heroes fall

/Ты слышишь, как скрепы скрипят И жужжат старомодным дабстепом? Это снова, словно Челубей с Пересветом, Насмерть бьются «совдеп» с Госдепом./ Тоя ощущал себя мамой уткой с беглым птенцом за пазухой. Он почти послушно тащился за всем интересующимся пацаном, которому хотелось получить от жизни все: развлечение, острых ощущений, познавательного контента и пачку пиздюлей от уставшего бегать за ним по океанариуму Тои. Когда они приехали на Окинаву, оказалось, что до встречи еще два часа, а приходить раньше и погружаться в пучину проблем никому из них не хотелось, поэтому Кейго потащил его в самое отвратительное место, наполненное до краев двумя самыми противными для Тои вещами — рыбами и людьми. Касатка, плавающая в самом большом резервуаре, смотрела на него с нескрываемым превосходством. Тоя мстительно постучал в ее бронированное стекло. Громадная рыбина его проигнорировала, зато заметил Кейго, прикатившийся из дальнего зала с моллюсками. Мальчик был счастлив и лип к каждому аквариуму; он отжал телефон, который Тоя купил в переходе у стремного типа, и теперь засорял его память фотографиями морских обитателей. Кажется, ему больше всего понравились пираньи — вроде бы, рыбки неприметные, но зубастые. — Почему именно рыбы? Я думал, ты фанатеешь по всему, что связано с птицами. — Я люблю все необычное, — пожал плечами Ястреб, оторвавшись от рассматривания красных медуз. — В основном мне нравятся хищные виды или виды, умеющие маскироваться под окружение, например, ящерицы. Мне бы искренне хотелось иметь такую способность — возможность сливаться с местностью. — А как же телепатия и телекинез? — спросил Тодороки, вспоминая фильмы про людей "крестик" и гипнотизируя проплывающую мимо мурену. — Или неуязвимость и всезнание? Кейго ткнулся носом в стекло и смешно поморщился. Его эта тема явно затронула и заставила задуматься. — Слишком сложно и неудобно, — наконец он решил ответить. — Телепатия, например, гарантирует тебе постоянные мигрени от количества голосов в голове, и очень легко сойти с ума, если не научиться ей управлять по-быстрому. Телекинез — я вообще не уверен, что он существует и возможен в наших условиях. Неуязвимость — слишком скучно, нет простора для фантазии. Всезнание — опять же, слишком невозможно. Как я понимаю, чем твоя способность сильнее и необычнее, тем больше к тебе внимания, а значит, проблем. Если не злодеи, то правительство. В тусклых глазах Тои вспыхнуло синее опасное пламя воспоминаний, но через секунду погасло и замаскировалось за ледяной гладью спокойствия. Он поскреб забинтованную руку и гаденько ухмыльнулся. — Какой ты критичный ко всему, — Тоя схватил Кейго за руку, подтянул к себе и стал растягивать чуть пухлые щеки. — Неинтересно ему, слишком просто, ха. Да ты просто зажравшаяся малолетка, возомнившая себя великим мыслителем. Мальчик запищал и захлопал крыльями, пытаясь выбраться из внеплановых обнимашек. Посетители стали коситься на них и перешептываться, поэтому Тоя понизил голос на несколько децибел и зашипел ребенку в розовое ухо, заставляя покраснеть еще сильнее. — Я мафиози, а не твоя мать! Какого черта я тебе потакаю, а? Отвечай, помидорка! — Я милый? — попробовал угадать Кейго, отбиваясь от загребущих рук. — Может быть, у тебя синдром старшего братика или тебе меня жалко? Откуда я знаю, может быть, у тебя на старости лет совесть прорезалась. — Цыц, малявка! Наше время развлечений истекло, работа не ждет, герои, кстати, тоже, — закинув Ястреба на плечо, Тоя потащил его к выходу, успешно лавируя между людьми. — Познакомлю тебя с Хроно, надеюсь, что он тебя сожрет. Кейго мстительно ущипнул его за забинтованную шею, но быстро понял, что это не