Минджи быстро выразила своё разочарование тем, что Чимин не рассказал ей, что ответил Чонгук на просьбу переехать к ним.
— Папочка, я же
сказала, чтобы ты
сразу же дал мне знать, что он ответит.
Её взгляд был обиженным, а губы надуты. Чонгук усмехнулся и поцеловал её в макушку, они сидели за кухонным столом.
— О, милая, ты так крепко спала. Мы не хотели тебя будить.
— Так ты правда собираешься переехать, папа?
— Мне нужно кое-что решить с квартирой и найти время собрать вещи, пока мы готовимся к свадьбе. Но да, детка, я перееду.
— Итак, Чимин попросил меня переехать, — Чонгук возился с бумагами и книгами, размышляя о том, что оставить, а что выбросить, и начал думать об упаковке.
— О? — произнёс Юнги, снова и снова играя мелодию на пианино Чонгука. — И?
— И я переезжаю, — Юнги перестал играть и развернулся на скамейке.
— Что ж, это логично. То есть, ты и так всегда рядом, — Мин пожал плечами. — Это большой шаг.
— Это правильный шаг, Юн. В последнее время он так волновался, я уверен, именно по этой причине. Но я бы солгал, если бы сказал, что сам не думал об этом, понимаешь?
Юнги долго молчал.
— Гук, когда ты расскажешь родителям о Чимине и Минджи?
Чонгук замер и вздохнул. Он сел в кресло Чимина в углу и облизнул губы, прежде чем прикусить нижнюю.
— Чимин будет первым партнёром, с которым я их познакомлю. Они знали о других, но те отношения никогда не были слишком серьёзными, поэтому я никогда не чувствовал необходимости знакомить их. Думаю, я просто хочу, чтобы у Чимина был отличный опыт встречи с ними. Знаешь же, как его родители отстойно отреагировали. Хм, наверно, мне стоит сначала поговорить с родителями, а затем организовать встречу с ними.
— Думаю, это надёжный план.
Чонгук кивнул, а затем поднял голову с озорным блеском в глазах.
— А как дела с Хоби?
Юнги сначала нахмурился, но затем его лицо посветлело, и его черты смягчились в улыбке.
— Дела хороши, — Чонгук вопросительно приподнял бровь. — Действительно хороши, — Юнги тихо усмехнулся. — Но иногда он меня утомляет. Кажется, у него безграничная энергия. Иногда трудно заставить его успокоиться и просто пообниматься со мной на диване.
— Ты… обниматься? — глаза Чонгука расширились, челюсть отвисла. —
Обниматься? — Юнги прищурился, глядя на него. — Боже мой, ты такой чертовски милый!
Юнги схватил ближайшую игрушку для собаки и швырнул её в Чонгука.
— Вот почему я тебе ничего не рассказываю.
— О, да ладно, Юнги! Я думаю, это очаровательно! Пора кому-то смягчить твои острые углы. И Хосок отличный парень. Мы с Чимином хотели бы видеть вас как можно чаще. Знаешь, когда теперь ты не сможешь просто пройти коридор, чтобы получить нужную тебе дозу Чонгука, — улыбнулся Чон, намекая на переезд.
Юнги поджал губы.
— К этому нужно привыкнуть. Но я рад за тебя, Гук, правда.
Переезд Чонгука в дом Чимина проходил медленно, постепенно. Чонгук и Какуна оставались там каждую ночь, а его вещи понемногу перемещались из квартиры в новый дом.
— Итак, поскольку твоя мебель намного лучше моей, я решил, что мы могли бы безвозмездно отдать мои вещи? — сказал Чонгук, осматривая свою квартиру с Чимином. — Ну, только не фортепиано. Его мы определённо заберём. О! И твоё удобное кресло.
Чимин оглядел быстро редеющую квартиру младшего и улыбнулся. Он подошёл к Чонгуку и взял в руки края его рубашки.
— Я так рад, что ты сказал да, — он поднялся на цыпочки и нежно поцеловал Чона. — Но… — пробормотал он в губы Чонгука. — Мы так ни разу и не испытали твою кровать, — он снова поцеловал его. — Или твой диван, — укус в шею сбоку. — Или кухонную стойку.
Чонгук громко засмеялся.
— Господи, кто-то стал таким смелым, — Чимин что-то промычал ему в шею, и Чонгук провел руками по бокам Пака, прежде чем схватить его за задницу и приподнять. Чимин ахнул и обхватил Чонгука ногами. Старший спрятал лицо в изгибе шеи Чонгука и поцеловал там же. — Куда пойдём в первую очередь, малыш?
