What I Never Knew I Always Wanted

      Чимину всегда было не особо удобно пользоваться своей машиной по городу, ведь движение на дорогах всегда было настоящим кошмаром, так что общественный транспорт был отличным решением. Ежу понятно, только тогда, когда ему это было выгодно. Однако, взять на турнир машину было лучшей идеей, так как ему нужно было перевезти все нужные предметы. Его бы явно осудили, появись он в метро с мечом в руках. Чонгук тихо присвистнул, подходя к машине Пака.       — Это не то, что я представлял, как машину отца, — посмеялся он.       — Ты ожидал минивэн?       Чонгук рассмеялся сильнее.       — Я так не думаю? Просто… не это! — сказал Чон, махнув руками в сторону AMG E 53 Mercedes. Чимин изогнул бровь. — Это, эм, подходит тебе.       Чимин фыркнул.       — Мне понравились отзывы о безопасности, — сказал Пак, пряча свои сумки и сумки Минджи в багажник.       Чонгук мягко улыбнулся. Конечно, ему понравились отзывы о безопасности. Чем больше Чонгук обращал на подобное внимание, тем больше он замечал, что всё, что делал Чимин, казалось, вращалось вокруг Минджи. На мгновение он ощутил зависть, желая, чтобы его родители поступали также. Когда Чимин всё разложил в багажнике, Минджи открыла заднюю дверь и забралась в своё кресло.       — Куки, я не могу достать ремень.       — Ох, сейчас. Вот… — он глубоко вздохнул, немного растерявшись, сомневаясь, правильно ли он всё делает. Он протянул ремень безопасности, закрепляя его на груди девочки.       — Он должен пройти здесь, — указала она на выемку слева от неё. — Так, он не поднимется мне на шею.       — Ах, да, конечно, — сказал Чонгук, благодарный за руководство девочки, пока он управлялся с ремнём. Он закрепил все ремни и потянул их, чтобы убедиться, что всё сделано правильно и девочка в безопасности. — Готово?       Минджи дважды проверила его работу и кивнула.       — Готово.       Когда Чимин закрыл багажник машины, он увидел, как Чонгук помогает Минджи сесть в её кресло. Он был настолько сосредоточен на своей задаче, что не заметил, что Чимин наблюдал за ним со стороны. Когда Чонгук закончил, перед этим проверив свою работу, и вышел из машины, Чимин был захвачен желанием шагнуть к парню и обнять его, провести руками по его мягким, пушистым, красивым волосам и нежно поцеловать его.       Блять. Стоп. Прекрати сейчас же.       Чонгук повернулся и увидел Чимина, у которого кожа от шеи до ушей была залита румянцем.       — Возможно, ты захочешь перепроверить мою работу, — сказал Чон, после прикусывая нижнюю губу, и Боже, то, что это делало с Чимином, не было хорошо для его здоровья.       Чимин направлялся домой, сосредоточившись на дороге, и Минджи почти единолично вела беседу. Чонгук радостно болтал с ней, время от времени ловя взгляд Чимина и понимающе улыбаясь. Он как будто знал, что его чары проникают в сердце Чимина. В машине втроём было что-то тёплое и комфортное, чего Чимин не чувствовал со времён Юнми. Хотя, если честно, даже с Юнми было не так много тепла. Чимин задавался вопросом, чувствовала ли она себя подавленной после рождения Минджи, ведь её поведение к нему стало ледяным и отстранённым. Но то же самое можно было сказать об её поведении с Минджи, и это еще больше разбивало сердце Чимина.       Чимин выехал на подъездную дорожку своего дома и вышел. Чонгук последовал за ним, чуть медленнее, впитывая видимый перед собой идеальный образ домашней жизни. Минджи, которую выпустил Чимин из машины, побежала через передний двор и поднялась по деревянной лестнице, которая вела на веранду.       — Ты идёшь? — спросил Чимин сбоку, выводя Чонгука из транса.       — Д-да.       — Пожалуйста, не осуждай меня, последние пару дней были напряжёнными. Было не так много времени для уборки.       Чонгук последовал за Чимином в построенный искусным мастером бунгало. Дом был большим, но без особой вычурности, высокомерия. Ощущая гостеприимность и тепло снаружи, Чонгука разрывало от ожидания увидеть дом внутри. Чимин распахнул двери и пропустил Чонгука, когда Минджи сбросила свои туфли.       