подействует, и повис на плече, пытаясь увеличить свой вес. Красные перышки виляюще тянули за ним портфель. Охранник проводил их уставшим взглядом. *** Тоя считал Хроностазиса самым адекватным из восьми заветов. Он не страдал от навязчивых идей, не был шумным, всегда говорил коротко и по делу, мог оценить чужой юмор, не бегал от ответственности и не терялся в критической ситуации, а главное — не раздражал своим присутствием. Этакий фикус, только белый и говорящий. У Хроно было только одно «но» — он был верным и самым ярым подхлебателем, даже не босса, а именно Чисаки Кая. Когда и почему это произошло, Тоя не знал, потому что эти двое были знакомы еще до его появления. Когда Хроно был один, все было хорошо, но стоило Каю появится в поле его зрения, как тот тут же выпрямлялся, поправлял одежду, стряхивая невидимые глазу пылинки, и растекался кавайной лужицей по полу (слава богу, что не по Каю, если бы он растекался по Каю, то Тоя больше бы рядом с ним не стоял). Тодороки думал, что у него где-то в тайнике алтарь имени Чисаки Кая обязательно должен быть, который он кровью девственниц каждый четверг поливает, какой же преданный фанат без алтаря. Сам Чисаки обязательно должен был быть изображен в позе Иисуса Крестителя. Тоя считал Хроностазиса «почти» самым адекватным из заветов до сегодняшнего дня. Потому что сегодня Хроно встретил его знакомой клювообразной маской. Тодороки чуть было не взял Кейго за руку и не пошел в обратную сторону, но вежливое покашливание со стороны уже третьей птицы в его жизни остановило их. — Видимо, с Каем одним воздухом лучше не дышать, а то мало ли это воздушно-капельным путем передается, мало ли это болезнь, — пробубнил Тоя себе под нос и, наконец, пошел в сторону офиса, где его ждала одинокая фигура Хроно. Ястреб, потерявшийся на половине пути к бегству, уже с ним о чем-то тихо беседовал. Его рюкзак стоял на земле, не закрывая красные крылья. — Как я вижу, ты познакомился с моей летающей крысой, — обратился Тодороки к Хроностазису, схватив Кейго за плечи и оттащив подальше от подельника. — Знакомься, Ястреб. Это — Хроностазис. Что-то среднее между тем самым психологом, который попытается тебе помочь и Адольфом Гитлером. Он контрол фрик не меньше чем Кай, поэтому будь осторожен, мало ли вы встретитесь в темном углу. У Куроно, у которого с каждым произнесенным им словом по капле улетучивалось терпение, на лице было написано большими буквами: «Я шел в мафию, а не в цирк. Откуда здесь могут быть клоуны?». Кто-нибудь, расскажите этому человеку, что данные профессии практически идентичны — тебя везде одинаково боятся и стебут. Просто условия разные. — Не разговаривай с ним, — Тодороки ревностно задвинул Кейго себе за спину, отгородив своего ребенка от вздернувшего в недоумении бровь Куроно. — Мало ли он заразен. — Ты, вообще-то, собирался меня ему скормить, — сдал его блондинистый предатель. — Вы едите летающих крыс или птиц? Бровь Хроностазиса поднялась еще выше. Градус абсурда зашкаливал. Он осмотрел многорукое и многокрылое чудовище, состоящее из перебинтованного Тои и вцепившегося в него со спины Кейго, и, устало вздохнув, стянул маску с лица. — У меня нет ни времени, ни желания упражняться в подколах, поэтому мы идем внутрь, а те, кто не идут, ползут нахуй, — первый раз в жизни сматерился Куроно и, развернувшись к ним идеально ровной спиной, пошел вперед. Все его поведение так и сквозило повадками Чисаки. Тоя похлопал себя по карманам в поисках сигарет, но вместо искомых нашел красные перья и молча воззрился на Ястреба, который пожал плечами и невинно похлопал глазками в обрамлении пушистых ресниц. Ангелочек, блять, с ножом правда, но зато «милый». — Это