Abandoned

      Тело Гарри болело. Ему было очень больно, но он не замечал этого, потому что его единственной заботой был сын. Через добрых десять минут его отпустили, и он снова остался один в комнате. Он слышал, как люди разговаривают за дверью, и больше всего на свете хотел услышать, о чем они говорят.       Он почувствовал, как его магический щит поднялся, когда проклятие было брошено на его тело, и возблагодарил богов, что это произошло. Он чувствовал, как его сын двигается внутри него, и знал, что сейчас с ним все в порядке. Он не мог не думать о причинах, по которым Дамблдор хотел причинить боль его ребенку.       Когда дверь открылась в следующий раз, это была Гермиона с подносом еды. Он выплевывал все, что она пыталась положить ему в рот, пока она не бросила попытки накормить его.       — Хорошо, пусть твой ребенок умрет быстрее. Мне все равно. Я бы предпочла просто убить эту штуку внутри тебя прямо сейчас, но директор хочет посмотреть, как долго это продлится. — сказала Гермиона, прежде чем выйти из комнаты.       После нескольких часов молчания дверь открылась в третий раз, впуская Рона. Гарри попытался отползти от рыжеволосого, но проклятые путы не давали ему пошевелиться. Рон провел палочкой по его животу, прежде чем тихо произнести заклинание, от которого тело Гарри содрогнулось в конвульсиях. На этот раз боли не было, но он мог сказать, что на его ребенка действовало то, что делал этот осел.       — Остановись. Пожалуйста, остановись. Что ты с ним делаешь? Уходи. — Гарри уже плакал навзрыд, желая, чтобы его ребенок был в безопасности.       — Давай посмотрим, как долго эта штука сможет прожить. Я думаю, что оставлю это на некоторое время. — сказал Рон, отходя от Гарри и вертя в руках волшебную палочку.       — Что ты сделал? Пусть это прекратится. — Гарри чувствовал, как сын начинает замедлять свои движения внутри него.       — Да, классное маленькое заклинание, которому меня научил директор. Оно медленно высасывает магию из живого существа. Чем слабее существо, тем сильнее заклинание воздействует на него, иногда вызывая смерть. — Рон рассмеялся, когда Гарри попытался поднести руку к животу, но безуспешно.       — Рон, пожалуйста. Я не знаю, что я когда-либо делал тебе, но зачем вымещать это на беззащитном нерожденном ребенке? — Гарри пытался добраться до Рона с помощью чувства вины.       — Забавно. Я всегда был третьим лучшим из всех нас. Теперь я могу быть здесь номером один. После всего, что мы сделали, чтобы заставить людей бояться тебя, они все еще любят тебя. Потом ты идешь и спишь не с одним, а с двумя Пожирателями Смерти, и они тебя обрюхатили, а люди все еще любят тебя. Если у тебя нет силы превратиться в следующего Темного Лорда, то у этого ребенка будет три могущественных отца. — сказал Рон, прежде чем уйти, захлопнув за собой дверь.       Гарри смотрел на свой живот, заливаясь слезами, а сын замедлял свои движения. Он не знал, что делать, его сын либо потеряет свою магию, либо умрет. Он должен выбраться отсюда, он должен спасти своего сына. Когда он уже собирался закрыть глаза и попытаться заставить свою магию что-то сделать, дверь снова открылась. Дамблдор подошел к нему и ткнул палочкой в живот, прежде чем отойти.       — И что же вы теперь сделали? — спросил Гарри.       — Я снял заклинание Рона. Не хочу пока убивать это отродье.       — Зачем вы это делаете? Я слышал безумные доводы Рона, но почему вы? — спросил Гарри.       — Из-за тебя меня отстранили от должности. Я был готов держать волшебный мир под своим контролем, пока ты не перешёл в Слизерин. Я не позволю этому отродью вырасти и управлять миром, как ты думаешь. — Дамблдор снова оставил его одного.       Гарри не был уверен, как долго он там пробыл. Дни и ночи текли вместе, поскольку в этой комнате у него не было окна. Они приходили поодиночке, ни разу вместе, и каждый бросал в него что-то свое. Он предпочел бы, чтобы они убили его самого или его ребенка. Он не мог даже подумать о том, что будет с его сыном, когда все это закончится. Все, что он знал, это то, что он будет там и никогда не уйдет.       Внезапно откуда-то из глубины дома донесся громкий звук, и это заставило его насторожиться. Когда он попытался пошевелиться, то закричал от боли. Он знал, что его сын в беде, он ничего не ел с тех пор, как его связали. Так и не узнав, отравлена ли пища, которую ему пытались дать, или нет.       Мгновение спустя дверь распахнулась, и он почувствовал, как с него снимают путы. Он медленно поднял голову, боясь того, кого может увидеть, и быстро выдохнул задержанное дыхание. Драко склонился над ним, готовый поднять его.       — Гарри. Мы пришли так быстро, как только смогли, когда поняли, что что-то не так. Ты не отвечал на наши письма и не отвечал на вызовы. — Драко поднял его с кровати и отнес в гостиную.       Гарри увидел Дамблдора, Рона и Гермиону, связанных на полу, а Блейз и Джинни стояли над ними. Он задохнулся от боли, когда Драко усадил его в одно из кресел, прежде чем повернуться к остальным.       — Могу я сделать им больно, пожалуйста? Я получу огромное удовольствие, причинив боль моему брату. — сказала Джинни, пинком опрокидывая, Рона на пол.       — Нет. Мы не будем такими, как они, Джинни. Мы ждем, когда придут учителя, и пусть они разбираются с этими тремя. — ответил Драко, прежде чем оттащить ее.       — Гарри, с тобой все в порядке? — он поднял глаза и увидел Джинни, стоящую перед ним на коленях. Он закрыл глаза, откинулся на спинку стула и впервые за долгое время положил руку на живот, позволяя слезам капать, когда он не мог чувствовать своего сына.       — О, Гарри. — он услышал это прежде, чем почувствовал, что Джинни встала и закричала на брата.       — Как ты мог так поступить с ним? Он был рядом с тобой все эти годы, даже после того, как ты столько раз отворачивалась от него. Ты позоришь нашу семью, и я надеюсь, что отец откажется от тебя. — она послала в него заклинание летучемышиного сглаза, а затем оглушила, прежде чем Драко снова оттащил ее.       Мгновение спустя камин активировался, впуская Северуса и Минерву в дом. Они оба оглядели людей в комнате и быстро двинулись, чтобы позвать Авроров. Гарри почувствовал, как кто-то опустился перед ним на колени и положил руки ему на живот. Он попытался оттолкнуть их, не желая, чтобы кто-нибудь касался его живота, но они не двигались.       Когда он открыл глаза, то увидел Северуса, сидящего там со слезами на глазах. Он не хотел, чтобы этот человек видел его таким, не хотел, чтобы он жалел его. Гарри умоляюще посмотрел на Драко и был благодарен, что мальчик подошел.       — Северус, я думаю, что сейчас надо отвести его в Хогвартс. Может быть, он увидится с тобой позже. — сказал Драко с сочувствием в голосе, поднимая Гарри. Последнее, что он увидел перед тем, как его переместил камин, разбило ему сердце. Северус заплакал и сел на пустой стул.