хотел сказать, — язык заплетается от волнения, упорно не позволяя говорить, — хотел сказать, что никогда не видел тебя без формы, — выдает Кэри вместо намеченного «я просто хотел сказать, что ты красивая», и тут же мысленно корит себя за эту оплошность. — И как, не разочарован? — тихо спрашивает Анжелин. — Несколько. — Ты тоже неплохо выглядишь! — Маркаунд, наконец, почувствовала некий прилив уверенности, и пошла в словесную атаку. Сослуживец улыбнулся в ответ на её слова, и когда шатенка отлучилась за сумочкой спохватился, что букет всё ещё у него в руках. — Я готова. Идём? — Маркаунд уже у двери. — Нет! Погоди, Анжелин, это тебе! — Махоуни вкладывает ей в руки букет. — Спасибо, это очень мило, — смущается та в ответ, и направляется за вазой — Погоди, — Кэри перехватывает тонкое запястье, и кладёт на ладошку заветную коробочку, — маленький подарок, в честь первого свидания и в качестве извинения за то, что упал на тебя. Дважды. — добавляет с робкой, но искренней улыбкой. Отложив розы на комод, шатенка бросает заинтересованный взгляд на коробочку и на кавалера, и открывает её непослушными пальцами. На мягкой бархатной подушечке покоится тоненькая серебристая цепочка с подвеской в виде ярко-синего сапфира в форме ромба, обрамлённого тонкой серебряной каймой. Это украшение в точности повторяло то, которое подарил лейтенанту Ухуре мистер Спок из сериала «Звездный путь», который так любила девушка. Секунд пять прошли в молчании. Анжелин была глубоко поражена не столько подарком, хотя он был великолепен, сколько внимательностью Махоуни к её интересам. — Что-то не так? — обеспокоенный голос кавалера возвращает в реальность. — Всё так. Спасибо огромное, это просто невероятный подарок! Как ты узнал, что люблю «Звёздный путь»? — Даже у стен есть теперь есть уши, — протягивает кучерявый, повторяя ранее услышанную фразу, — пошли, не то опоздаем. — Куда? — улыбается Анжелин, когда они садятся в автомобиль. — Увидишь, — подмигивает кавалер, заводя машину. Пока что всё шло по плану. Может, не зря Тэклберри прожужжал ему все уши лекциями о важности планирования свиданий? Пол дороги они прошли в неловком молчании, но потом потихоньку завязался разговор о погоде, который плавно перетёк в обсуждение последнего эпизода «Звёздных войн». — Приехали, — коротко бросил Махоуни, паркуя машину у красивых кованых ворот, за которыми тихо шумели на ветру старые клёны. Это был не центральный городской парк, с кучей шумных детишек и спортсменами. Это был небольшой сквер на окраине, о котором знали только старожилы, или любители атмосферы старого города. — Куда ты нас завёз? — спрашивает Анжелин с любопытством оглядываясь. Она совсем недавно работала, и ещё не разу тут не была, только проезжала мимо, в то время как её кавалеру посчастливилось патрулировать этот богом забытый райончик несколько месяцев назад. Не желая больше испытывать терпение девушки, Кэри снова берёт её под руку и ведёт вглубь сквозь дрожащие тени клёнов в таинственную глубь сквера. Минут пять они петляют узким дорожками, и, наконец, выходят на открытое пространство, обрамлённое раскидистыми ветвями. На круглой полянке были расставлены узкие деревянные скамейки, на некотором удалении от которых растянулся белый парус киноэкрана, китайские фонарики развешанные на ветвях клёнов тихо колыхались на ветру, отбрасывая причудливые тени. Зелёно-карие глаза Маркаунд округляются ещё сильнее, она смотрит на скамейки, фонарики, экран, деревья и своего кавалера, пытаясь отгадать, не ждёт ли её ещё один сюрприз.  — Я договорился о показе твоих любимых «Звёздных войн» для нас двоих. — - Махоуни растянулся в улыбке, довольный произведенным эффектом. Ему пришлось неплохо попотеть, организовывая и продумывая каждую секунду этого вечера, и сейчас, когда его старания окупались, пребывал на седьмом небе от счастья. — Пошли, уже начинается, — бросает кучерявый, заметив что китайские фонарики уже гаснут, и повёл свою спутницу к узеньким скамеечкам. Дальше всё было как в сказке: они уселись на узкую скамейку, и фильм начался. Для сегодняшнего вечера Кэри выбрал пятый эпизод, не только из-за большого количества стоп моушен-съемки, а из-за знаменитой сцены с поцелуем в конце фильма, когда прозвучит то самое «Я люблю тебя! Я знаю!».  Когда Анжелин как бы невзначай склонила голову на его плечо, Махоуни чуть ли не передёрнуло. Он оцепенел секунд на пять, но затем нашёлся, и сплёл из руки в замок, как это обычно делают влюблённые, и уткнулся носом в каштановую макушку. На экране разворачивалась драма перед заморозкой, а он вдыхал тонкий цветочный аромат волос Анжелин, нежно гладил мягкую кожу её руки большим пальцем, чувствуя удивительную гармонию с окружающим миром. На краткий миг кавалер отстранился от своей дамы, и заглянул в яркие, чистые глаза. В них отражались заспанные звёзды, луна и танцевали разноцветные блики от киноэкрана. Маркаунд в свою очередь тонула в карих глазах Махоуни, они казались ей бездонными чёрными дырами, которые так манили к себе. Время вокруг останавливается, расстояние между ними медленно уменьшается. От Кэри не ускользнуло то, как взгляд зелёно-карих глаз пробежался по его лицу и скользнул к губам — расценив это как зеленый свет, он чуть подался вперед и поцеловал Анжелин. Это был такой простой, наивный, целомудренный поцелуй — прикосновение, лёгкое как крыло бабочки. Махоуни чувствует мелкую дрожь её ресниц, её дыхание — и хочет чтобы время вокруг остановилось, умерло. Сейчас в мире есть только он и Анжелин, его ангел, его королева. Рядом с ней было звёзды сияли ярче, ярче светила луна, и сладостнее были ночные ароматы старого сквера. С ней хотелось провести вечность. Идиллию внезапно нарушили музыка и титры — фильм кончился, пора было ехать в ресторан. Кэри робко, как бы боясь спугнуть отстранился, и вновь посмотрел в уже такие родные глаза а поисках неодобрения или обиды, но вместо этого увидел себя, такого глупого и влюбленного.  — Идём, Кэри, я есть хочу! — улыбается Анжелин, хватает его за руку и ведёт к узкой дорожке. И улыбается. И всё вокруг тоже улыбается, предвещая прекрасное продолжение этого вечера.