на всякий случай, чтобы мы не потеряли друг друга. — Вау, как удобно. Из тебя может получится первоклассный шпион. Ты можешь просто прикреплять перья к легавым или героям, и мы будем всегда знать, где они находятся. Кейго странно дернулся, перехватив рюкзак, и стянул с себя мешающую крыльям куртку. Красные конверсы на его ногах и перья резко контрастировали с остальной темной одеждой. Она, конечно, все еще на нем висела, но теперь не походила на мешок из-под цемента. — Все возможно, — туманно ответил Ястреб и нырнул в проем между зданиями, где только что скрылся Хроностазис. Тою немного озадачила такая резкая смена настроения у Ястреба, но он не придал этому значения, только потрепал ребенка по голове и сказал не обращать на свои шутки внимания. Мальчик вроде бы расслабился и даже привалился к его боку, обхватив за талию тонкими ручками. Куроно почти обвинил их в нарушении субординации, но его вовремя отвлек звонок от Кая, который что-то зашипел в трубку на повышенных тонах. Хроностазис побледнел еще сильнее, хотя и так имел способность сливаться кожей с белыми стенами офиса. — Дай угадаю! Еще одна облава!? — с мрачным удовольствием в голосе спросил Тоя медленно закипающего Куроно, у которого на лице было написано, что пироман прав. — Они в последнее время совсем охренели, лучше бы за злодеями гонялись, так нет, им нужны честные люди с не совсем честным бизнесом. Такими темпами у босса случится инсульт раньше времени, и нам придет фееричный пиздец.  — Крыса побежит с корабля? — Полетит на крыльях счастья и любви прямо в Тартар! Не смеши меня, дорогой, — подыграл Тоя, обходя Куроно и направляясь к двери, ведущей в подвал, то есть к лабиринту. — Я здесь, чтобы убрать хвосты, оставшиеся за вашим нечистоплотным информатором, а не для того, чтобы встретить ряженых в трико с распростертыми объятиями. Нафиг они мне сдались. Пока два якудза выясняли, кто здесь прав, а кто просто погулять вышел, Кейго оглядел место, напоминавшее лабораторию из старых американский фильмов, где какой-то гениальный ученый был просто обязан создать своего Франкенштейна. Впрочем, последний у них есть — ну, тот, забинтованный и плюющийся сарказмом. Осталось найти доктора-психопата. Ястреб поежился, обнял портфель посильнее и сел на пол, прислонившись спиной к стене. Это место ему не нравилось, оно давило и угнетало бело-серым цветом, заставляя мурашки бегать по спине. В прошлом офисе все было не настолько плохо: не было такого большого пространства, везде кто-то ходил, наблюдался интерьер и было видно, что там живут и работают люди, а здесь тихо, как в склепе, и темно. — В каком же вы отчаянии, раз обратились ко мне, — закончил свою победную речь Тоя и поманил рукой, как котенка, Кейго к себе и темному коридору шахты. — Ты же мой сахарочек! Пойдем-пойдем. — Ты омерзителен, — выплюнул ему в лицо Хроностазис, прежде чем вручить рацию. — Проваливай. У вас и так не много времени. *** Никто так и не потрудился объяснить Кейго, зачем они приехали: только в общих чертах Даби сказал, что они едут разгребать некое дерьмо, поэтому он решил попытать счастье еще раз. Даби посмотрел на него снисходительно и сказал, что если товар не достался им, то он не достанется никому — ни героям, ни полицейским, ни каким-то третьим лицам. — Почему они не могут уничтожить его сами? — Хах, потому что я его прятал, и об этом знают только, опять же, я и информатор, который может быть и не слил нас, но лучше перестраховаться, — Даби зажег правую руку на манер факела, когда коридор лабиринта резко вильнул в право. — Никто не знает лабиринт полностью, только ту часть, к которой он прикреплен, чтобы не слить, если тебя поймают, больше чем