heroes fall

— Алло.  — Старый Тодороки Тойя не может подойти к телефону.  — Почему? — Он был слишком слаб, и я убил его. Судьба вытащила из шкафчика пачку быстро готовящегося попкорна, засунула в микроволновку, разогрела до состояния почерневших головешек, вытащила и смачно захрустела. Цирк продолжался. В одном углу ринга — параноик с способностью все спалить к чертям собачьим, а во втором — мелкий скрытный шкет с крыльями, острыми как сабли. Дверь слетает с петель и на ринг выходит самый страшный боец — арбитр. Мируко загораживает собой Кейго, который хочет тут же слинять, но натыкается на разгневанные лицо крольчихи и резко стопорится. За то непродолжительное знакомство с этой женщиной Кейго успел с первой секунды понять, что она ни перед чем не остановится, и если будет нужно, снесет ему голову одним ударом ноги. Будь он хоть трижды пятнадцатилетним подростком, у которого ещё ветер в голове, её данный факт не сильно волнует. — Убери свои перья немедленно, — орет эсминка, затем поворачивается и с ещё большей угрозой выплёвывает слова в сторону все ещё горящего Тойи. — Что ты устроил, придурок? Весь план под откос пустил. Решил, что самый умный? Так сейчас я тебя разубежу в этом… — Мальчик предал меня! — синее пламя почти перекидывает с тела Тойи на кожаное сиденье, но Мируко стягивает с себя куртку, чуть не запутавшись в волосах, и надевает ее на голову пиромана. Видимо, действие возымело эффект, потому что вместо пламени из-под куртки просто идёт дым и очень недовольное кряхтение. Компьютеры и системные блоки, если бы могли, то в ужасе отстранились от беснующегося огненного чудовища. Звук сирены становится все громче. Кейго ощущает всеми перьями как на первом этаже появляются первые герои и стремятся к лестнице. Хорошо, что на ночь все лифты блокируются, поэтому они должны задержать на подольше, поднимаясь наверх. Зайдя в помещение, Кейго на всякий случай залепил перьями две скрытые камеры, находящиеся в рубке, что сейчас, смотря на все цирковое представление, было очень кстати. А ведь где-то внизу бродит охрана и Шигараки. Не лучшее сочетание. Скорее всего охранники мертвы или без сознания, если им повезло встретиться с Мируко, а не с любителем распыления одним касанием Томурой. Мируко хватает Тойю за руки и тянет на выход. В проёме появляется встрепанный Шигараки, чьи злобные глаза мечут молнии сквозь прорези маски. Томура дёргает Кейго за воротник и тянет на себя, последний вообще не сопротивляется смотря на то, как пироман снимает куртку Мируко с головы и тыкает пальцем в него, обещая серьезный разговор наедине, скорее всего с летальным исходом. Руми бьёт его по рукам и говорит, что его ждёт ещё более серьезный разговор с ней и Каем. — Вся информация у меня, прекрати кричать, — черная флешка из рук Тойи перетекает в шорты крольчихи, настолько быстро, что Ястреб еле замечает это движение и недовольно цокает. Мируко не обращает на него внимания. — Мы не можем спуститься ни по одной из лестниц, потому что в здании уже легавые и мелкие герои. Тойя наконец вырывается из цепких пальцев Мируко и поворачивает в совершенно другую сторону, вглубь здания. Кейго мягко подталкивает крольчиху, ещё держащую его за воротник куртки, и остальная процессия вынуждена быстро двинуться за ними. — Какого черта? — голос Шигараки шепелявит за маской, что выглядит очень смешно, но не в контексте данной ситуации. Томура напоминает недовольного деда: седые волосы, сорванный голос, обвинительная интонация, вечная сутулость и смертельно бледная кожа. — План и так накрылся. Мы можем прорваться вниз с боем. Чертовых героев там штук пять не больше, и то они слабые, как малолетки. — Да, можем. И встретимся с уже вызванным Старателем лицом к лицу. Нас обнаружили камеры, и сейчас не настолько поздно, чтобы Энджи отправился домой. Он ещё у себя в офисе, так что его определенно вызвали. Потому что это главное здание Геройской ассоциации, которое хоть и хреново охраняется, но расположено в кольце из агентств героев из рейтинга, а героям из рейтинга не за красивые глаза деньги платят. Эти люди живут работой, и они готовы выкладываться на полную за свой гонорар. К тому же, взять того, кто посмел влезть так глубоко в сердце их системы, будет весьма почетно. Тоя спокоен как удав, несмотря на то, что буквально минуту назад он был готов убить всех и каждого, кто ему хоть слово поперек вставит. В особенности Кейго. Ястреб здраво оценивал свои шансы против синего пламени. Единственное, что могло бы его спасти от сожжения, это банановая кожура, мифические появившаяся в лучших традициях мультиков про Тома и Джерри под ногами Даби. Его перья не раз сжигали за несколько секунд. У Тойи была ужасающая скорость реакции, но только в первые десять минут, дальше он начал выдыхаться и отступать. Ястреб не потянул