Красная нить судьбы. Часть 2. Продолжаем рукоблудить!

             — У нас какой-то праздник? — Рэйкс, вот тут вообще никто не сомневался, резко приземлился за стол, утягивая за собой очумевшего и явно недавно проснувшегося Иллиана. Средний сын в данный момент подходил под выражение: упал с сеновала, тормозил головой. Забавности добавлял и его неряшливый вид. Точно он всю ночь работал, усердно так, без отдыха. Потом лёг спать, а его нагло подняли. Иногда именно так и бывало.       — Почему ты так решил? — не понял Маркус, расставляя последние чашки на столе, чтобы дотянуться могли все.       — Салатики всякие разные, — Рэйкс голодно сглотнул. У домашних уже складывалось впечатление, что у драгана глисты. Жрёт чуть ли не двадцать четыре на семь, а нигде не откладывается. Даже у Хестана не было такого дикого голода и бесконтрольного желания пихать в рот всё что можно. А Рэйкс просто ничего не мог поделать: любил вкусно покушать. Вкусно и много. Он даже представлял себя откровенным жирдяем, которым станет лет через сто с такой кормёжкой. Как на убой практически. Хотя с таким активным демоном по ночам и работой, где требовалось много и достаточно часто двигаться, это маловероятно.       — У Лаимма хорошее настроение, и он решил нас побаловать, — хмыкнул Маркус, покосившись на недовольно запыхтевшего Хестана. Конечно, это же он попросил у своего Пиражуни салатик мясной, а тут чего-то все притащились. На фига тащились? Никто же их не звал! Хестан так и мечтал, что любимка сделает салат, они уйдут в комнату, где Хестан уляжется на его ляжки, попутно их всяко-развратно лапая, а тот будет кормить его с ложечки. Романтика! Не судьба…       — Похоже, папа не особо в восторге, — хихикнул Иллиан. Заметив на кухне Кристана, он выпрямился, разглядывая брата. Увидев в его руках какие-то плошки, и что он показывает их мапе, волосы на затылке попытались встать дыбом. Осознание, что младшенький помогал при готовке, заставило Иллиана уставиться на Рэйкса, который не терял надежды, что и его любимый возьмётся греметь посудой в попытках приготовить хоть что-то. Но лучше оладушки, которые чуть ли не стонать того заставляли, только попав в его рот. Извращенец какой-то.       — А оладушков нет? — от вопроса Рэйкса Иллиан чуть со стула не сверзился: только что сам о них подумал. Когда стало понятно, что никто оладьи не делал, Рэйкс заметно пригорюнился. Казалось, что их он мог есть без остановки каждый день на протяжении длительного времени. И тут Рэйкс ничего не мог с собой поделать. С детства их обожает и не приедаются. А у Лаимма они получаются мега вкусные. Да ещё если он начинает над оладьями изгаляться, добавляя ваниль или что-то подобное, то можно и язык прикусить. Или проглотить.       — Рычалка! — с недовольством закричал Лаимм, погрозив тому кулачком. — Заставляй Ильку учиться тебе их готовить! А то ишь, я тут на кухне целый день, а он, видите ли, творческая личность! Как дам по жопе больно!       — У каждого свои таланты! — возмутился Иллиан. — Не обязательно всем возле плиты стоять!       — Вот как перестану стоять, посмотрю, как запоёте, — фыркнул Лаимм.       — Можно не нада? — тихо взмолился Хестан, чуть не сев мимо стула от такого заявления.       — Канешна! — присеменив к демону, Лаимм чмокнул его в щёку. — Только тебе готовить буду! А этим! — тычок пальцем в сторону Рэйкса и Иллиана, — не буду! А Касатуня уже сам кое-чего умеет!       — Я молодец! — горделиво вздёрнув носик и улыбаясь от уха до уха, Кристан упёр одну руку в бок, второй показав два растопыренных пальца.       — Очень молодец, — с хитрым прищуром отозвался Маркус, рассмеявшись, когда инкуб, стушевавшись, мило потупился.       — Соглашусь с Иллианом — не всем дано готовить, — зашедший в кухню Агел развёл руками. — Если нет желания, то и навыков не будет. Простая порча продуктов. Я, конечно, могу яйца пожарить, но если желания на это нет, то хана им. Как пить дать сожгу.       — Да просто признайтесь, что жопы ленивые, — протянул Лаимм и зыркнул на покивавшего на слова ангела среднего сына. От взгляда мапулички Иллиан замер с видом, что его тут нет.       Тихо посмеиваясь над своим семейством, Хестан смотрел то на одного, то на другого, во всех видя лапку своего Пиражуни. Чтобы Кристан просто даже помогал по кухне? Никогда такого не было! Ни разу в жизни. А теперь младшенький, странно вышагивая, смешливо задирая ножки, утопал следом за семенившим мапой, чтобы доделать остатки и прибраться хоть немного. Ещё вчера дети друг друга убить пытались, дабы показать, кто круче, а теперь один из них что-то восторженно щебечет лесному эльфу, ставшему для всех палочкой-выручалочкой. Хестан с каждым днём всё больше уверялся, что ещё немного, и Кристан начнёт готовить не хуже горячо любимого мапули. Ну, если учесть, что их ждёт переезд, то это, безусловно, будет хорошим подспорьем. Не все же умели из ничего делать что-то — в плане еды.       Хестан с любопытством глянул на что-то обиженно бубнящего Иллиана. Хестан не переставал возвращаться к одной и той же мысли, что средний сын стал определённо в разы лучше. Он перестал быть пресмыкающейся амёбой, которая беспрекословно слушалась старшего брата. Теперь у него есть своё видение мира. Есть своё мнение. И есть мужик под боком, на которого он вечно ворчит аки старый пердун. Хестан молча восхищался драганом, удивляясь его стойкости.       Хотя чего удивляться? Он сам терпел некоторые странности своего Пирожочка, до сих пор не осерчав на его любовь к лошадкам. От воспоминаний, как Лаимм кидается на шею Кентриса, ибо кентавр, становилось дурно. Если быть точнее — ревниво. Только понимание, что кентавру лесной эльф никуда не упёрся, помогало держаться. Но тут же разум подкинул, что Вэйлан встречается с конём. Тут уже не кентавр, двуногий, как и звергоны. Хотя в данном случае Карас зверянин. И если они тоже переедут, чтобы жить вместе, перед глазами Лаиммки будет мелькать его маленькая слабость. Под два метра ростом, с конскими хвостом, ушами, ногами и глазами. Хестан заранее пожелал себе стойкости и терпения.       Мотнув головой, Хестан вернулся к своей разросшейся семье. Кухня для её большинства служила, чтобы хранить что-то готовое в холодильниках, ну и для разогрева чая. Не факт, что Иллиан всё-таки возьмётся за все эти вилки, ложки, чашки, плошки и так далее. Скорее будет ворчать, что приготовлено что-то вредное для здоровья. Всё слопает и всё равно будет ворчать. А потом наверняка получит ладошкой по жопе и будет обиженно сопеть.       Всё меняется и ничего на месте не стоит. С одной стороны пугало, а теперь наоборот, ещё больше хочется узнать, что же ждёт их впереди. Особенно половинчатую парочку. Хестан глянул на Агела. Ангел с невозмутимым видом обсуждал приготовление пищи с сетующим на него Лаиммом. То ли ругаются, то ли… непонятно ничего! Но вроде драться не лезут. Уже хорошо. Вот она — семья! Со всеми её странностями, плюсами и минусами. Каждый день преподносит что-то интересное. Не такое, как вчера.       Поглядывая то на Лаимма, то на Агела, Хестан даже не пытался вклиниться в их своеобразную беседу, из-за которой никто даже к еде не притронулся, вертя головами с круглыми глазами. Будучи не очень сообразительным, Лаимм и половину фраз более хитрого ангела воспринимал не тем, что они означали на самом деле, из-за чего рождались нелепые моменты. Но пришло это к закономерному финалу: удар ладошкой в лоб. Правда Агел попытался его избежать, но мало того что не вышло, так ещё и сам себя со стула уронил. Довольный собой Лаимм вернулся на своё место, с которого показал ангелу язык, назвав его вредным врединой.       