можно. Поэтому все закладчики, работающие внизу, проверяются с особой тщательностью. Они чуть мне в задницу не залезли, когда я к ним присоединился. — А информатор? — Он знает сеть лучше, но, опять же, не полностью. Я не уверен, но, возможно, эти катакомбы только босс целиком видел, и то не факт, — они остановились у разбитой стены, и Даби зажег вторую руку, осветив синим пламенем брешь. — Постой на стреме. За мной не ходи, если что-то произойдет, лучше крикни или свистни, птичка. И держи рацию покрепче. — Чирикну, — насупился Кейго, высвобождая свои перья и отправляя их летать дальше по коридору. Прореха в кирпичной стене озарилась языками синего пламени, которые тут же захватили в свои смертоносные объятья все пространство, уничтожая все в пределах досягаемости. Кейго завороженно смотрел на это великолепие и чуть было не потянулся к языку планками, струящимися по стене рядом, но быстро отдернул руку после грозного отклика. Из провала показалась взлохмаченная голова Тои, а потом он вылез полностью и стал отряхиваться от пыли, сажи и паутины. Воздух заполнился запахом горелой древесины и сладковатой марихуаны. — Ты сдурел? Куда лапки тянешь? — Просто засмотрелся, — пожал плечами Ястреб, все еще наблюдая за языками пламени, но уже отойдя от него подальше. — У тебя очень красивая причуда. Я первый раз вижу ее вблизи. — О, надейся, что последний. Если бы ты знал, что за этой псевдокрасотой скрывается, так бы не говорил и, вообще, рядом со мной не стоял. Пошли наверх, а то нас потеряют. В туннеле хлюпнула сточная вода, и Кейго чуть не подскочил из-за нервного напряжения, чем вызвал приступ хохота у Тои. Ястреб попытался спихнуть его в канал с водой, пролегающий по смежному коридору, но Тоя извернулся и схватил его за руки и закинул их себе за шею. — Прокатишься? Разовая акция, соглашайся. Мальчик кивнул и запрыгнул на Тою, обвив ногами его талию. От Тодороки пахло крепким табаком, гарью и бургерами из Макдональдса, в который они зашли после океанариума. Кейго уткнулся носом в черное пальто и закрыл глаза. Красные перья шлейфом летели за ними по туннелю. Хроностазис выдал им заместо комнаты какую-то подсобку и смылся по делам после того, как удостоверился, что работа выполнена. В комнате было мало места и пыльно, но были более менее нормальная кровать и окно, поэтому неудобства были несметные. Они все равно завтра уезжают. Тоя упал на кровать лицом в подушку и застонал о том, как ему все надоело. Кейго сел на кровать рядом и достал из портфеля упаковку чипсов. День стал чуточку лучше. — Ты чего страдаешь? — Какая разница? От всего. Меня искренне бесит, то что мне вообще нужно сдвигаться с места и лететь на всех парах исправлять чужой проеб. У Заветов очень стремная система — они же ее создали и теперь расхлебывают. Так, ладно, затыкаюсь. Дальше тебе знать еще рано. У меня в голове каша от запаха горелой травы. Ястреб состроил обиженное выражение лица и даже для правдоподобности воображаемую слезу пальчиком смахнул. — Ни за что не поверю, если ты скажешь, что никогда не пробовал наркоту, — прохрустел чипсами Кейго. — Пробовал и не раз, — миролюбиво согласился Даби, перевернувшись на спину и достав из кармана пачку мятых сигарет. — Но только не слишком тяжелую. Я еще не настолько в отчаянии. В ожидании чего-то нехорошего красные перья, разбросанные по их временному жилью, затрепетали, и буквально через секунду в дверь кто-то постучал. Кейго пошел открывать, подумав, что это Хроностазис пришел их опечалить новостью о еще одном налете, но нет. На пороге стоял один очень знакомый герой, которого здесь определенно никто не хотел видеть, больше чем других. Из уст Тои вырвалось обреченное: «Блять».