бы против него и пяти. — Куда ты нас ведёшь? — перебила его разглагольствования Мируко. Они подошли к двери в подсобку, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась выходом на пожарную лестницу. — Вниз. Здание скоро оцепят и выставят патрули на прилегающих улицах, поэтому мы спустимся вниз и найдем люк, который ведёт в сток прилегающий… Кейго осенило. — К Токийским катакомбам, — выдохнул он. — Да. Эту их честь легавые ещё не успели опечатать и завалить, поэтому выйдем прямиком рядом с северным Токийским хайвеем*. Идём! — Ты точно помнишь маршрут? — идея лезть под десять метров земли мало нравилась Томуре. — Нет, — ухмыльнулся Тойя, бодро затучав подошвами тяжелых ботинок по лестнице. — Если не вспомню, то у нас будут целая вечность выяснить отношения, пока мы не найдем подземку. Да поможет нам всем, Абраксас**. *** Героизм — результат чьей-то халатности. Если бы люди были неравнодушны друг к другу и окружающему миру, то в героях не было бы смысла. Героизм одного следствие преступления другого. Кто угодно в этом мире может быть героем, даже не замечая своих действий. Они играют пассивную роль в истории — являются ключевыми фактором и двигателем для других. Одно существование злодеев придает смысл действиям героев. Но такая система работает только в одну сторону: без злодеев не будет героев, но без героев будут злодеи. Круг не может замкнуться, а Уроборос злобно клацает зубами, пытаясь поймать свой хвост. Система не замкнута, и из-за нее страдают люди, которых этот мир не может разделить на чёрное и белое. Они в итоге должны бездумно болтаться на обочине дороги и сбиваться в группы, которые, преисполненные злобой и агрессией к обществу, пытаются навредить другим, избранным этим миром. С каждым годом существования Геройской системы маргиналов и люмпенов становится все больше и больше. Недовольно растет в геометрической прогрессии, а большие чиновники продолжают, закрывшись в своих кабинетах за бронированными дверями, закрыв уши и глаза, продолжают делать вид, что все хорошо. И дело не в деньгах, а в отношении к людям. «Нам важен голос каждого! Мнение общественности превыше всего!» — каждый день твердят миллиарды телеэфиров по всей стране. Как Кай собирается пробудить народ от вечной спячки, Даби было не понятно с самого начала. Если произойдет утечка информации о действиях геройской комиссии, то последние всегда могут собрать срочную пресс-конференцию и с ангельскими лицами и необъятной печалью в глазах заявить, что на них наговаривают. Люди им поверят. Люди вообще склонны верить во всякую хрень, только из-за того, что правда или скучная, или пугает их до дрожи. Никому не хочется одним прекрасным летним днём узнать, что те, кто их обязался защищать, не совсем этим заняты. Не все, конечно, но очень многие. Годы идут, а жалкие человечки, с упорством муравья тащущего на своем маленьком тельце груз вселенной, отказываются открыть глаза и посмотреть вокруг. В отдалении, прямо за ним, поможет Кейго. Тихо и мирно, почти не издает звуков. Видимо, подбирает момент, когда удрать в один из боковых коридоров. Даби его не пустит. Просто из принципа не позволит линять. Шигараки, сдернув маску с лица и прилепив на свое законное место часть тела одного из погибших родственников, тихо дышит ему в затылок и не возмущается. Замыкает их процессию Мируко, чьи тяжёлые ботфорты звонко стучат по разбитому в крошку камню. Они похожи на крыс, пытающихся незаметно сбежать с тонущего корабля порядочного общества. Даби становится особо тошно от такого сравнения. Здесь и так плохо пахнет, а он ещё мерзлотные мысли в голове откапывает. — Они нашли проход, — голос Ястреба как Дамоклов меч — безжалостен и беспощаден. — Я чувствую, как сюда спускаются пятеро человек. Три из них герои из двадцатки. Хоть не из первой пятерки, и то, спасибо. Даби слышит, как Мируко потеряно выдыхает еле заметное «сука», и морщится. Им придется разделиться, чтобы спасти свои жалкие жизни. С этого момента каждый сам за себя, и другие не должны никому приходить на помощь. Плечи Даби мерцают всполохами синего пламени, освещая минимум пространства вокруг. В его свете лица остальных членов мини команды кажутся масками на лицах усопших, особенно бледно лицо Кейго, словно из него всю кровь выкачали. Мируко хлопает себя по карманам шорт и достает маленькое устройство. Весьма агрессивно жмёт на кнопки, и когда прибор не подаёт никаких сигналов жизни, топит его в ближайшем канале. — Связи нет, — делает единственно верный вывод Томура, устало приваливаясь спиной к пошарпанной стене. — Так, внимание, — в голове Даби судорожно крутятся шестерёнки, в надежде найти решение проблемы, но под нос лезет только детская чепуха. — Вы знаете правила игры в казаков-разбойников? На него смотрят как на сумасшедшего. — Мы разбойники и должны