Черные Драконы

      Страх. Что вы знаете о страхе? Нет, не тот, который ты испытываешь перед экзаменом или собеседованием, перед серьезным разговором, даже не тот, который вызван той или иной фобией, а страх неизвестности, страх смерти. Ведь совсем другое ощущаешь, когда приходит осознание, что в одном городе с тобой, возможно, даже в кругу твоего общения есть человек, который не просто желает тебе смерти, а самостоятельно хочет убить. Жутко правда? Сердце не ускоряется, а останавливается. Липкое, отвратительное, пугающее состояние обволакивает тело и сознание.       Я стояла под обжигающими струйками воды, но не чувствовала ни тепла, ни очищения.       Могла ли я представить, что мое воскресное утро пройдет и закончится вот так? Нет. Такое и в кошмарах не приснится, такое и врагу не пожелаешь. Собственный киллер! Я видела это только в фильмах и книгах, но там всегда спасали жертву, если она является главным персонажем. Но, как говорится, у всего есть исключения.       Переодевшись в серую футболку и черные джинсовые шорты, накрасив только ресницы и губы, сделав высокий хвост, вышла из дома и направилась прямиком в логово Драконов в надежде хотя бы чуть-чуть успокоиться. Я совершенно забыла надеть кожаную куртку, забыла предупредить кого-то из членов семьи. Еще только полдень, а уже собралась выпить что-нибудь крепкое.       В баре было абсолютно пусто, только одинокий бармен скучающе натирал бокалы до блеска. Увидев меня, на его губах появилась добрая улыбка, но, оценив мое паршивое состояние, заволновался.       — Мелисса, что-то случилось?       — Налей что-нибудь покрепче, — стараясь избегать прямого зрительного контакта, сажусь за стойку.       — Коктейль или виски?       — Бурбон есть?       Парень кивает и наливает в бокал. Я задумчиво беру сосуд и кручу его в руках, наблюдая, как золотистая жидкость плескается и ударяется о стеклянные стенки. А потом, тяжело выдохнув, выпиваю до дна в один глоток, не поморщившись ни разу.       Мда… Надо же было до такого докатиться! Воскресенье. День в самом разгаре, а я сижу одна в баре Драконов и пью виски!       — Мелисса, не хочешь выговориться? — парень аккуратно взглянул на меня.       Я отрицательно мотнула головой и попросила добавки.       Надо было хоть Адама за компанию позвать, хотя он с Хиллом. Ладно, плевать! Обойдусь!       Несколько минут просидела с закрытыми глазами. Я благодарна, что бармен не навязывал свое общение. Мы просидели вот так в тишине, а потом что-то ударило в голову и, резко открыв глаза, спросила:       — Брендон, что ты знаешь о Саре? Как ты к ней относишься? Парень опешил, замер с бокалом в руках, удивленно посмотрел, а потом заговорил:       — Сара никогда не откровенничала со мной, да и после стычки с Хиллом она не появлялась.       — Стычка с Хиллом? — на своем веку не помню такого.       — Это произошло недели две назад. Она пришла к Аарону, напуганная, тряслась, просила у него помощи и какой-то защиты, Драконы ее высмеяли, лидер отказал, и она ушла. Больше не могу ничего сказать. На протяжении всего пребывания среди Драконов она флиртовала почти со всеми парнями.       — А Майкл не видел.       — Именно.       Так. То, что у рыжего проблемы со зрением, я поняла еще в первые дни, когда они начали встречаться. «Просила у него помощи и какой-то защиты?» От кого? От чего? Неужели она не причастна к убийству полицейского? Тогда я в тупике. Шериф ничего не сказал дельного, что хоть как-то могло натолкнуть на мысли. Скрывает ли он что-то? Чем дольше живу в Сентфоре, тем больше думаю, что надо отсюда бежать, а колледж — отличный вариант.       — Налей бурбона, — справа от меня раздался хриплый голос Хилла, я почувствовала взгляд на себе, но решила не поднимать голову. — Тяжелое утро?       — И у тебя, видимо, тоже, — мы горько усмехнулись.       — Брендон, повтори девушке.       — Хилл, второй раз за сегодняшний день меня не узнаешь? — я повернулась к нему лицом, и моя ухмылка мгновенно стерлась.       Аарона тоже было сложно узнать. Один глаз опух, под вторым красовался синяк, такой же был на скуле, губа разбита. Я перевела взгляд ниже. Белая майка была безнадежно испорчена, в каких-то местах порвана, а где-то испачкана травой и землей. Казанки разбиты в кровь.       — Мелисса? — его лицо выражало беспокойство, ну, конечно, красные от слез глаза и искусанные губы не придавали мне шарма.       — Что с тобой произошло?       — Хочу задать тебе тот же вопрос.       — Брендон, дай аптечку, — я повернулась к бармену, и тот после кивка скрылся за стойкой.       — Не надо, — Хилл начинал раздражаться.       — Я у тебя не спрашивала. Тебе надо обработать раны, — мужчина попытался в очередной раз возразить, но сопротивление бесполезно. Мы пошли к нему в кабинет.       «Еще хочу личную неприкосновенность. От тебя. Ты даже мысленно не прикоснешься ко мне,» — молодец, Мелисса! Нарушаешь свои же правила! Что это вообще тогда было? Гордость? Почему нельзя было просто согласиться? С кем Аарон мог так сцепиться? С Адамом? Но они же лучше друзья, по крайней мере, были ими.       Хилл сел на черный диван, прикрыв глаза и откинувшись на спинку, а я устроилась рядом, подобрав ноги под себя. Обрабатывала раны, а он шипел, сжимал кожаное покрытие. Я приподнимала тонкими пальцами его подбородок и поворачивала голову, как требовалось. Когда же перешла к казанкам, от боли мужчина схватил меня за ладонь, в тот же момент резко открыв глаза, и мы долгое время сверлим друг друга взглядом.        То ли выпитый бурбон дал о себе знать, то ли… нет у меня больше отговорки!       Чем больше погружалась в манящий омут карих глаз, тем больше чувствовалась защищенность, но сдерживать себя становилось сложнее. Мы молчали, только тяжелое прерывистое дыхание нарушало тишину в кабинете.       Боже, только бы не сорваться, только бы не сорваться!       — Аарон, ты подрался с Адамом?       Самое время задавать глупые вопросы!       — Да, — он замолчал, и я уже подумала, что продолжения не будет. — Из-за тебя.       …Что, прости? Подрались из-за меня?       Но мне не дается возможность спросить или сказать хоть еще что-то. Дверь неожиданно открывается. Кажется невозможным отвести взгляд от Хилла, тогда как он почти сразу повернулся к гостю, пока я рассматриваю лицо мужчины в поисках ответа. Когда сбоку раздался знакомый мужской голос, я не сразу повернулась. Его слова ввели меня в ступор.       — Мелисса? Рад, что ты все-таки вернулась.       — Ага.       Я безучастно кивнула и, поднявшись с дивана, вышла из кабинета. Вишня говорил что-то вдогонку, но в ушах шумела кровь, поэтому слова бармена тоже не услышала, крикнув, что оплачу в следующий раз, хотя уверена, что он не об этом.       Я начинаю сходить с ума. Определенно! У меня слуховые галлюцинации! Ну, иначе же это никак нельзя назвать! Язык не повернется! Не может же сам Аарон Хилл любить меня! ..или может? Даже не знаю, что больше удивило: то, что меня, возможно, пытаются убить, или то, что, возможно, я нравлюсь лидеру банды. Этот день надо обвести в красный кружок и записать в дневник, который никогда не вела, видимо, придется заводить. Оставшийся день прошел гораздо спокойнее.

***

      Школа перед выпускным вечером похожа на улей. Все бегают, разговоры только о празднике, учителей никто не слушает, уроки всячески срываются по разным причинам. Но преподаватели смиловались над нами, все, кроме химички.       Старая карга! Она точно не человек! Могла бы и пожалеть! Последний год все-таки наши рожи видит!       Но есть плюс: она меня не трогает от слова совсем. Я сижу, слушаю, записываю, она же не спрашивает, вопросы не задает, к доске почти не вызывает. Я просто стараюсь не нарываться. На каждом уроке кто-то определенно отправлялся к директору или стоял перед всем классом и отчитывался.       Так же как и выпускной, который состоится в субботу, я ждала пятницу. У Драконов гонки, и я просто не могла их пропустить!       И вот прозвучал звонок с последнего школьного урока в нашей жизни. За три секунды класс опустел. Выпускники — ответственный народ! Ни секунды не потратят на сверхурочные работы! Именно поэтому все плевать хотели на верещание химички, чей урок оказался последним. Но я же все-таки девушка! Школу надо покинуть красиво, и неважно, что мы вернемся, чтобы сдать экзамены.       Дома же вернулась под чешую дракона. Я быстро сходила в душ и полностью смыла макияж, потому что яркие тени и помада не подойдут. Сегодня мы темним: черные джинсовые шорты с завышенной талией, черная укороченная футболка, естественно, с темным бюстгальтером под ней, кожаная куртка и митенки, из обуви, конечно же, удобные черные кроссовки. Я также густо накрасила ресницы, глаза подвела черной подводкой, а для губ выбрала темно-бордовую матовую помаду. За двадцать минут до выхода покрутилась перед зеркалом и довольно цокнула язычком.       — Какая красота пропадает! Сказав это, довольно улыбнувшись и взяв мотоциклетный шлем, спустилась почти бегом по лестнице, звеня ключами.       Как давно я не чувствовала этот адреналин! На место старта прибыла чуть раньше, но некоторые уже стояли там и общалась.       — Слишком вы радостные для тех, кто сегодня будет глотать пыль! — снимая шлем и поправляла волосы, проговариваю я с ухмылкой на губах. От моего вида у парней отвисла челюсть. — Так, мальчики, держим себя в руках! Губу закатали, челюсть подняли, а стояки опустили! За моей спиной раздался бархатный мужской смех.       Аарон Хилл.       — Хороша чертовка!       — Вижу тебе лучше, — осмотрела его лицо и улыбнулась.       — Тебе ли не знать, — он подмигнул. — А ты, видимо, собралась всем доказать свое превосходство.       Я только-только подумала, что этот придурок оттаял, и мы будем по-человечески общаться, но, видимо, показалось. Вот из-за одних его слов хочу утереть нос. Даже время без езды на байке не помешает победить!       Так, собственно, и получилось. Мне удалось приехать первой, но в затылок на протяжении всей гонки дышали Хилл и Бурый.       — Аарон, ты ей поддавался? — возмущался последний. — Всегда приезжал первый, а тут! — от негодования от снял и бросил на землю гловелетты.       — Ребят, а это не Майкл с Сарой там? — говорит неожиданно Грейс, смотря куда-то за спину мне.       Тернер ускакал буквально перед тем, как мы собрались выходить. Он был взволнован и почти ничего не сказал. Перед этим кто-то позвонил, и рыжий кого-то успокаивал. Нетрудно догадаться, что звонила его прошмандовка девушка.       Я не хотела поворачиваться. Какое-то странное беспокойство засело, что его вызвало, было неизвестно. Всеми силами пыталась отогнать свои подозрения. Я обернулась, и мое сердце сделало лишний удар. Рыжий шел с Сарой и катил за собой два чемодана, один из которых был мне жутко знаком.       Нет. Майкл просто не мог так поступить! Он же не может просто взять и уехать! Бросить все и укатить с этой сукой! Не может же?       Но тревожный колокольчик не умолкал ни на секунду. Я не поняла, кто предложил подъехать за ними и попрощаться, но поехала. Увидев их лица, можно было подумать, что они совершили преступление и пытаются скрыться. Я не вмешивалась в разговор, пока не услышала одну-единственную фразу, которая доказала, что тревожное предчувствие не обманывало, отчего стало еще паршивее: «Мы уезжаем в Балтимор».       А нет. Мог. Причем молча.       — Вот так променял братву на сиськи? — возмущена была не только я, Бурый тоже оказался не в восторге.       — Тебе бы судить!       Я слезла с байка и медленно подошла к парочке, но при этом абсолютно не замечая девушку и не отводя взгляд от его зеленых глаз, которые, видимо, только сейчас меня заметили. Зеленые в зеленые.       — А Бурый прав, Тернер, — я выплюнула фамилию, как что-то грязное, к чему испытываешь отвращение, — ты собрался бросить все: семью, банду, друзей. Ради чего? Потому что она так сказала? Я не думала, что ты такой идиот, хотя нет, идиотом ты был, когда начал встречаться с ней, а сейчас самый настоящий лопух, который наивно верит в ее верность, который доверяет ей, а не своим друзьям. Ты кобель, Тернер, кобель, который бежит за подачкой, с помощью которой хозяин навсегда хочет избавиться от животины. И ты это поймешь, но тогда будет уже поздно, — все слова были пропитаны ядом и сказаны с таким омерзением, а потом я перевела взгляд на блондинку. — А тебе, О’Нил, это с рук просто так не сойдет.       — Уже сошло, — наклонившись, чтобы услышала только я, проговорила девчонка. — И мне тебе жаль, Мелисса, ведь именно сейчас ты окончательно потеряла Майкла.       — Тебе попадутся те, у кого ты не сможешь отсосать, и вот тогда ты захлебнешься в своей же паршивости и ничтожности, — прошипела сквозь зубы я и зарядила ей пощечину, а потом поспешила удалиться.       Села на байк и, пытаясь сдержать подступающую истерику, уехала. Но попытка не была засчитана.       Я выехала на дорогу и начала набирать приличную скорость. А потом… Два выстрела. Потеря управления. Я видела, как перевернулся мир, и наступила кромешная тьма.