What I Never Knew I Always Wanted

      — Бабушка! Дедушка! — позвала Минджи, заметив стоящих в стороне женщину и мужчину. Она поспешила к ним, и Чанри подхватила её на руки. — Вы видели, как я закончила садик?       — Видели, милая, видели. Мы так гордимся тобой! — сказала бабушка, поцеловав девочку в щеку.       — Бабушка, дедушка, вам нужно познакомиться с Куки! — Минджи начала извиваться в руках бабушки, пока та не опустила её на землю. Она убежала, а Чанри и Ходжун обменялись быстрыми взглядами. Минджи быстро вернулась с Чонгуком на буксире, её маленькая рука крепко сжимала его пальцы. Девочка гордо выпрямилась и улыбнулась. — Это мой Куки.       — Мы уже встречались, — сказал её дедушка с натянутой улыбкой.       Чонгук посмотрел на них и снова поднял Минджи.       — Мы все так гордимся тобой, Минни. Что бы ты хотела сделать, чтобы отпраздновать?       Когда она начала думать, Чонгук перевёл взгляд на родителей Чимина и пошёл туда, где стоял сам Пак с их друзьями. Чанри и Ходжун медленно последовали за ними.       — Можно покушать пиццу? Мороженое? — спросила Минджи.       — Мне нравится, как мыслит эта девчушка! — засмеялся Хосок, забирая её у Чонгука и кружа. Минджи хихикала, откинув голову назад. Хоби крепко держал её, продолжая кружить.       — Хоби! Ей станет плохо, — отругал Чимин, хватая лучшего друга за плечи. Хосок перестал вращаться и снова поставил Минджи на землю, где она изо всех сил пыталась найти опору из-за кружащейся головы. — Ладно, кто за пиццу и мороженое? — Чимин осмотрел всех своих друзей — гордых дядь Минджи. Все кивнули. Его родители колебались, и Чимин решил *протянуть им оливковую ветвь. Только ради Минджи. — Мама? Отец?       И его родители, и Чонгук пристально посмотрели на него.       — Я, эм… — его мама посмотрела на его отца. Выражение его лица так или иначе не предлагало какой-либо позиции. — Конечно, — в итоге согласилась она.       Минджи радостно взвизгнула и бросилась к двери. Её свита последовала за ней.       Они расположились в местной пиццерии за большим столиком в конце помещения. Минджи рассказывала им обо всём, чем хотела бы заняться этим летом.       — Я буду помогать Куки планировать свадьбу дяди Джинни и дяди Джуна!       — У Джина и Намджуна... — давясь воздухом, начала его мать.       — Свадьба, — твёрдо сказал Чимин. — Она помогает Чонгуку спланировать свадьбу Джина и Намджуна, — его холодный взгляд был направлен на мать, будто говоря ей, ну же, рискни сказать что-нибудь хотя бы отдалённо неодобрительное.       — Что ж, это прекрасно! Я уверена, что ты им очень поможешь! — сказала она Минджи, заставляя её гордо улыбнуться.       — Наверняка там будет много цветов, — кивнула Минджи. — Потому что Куки любит цветы. Он дарит их мне и папочке.       Чонгук и Чимин улыбнулись Минджи, затем друг другу, прежде чем Джин прервал их своим смехом.       — Я думал, что это моя свадьба. Что, если мне не нужны цветы? — Минджи будто испуганно ахнула, открывая рот. — Шучу, милая, конечно, там будут цветы. Ты можешь убедиться, что они будут оттенков персикового, оранжевого и розового? Это было бы прекрасно для летней свадьбы!       — Верно подмечено, — засмеялся Чонгук. — Мы действительно должны скоро сесть и начать продумывать кое-что из этого.       Джин на это кивнул с яркой улыбкой.       — Итак, Чимин, как дела в доджане? — спросил Ходжун. Чимин посмотрел на своего отца, понимая, что это был намёк на то, что он может потерять военный контракт.       — Очень хорошо, спасибо. Я нанимаю ещё одного инструктора, чтобы проводить больше частных уроков, поскольку наши с Ки расписания завалены. Я также подумываю о расширении, — Пак посмотрел на Кихёна.       — Мы очень взволнованы новым инструктором, поскольку составление расписания было довольно сложной задачей, и, конечно же, мы взволнованы перспективами расширения, — добавил Ки.       — О? И куда вы собираетесь расширяться?       — Северные окрестности, — ответил Чимин быстро. Он смотрел прямо в лицо отцу, таким же пристальным взглядом.       — Придётся много ездить туда и обратно. Кто будет заботиться о Минджи?       — Об этом есть кому позаботиться, мистер Пак, — прервал его Чонгук. Его глаза загорелись рвением защитить. — Все сидящие здесь готовы заботиться о Минджи.       — Мне больше всего нравится, когда Куки присматривает за мной. Бабушка, у него есть щенок! Её зовут Какуна, она такая милая! Я люблю её, — на одном дыхании тараторит Минджи перед тем, как съесть ещё один кусок пиццы.       — Это замечательно, Минджи, — сказала Чанри с искренней улыбкой. — Ты всегда хотела щенка.       — Угу, а иногда она даже приходит к нам домой. Мне нравится, когда она спит в моей постели. Но она вроде как храпит.       Чонгук усмехнулся, прекрасно зная, что Какуна храпит, как старик.       — О. Значит, Чонгук ночует у вас, — прокомментировал Ходжун, едва сдерживая презрение. Чимин бросил взгляд на отца, едва сдерживая ярость.       — Минни, — вдруг заговорил Намджун, когда напряжение усилилось. — У нас с дядей Джинни есть кое-что для тебя в машине. Можешь пойти с нами за этим?       Глаза Минджи загорелись, когда она кивнула и взволнованно хлопнула в ладоши. Она отодвинула стул, выскочила из-за стола и счастливо пошла с Джином и Намджуном. Кихён и Хосок тоже нашли причину пойти за ними. Чимин повернулся к отцу.       — Да как ты смеешь, — яростно прорычал он.       — Ты правда думаешь, что устраивать ночёвки — хорошая идея? — выплюнул его отец.       — То, что я делаю в своей жизни, — не твоего ума дело, — ответил Чимин. — Уверен, ты бы прыгал от грёбаной радости, если бы у нас ночевала женщина.       — Чимин… — вмешалась его мать.       — Но я ведь прав. Ты, кажется, так обеспокоен только потому, что мой партнёр — мужчина, — его отец оставался непоколебимым, глядя все таким же холодным взглядом. — Знаешь что, просто уходи.       — Чимин, — ахнула его мать.       — Я уже говорил тебе, мама, — рявкнул он, обращая на неё внимание. — Я говорил, что если ты не примешь мои отношения с Чонгуком, я не позволю вам видеться с Минджи. И ты все равно пришла. И я попытался. Я попытался дать вам возможность доказать, что вы не будете вести себя… ну, вот так, — он пожал плечами. — С меня хватит, — его лицо покраснело, когда он сжал челюсти. Чонгук опустил руку под стол и схватил ладонь Пака.       Отец Чимина откинулся в кресле, скрестив руки на груди.       — Ты уверен, что хочешь принять такое решение, Чимин?       Чонгук сжал руку Пака, всё в порядке, я рядом, я поддержу тебя. Мы сможем это сделать. Чимин посмотрел на Чонгука, его взгляд смягчился.       — Я знаю, чего хочу, — он снова повернулся к отцу. — Теперь тебе просто нужно решить, чего ты хочешь: отношения с Минджи или нет. И ты знаешь, что нужно делать, чтобы получить первое. Но, сюрприз, ты терпишь неудачу.       — Ходжун, пожалуйста, — начала умолять его мать. — Пожалуйста, не делай этого.       — Как я могу быть уверен, что Чонгук безопасен? Мы даже не знаем его. Я не могу сидеть сложа руки, пока о нашей внучке заботится кто-то, о ком мы ничего не знаем, — сказал Ходжун, глядя на жену.       — Я знаю его, — рявкнул Чимин. Большой палец Чонгука успокаивающе поглаживал его руку.       — Этого недостаточно, Чимин. Ты ослеплён, очарован этим романом.       — Роман… ты блять сейчас серьезно? Господи, отец, я бы не стал заводить, как ты выражаешься, роман вслепую. Я попросил Досана проверить его…       — Проверить? Что ты имеешь в виду под проверкой? — прервал Чонгук, убирая руку от Чимина.       Пак повернулся к нему, на его лице отразилась паника. Он попытался заговорить, защититься или объяснить ситуацию, но ему удавалось лишь открывать и закрывать рот, как рыбе, выброшенной из воды.       — Малыш, — выдохнул он. — Мы можем поговорить об этом, когда вернёмся домой? Пожалуйста? — его голос был низким и тихим, едва различимым.       Чонгук усмехнулся, слегка покачав головой.       — Не могу в это поверить, — его голос был таким же тихим. Чон повернулся к родителям Чимина. — Ну, судя по всему, со мной всё нормально, иначе мы бы не сидели здесь все сейчас. Слушайте, я полностью за то, чтобы вы узнали меня поближе, но это должно быть сделано таким образом, чтобы это было не так явно неуважительно или обидно для Чимина. Если вы просто заботитесь о Минджи, я понимаю вас. Но если дело только в том, что я гей, у меня нет времени, чтобы пытаться вас убедить, что я достоин вашего признания. И Чимин тоже, — он снова посмотрел на Пака. — Минджи уже поела, я пойду оплачу. Встретимся на улице.       Чимин кивнул, его глаза всё ещё были обеспокоены. Чонгук встал, наклонился и погладил нижнюю губу Чимина, прежде чем нежно поцеловать его. Ходжун поспешно встал со стула и зашагал прочь. Чонгук усмехнулся на такой детский поступок и ушёл оплачивать счет.       — Чимин, — мягко сказала Чанри, потянувшись к его руке. — Я хочу узнать Чонгука, дорогой. Правда хочу. Он явно сильно заботится о тебе и Минджи. Твой отец... — она разочарованно вздохнула. — Я постараюсь, дорогой, хорошо?       — Я не позволю тебе снова проявить к нему неуважение, — предупредил Чимин.       Его мать понимающе кивнула.       — Я знаю. Мне очень жаль. Просто... давай попробуем ещё раз?       Чимин кивнул, вызвав у матери улыбку, полную надежды.       — Мы с Чонгуком собираемся угостить Минджи мороженым. Можешь попрощаться, прежде чем мы уйдём.       Пока Минджи выбирала начинку для мороженого, Чимин наклонился к Чонгуку.       — Мы можем поговорить сегодня вечером?       Разум Чона был занят шквалом событий сегодняшнего дня — от встречи с мамой Чимина до выпускного Минджи, когда она назвала его своим Куки, другим папой, катастрофы на ужине с родителями Чимина и того незначительно факта, что Чимин, мать вашу, проверил его биографию — ему потребовалась минута, чтобы понять, о чём спрашивает Чимин.       — Ох, думаю, да, наверное нам стоит поговорить.       — Сегодняшний день насыщен событиями, — тихо сказал Чимин.       Чонгук усмехнулся.       — Это один из способов описать произошедшее, — его лицо было безэмоциональным, а челюсти сжаты. Чимин взял его руку и положил себе на талию. Прикосновение смягчило выражение лица Чонгука, и он вздохнул, притягивая Чимина ближе.       — Хочешь сходить домой за вещами и Какуной позже? А потом вернёшься к нам? — Чимин прикусил нижнюю губу изнутри, боясь взглянуть на своего парня.       — Я остаюсь?       Лицо Чимина стало удручённым.       — Только если ты того хочешь.       Чонгук ненавидел видеть Пака таким подавленным и обеспокоенным. Он знал, что им нужно поговорить, но не был уверен, что все пройдёт достаточно хорошо, чтобы он мог остаться.       Он решил, что они будут беспокоиться, когда дойдут до этого.       — Ладно.       