Нить судьбы

Колокольчик над дверью негромко звякнул, привлекая внимание. Дина нервно передёрнула плечами и выдохнула, понемногу успокаиваясь. Пользуясь тем, что продавцы не спешили показываться, девушка медленно шла вдоль витрин, рассматривая ювелирные изделия и покусывая губу. Тонкий золотой браслет с эмалью, массивное ожерелье с опалами, браслет-змейка на предплечье… Глаз безошибочно выхватывал из драгоценного великолепия те украшения, о которых рассказывал Генрис. Он пел им оды, восхвалял работу мастеров и, словно невзначай, просил их ему подарить. Точно сорока. Дина скривилась, снова злясь на саму себя. За то, что снова вспомнила о Генрисе. За то, что до сих пор думает о нём. И за то, что не может избавиться от накатывающего удушающими волнами раздражения вперемешку с беспросветной тоской. — Добрый день, — из подсобных помещений наконец появился продавец — вчерашний парень-ювелир. — Здравствуйте, — назвать день добрым у Дины язык не повернулся. — Вы за вторым кольцом? — попытался угадать парень. — К сожалению… — Нет, — Дина мотнула головой, прерывая многословные извинения раньше, чем они прозвучат. — Я… — в горле встал комок и ей пришлось сглотнуть, прежде чем продолжить. — Вернуть. Надина бережно опустила непригодившийся вчера подарок на стол. Сейчас ей стало стыдно за грязный бархат коробочки, который она даже не попыталась оттереть, и Дина отвела взгляд. Ювелир удивленно охнул, но удержался от неуместных комментариев или, того хуже, сочувствия. И за это Дина была ему благодарна. — Деньги вернутся к Вам на карту в течении суток. Возможно я могу ещё чем-то помочь? Надина отвлеклась от разглядывания пола и посмотрела на парня, на лице которого отчетливо читалось сострадание. Бурлившие в голове мысли, всколыхнутые случайным воспоминанием о Генрисе и подогретые отравой неуверенности в себе, заставили девушку криво улыбнуться. — Да, скажите, — Дина вчиталась в бейдж на свитере парня.- Павел, вы бы пошли со мной на свидание? — Что? — продавец растерянно переспросил, стремительно заливаясь краской, и отвёл взгляд. — Это жестокая шутка, госпожа. — Я так и думала, — с горечью пробормотала Дина и рефлекторно шмыгнула носом. Она резко развернулась и быстрым шагом направилась к двери. — Госпожа, подо!..- отчаянный крик Павла отсекло дверью. Надина невесело тряхнула головой, останавливаясь в паре шагов от ювелирного салона, но надеясь, что парень не рискнёт покидать рабочее место и бежать за ней. Сейчас ей было вдвойне стыдно. Ведь этот паренёк совершенно не виноват ни в её ситуации ни в своей похожести на Генриса, пусть и исключительно субтильным телосложением и необъятным свитером. Она не должна была спрашивать. Этот Павлик прав, это действительно жестокая шутка — ей пригласить кого-то на свидание. Дина оглянулась на дверь ювелирного, понимая, что следует извиниться, но не чувствуя в себе сил для подобного. Не сейчас и даже не сегодня. Милова качнула головой, осуждая саму себя, и медленным шагом пошла вглубь торгового центра. Не ради покупок, скорее в безнадёжной попытке отвлечься. Но заполнявшая Орбиту толпа успела рассосаться за тот десяток минут, что она провела в ювелирном, а редкие блуждающие парочки лишь ещё больше нагоняли тоску. Бесцельное же брожение по торговому центру раздражало своей бессмысленностью. Дина остановилась около автомата с кофе, собираясь с духом, чтобы преодолеть последние километры пробки. Горячий шоколад обжигал пальцы даже сквозь плотный картон стаканчика и Дине пришлось поставить его на маленький столик, чтобы лишний раз не рисковать опрокинуть на себя и запачкаться. Механически перемешивая сахар, взглядом девушка скользила по витринам напротив, неожиданно выхватив из небольшой толпы — человек в десять, — на противоположной стороне холла знакомую фигуру. Надина прищурилась, пытаясь рассмотреть лучше, но интересующая её девушка не стояла спокойно что-то активно объсняя другой. — Рита? — сама