— Кухня, — выдохнул Чимин ему на ухо.
Чонгук легко отнёс Пака на кухню, и демонстрация его силы заставила пульс старшего ускориться. Чон приподнял его, а затем опустил на стойку. Он отстранился и изогнул бровь, когда Чимин обвил его ногами, притягивая к себе. Пак не сводил глаз с Чонгука, когда отклонился, стягивая рубашку через голову и бросая её за спину Чона. Младший тяжело сглотнул, когда Чимин потянулся за его рубашкой. Чон отбросил ненужную ткань и наклонился вперед, чтобы коснуться губ Чимина.
— Боже, ты реально самый красивый мужчина, которого я когда-либо видел, — пробормотал Чон в чужие губы.
— Я уже и так твой, Гуки, не надо лести, — поддразнил Пак, запрокидывая голову, чтобы дать Чонгуку больше доступа к его шее.
Чонгук аккуратно прикусил нежную кожу на шее старшего.
— Я не пытаюсь тебе льстить. Ты действительно, — лёгкий поцелуй, — невероятно красивый.
Чимин откинулся на руки.
— Прикоснись ко мне, Гук.
Чонгук схватил Чимина за бёдра и притянул его к краю столешницы. Он наклонился вперед и оставил поцелуй на прессе Пака, одновременно с тем расстегивая его штаны. Чимин приподнял задницу, позволяя Чонгуку стянуть их. Он раздвинул бёдра Пака и поцеловал внутреннюю часть каждого, прежде чем снять боксёры со старшего. Чимин глубоко вздохнул, когда Чонгук сжал на секунду его эрекцию ладонью. Спустя небольшой промежуток времени Чимин откинул голову назад, его дыхание участилось. Чонгук поцеловал его торс, прежде чем, наконец, обхватить рукой его быстро затвердевающий член. Его движения были неторопливы и заставляли Чимина издавать прекрасные звуки.
— Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне, — вздохнул Пак.
— Это хорошо, потому что я люблю прикасаться к тебе, — поддразнил Чонгук, подняв лицо, чтобы поцеловать грудь Чимина, его шею, его губы.
Рукой, которая не была занята чужой эрекцией, он взял Чимина за поясницу и притянул к себе. Они продолжали поцелуй, прижимаясь друг к другу, дразня друг друга и наслаждаясь происходящим. Чимин радостно застонал в рот Чонгуку, понимая, что может целовать этого юношу всю оставшуюся жизнь и никогда не устать от этого.
Внезапно Чимин отстранился и захихикал.
— Что тут смешного? — надулся Чонгук.
Чимин поднес руку ко рту, пытаясь сдержать смех. Его глаза были прищурены так сильно, что практически исчезли из-за того, насколько широкой была его улыбка. Сердце Чонгука переполнилось обожанием.
— Я просто… — Пак подавил хихиканье. — Я никогда, эм, не был голым на кухонной стойке. Это просто немного странно. Я бы хотел сделать парочку комментариев, как нам тут готовить… но…
— Мы готовим только у тебя дома. Ничего страшного, если мы оскверним это место, — засмеялся Чонгук, после обратно прижимаясь к губам Чимина и более осознанно проводя рукой по его члену.
Смех Чимина резко оборвался, когда он сделал быстрый вдох и обхватил рукой шею Чона, выгибаясь ему навстречу.
Вскоре вспотевшая спина Чимина прижалась к прохладной столешнице, когда он запрокинул голову, повторяя имя Чонгука. Его ноги обвились вокруг рук Чона, пока рот младшего приближал его к кульминации, также как и два пальца скользкие от смазки, медленно двигающиеся внутри него. Чимин что-то бормотал, ожидая свой оргазм, его пресс напрягся, а бедра задрожали. Однако Чонгук внезапно остановился, заставив Чимина вскрикнуть от разочарования.
— Что… почему… чёрт, Гук, что ты делаешь?!
— Разве ты не хотел испытать другие места моей квартиры? — поддразнил Чон.
Чимин прищурился, его грудь тяжело вздымалась.
— Т-ты сейчас серьёзно? — губы Чонгука искривились в издевающейся усмешке. — Мне плевать на место, Чонгук, просто дай мне кончить.
— О, вижу, кому-то не нравится, когда ему отказывают в оргазме.
— Гуки, — заскулил Чимин, двигаясь задницей на пальцах Чонгука, все еще находящихся в нем. — Пожалуйста, Гуки.