Дом был так же привлекателен внутри, как и снаружи, возможно, даже лучше — с ощущением комфорта. Стены встречали их успокаивающими серыми тонами с вставками из настоящего дерева, которые были тёмным и насыщенным контрастом. Чонгук также снял свою обувь, отставив её в сторону, прежде чем последовать за Чимином дальше в дом. Сразу за прихожей находилась большая просторная комната, аккуратная и уютная. Справа от неё располагалась открытая кухня.       — Ваш дом прекрасен, Чимин, — сказал Чонгук, медленно поворачиваясь к нему.       Щёки Пака покраснели, когда он улыбнулся.       — Спасибо. Ещё раз, прости за беспорядок, — сказал он, уходя на кухню и на ходу убирая полотенце для рук, которое лежало на стойке, прежде чем наклониться, чтобы вытащить две вазы из-под раковины.       — Беспорядок? — усмехнулся Чонгук.       Румянец на щеках Пака стал насыщеннее. Чимин много работал для того, чтобы сохранять дом в чистоте и порядке, называя это последствием (или воздействием) попытки доказать своему отцу, что он был способным родителем. Ему не нравились неуместные вещи, ему не нравилось чувство хаоса, которое они создают у него в голове. Минджи, конечно, постоянно спорила с ним на этот счёт, ну а Чимин, в свою очередь, работал ещё усерднее, предоставляя ей свободу быть ребёнком, но в то же время учил её важности работы по дому и организованности. Он никогда не был уверен, добился он успеха или нет.       — Да, эм, у нас не было много времени, чтобы прибраться после завтрака.       Чонгук забрел на кухню вслед за Чимином и увидел Пака у раковины, где тот наливал воду в вазы, чтобы поставить туда букеты.       — О, — сказал Чонгук, протягивая руку к раковине и хватая миску, после поворачивая кран к своей стороне раковины. — Ты имеешь в виду две миски и ложки в раковине? Это ужасно, Чимин.       Чон продолжал ополаскивать посуду, а затем повернулся к Чимину с вопросительным выражением лица. Пак открыл посудомоечную машину рядом с Чонгуком и с трепетом наблюдал, как младший заканчивает ополаскивать посуду, а затем ставит её внутрь машины.       Чимин развернул сначала букет Минджи и аккуратно расставил его в вазе, прежде чем сделать то же самое со своим. Он мягко улыбнулся, делая глубокий вдох, наполняя себя сладким ароматом.       — Эм, мне нужно переодеться. Нормально, если ты здесь останешься? — Пак поднял вазу со своим букетом и прижал её к изгибу руки. Сердце Чонгука ускорилось от мысли, что Чимин собирается поставить цветы в своей комнате.       — Думаю, со мной всё будет в порядке, — улыбнулся Чонгук. Чимин один раз кивнул и направился к лестнице.       Когда хозяин дома поднялся по лестнице, Чонгук забрёл в гостиную. По обе стороны от камина стояли две большие встроенные книжные полки. Чонгук сжал губы, опустившись на корточки, чтобы рассмотреть некоторые из названий книг. У Чимина было всё от классики, такое как: "Убить пересмешника", "Над пропастью во ржи", "1984" — до менее классических, но все равно интригующих книг, таких как "Измаил", "Комната Джованни" и "Каждый новый день". Чонгук улыбнулся, думая про себя, что день, потраченный на чтение с разнообразием на этих полках, безусловно, не будет напрасной тратой времени. Он встал и осмотрел остальное пространство. На стенах был прекрасный баланс изящных художественных картин и семейных фото — почти исключительно Минджи. От крошечного младенца в мягких пеленках до фото, где она дурачится в грязи на чьём-то заднем дворе или где она стоит в своем добоке для тхэквондо, получая свою первую полосу на поясе. На ещё одной фотографии, судя по всему, сделанной в танцевальной студии, были изображены Чимин и Хосок, а на ещё одной Чимин, Минджи и, кажется, его родители. У него улыбка матери, но Чимин прав: его отец совершенно не выглядит добрым и пушистым.       — Куки, — мягкий голос Минджи в сочетании с касанием её руки заставил Чонгука подпрыгнуть от неожиданности и немного пискнуть от удивления. Минджи хихикнула сквозь улыбку, теребя пальчиками край светло-голубого сарафана, в который она переоделась. — Хочешь встретится со Сквиртлом?       — Да, я бы хотел встретиться со Сквиртлом!       