не зная зачем, Дина громко позвала подругу и сразу же смутилась, представив, насколько глупо выглядит в глазах окружающих. Фигурка обернулась на крик, и Надина испытала облегчение от того, что не ошиблась. Маргарита махнула ей рукой, покачала головой и вслед за всей остальной толпой скрылась за дверью. Дина с удивлением обратила внимание на огромную, яркую вывеску «Нотариус». Девушка оперлась на столик, собираясь дождаться подругу и совершенно забыв про остывающий напиток. Пластиковая поверхность качнулась, и шоколад, подтолкнутый локтём, опрокинулся, громко плеснул на пол, сопровождаемый дробной капелью с краю стола. Дина рефлекторно отшатнулась и выругалась, поняв, что всё-таки умудрилась испачкаться. Не обжигающе-горячим и не блузку, а всего лишь подол юбки, но это не прибавило ни капли радости. Тоскливо посмотрев на лужу, разлившуюся по столу и сразу в трёх местах спадающую на пол, Дина осторожно сделала шаг от столика, опасаясь подскользуться. Настроение, и так не радужное, окончательно упало, и девушка решила не ждать подругу. Дина быстрым шагом пошла прочь. Взрыв смеха где-то в стороне, чьё-то громкое восклицание «смотри». Ей казалось, все люди смотрят на неё и только на неё. Смеются над её ушами, над грязным подолом юбки, обсуждают… Дина закусила губу, невольно ускоряясь ещё сильнее. Люди, люди, люди. Возникающие словно из ниоткуда, смотрящие на неё, улыбающиеся. Надина дышала часто-часто, бежала почти не разбирая дороги, стремясь скрыться, спрятаться. Снова чувствовала себя безобразными подростком, над которым издеваются одноклассницы. Снова чувствовала себя слабой и никчёмной. Перед глазами все расплывалось. Дина невольно замедлилась, ощущая боль в боку, подняла голову и замерла, едва не врезавшись в высокого мужчину. — Осторожнее, — голосом соседа произнёс незнакомец, обходя её. Надина судорожно кивнула и снова ускорила шаг. Сейчас, как и вчера, ей жутко хотелось спрятаться в своего огромного внедорожного монстра. Погода на улице успела испортиться и теперь, несмотря на разгар марта, в полной мере соответствовала февралю — промозглый ветер, тяжёлые тучи и мелкая морось, грозящая перерасти в полноценный дождь. Дина, обняв себя руками, побежала к машине, жалея, что надела такую лёгкую кофту. Седана, который затормозил в багажник её авто, поблизости уже не было. Как, впрочем, и незадачливого водителя, виновного в этой «аварии», и Надина малодушно порадовалась этому. Поворот ключа, довольный рык мотора, и внедорожник выруливает с парковки. Пробка кончилась, но дорогу нельзя было назвать пустынной, однако сейчас это практически не напрягало. Стандартные двадцать минут и машина аккуратно встаёт на своё законное место. Дина нервно стискивала в руках сумочку, бессмысленно глядя перед собой. Идти домой после вчерашнего и утреннего не хотелось. В душе поселился иррациональный страх, что её снова будет ждать какое-то потрясение. Телефон глухо пиликнул, заставляя Надину подскочить на месте. Сообщение она открывала с опаской. Рита. Милова с облегчением выдохнула, смело открывая смс. «Извини, сегодня не выйдет, я надолго». Дина криво улыбнулась, отбивая ответ: «Ничего страшного, потом созвонимся». Взглянула в зеркало и вылезла на улицу, едва не наступив в жидкую грязь, притаившуюся около колеса. Рефлекторно одёрнула юбку, и медленно побрела к подъезду, в попытке обойти стороной все лужи и ощущая как дождь все сильнее бьёт по открытой голове и плечам. Дверь домофона захлопнулась, отрезая непогоду, и Дина с облегчением выдохнула. — Ишь ты, краля, — громко возмутился брезгливый сосед с первого этажа. Девушка вздрогнула, от противного голоса и недовольно посмотрела на подол. Несмотря на проявленные чудеса лавирования, юбка практически до колен оказалась заляпана грязью, зато пятна от какао теперь было не видно. — Здравствуйте, — сказала Дина со вздохом, проглатывая ругательства. — Здрявствюйте, — мерзко передразнил старик