What I Never Knew I Always Wanted

      Чимин решил провести воскресенье с Хоби в его танцевальной студии. Это та же студия, в которой они проводили бесконечные часы, когда были подростками, когда она принадлежала матери Хоби. Пак оставил Минджи со своей мамой. Ему нужно время, чтобы очистить голову. Он не хотел, чтобы Минджи была рядом и слышала, как он выгружает все свои запутанные мысли Хосоку в надежде, что тот может как-то помочь ему или дать совет.       Они только что провели последние полчаса импровизируя под великолепную хип-хоп песню, которую написал один из друзей Хосока. Чимин тяжело дышал, после жадно выпивая бутылку воды.       — Теперь ты готов поговорить? — спросил Хосок, подталкивая Чимина к беседе.       Пак поднял бровь.       — Хм?       — Ты. Говорить. Готов? — повторил по словам Хосок с дразнящей ухмылкой на лице. — Ты думаешь, что я не знаю тебя достаточно хорошо после стольких лет, чтобы понять, когда ты пытаешься пройти через какое-то дерьмо?       Чимин сдался, вздыхая и падая на пол. Хосок присел рядом, захватив себе бутылку воды.       — Хоби,— начал Пак медленно. — Что ты думаешь о Чонгуке?       — Имеет ли значение то, что я думаю?       — Да! — воскликнул Чимин обиженный тем, что его лучший друг думает, что его мнение не имеет никакого значения для него.       — Ну, я ведь не тот, кем он интересуется, — сказал Хосок, пожав плечами. — Но если ты действительно хочешь знать...       — Конечно, хочу, — огорчённо ответил Чимин.       — Я думаю, он хороший малый…       Чимин обречённо вздохнул, и это заставило Хосока замолчать.       — Он слишком молод, да? — Чимин отвёл взгляд, лишь бы не смотреть на лучшего друга.       — Да и ты не старик, Чимин. Ты тоже хороший малый, — Чон надеялся, что его яркая улыбка подбодрит Чимина.       — Что я делаю, Хосок? — Пак подтянул колени и обхватил их руками, укладывая на них подбородок.       — Честно? — Чимин кивнул. — Думаю, ты, наконец, признаешь, что можешь быть чем-то большим, чем просто замечательным отцом для Минджи. Думаю, ты, наконец, перестал игнорировать свое сексуальное влечение к такому привлекательному мужчине, как Чонгук, — Чимин покраснел и рассмеялся. — И это любопытно. И это нормально, Чим. Твоя задница заслуживает любви, — Чон задумчиво покачал бровями.       Чимин возмущённо вскрикнул и толкнул Хосока в плечо.       — Ну, хотя откуда мне знать. Может, это его заднице нужна любовь, — исправился Хосок.       Смех Чимина заполнил комнату.       — Боже мой, ты худший, — Пак позволил своему смеху утихнуть, прежде чем повернуться к лучшему другу. — Хотя ты прав.       — Ну да, обычно так и есть, — сказал Чон самодовольно. — Погоди... Насчёт чего я прав?       — Он чертовски привлекателен, — Пак задумчиво дёргал свои пальцы. Его разум восстановил черты лица Чонгука, его большие яркие глаза, сильную линию челюсти и подбородок, крупный красивый нос, крошечную родинку под его нижней губой. — Я поцеловал его.       Хосок ничего не ответил, и Чимин просидел полминуты только потом повернувшись к другу. Тот сидел с комично раскрытым ртом.       — Чего?! Что ты сейчас сказал?       — Просто в щёку! — уточнил Чимин.       — А ты меня не обманываешь? Может всё-таки в задницу? — Хосок был неумолим, и Чимин фыркнул, давясь смехом. — Мне приходилось целовать в задницу...       — Боже мой, серьёзно, прекрати. Я обязательно должен слышать про это, да?       