Минджи схватила три пальца Чонгука и потянула его к задней части дома. Рядом со столовой была солнечная комната, заполненная предметами для рукоделия, мольбертом и письменным столом. Чонгук был впечатлён, что даже комната, которая была явно посвящена Минджи, была довольно опрятной. Справа от двери находился маленький пятигалонный аквариум с яркой рыбкой с длинными плавниками.       — Это Сквиртл, — гордо сказала она, отпустив руку Чонгука и положив свою маленькую ладошку на стекло. — Он бойцовая рыба, — Сквиртл с любопытством поплыл к её руке. — Хочешь увидеть кое-что?       Чонгук кивнул, и Минджи потянулась к маленькому зеркалу сбоку от аквариума. Она поднесла зеркало к стене аквариума, и Сквиртл отплыл, метаясь взад-вперед перед зеркалом, как вдруг его плавники вспыхнули. Даже его жабры растопырились.       — Ух ты! Я никогда не видел, чтобы рыба делала что-то подобное.       — Он думает, что это ещё одна рыба. Он хочет сразиться с ним, — гордо объяснила Минджи. Она положила зеркало обратно на стол поверхностью вниз. — Но нельзя делать так слишком долго, папочка говорит, что это раздражает Сквиртла.       — Твой папочка очень умный, — сказал Чонгук с нежной улыбкой.       — Ты так думаешь? — раздался дразнящий голос Чимина позади них. Чонгук обернулся, удивлённый, и засмеялся от смущения.       — Да, я так думаю, — улыбнулся Чонгук, осматривая вид Чимина. Добок был снят. Вместо него Чимин надел греховно обтягивающие джинсы, из-за которых Чонгук слюной давился, глядя на мускулистые бедра Пака. И, как бы балансируя соблазн, наверх был надет кремовый свитер. Баланс не совсем работал на Чонгуке, хотя и более мягкий аспект приводил его в восторг. То, как свитер казался слишком большим, прикрывая половину маленьких ладошек Чимина своими рукавами. — Ты прекрасно выглядишь, — сказал Чон застенчиво.       Чимин поднес руку к лицу, чтобы скрыть смущенную улыбку, но всё равно поблагодарил Чонгука.       — Ты тоже.       — А я? — спросила Минджи, встав между ними.       Они оба посмотрели вниз и улыбнулись. Чимин поднял её и убрал волосы с лица.       — Ты всегда будешь самой красивой девочкой в мире, — заверил он, целуя дочь в лоб.       Они решили отказаться от машины для поездки во французское бистро. Было слишком далеко идти, поэтому они выбрали поезд. Пока они ждали на платформе, Чимин заметил, что, когда он и Чонгук болтали, рука Чона рассеянно играла с волосами Минджи. Чимин никогда не был так поражён таким простым действием. Ещё более поразительным было то, что казалось, что Чонгук даже не осознавал, что делает это. Они вошли в поезд, Минджи запрыгнула на колени к Чимину, а Чонгук остался стоять перед ними. Чон остро ощущал на себе чужие взгляды, и когда они приехали на свою остановку, он протянул руку и положил ладонь на поясницу Чимина, поглядывая на осуждающие взгляды в безмолвном вызове. Он научился не стыдиться своей ориентации и презирал в ответ взгляды презрения и неприязни. Он был более чем горд тем, что взял Чимина и Минджи на своего рода свидание.       Их остановка была всего в нескольких кварталах от ресторана, и они обсуждали многое о жизни и взрослении, пока шли.       — Ну, я уверен, что они думали, что делают всё возможное для меня. И, учитывая все обстоятельства и то, что я имею сейчас, это очень приятно и всё такое, но было бы приятно просто узнать их, понимаешь? Я бы обменял половину своего трастового фонда на отношения с моими родителями, как у тебя и Минджи.       — Это жёсткий баланс. Тебе не следует осуждать их, — сказал Чимин, глядя на Минджи. Он всегда изо всех сил пытался найти баланс между работой и Минджи, боясь, что его рабочий график лишит их отношений. И слышать, что Чонгук, по сути, чувствовал себя кинутым своими родителями из-за того, что они много работали, ну, это не помогало беспокойству Чимина.       — Нет, конечно, это жёсткий баланс, — Чонгук поспешно согласился. — Мне просто интересно, могли бы они выполнять свою работу без всяких путешествий и позднего возвращения домой. А может они не могли, верно? Но когда они были дома, было бы, по крайней мере, приятно иметь с ними хоть какое-то взаимодействие, эмоциональную связь. Но нет. Ничего, — он посмотрел на Чимина, а затем на Минджи: девочка шла впереди них. — Люди могут многое узнать от тебя о воспитании детей.       — Я сделал много неправильного за пять лет, Гук.       — Но ты также явно сделал много правильного, Чимин. Я бы хотел, чтобы ты смог увидеть вас двоих со стороны.       Чимин наклонился ближе к нему, пока они шли. Его плечо слегка коснулось Чонгука, и прежде чем Чимин смог отговорить себя от этого, он взял Чона за руку и на мгновение положил голову ему на плечо.       — Спасибо.       Чонгук боролся за то, чтобы его шаг не дрогнул от внезапного проявления комфорта и, возможно, привязанности.       — Не нужно, Чимин, я не говорю это, чтобы льстить тебе, — усмехнулся он. — Это правда. Я работал с большим количеством детей — я либо видел своими глазами отношения с их родителями, либо слышал об этом, и, поверь мне, ты на высоте родительских навыков. Ты рядом, активно участвуешь в жизни своей дочери, полон энтузиазма, строгий, но в меру... по крайней мере, это из того, что я видел. И я знаю, что Намджун не обожал бы тебя так сильно, если бы ты был плохим парнем, не говоря уже о плохом родителе. И Минджи… — его глаза загорелись, когда он обратил своё внимание на неё. — Она невероятно восхитительна. Умная, весёлая, добрая, креативная. Я не могу представить, что ты никак не связан с тем, что она имеет такие замечательные черты характера.       — Может немного, — засмеялся Чимин. — Ах! Вот мы и пришли, — он остановился перед небольшим заведением. — Минджи, иди сюда.       Минджи, которая опередила их и зашла дальше, быстро повернулась и вприпрыжку побежала назад. Чонгук открыл дверь для них обоих, а затем вошёл за ними.       Трио расположилось за маленьким столом в задней части бистро. Некоторые, возможно, посчитали, что ресторан слишком шикарно для пятилетнего ребёнка, но она устроилась на сидение, сев прямо, и взволнованно изучила меню со своим отцом.       — Я люблю курочку, папочка.       — Я знаю это, детка. Думаю, тогда мы можем заказать жареную курицу на двоих.       — Папочка, я могу съесть её всю, — сказала она, с решимостью глядя на отца. — Я так много работала сегодня, что умираю от голода, — её карие глаза расширились, выпрашивая себе целую курицу.       Чонгук смеялся, заглушая себя рукой, наблюдая за этим диалогом.       — Она хорошо поработала сегодня и нагуляла здоровенный аппетит, Чимин. Всё, что она не съест, я заберу домой Какуне, — подмигнул он Чимину, и Минджи с триумфом улыбнулась, когда Чимин смягчился.       Пока они ужинали, между Минджи, Чимином и Чонгуком завязалась лёгкая беседа. Минджи рассказывала истории о садике и о том, куда бы она хотела пойти со своим отцом — зоопарк был на вершине этого списка.       — Папочка, а Куки может пойти с нами?       — Полагаю, у него не было других планов на этот день, — сказал Чимин, взглянув на Чонгука, надеясь, что приглашение было обоснованным.       — Только если мы увидим тигров. Они мои любимые.       — Я тоже люблю тигров! — согласилась Минджи. Чимин и Чонгук улыбнулись друг другу, заключая невысказанное соглашение.       Когда Минджи снова обратила своё внимание на еду перед собой, Чонгук начал рассказ о том, что в конечном итоге хочет поступить в университет на факультет фотографии и управления бизнесом.       — Может быть, тогда я смогу делать смехотворно вычурные фотографии для своего блога гурмана, — пошутил он, вызвав приступ смеха у Чимина. Чонгук не мог не обрадоваться этому, поскольку был полностью очарован смехом Пака.       — Я размышлял о расширении доджана. В другие районы, может быть, даже в другие города, — сказал Чимин, потягивая латте. Дополнительное удовольствие к фруктовому пирогу, который они заказали в качестве десерта.       — Это прекрасная идея! Думаю, что ты определённо на пути к созданию бренда, который был бы узнаваем в этом регионе.       — Ты так думаешь?       — Определённо. И, возможно, к тому времени, когда ты будешь готов расширяться, может появиться красивый дружелюбный бизнес-менеджер, готовый помочь в твоей задаче.       — Ну, это звучит прекрасно. Интересно, где бы я мог найти такого любезного человека?       — И красивого. Не забывай, он невероятно красив.       Чимин рассмеялся — звонко и громко. Его глаза исчезли за полными розовыми щеками.       — Конечно, как я мог забыть.       — Папочка, а я смогу преподавать в доджане? — спросила Минджи, просто улавливая кусочки разговора взрослых, в то же время поедая пирог.       — Конечно сможешь, Минни.       — Значит, мы все будем там работать! — заявила она.       Чонгук рассмеялся. Похоже, Минджи следила за их разговором больше, чем они думали.       — Похоже, она вот-вот отключится, — сказал Чонгук, глядя вниз, туда, где Минджи едва переставляла ноги, идя рядом с Чимином, пока они возвращались к железнодорожной станции.       — Это был долгий день.       Чонгук замер, осознавая, что провёл почти двенадцать часов в царстве Чимина и Минджи. После ужина они спустились к реке, чтобы покормить уток, пока солнце садилось за горизонт. Чимин с удивлением наблюдал, как Чонгук и Минджи пытались подманить уток, а затем убегали, когда птицы подходили слишком близко, пытаясь украсть еду прямо из их рук.       — Ну же, Чонгуки, это просто утки! — дразнил Чимин. — Тебя когда-нибудь кусала утка?       — Кусала! И это не смешно! Я просто пытаюсь защитить Минджи.       Чимин отмахнулся от него, качая головой и ещё больше смеясь.       — Это был замечательный день.       Чимин перевёл взгляд на Чонгука и Минджи.       — Это так.       Пак остановился и подхватил Минджи, когда стало очевидно, что она не сможет долго держаться на ногах. Голова Минджи почти сразу улеглась в удобное пространство между шеей и плечом Чимина. Чимин и Чонгук тихо продолжили путь, в то время как Минджи уснула. Так, прогуливаясь бок о бок, они дошли до платформы, где начали ждать следующего поезда в нужную им сторону. Чимин начал топтаться на месте, постоянно пытаясь как-то переместить Минджи, чтобы ослабить напряжение в руках. Чонгук пожевал нижнюю губу, обдумывая свой следующий шаг.       — Тяжело? — спросил он.       — Может, немного. Она не останется моей маленькой девочкой так долго, как я надеялся, — сказал Чимин с грустной улыбкой.       — Хочешь, чтобы я взял её? — Чонгук отвёл взгляд от Чимина, беспокоясь о реакции старшего на этот вопрос.       Чимин склонил голову к Чонгуку, словно надеясь прочесть его мысли и намерения, после нахмурившись.       — Ты уверен?       Чонгук пожал плечами.       — Конечно. Ты мог бы взять перерыв, да?       Вопрос состоял только в том, чтобы Чон подержал Минджи, пока они ждут поезда, но что-то оборвалось внутри Чимина. Мог ли он взять перерыв? Конечно. Он заслуживает перерыв? Нет. Но то, как Чонгук посмотрел на него: мягко и с такой нежностью — заставило Чимина повернуться к нему. Он слегка кивнул, и Чонгук потянулся к Минджи. Он схватил её под мышки и взял так, что её голова сразу легла ему на плечо, а ноги естественно повисли по бокам его талии. Он опустил одну из своих сильных рук вниз, а другую прижал к спине девочки. Чонгук закрыл глаза и мягко улыбнулся, пока Чимин боролся со слезами, причину которых он не мог точно определить.       Чонгук был прекрасен. Его глаза будто сами улыбались, когда он держал Минджи, и Чимин волновался, что он может влюбиться в этого красивого мужчину.       Когда они вернулись в дом Чимина, он забрал Минджи у Чонгука и направился к лестнице.       — Я уложу её в постель. Не уходи никуда.       Чонгук кивнул и остался ждать у входной двери возвращения Чимина. Когда Пак вернулся, он казался немного нервным. Он встал перед Чонгуком, потянув за края пушистые рукава свитера, чтобы спрятать в них свои ладони, и опустил голову.       — Я правда отлично провёл время с тобой, Чимин, — сказал Чонгук, когда положил пальцы на подбородок старшего, чтобы поднять его голову и встретиться с ним взглядом.       — Я тоже. Я действительно… — он сглотнул. — Я очень ценю, что ты позволил Минджи пойти с нами, — Пак сделал ещё один шаг вперед и положил руки на шею Чонгука, притягивая его ближе. Его пальцы играли с волосами младшего на затылке, и он вдыхал его аромат, прижимаясь к чужой шее.       — Я хотел бы повторить это. Если всё нормально.       Чимин кивнул, лицом всё ещё прижимаясь к плечу Чонгука. Он слегка отстранился и прижался губами к щеке Чона.       — Спокойной ночи, Гуки.       Щёки Чонгука вспыхнули от прикосновения пухлых губ Чимина.       — Спокойной ночи, Чимин.