и демонстративно сплюнул, отворачиваясь. Надина передёрнула плечами от отвращения. Лифт ехал особенно медленно, и девушка постоянно переступала на месте, почти физически ощущая на себе презрительный старческий взгляд. Наконец громкий писк и двери лениво распахнулись. Дина торопилась покинуть неприятную компанию, но не могла не услышать последнюю фразу дедка, адресованную безучастному охраннику. — Вот, помяни моё слово, через месяц все поймут, почему Генрочка… Надина потрясла головой, останавливая порыв вернуться и узнать, о чём говорил старик и убеждая себя, что это обычные бредни-сплетни скучающего пенсионера. Домашний этаж. Руки начали трястись, едва она достала ключи из сумочки. Дина прижалась лбом к холодной железной двери и тут же вздрогнула, случайно коснувшись её же своим промокшим насквозь плечом. Два оборота в замке, и Надина шагнула в квартиру. Тишина и темнота немного успокоили. Пусть они не были привычны, но сейчас они радовали намного больше, чем если бы её вышел встречать Генрис. Дина стояла в полумраке и сама не знала, почему медлит. Пальцы нервно сжимали сумочку, плечи уже начало сводить от холода, а грязный подол противно лип к ногам. Надина закусила губу и щёлкнула выключателем. Вспышка, хлопок, и девушка рефлекторно отшатывается назад. Раньше, чем успевает сообразить, что произошло. Светлее не стало и Дине потребовалось ещё пару раз щёлкнуть выключателем, прежде чем глаза привыкли к полумраку и она смогла разглядеть упавшие на пол мелкие осколки взорвавшейся лампочки. Надина прислонилась к двери и прикрыла глаза, ощущая опустошение. Швырнула надоевший клатч прямо на пол, а освободившимися руками с силой сжала голову и начала массировать виски. В квартире было неожиданно душно. Дина поморщилась, выпрямляясь, и, не снимая обуви, отправилась в спальню, слыша как мелкие стёклышки негромко хрустят под ногами. Освещение она больше не пыталась включать, опасаясь новых взрывов и даже радуясь царящему полумраку, скрадывающему предметы, оставляя видимыми только их очертания. Надина успела только повернуть ручку на окне, как оно распахнулось, подчиняясь порыву ветра, мгновенно выстудившего всю комнату. Девушка глубоко вдохнула холодный воздух, на плечи словно плеснуло льдом, и окно пришлось срочно закрывать. На улице сверкнула молния, начал барабанить дождь, сопровождаемый далёким раскатом грома. Дина растянула губы в улыбке, глядя на собственное отражение в мутном стекле. Плохо различимое, постоянно смазывающееся из-за стекающих снаружи капель, оно выглядело ужасно. Слипшиеся мокрые волосы, опухшие от постоянного кусания губы казались вовсе синеватыми, а кожа — какой-то безжизненной и серой. И хотя девушка понимала, что это всего лишь игра теней и плохое освещение… Именно такой внешний вид сейчас больше всего соответствовал её настроению. Очередная вспышка молнии практически ослепила, и Надина зажмурила глаза. Это помогло отвлечься, вывалиться из своеобразного транса с рассматриванием безобразной версии себя. Плечи будто онемели, голова гудела от холода, а завершающим аккордом громко забурчал живот, напоминая, что за весь день в него не попало ни крошки еды и ни единой капли жидкости. Дина остервенело стащила надоевшую блузу, сбросила юбку, и стряхнула с ног туфли, ни мало не заботясь о том, чтобы убрать всё на места или хотя бы отнести в стирку. Хотя раньше Надина такого себе никогда не позволяла, но сейчас это заботило её меньше всего. Дождь, под который она попала, и весь сегодняшний день выморозили тело, ледяным сквозняком задержавшись где-то внутри. Босые ноги неприятно шлёпали по полу, тело, несмотря на духоту, мёрзло и Дина закуталась в одеяло, стащенное с кровати. Огромное и тяжёлое, оно было значительно теплее тех пародий на халат, которые она носила в угоду Генрису. Девушка остановилась на пороге кухни, неожиданно осознавая, что пустая квартира какая-то слишком большая. Щелчок выключателя совпал