— Хорошо, малыш. Хорошо, — Чонгук быстро сдался, не имея в себе силы отказать человеку, которого он любил больше всего на свете.
Он нежно поцеловал Пака, прежде чем снова опуститься ртом на твёрдый, покрасневший и покрытый естественной смазкой член Чимина. Старший вздрогнул и застонал от облегчения, когда губы Чонгука коснулись его эрекции. Несколько глубоких заглатываний и прижатие головки к задней части горла Чона в сочетании с ритмичными толчками по простате довели Чимина до мощного оргазма всего несколько мгновений спустя.
— Охуеть — выдохнул Чимин. — О боже, я люблю тебя, черт возьми.
Чонгук оторвался от паха Чимина и вытащил из него пальцы.
— Теперь ты реально познал все способы быть удовлетворенным мужчиной, — вновь поддразнил младший.
Чимин рассмеялся.
— Все благодаря тебе, — Пак оставался расслабленным, пытаясь восстановить дыхание. Когда он почувствовал, как его сердце успокоилось и дыхание замедлилось, он приподнялся и опёрся на локти. Мужчина смотрел на обнажённую грудь Чонгука, все еще красную и слегка блестящую от пота. — Мм, а ты?
— Я в порядке, малыш. Давай позже, ладно?
— Ты меня балуешь, — слегка улыбнулся Чимин.
Чонгук наклонился к нему, поцеловал его в шею и задержался возле уха, прежде чем прошептать:
— Ты это заслужил. Я буду баловать и лелеять тебя, пока ты мне позволяешь, Чимин, — он слегка отстранился, чтобы встретиться глазами с Чимином. — Я люблю тебя.
Глаза Пака смягчились и слегка заблестели, он сел прямо и провел руками по щекам Чонгука.
— Я люблю тебя.
Чимин организовал команду для переезда, чтобы забрать последние вещи Чонгука, которые было нелегко перевезти на общественном транспорте или на машине самого Пака. Минджи была вне себя от радости, наблюдая, как в дом заносят пианино.
— Теперь мы можем практиковаться и джемиться в любое время, когда захотим!
Чонгук долго сомневался, распаковывая вещи, неуверенный в том, что может вторгаться в пространство Чимина или разрушать фен-шуй, который он разработал в доме. Он хотел повесить фотографии своей семьи и Какуны, но не был уверен, имеет ли он на это право. Чон стоял в гостиной и смотрел на все фотографии, которые когда-то повесил Чимин.
— Эй, дорогой, ты в порядке?
Чонгук повернулся к нему с нерешительной улыбкой.
— Да. Я, эм, просто думал…
Чимин покачал головой и понимающе кивнул.
— Ты хочешь, чтобы твои фотографии были вверху.
— Ну, знаешь, мы не…
Чимин потянулся к руке младшего и притянул его к себе.
— Гук, теперь это и твой дом. Ты не просто тусуешься здесь или заехал навестить нас на какое-то время. Он твой. Давай повесим твои фото вместе, а? — Чонгук улыбнулся и с кивком сжал руку Чимина. — Отлично. Неси их сюда.
Чонгук наклонился, чтобы поцеловать его, после поднимаясь по лестнице, чтобы собрать самые важные фотографии. Они провели остаток раннего утра, перераспределяя фото на стенах гостиной, чтобы включить туда любимые воспоминания Чонгука. После этого они устроились на диване, восхищаясь своей работой.
— Я люблю твое присутствие здесь.
— Я тоже.
Чимин на мгновение прикусил большой палец.
— Тебя не беспокоит то, что у меня все еще есть фотографии Юнми?
Чонгук сжал его руку, после развернувшись к нему. Он немного нахмурился, качая головой.
— Нет. Юнми была огромной частью твоей жизни, Чимин. И она даровала этому миру и тебе Минджи. Думаю, я всегда ей буду благодарен за это. Я ненавижу то, какую сильную боль она причинила тебе и Минджи, в конце концов. Но мы не можем просто выкинуть ее из ваших жизней, понимаешь?
Чимин кивнул, тихо произнося благодарность. Он снова прижался к Чонгуку, который с радостью обнял его, и посмотрел в сторону.
— Минджи никогда о ней не спрашивала. Всегда просто соглашалась с тем фактом, что когда-то были я и она. Родители Юнми обвинили меня в ее самоубийстве, поэтому они тоже исчезли из жизни Минджи. Но, рано или поздно, она спросит, верно? И я не знаю, что ей сказать. Как сказать своей дочери, этой невероятной и полной любви девочке, что ее мать ее бросила?