убегать от них, то есть от казаков, поэтому нам нужно разделиться. Я понимаю, что вы ничего не знаете об этих туннелях, но объяснять нет времени. Можно только надеяться, что мы выйдем в правильном направлении. Каждый из вас должен рисовать стрелы на стене, чтобы запутать героев-казаков. Можете подписывать их «выход» или «тупик». У каждого из нас есть царапающие предметы или особенность причуды, — забинтованый палец тыкает в забинтованную грудь, а затем в Кейго. — Наша задача их запутать. Возьмите перья Кейго, так как он может ощущать движение вокруг себя, — красные пёрышки пристраиваются на плече у каждого из команды, — Сейчас я скажу вам куда идти. Тут есть ближайшие три выхода и ваша задача их найти. Выход к хайвею самый дальний. Его я беру себе. Надеюсь, мы ещё встретимся. Где-то недалеко капает вода и слышится громкий топот тяжёлых сапог. — Они не знают эти туннели. Вы, конечно, тоже их плохо знаете, но я в вас верю. Мируко является одной из самых опасных эсминок. Ястреб обладает чутьем и невероятной ловкостью. Шигараки ещё жив, и это уже нонсенс и плевок в лицо судьбы. Томура бьёт его пяткой по коленке, но Даби только улыбается в ответ. — Мы справимся. Ни о каком проигрыше речи и идти не может. — Что будет, если нас поймают? — тихо спрашивает Кейго. Даби переводит на него взгляд и расплывается в похабной улыбке. — Сделайте все, чтобы им не попасться, а если всё-таки подобный казус случится — убейте как можно больше. Красные глаза Томуры вспыхиваю весёлым огоньком. «Казаки» уже близко. Ощущение подставы жжет рядом с сердцем, тараня ребра приступами неврологии, но Тойя их стойко игнорирует, продолжая петлять и уводить погоню за собой в глубь туннелей. *** В кармане потёртых джинсов Кейго соседствуют флешка с черной шахматной королевой. Он спускается вниз по Хоккайдо к старой автостраде. На улице вечер, и стоит весьма промозглая погода, поэтому мальчик формирует теплый кокон из перьев прямо под курткой и засовывает руки в карманы. Растрепанные светлые волосы делают его похожим на желтого потерянного цыпленка. Он вжимает голову в плечи и утыкается носом в воротник, пропахший сигаретами человека, с которым он скорее всего больше не встретится. Запах гари и сигарет вьелся в его ДНК. Слился с ним и стал единым целым. Кейго от него не избавиться, только если соскребет с себя кожу и заменит новой. Ястреб останавливается рядом с знакомым seven-eleven и смотрит на ужинающих людей; они тихо разговаривают, едят и слушают привычный для данного заведения старый джаз. Сто процентов сейчас из колонок играет Синатра. Даби бы оценил такой подбор музыки. Сонный взгляд Кейго цепляется за белую копну волос сидящей в глубине кофе женщины и всматривается в нее. Она ему слишком хорошо знакома. Возможно, стоит сейчас толкнуть дверь, зайти внутрь, сесть перед ней и сознаться во всех своих грехах. Нет. У него не хватит духу на подобное признание. Это все равно, что сознаться в убийстве ее брата, поэтому Ястреб малодушно, посмотрев на ее ровную спину ещё несколько мгновений, уходит прочь. Неоновая вывеска со Старателем укоризненно смотрит ему вслед. Спина Кейго становится такой же неестественно прямой как у Фуюми. Ему нужно покинуть Токио как можно скорее — Кай с собаками уже ищет его по всему прелигающему к зданию Геройской комиссии району. Чисаки не идиот, поэтому он, как только чует неладное, сразу же бросает все свои силы на решение проблемы. Восемь заветов, как паутина опутывает Токио в своих липких нитях, превращая его в личный заповедник с экзотическими животными. Кейго желает боссу удачи во всех его делах и начинаниях. Серьезно. Именно поэтому он спешит убираться с людных улиц в родные подворотни, чтобы разбросанные по главным районам тайные агенты заветов его не заметили. У него есть деньги и путь отхода, только вот — желания уходить совсем нет. Хочется просто лечь на мокрую землю и долго выть. Или залезть на самое высокое здание и спрыгнуть с него головой вниз, чтобы наверняка, чтобы насмерть. К черту крылья. Кейго резко останавливается и делает глубокий вдох, не давая истерике полностью сожрать его разум. Он ещё успеет понять, если, конечно, уйдет от заветов живым. И от злобных эсминцев. И от Лиги. Шансы на выживание у Таками Кейго ушли в минус. Пальцы находят шахматную королеву и впиваются в ее рельеф подушечкам, раня тонкую кожу. Она приятно холодит его горячую руку и тихо шепчет на ухо, что он предатель, и ему нужно сгнить в ближайшей сточной канаве. С голосом в голове нельзя не согласиться. Кейго рывками тащит себя вперёд. Двое суток без сна расцветают черными и красными пятнами на сетчатке глаз. Тойя опять оказался прав — шахматы не его игра. Кейго даже думать учиться играть было опасно. Но уже поздно. Сегодня он сам себе поставил шах и мат. Пафосно, красиво и очень тупо.