с молнией, и комнату озарил вдвойне яркий свет. Дина заморгала, пытаясь избавиться от пляшущих перед глазами точек. Поежившись от холода, она решила сначала взять какую-нибудь еду, а потом всё же одеться. Но, распахнув глаза, она шокированно замерла. Генрис, Генрис, Генрис. Он стонал на столе в кухне, бесстыдно дёргал ногами на диване, стоял на ковре, демонстрируя свой оттопыренный зад. Дина отшатнулась назад, закрывая лицо руками и делая судорожный вдох. Его тут нет. Не может быть! Мантра не помогала. Хотя Дина понимала, что мужчина не мог размножиться. Что он улетел! И то что она только что видела — галлюцинации от голода, не имеющие ничего общего с реальностью и спровоцированные чересчур откровенными фото, которые ей прислали днём. Она знала это. Прекрасно знала. Но не могла заставить себя поверить. Живот снова заурчал, напоминая о себе. Дина отняла руки от лица и сжала их в кулаки, пытаясь придать себе уверенности. Но на кухню заглянула с опаской, готовая снова спрятаться. Генриса не было, но одновременно с тем как взгляд Надины падал на какие-то предметы, перед глазами сразу же вставали те самые фото. Она опустила голову, стараясь не смотреть никуда, кроме пола, и буквально прокралась к холодильнику. Открыла дверцу и замерла, понимая, что поесть будет ничуть не проще. Все полки буквально ломились от еды. Но они были забиты тем, что Генрис готовил вчера. И только тем, что он готовил вчера. Если, конечно, не считать несколько чахлых овощей. Дина невольно сглотнула. Потому что сейчас некогда любимые блюда не вызывали аппетита и, уж тем более, желания их съесть. Отвращение к самому Генрису и к тому, как он… Осквернил эту еду. Она не помнила, какие именно продукты лежали под мужчиной, когда он отдавался на кухонном столе. И именно поэтому Дина не собиралась есть ничего из этого. Ей казалось, что лучше давиться полузасохшей безвкусной морковкой. Взгляд безнадёжно скользил по полкам, в надежде найти хоть что-то, чего точно не касался Генрис. Консерву, не резанный хлеб или маленький кусочек сыра, оставшийся после составления нарезки. В глаза бросилась так и не распечатанная бутылка шампанского и Дина грустно улыбнулась. Когда-то она ругала собственную мать за такой метод решения проблем, а сейчас сама была готова воспользоваться им. В отчаянии девушка открыла морозилку. Упаковка замороженных крабовых палочек и давно забытое мороженое не тянули на полноценную еду, но тем не менее выглядели значительно привлекательнее, чем доживающее своё морковка. Надина решительно достала полуфабрикаты, а, после буквально секундного раздумья, достала и бутылку. Вчера она собиралась отмечать свой праздник. Но сегодня, видимо, придётся заливать горе. Пробка выдернулась на удивление легко и, лишь сделав первый глоток, Дина вспомнила, что Генрис таки открыл вчера бутылку. Шампанское растеряло за день часть своих пузырьков, пахло клубникой и приятно согрело пищевод. Сидеть на кухне, равно как и в зале, не было никакого желания. Слишком прочно это помещение, пусть и разделённое на две части, ассоциировалось с Генрисом и теми днями когда они были счастливы. Когда она думала, что они счастливы. Дина шмыгнула носом, чувствуя что замерзает, и торопливо сделала ещё один глоток. Немногочисленные пузырьки лопались на языке, обволакивая ненавязчивой сладостью с горьким послевкусием. Совсем как её отношения. Первые в её жизни. Начатые с романтики, местами даже приторной, а закончившиеся острым, как жгучий перец, предательством. Глазам стало мокро, а комок в горле успешно растворился новой порцией шампанского. Девушка прикрыла глаза, позволяя слёзам свободно течь по щекам. Где-то за окном сверкали молнии, громыхал гром. Погода как никогда соответствовала настроению. Дина растянула губы в улыбке, поймав своё отражение в тёмном стекле духовки. Подняла бутылку повыше, произнося беззвучный тост, и снова сделала глоток. Сейчас это казалось лучшим выбором.