Чонгук вздохнул.
— Думаю, ты начнёшь с того, что уверишь ее, что решение Юнми не имело ничего общего с ней. Даже если Юнми говорила это, мы знаем, что это не так. Она не мыслила здраво. Судя по всему, я бы сказал, что она скорее всего, была в послеродовой депрессии, если до этого никогда не проявляла никаких признаков психического заболевания. Она не могла заставить себя избавиться от тех мрачных мыслей, и это не чья-то вина. Не твоя и особенно не Минджи, — Чонгук замолчал и задумался, рассматривая другие факторы. — В зависимости от возраста Минни, когда она спросит об этом… мы скажем ей правду… или ее часть, или, возможно, смягченную версию. Юнми была больна и умерла. Мы не будем избегать этого, Чимин. Но тебе не придется делать это одному.
Теперь я всегда буду с тобой.
— Как думаешь, как скоро один из них сделает предложение? — засмеялся Хосок, когда они с Юнги возвращались домой к Мину после ужина с Чимином, Чонгуком и Минджи.
— Трудно сказать. Мне просто интересно, как долго продлится вся эта совместная жизнь, — когда Хосок вопросительно поднял бровь, Юнги уточнил. — У них два совершенно разных стиля жизни. Чимин чётко организован, чистоплотен и, как правило, пытается все делать на высоте. Гук же… — Мин усмехнулся. — Он еще молод. Можно сказать, он не так концентрируется на опрятности. Я уверен, для них будет целым приключением разобраться в домашних делах и ожиданиях, вот и всё.
— Так мало веры, Юн. Они так влюблены, — пропел Хосок, широко улыбаясь.
— О, я знаю. Но, — Мин пожал плечами, — иногда любви к другому человеку недостаточно. Иногда просто не получается хорошо вписаться в одно и то же пространство.
Хосок остановился и приобнял Юнги.
— У них все будет хорошо, дорогой. Вот увидишь, — он наклонился и чмокнул Юнги в губы, улыбаясь и ожидая, когда Мин улыбнётся в ответ. Как только он это сделал, Чон снова поцеловал его. — Я знаю Чимина
вечность и серьезно, если бы он не думал, что они будут вместе всю жизнь, он бы никогда не попросил Гука переехать.
— Справедливо, — уступил Юнги. Он потянулся к руке Хосока и начал слегка размахивать их сплетенными ладонями в воздухе. — Ты когда-нибудь жил со своим партнёром?
— Было дело… недолго. В колледже. Было приятно и комфортно.
— И? — надавил Юнги.
— И что?
— Что случилось?
— Он решил устроиться на работу в Испании. Я не хотел уезжать. Поэтому, мы расстались. Ничего особенного. Мы все еще поддерживаем связь, но романтических чувств не осталось, — он притянул Юнги ближе к себе и обнял его за плечи. — Так что не беспокой свое милое личико.
— Я не беспокоюсь, — проворчал Юнги. — И я не милый.
— О, дорогой, как ты ошибаешься. Ты невероятно милый. Даже самый милый.
Джин:
О, милый Чим-Чим…
Чимини:
Да, милый Джинни?
Джин:
У вас есть няня для Минни, чтобы мы все поехали в Сеул на нашу двойную холостяцкую вечеринку? Не то, чтобы мы были холостяками последние пять лет… ну ты понял!
Чимини:
Да, Джин, Гук и я нашли няню. На самом деле, я разрешаю маме приходить к нам домой, чтобы пообщаться с ней. Мы все еще не чувствуем себя комфортно, не позволяя Минджи быть рядом с моим отцом — потому что он продолжает быть идиотом — но моя мама справляется намного лучше.
Джин:
Это великолепно, Чим!
Чимини:
Ага, я надеюсь.
Чимини:
Хэй, могу я тебя о кое-чем спросить?
Джин:
Конечно.
Чимини:
Видя, как ты и Джун так долго были вместе… ты виделся с его тётей и дядей? Родителями Чонгука?
Джин:
Ты нервничаешь из-за его родителей?
Чимин не ответил.
Джин:
Чим… они хорошие люди. Немного далёкие от выражения эмоций, но порядочные люди. Я уверен, они полюбят тебя… Ну, я имею в виду, насколько могут полюбить не особо эмоциональные родители?..
Джин:
По крайней мере, они принимают и Чонгука, и Намджуна.