Чимин и Минджи пошли домой одни, мирно идя по улице и держась за руки.       — Минджи, дорогая, о том, что ты сказала тому мальчику после окончания выпускного… — Пак закусил губу и глубоко вздохнул. — Гуки для тебя особенный, да?       Минджи посмотрела на отца своими широкими невинными карими глазами и кивнула.       — Он мой Куки, папочка. Я люблю его. Он может быть моим другим папой, верно? Тэджин был неправ, да? У меня может быть два папы.       Чимин долго колебался.       — С этим не нужно спешить, детка. Я знаю, он очень тебя любит. Но стать чьим-то отцом — действительно большой и ответственный шаг. Но ты права, детка, у тебя может быть два папы. И дети могут иметь двух мам, жить с бабушкой и дедушкой, тетями или дядями. Семьи бывают самыми разными. Пока есть бесконечная любовь — есть и семья.       Минджи радостно улыбнулась, довольная ответом. Чимин же оставался в раздумьях до самого конца пути. Прошло совсем немного времени с тех пор, как он с Чонгуком, но Пак солгал бы, если бы сказал, что возможность отнестись к этому максимально серьёзно и надолго не приходила ему в голову. Он солгал бы, если бы сказал, что не думал о том, что Чонгук будет жить в их доме и их жизнях. Он солгал бы, если бы сказал, что не представлял, каково было бы услышать, как Минджи называет Чонгука "папой". И несмотря на всю суматоху, в которой они с Чонгуком сейчас находились, его сердце буквально запело от радости после услышанного. Это просто казалось правильным. Даже если для этого было слишком рано.       Минджи была в ванной, когда Чонгук наконец добрался до дома Чимина.       — Я уже начал волноваться, что ты решил не приходить, — сказал Чимин, открывая дверь.       — Честно говоря, такая мысль приходила мне в голову, — Чон сбросил ботинки, опустил сумку на пол и отстегнул поводок Какуны. Мужчина встал и нерешительно встретился взглядом с Чимином. Глаза Пака были влажными, но он глубоко вздохнул и поспешил уйти.       — Минджи в ванной, я пойду скажу ей заканчивать, и мы сразу же спустимся. Ты можешь, эм, перенести свои вещи в мою комнату, если хочешь, — он присел на корточки и погладил Какуну между ушами. Пак снова встал и заколебался, отчаянно желая поцеловать Чонгука, но при этом не желая делать этого до тех пор, пока они не поговорят. Чонгук очень хотел поскорее со всем разобраться.       Чонгук дождался, пока Чимин поднимется наверх, прежде чем последовать за ним и направиться в комнату старшего. Чон бросил сумку рядом со "своей стороной" кровати. Он сел на край и запустил руки в волосы. Несмотря на то, что Чонгук чувствовал себя готовым вступить в эти отношения и маленькую семью, он прекрасно осознавал, что ему всего двадцать один год, и он не очень хорошо разбирается в семейных отношениях или в том, как преодолевать конфликты внутри семьи.       Он услышал, что вода из ванны была выпущена, а после и тихий голос Минджи.       — Куки уже вернулся домой, папочка?       Домой.       — Вернулся, золотце. Давай наденем пижаму, и вместе перекусим, ладно?       Чонгук глубоко вздохнул и спустился вниз. Он ждал Чимина у кухонной стойки, тревожно постукивая по поверхности пальцами. Чон не мог понять странную обстановку между ним и Чимином. Он вёл себя сдержанно, даже немного отталкивающе, но при этом, когда речь заходила о нем, был тёплым и ласковым. Чимин, казалось, волновался из-за того, что Чонгук не продемонстрировал ему ни капли привязанности с тех пор, как пришёл. Чонгук почти хотел, чтобы Пак просто накричал на него и покончил с этим. Морально он готов всё это выслушать, потому что у Чонгука тоже было о чем высказаться Чимину.       — Привет, Куки! — радостно произнесла Минджи, когда её маленькие ножки достигли подножия лестницы. Она подбежала к нему и обняла за ноги, которыми он дёргал от волнения.       — Привет, детка, — улыбнулся он, наклоняясь и поднимая её. Он усадил её к себе на колени и поцеловал в макушку, когда Чимин появился из-за угла. Пак подошёл к нему и поцеловал в уголок рта, прежде чем взъерошить ещё влажные волосы Минджи. Чонгук застыл на месте, уставившись на Чимина. Пак бросил взгляд на Минджи, а затем слегка улыбнулся. Ах, теперь Чонгук понял. Проявление привязанности было из-за Минджи. Чимин не хотел, чтобы она поняла, что между ними напряжение. Супер.       Они остановили выбор на небольшой миске клубники и нескольких ванильных печеньках для Минджи, и каждый из них соглашался, когда она угощала их.       — Ладно, детка, у тебя был загруженный день. Пора спать, хм? — Минджи кивнула и слезла со стула. Чимин повернулся к Чонгуку. — Я скоро вернусь.       Минджи нахмурилась.       — Куки тоже нужно меня уложить. Так делают папы.       Чимин посмотрел на Чонгука, на его лице отчётливо отразилась тревога. Чонгук улыбнулся Минджи.       — Ты совершенно права. Конечно, я уложу тебя. Показывай дорогу, дорогая, — достигнув её комнаты, Чонгук приподнял одеяло и подождал, когда Минджи ляжет, затем накрыл её и поцеловал в лоб. — Спокойной ночи, детка. Люблю тебя.       — Я тоже тебя люблю, Куки.       Чонгук остался стоять у двери, прислонившись к косяку, пока Чимин укладывал её, сев на край кровати, чтобы почитать ей, пока она не уснёт. Он поцеловал её в последний раз и взглянул на Чонгука, прежде чем встать и выйти из спальни, не забыв закрыть дверь. Пак молча пошёл к лестнице и направился вниз, ожидая, что Чонгук последует за ним. Чон тяжело сглотнул, в горле резко пересохло. Он заметил свои дрожащие руки, но заставил себя пойти за старшим и во всём разобраться.       Чимин налил себе стакан воды, затем замер. Немного постояв, он протянул руку, взял второй стакан и налил Чонгуку. Пак повернулся и поставил стакан на стойку перед Чонгуком. Его лицо потеряло большую часть своей мягкости и нежности, перед Чоном теперь стоял человек, готовый убрать подальше какое-то дерьмо от себя. Чимин прикусил нижнюю губу и поднял бровь, глядя на младшего.       — Хочешь начать? Хочешь объяснить мне, почему ты считал, что можешь так просто взять номер телефона моей матери и связаться с ней, не поговорив предварительно со мной? — прежде чем Чон смог даже начать защищаться, Чимин продолжил. — Ты знал, Чонгук, ты, блин, знал, что я чувствую по поводу того, что между нами произошло. Ты знал, какой риск сопутствует тому, что ты играешь с огнём. И всё же ты почему-то подумал, что это хорошая идея.       — Чимин, — слабо начал Чонгук, — я ненавидел видеть тебя таким подавленным после всех вещей, которые она тебе сказала. Я просто... я подумал, что, может быть, если бы я поговорил с ней, если бы она увидела, как много ты значишь для меня… я не знаю... может, она извинится.       — Ты вообще подумал об обратной реакции? Мой отец прямо спросил о моих делах в доджане, потому что он мог легко отобрать у меня военный контракт. Ты вообще подумал об этом?       — Да. И тебе не о чем беспокоиться. Я бы…       — Это не твоя задача — помогать, Гук! Я тебе это уже говорил.       — Я не хочу, чтобы это была моя задача, Чимин. Это то, что делают люди для своих любимых! Мы должны быть командой, — его лицо помрачнело, а на глаза навернулись слёзы. — Я пытался защитить тебя, Чимин. Ей не следовало так с тобой разговаривать. Мне нужно было что-то сказать.       — И залезть в мой телефон без разрешения было прекрасной идеей. Не думаю, что ты бы оценил, если бы я залез в твой телефон и просто…       — О, о, это позиция конфиденциальности, которую ты сейчас отстаиваешь? — перебил его Чонгук. — Конечно, давай поговорим о конфиденциальности. Ты не хочешь рассказать мне, как проверял меня? Ты думаешь, что это не вторжение в частную жизнь? Ты не мог меня просто спросить?!       — Вот это да. Две совершенно разные вещи, Чонгук, — Чимин оставался почти что безразличным, эмоции едва проявлялись на его лице, в то время как Чонгук сидел за стойкой, дрожа от адреналина и эмоций, захвативших его.       — Как? Чем это отличается? Мы оба действовали за спинами друг друга, — голос Чонгука дрожал, но он надеялся, что Чимин этого не заметил.       — Ну, для начала, я проверил твою биографию, чтобы защитить Минджи. Я не собирался, чтобы любой мог быть с ней рядом, обучая её фортепиано у себя дома. И я не собирался... влезать куда-то, не зная, во что ввязываюсь, — он с прищуром посмотрел на Чона. — Ты же, с другой стороны, в настоящее время мой парень, Чонгук. Я доверял тебе. Мои действия не имели отношения к тому, чтобы всё испортить. Не могу сказать то же самое о твоем поступке.       Чонгук наконец встал из-за стойки. Он обошёл её и схватил Чимина за руки, быстро замечая, что, несмотря на внешний вид, руки старшего также дрожали.       — Чимин. Прости. Правда, мне очень жаль, — он провёл большими пальцами по тыльной стороне ладони Пака. — И... кажется, возможно, твоя мама готова двигаться вперёд. С другой стороны, твой отец… уууф.       Чимин выпустил полусмешок, глядя на то, как нежно Чонгук гладит его руки.       — Да, он тот ещё кадр, не так ли? — он поднял глаза на Чонгука. Они оба боролись со слезами. — Я никогда не позволю ему снова так неуважительно относиться к тебе, Гуки. Обещаю, — он поднёс их объединённые руки к губам и поцеловал костяшки Чонгука. — Прости, что за твоей спиной проверял…       — Ничего, все нормально. Я бы сделал то же самое ради Минджи. Я понимаю.       — Да? — спросил Чимин, и Чонгук кивнул. — Если тебе от этого станет легче, то я не получил никакой информации. Тот, кого я попросил всё выведать, просто сказал мне, что можно действовать.       — Действовать? — усмехнулся Чонгук.       — Я говорю о твоих уроках для Минджи. Вот что значит действовать.       Чонгук облизнул губы. — А мы… мы всё ещё продолжаем действовать?       Чимин убрал руки из чужой хватки и мгновенно приблизился к младшему, обнимая его за шею.       — Ты хочешь, чтобы это всё ещё продолжалось? — его пальцы крутили волосы на затылке Чонгука, рассеянно играя с ними.       Чонгук глубоко вздохнул, окидывая взглядом лицо Чимина — его красивые яркие глаза, его миниатюрный нос, круглые розовые щёки и пухлые губы, который Пак сейчас нервно кусает.       — Думаю, я всегда хочу, чтобы это продолжалось и у нас всё было удачно. Я всегда буду хотеть тебя.       — Ты правда имел это в виду? — прошептал Чимин.       — Имел в виду что? — спросил Чонгук, наклонив голову и уткнувшись носом в шею Чимина.       — То, что ты сказал моей матери. Что ты меня любишь. И Минджи.       — Ты слышал это? — замер Чонгук.       — Ты говорил правду? — снова спросил Чимин.       — Да, — выдохнул Чонгук ответ Чимину прямо в ухо. Он отстранился и переместил руки с талии Пака к его лицу. — Я люблю тебя, Пак Чимин. Очень сильно.       Глаза Чимина налились слезами, и те вскоре потекли по щекам.       — Я тоже тебя люблю, Чон Чонгук.