Смех Хосока быстро затих.       — Ты прав. Прости, Чим. Итак, ты его поцеловал. В щеку.       — Прошлой ночью. После ужина. Ну, точнее, после ужина, десерта и прогулки, — вздохнул Пак, снова погружаясь в свои мысли и вспоминая каждое мгновение, которое заставляло его сердце биться быстрее. — Я давно так не веселился, Хоби. У меня лицо болело от улыбки и смеха. Минджи… Минни, блять, обожает его. Я просто не знаю, что делаю. Я не встречаюсь с ним, Хоби. Но я не знаю, что между нами.       — Ты знаешь, с кем ты должен поговорить об этом?       — С Намджуном? — предположил с надеждой Чимин.       Хосок засмеялся.       — С Чонгуком.       — Я боялся, что ты скажешь это.       Чонгук стоял напротив того места, где Юнги наливал себе кофе у кухонной стойки.       — Гук, тебе двадцать один год, тебе не кажется, что ты слишком молод, чтобы думать о серьёзных отношениях с отцом-одиночкой?       — Я знаю, Юн, но боже, они такие замечательные, — его глаза сияли, когда он говорил о них двоих и о том, как они глубоко поселились в его сердце всего за месяц. — Я знаю, всё происходит так быстро, это безумие, не так ли? — Юнги надул губы и дёрнул бровью в знак согласия. — Хотя, он кажется напуганным из-за того, что случилось с мамой Минджи... Я уверен, что там есть что рассказать, но он не будет об этом говорить.       Чонгук отвернулся, чтобы налить себе чай.       — Думаю, тебе достаточно на сегодня чая. Ты с утра такой нервный, — усмехнулся Юнги.       — Не могу ничего с этим поделать. Это был такой удивительный день... Знаешь, Минджи хочет, чтобы мы вместе сходили в зоопарк.       — Тебе нужно притормозить, Гук.       — Юнги…       — Ты забегаешь вперед. Почему бы тебе просто не дать Чимину время взять на себя инициативу, а? Посмотрим, как он себя чувствует и что думает. Он явно наслаждается твоей компанией, я этого не отрицаю... и действительно, кто бы не стал. Но тебе стоит выждать сейчас.       Чонгук сел рядом с Юнги, обдумывая его совет.       — А что, если он подумает, что я больше не заинтересован в нем, если я не буду поддерживать контакт? Я не хочу, чтобы он подумал, что проведение дня с ними напугало меня, — Чон провел рукой по волосам, покусывая нижнюю губу. — Особенно после того, как он поцеловал меня.       — Он тебя поцеловал?! Почему ты, черт возьми, не сказал это с самого начала?! — Юн протянул руку и толкнул его в плечо.       — Просто в щёку! — объяснил Чон с растерянной улыбкой.       — Поверь мне, это всё ещё имеет значение.       — Он так хорошо пахнет… — вздохнул Чонгук и закрыл глаза. Он снова почувствовал, как Чимин втягивает его в объятия: его лицо прижимается к его шее, рука сжимает волосы на затылке Чонгука. Он так сильно хотел повернуть лицо, чтобы ощутить пухлые губы Чимина, когда тот прижался к его щеке, но он не хотел пугать мужчину. Он мог подождать. — И он… И он просто идеально подходит мне, Юнги.       — Я всё ещё думаю, что ты слишком торопишься, — сказал Мин. — Может быть, тебе стоит подумать об этом денёчек? Ты серьёзно готов посвятить себя семье? Потому что, учитывая тот факт, что Минджи уже вовлечена во все это, я очень сомневаюсь, что он просто ищет кого-то для перепиха.       — Да, ты прав, — Чонгук сжал губы и поставил кружку в раковину. — Хочешь послушать, над чем я работаю?       — Зачем спрашиваешь? — фыркнул Юнги, уже направившись в кабинет Чона, когда телефон Чонгука на стойке остановил их своей вибрацией.