Джин:
Тебе нужно беспокоиться о бабушке Ким.
Чимини:
Что?!
Джин:
О, будь уверен.
Джин:
Эта женщина будет кормить тебя, пока тебя не вырвет, и обнимать тебя, пока не сломает твои ребра. Она невероятно жестокая.
Чимини:
Твою мать, Джин! Не пугай меня так!
Джин:
Минджи ПОЛЮБИТ ЕЁ.
Чонгук решил позвонить своим родителям, когда гулял с Какуной.
— Ну, терять нечего, Куна, — он сделал глубокий вдох, нажал на зелёную кнопку вызова и поднес телефон к уху. Гудки прозвучали один, два, три раза, прежде чем его мать подняла трубку.
— Ах, Чонгук! — сказала она радостно, хотя и немного рассеянно.
— Привет, мама. Скажи, папа рядом?
— Что? Ах да, он здесь. Тебе что-то нужно?
Ему что-то нужно? Да, ему нужно сказать родителям, что он безумно любит Чимина и Минджи, и он уже переехал к этому мужчине, прежде чем даже познакомил его со своими родителями.
— Ага. Ты можешь включить громкую связь, чтобы я мог поговорить с вами обоими одновременно?
— Конечно, милый. Джинхо, дорогой, Чонгуки позвонил, хочет с нами поговорить, — Чонгук услышал, как отец что-то крикнул, и его мать вздохнула. — Удели нам десять минут, Джинхо, ты сможешь закончить с этим позже. Погоди, милый, он идет.
Чонгук вздохнул, ожидая.
— Ах, Чонгук, как у тебя дела, чем занят? — наконец поздоровался его отец низким голосом.
— Хорошо, просто прогуливаюсь с Какуной. Но, эм, я хотел с вами кое о чем поболтать. Давненько я с вами не разговаривал, — его отец коротко хмыкнул, а мать торопила его рассказать о том, что происходит. — Итак, я встретил кое-кого. Он действительно отличный парень. Удивительный, правда. Мы вместе… ну, э… всего около пяти месяцев? Да, около пяти месяцев.
— Звучит, будто это будет серьёзно, — мягко сказала его мать.
— Нет, — коротко ответил Чонгук. — Это не будет серьёзно. Это
уже серьёзно, мама. Я люблю его. Я безумно люблю этого человека.
— У него есть имя? — Чонгук был поражён тем фактом, что это спрашивал его отец, а не мать.
— Ага. Чимин. Пак Чимин. И он потрясающий. Красивый, умный, талантливый, добрый. Я хочу, чтобы вы с ним познакомились. И с Минджи.
— Минджи?
Чонгук прочистил горло.
— Его дочь, — он сделал паузу и понизил голос. —
Наша дочь.
— Чонгук, — изумленно ахнула его мать.
— Послушайте, я знаю, это кажется безумием, но просто поверьте мне, ладно? Она такая потрясающая, вы обязательно полюбите её. Ей пять лет и она прекрасна, мама. Боже, она такая прекрасная…
— И ты… решил принять её? — Чонгук не мог винить отца за то, что он был сбит с толку и спросил, что получилось в итоге.
— Думаю, можно сказать, что она приняла меня. И я согласен с этим. Так, ладно. Мы все вам расскажем, когда встретимся, ага? — его родители не сразу же дали согласие на встречу, но в конце концов, похоже, они все равно с нетерпением ждали знакомства. — Но, эм, мама, папа? Знаете, у Чимина не было хорошего опыта общения с людьми. Его родители… Ну, его мама медленно принимает все это —
очень медленно — но его отец настоящий осел. Так что для меня действительно будет много значить, если вы покажете ему то же доброжелательное принятие, которое вы научились показывать мне.
— Конечно, милый. Мы не можем дождаться встречи с ними, — заверила его мать. — И ещё, Чонгуки. Не мог бы ты прислать нам несколько фотографий этой милой девочки и удивительного парня?
Чонгук практически чувствовал, как его глаза исчезают за широкой улыбкой.
— Да, мама, я обязательно пришлю.
— Хорошо, детка. Я очень сильно люблю тебя, милый. Мы устроим встречу с Чимином перед свадьбой.
— Спасибо, мама. Люблю тебя, — Чонгук завершил звонок и глубоко вздохнул, прежде чем встретиться с любопытным взглядом Какуны. — Все прошло лучше, чем я ожидал, — он наклонился и погладил щенка по голове. — Пошли домой.