КолдБрюСладкиеСливки:

Привет

КолдБрюСладкиеСливки:

Минджи на некоторое время у моей мамы. Ты и Какуна не хотите прогуляться со мной?

      Чонгук посмотрел на Юнги.       — Это Чимин. Он хочет погулять. Только мы.       — Ты готов к разговору? Потому что он явно хочет поговорить, — сказал Юнги, и Чонгук задумался.       Был ли он готов к разговору? Рано или поздно это должно произойти, и он решил, что рано будет лучше. Чон просто надеялся, что Чимин не собирается заканчивать это до того, как это действительно начнётся.

JK:

Конечно. Когда?

КолдБрюСладкиеСливки:

Эм. Хорошо. Я сейчас у твоего дома.

КолдБрюСладкиеСливки:

Прости. Это кажется жутким.

JK:

Лол. Нет, это не так. Я только закончил завтракать с Юнги.

JK:

Хочешь прийти и познакомиться с ним?

КолдБрюСладкиеСливки:

Твой лучший друг? У нас уже всё настолько серьёзно?😉

      Прежде чем Чонгук успел что-то ответить, Чимин снова написал.

КолдБрюСладкиеСливки:

Полагаю, будет справедливо, поскольку ты знаешь большинство моих друзей.

      Чонгук лихорадочно огляделся вокруг, чтобы найти лучший способ быстро убраться, прежде чем Чимин дойдёт до его двери. После того, как он показал Чимину своё жилище в лучшем виде, он не мог допустить, чтобы его мнение испортилось.       — Что ты делаешь? — спросил Юнги, нахмурившись и наблюдая за метающимся из места в место Чонгуком.       — Чимин здесь, — сказал Чонгук громким шёпотом.       Какуна вскочила и побежала к двери, услышав тихий стук. Чонгук бросился за ней и открыл дверь, чувствуя, как воздух из лёгких исчезает. Он никогда не видел Чимина в обычной повседневной одежде. На Паке была чёрная шапочка, натянутая на светлые волосы, толстовка с капюшоном, надетая на безрукавку, и простые спортивные штаны.       — Прости, я выгляжу ужасно, — усмехнулся Чимин и закусил губу. — Я пришёл сразу из студии Хоби.       — Ты всегда выглядишь великолепно, — тихо сказал Чонгук, словно не хотел говорить это вслух. Где-то в квартире Юнги прочистил горло, и Чон, наконец, отвёл пристальный взгляд от Чимина. — Прости, проходи, — сказал он, отступая. Пак улыбнулся, наклонился и подхватил Какуну, прежде чем войти в квартиру.       — Значит, ты Чимин, — сказал невысокий мужчина, сидящий за кухонным столом, как только Пак вошёл в помещение. Его спокойное, даже безразличное выражение лица заставило Чимина нервно дернуться от мурашек, пробежавших по позвоночнику. Но он продолжил стоять с высоко поднятой головой, показывая, что его не так легко запугать. Хотя, если честно, он не был уверен, что этот человек на самом деле пытается его запугать.       — А ты Юнги.       Губы мужчины изогнулись в усмешке.       — Значит, ты говорил с ним обо мне, Гук.       Чонгук рассмеялся.       — Наверное только о том, какой ты ворчливый и раздражающий.       — Ты владеешь музыкальным магазином, верно? — спросил Чимин.       — Так и есть.       Чимин кивнул. Немногословный человек.       — А ты владеешь Пак Доджаном, так?       Чимин посмотрел на Чонгука. Его не должно удивлять то, что Чон говорил о нём со своим лучшим другом, но, тем не менее, это согревало его сердце.       — Да. Выкупил его два года назад у моего инструктора детства.       — Впечатляет, в таком-то возрасте. Тебе…       — Двадцать три, — внезапно Пак почувствовал, что его допрашивают родители Чонгука. Ну, он-то не знает, может, его родителям плевать с кем он, возможно, встречается. Они встречаются? Хотел ли он встречаться с ним?       Юнги угукнул, рассматривая его. Он посмотрел на Чонгука, чуть прищурившись, и кинул взгляд на комнату позади младшего.       — Эм, Чимин, я быстренько переоденусь, ладно?       Пак кивнул, и Чонгук отправился в спальню, но не раньше, чем быстро помахал руками Юнги, умоляя того не смущать Пака. Как только он ушёл, Мин наклонился вперёд.       — Чимин, — сказал он твёрдо, — послушай, если ты пришёл, чтобы бросить Чонгуки, просто сделай это осторожно, ага? Он и правда к тебе неравнодушен.       — Бросить его? — переспросил Чимин. Он нахмурился. Это было не то, почему он вообще пришёл… так ведь? — Я не... Я не уверен почему… что… мы пр… — он почти сказал, что они просто друзья, но слова застряли у него в горле, когда он осознал, что почти уверен, что он не хочет быть просто друзьями. Тем не менее, он в то же время не был уверен, как стать чем-то бóльшим.       Губы Юнги изогнулись в лёгкой улыбке.       — Это хорошо. Потому что он правда, я имею в виду, прям серьезно, неравнодушен к тебе. Я никогда не видел его таким одержимым.       Чимин слегка кивнул, сжав руки в кулаки.       — Так, я готов, — объявил Чонгук, выходя из своей комнаты. Единственное, что в нем поменялось, так теперь на нем была толстовка с капюшоном. — Ты в порядке? — спросил он Пака, кинув острый взгляд на Юнги.       — Да, он в порядке, — Мин похлопал Чимина по плечу и отошёл. — Уверен, что мы еще увидимся, Чимин. Гук, я приду сегодня позже, чем обычно, окей? — Чон кивнул, и Юнги исчез из их поля зрения.       — Надеюсь, что он не вёл себя как осёл, — пробормотал Чонгук, хватая поводок Какуны, висящий возле двери.       Пак слегка усмехнулся.       — Нет, он хороший. Просто присматривает за тобой, — он шагнул в сторону Чонгука и встал на колени, чтобы прицепить конец поводка к ошейнику Какуны. Он почесал её за ушами и встал, следуя за Чонгуком.       Выйдя из дома, они замолчали, оба погрузившись в свои мысли. Чимин смотрел вниз, где их руки качались рядом друг с другом, и одолевал желание взять Чонгука за руку. Он сжал челюсть. Сначала ему нужно выяснить, что, чёрт возьми, между ними происходит и каковы намерения Чона. Но почему он не мог заставить слова покинуть его горло и проклятый рот?       — Чимин, ты в порядке? — тихо спросил Чонгук.       Пак посмотрел на него. Чон смотрел на него с беспокойством, и старший сглотнул.       — Я не уверен.       Они пошли дальше в парк, чтобы Какуне было где погулять. Они прошли через ворота, отцепили Какуну и направились к столу для пикника в дальнем углу. Чонгук сел наверх, положив ноги на сиденье. Чимин последовал его примеру. Усевшись, Пак сложил руки вместе, потирая каждый палец другой рукой. Чонгук чувствовал, что ему следует подождать, пока Чимин заговорит.       Пак посмотрел на Чонгука. Его мягкие волосы плясали из-за лёгкого ветерка, который кружил вокруг них. Какуна к тому времени уже успела подружиться с лабрадором и биглем.       — Чонгук, — начал он, и внимание Чона сразу же было приковано к нему. — Ты мне нравишься.       Лицо Чонгука смягчилось, и на его губах появилась лёгкая улыбка.       — Ты мне тоже нравишься, Чимин.       Пак покачал головой.       — Не надо, — Чонгук собирался что-то ответить, но Чимин упрямо продолжил. — Ты не представляешь, во что ввязываешься, Гук. Я не очень хорош в отношениях. Я никогда не был хорош в отношениях. Я не могу кому-то отдать всего себя, потому что у меня нет всего себя. Всего себя я отдал Минджи.       — Я знаю это.       — Ты так думаешь? — глаза Чимина были яркими, но полными боли. — Она всегда будет на первом месте для меня, Гук, как бы я к тебе ни относился.       — Ну, ей повезло, Чимин, — комментарий Чонгука остановил Чимина от бессвязной попытки продолжить оттолкнуть Чона. — Я не собираюсь забирать тебя у неё или вставать между вами. Боже, что за человек бы требовал такое от родителя?       — Я не имел в виду…       — Нет, я знаю, что ты не это имел в виду, — вздохнул Чонгук и повернулся к Чимину, отчаянно борясь с желанием протянуть руку и прижать Пака к себе. — Чимин. Ты замечательный отец, Минджи так счастлива, что ты у неё есть. И для меня большая честь, что ты поделился ею со мной. Я люблю учить её играть на фортепиано, я люблю проводить с ней время и играть. Но я также люблю проводить время с тобой. Для меня вы оба важны, — наконец он протянул руку и переплёл пальцы с Чимином. — Я хочу вас двоих.       Чимин сглотнул, пытаясь сдержать слёзы. Он слегка покачал головой.       — Ты такой молодой, ты понятия не имеешь, о чём говоришь.       — Ты прав, я слишком юн, — согласился Чонгук. — Но я точно знаю, что говорю. Я приму любое твоё решение, Чимин. И если ты не захочешь этого, я буду уважать твоё решение.       Чонгук собирался убрать руку, но Чимин сжал её крепче.       — Я хочу этого, — прошептал он. — Я просто не знаю как.       — Постепенно, — сказал Чонгук. — Нам не нужно ничего торопить.       — Минджи обожает тебя, — тихо сказал Чимин, будто это казалось плохой вещью. — Я волнуюсь… волнуюсь, что она слишком привяжется к тебе, и… ты тоже уйдёшь.       — Как Юнми?       Чимин убрал свою руку и отвернулся, чтобы взглянуть на играющих собак. Его лицо помрачнело, а взгляд был переведён в даль.       — Есть столько всего, чего ты не знаешь, — Чонгук оставался тихим и спокойным. Он подвинулся на пару дюймов ближе, так, чтобы их бёдра прижимались друг к другу. Чон поставил локоть на колено, чтобы не дать своей руке дотянуться до плеч Чимин, как ему хотелось. — У тебя когда-нибудь были серьёзные отношения, Гук?       — Ну, смотря, что ты подразумеваешь под серьёзными. Я встречался с одним парнем сразу после школы около шести месяцев.       — Что произошло? — спросил Чимин, кинув быстрый взгляд на Чона.       — Честно? Мы хотели разные вещи. Он был слишком общительным, всегда хотел ходить в разные бары и клубы, знакомиться с новыми людьми. Это было утомительно. Я хочу, чтобы кто-то время от времени вытаскивал меня из моей зоны комфорта, заставлял меня пробовать что-то новое. Но он никогда не давал мне передышки, всегда скулил и жаловался, когда я хотел провести ночь дома.       — Это ужасно, прости, — Чонгук в ответ пожал плечами, чтобы показать, что это теперь не имеет для него большого значения. — Юнми и я… ну, ты уже знаешь немного, — Чон кивнул. — Знаешь, она единственная, с кем я был когда-либо серьёзен. Я никогда... не был в отношениях с мужчиной. С Юнми всё пошло наперекосяк. Серьёзно, подумай о плохой концовке и поверь, у нас было хуже.       — Я… я уверен, что это была не твоя вина, Чимин.       Пак издал самый самокритичный смех, который когда-либо слышал Чонгук.       — Вот где ты ошибаешься, — Чонгук потянулся к руке Чимина, но тот отстранился. — Я так сильно старался, но не смог…       — Ты когда-нибудь думал, что, возможно, причина, по которой ты так сильно старался, была в том, что ты гей? Что тебе требовалось слишком много усилий, чтобы попытаться сделать отношения с женщиной рабочими? Разве тогда не логично, что отношения со мной, отношения с мужчиной, будут лучше?       — Что, если я просто плохой партнёр? — Чимин опустил голову. — Что, если не имеет значения, с каким полом я встречаюсь? Что, если ты тоже будешь ненавидеть меня?       — Ты был отцом её ребенка, Чимин. Я уверен, что она тебя не ненавидела.       Чимин повернулся к Чонгуку. Его глаза сверкали и в них читалось что-то, что Чон никогда не видел прежде. Пак выглядел тонущим в мучительной боли и гневе.       — Она решила, что лучше умереть, чем остаться со мной и Минджи. Это была не какая-то трагическая авария. Я и Минджи были настолько отвратительны для неё, что Юнми покончила с собой, Чонгук. Я не смог полюбить её правильно. Я не любил её достаточно, я не мог быть тем, в ком она нуждалась, и она оставила Минджи без матери! Это моя вина, Гук. Я — причина, по которой у Минджи нет матери.       Чонгук действовал, не задумываясь. Он крепко обнял Чимина. Его рука мгновенно обхватила затылок Пака, хватая его за волосы и прижимая к плечу. Дыхание Чимина было прерывистым, он был на грани того, чтобы разрыдаться. Он попытался отстраниться, но Чонгук лишь крепче обнял его, заверяя шёпотом в том, что ни в чём из случившегося нет его вины. Чимин не поверил ни единому слову.       — Минджи уже так привязалась к тебе, — прохрипел грубый голос в плечо Чонгука. — Я не могу… Я не могу снова потерпеть неудачу. Я не могу стать причиной, по которой она и тебя потеряет.       Чонгук немного отдалился от Чимина. Его сердце разбивалось, пока он смотрел на мужчину перед собой: опухшие, налитые кровью глаза, переполненные слезами, покрасневшие пятнами щёки. Он протянул руку и вытер влажность с щек Пака.       — Эй, — он замолчал. — Нам не нужно знать все ответы прямо сейчас, ладно? И даже если мы решим, что у нас ничего не получится, я не собираюсь так просто исчезать из жизни Минджи.       Чимин кивнул и всхлипнул.       — Прости.       Чон покачал головой.       — Не за что извиняться, Чимин. Мы разберёмся со всем этим по ходу дела, — он вытер ещё одну слезу, скатившуюся по щеке Чимина. — Спасибо, что рассказал мне о Юнми, но это была не твоя вина. Поверь мне.       Они так и продолжили сидеть, пристально наблюдая друг за другом.       — Куда пойдём дальше? — вдруг спросил Чимин.       — По мороженому?       Чимин рассмеялся, и Чонгук был рад, что этот смех не был наполнен болью. Чон слез со стола и протянул руку. Чимин переплёл пальцы с чужими и сжал их, следуя за младшим. Чонгук позвал Какуну и опустился на колени, чтобы прицепить поводок, не отпуская руку Чимина.       Они вышли из парка, взявшись за руки, и тогда Чимин задумался, реален ли этот красивый мужчина рядом с ним. Чонгук же задался вопросом, как убедить Чимина, что двигаться вперед — это нормально.