Состояние Агела — его желание привлечь к себе немного внимания — Хестан прекрасно понимал. Сам испытывал то же, когда уезжал в командировку. Без своего Пиражуни не засыпалось, не работалось, вообще ничего не делалось. Настолько сильно привыкнув к его нахождению рядом, Хестан чуть волком не начал выть, ощущая тоску. Агел испытывал то же самое. Всё внутри него тянулось к Хэльмиру, который непонятно когда вернётся домой. И чем больше Хестан на него смотрел, тем сильнее хотелось плюнуть на сказанное ранее и вытащить старшего сына с границы. Складывалось впечатление, что ангел начинает угасать без должного внимания. И хоть он не закатывал истерики, подобно Лаимму, всё же страдал не меньше. Просто он более сдержан.       — Сделаю, — с тяжким вздохом протянул Хестан, подпирая щёку кулаком.       Само собой его никто с ходу не понял. Несколько пар глаз уставились на главу дома.       — Спасибо! — Агел так просиял, что стал светиться не хуже Лаимма, ещё и ушки так раскрыл, точно собрался обнять ими кого-нибудь.       — Тё происходит? — Лаимм недоумённо крутился, разглядывая мужа и друга.       — Ничего, — хмыкнул Хестан и с готовностью открыл рот, когда Лаимм, вывозив кусок мяса в соусе, протянул ему, сам смешно открыв ротик. Причмокивая губами, Хестан закатил глаза от удовольствия. Мясо и так нежное получилось, а тут ещё в соусе, оно точно пропиталось сильнее и теперь просто таяло на языке. Обычно Хестан всё запивал крепким кофе, но в последнее время стал реже его пить. Не хотелось портить дивный вкус приготовленной с любовью пищи такой горечью. Хотелось понаслаждаться едой чуточку больше. Особенно когда его такой милун кормит. Если бы не семейство, Хестан бы точно его утискал всего. До состояния ленивого червячка…       Смотря полными любви глазами на своего демона, Лаимм скармливал ему свою порцию мясного салата, вытаскивая только мясные кусочки. Дай Хестану волю, и он самого эльфёнка «сожрёт». Раз десять за ночь. Бедный эльфёнок…       Лаимму были как-то до лампочки ночные приключения под одеялом — хотя такое было редкостью. Хестан в этом плане был тем ещё выдумщиком. Всё время аргументировал: мы что, старики под тыщу лет, чтобы трахаться в одной скучной позе? Попробуй на это что-то веское ответить. Лаимму же было первостепенно накормить всю ораву голодных ртов. Особенно это касалось его персонального демона. А то вечно: припрётся с работы, грохнется трупиком поперёк кровати — особенно если на ней Пирожочек сидит — и попробуй его подними. Нет, конечно, поднять-то его можно, но это будет уже не то. А вот если готовишь, и запахи разлетаются по всей квартире, так ещё можно расшевелить.       Ели практически в полном молчании. Хестан смаковал выпрошенный салат, заедая теми самыми картофельными шариками. Фрикадельки вегетарианца. Доминанты их оценили не особо, больше внимания уделяя мясным блюдам. Зато плодоносящие поедали их с интересом, делясь впечатлением. Хестан не понимал, чего в них такого особенного: ну пюрешка, ну скатанная в колобочек, ну с пряностями и зеленью. Чего такого-то? То ли дело мяско! Особенно с чесночным соусом. Особенно приготовленное с любовью!       — Огромное спасибо! — прорычал Рэйкс, потягиваясь довольным котом. — Это было невъебенно вкусно!       — Можно было не ругаться, — озадачено выдал Лаимм, жуя свой фруктовый салатик. Смешно было, когда он закончил кормить Хестана мясом и подсунул дольку апельсина. У демона от такой подставы чуть глаза из орбит не выкатились.       — Прости! — Рэйкс погладил живот, подмечая, что мышцы определённо начинают пропадать. Он глянул на Маркуса, прикидывая, меняется ли напарник. Определённо оставался таким же. Ибо не жрал от пузы.       — Ой, ну простите, что я такой неумеха! — фыркнул Иллиан, резко отворачиваясь.       — Не прощу! — Рэйкс сделал так же.       Иллиан на своего супруга уставился идеально круглыми глазами, не понимая, серьёзно ли тот. Или же опять дразнит. Не успел Иллиан обиженно надуться, как резко повернувшийся Рэйкс подхватил его на руки, подскакивая на ноги.       — А тарелки-то?! — крикнул им вслед Хестан.       — Да пусть идут, — хихикнул Лаимм, махнув на них лапкой.       — Спасибо! — следом поднялся Агел. — Лаимм, это было бесподобно! Кажется, ты бьёшь собственные рекорды! Было безумно вкусно! А за салат из цитрусовых особое отдельное спасибо! — он хитро подмигнул засмущавшемуся от похвалы другу. Хестана же наоборот перекосило от этого. Не то чтобы он не любил апельсины, просто это было слишком неожиданно.       — Да-да! За салатик спасибо-преспасибо! — запыхтел Кристан, смешливо поморщившись от кислоты лимона.       Посмеиваясь над инкубом, Агел собрал свои приборы и убрал за Рэйксом с Иллианом, отнеся всё на кухню. Чтобы не скидывать всё на Лаимма, он составил посуду в посудомойку, мелкие остатки предварительно скинув в перерабатывалку. Остальное же пришлось оставить, ибо народ ещё ел. Особенно смешил Кристан, который воровато таскал с плоской овальной тарелочки кусочки рыбки, нарезанные длинными палочками. Как будто кто-то ему за это по рукам надаёт. Особенно было смешно, когда на тарелке остался один кусочек. Вроде и хочется стырить, а с другой стороны сам всё сожрал, надо бы и оставить. Или лучше доесть?..       — Большое пасип! — Кристан, подскочив на ножки, опрокинул стул. Ойкнув, он бросился поднимать предмет мебели, чуть не сметя хвостом со стола свои тарелки, благо Маркус умудрился его перехватить.       — По жопе как дам! — Лаимм погрозил ему кулачком.       — Я же не специально! — захныкал Кристан, сделав виноватый вид.       — Сё, топ-топ атседава! — скомандовал Лаимм. — И не хихикать мне тут! — он снова погрозил посмеивающемуся Кристану кулачком.       А младшенький не долго думая подлетел к мапуличке, смачно чмокнув в пухлую щечку. Лаимм даже грешным делом подумал, что ему сейчас челюсть свернут. Отскочив обратно, Кристан шустро похватал тарелки с приборами и помчался на кухню, чтобы сделать так же, как Агел. Только вот он замер в проёме, таращась на последний кусок рыбки.       — Съешь! — искусителем пропел Маркус в самое ухо любимки.       Кристан покосился на него испуганным взглядом и, нервно сглотнув, всё-таки запихал кусочек в рот, активно жуя и постанывая от удовольствия. Посмеиваясь над возлюбленным, Маркус легонечко его подтолкнул, чтобы тот ушёл с прохода. Вместе они расставили всё по местам и вместе же утопали в свою комнату. Поели, можно и поспать!       — Дети! — многозначительно протянул Лаимм, кивая самому себе.       — Ленивые жопы же.       — И это тоже!       — Одно другому не мешает? — рассмеялся Хестан.       — Канешна! — делая важный вид, Лаимм спрыгнул со стула, убирая остальное. То, что от продуктов на столе ничего не осталось, его даже не поразило. Перестал этому удивляться давным-давно. Хестан как-то наворчал, что надо бы поумерить пыл, а то красивые мускулистые доминанты, внушающие своим видом страх, ужас и всё остальное, превратятся в круглых круглышей, которые только смех и будут вызывать. Лаимм на это ему ответил гениально: не жрите! Попробуй тут не жрать, когда так вкусно! В этом плане не помешало бы взять пример с Маркуса, который меру знал и точно голодный живот не набивал. Тут важную роль играла принадлежность к расе, ведь люди не так уж фанатеют от мяса. Они могут спокойно довольствоваться и овощами с фруктами и корнеплодами. А вот тем, у кого в генах есть звериное начало, сложнее.       Хестан не отрываясь следил, как Лаимм наводит окончательный порядок. От него так и веяло заботой и уютом. Хестан никак не мог на него насмотреться. Такой маленький, неказистый, капризный, вредный, но такой солнечный, понимающий, всепрощающий. Столько всего разного собралось в этом милашке-пухляшке, что даже интересно, как он умудряется со всем этим справляться.       — Тиво? — замерев возле стойки, Лаимм потыкал пальчиком Хестана в нос.       — Смотрю, как чистоту наводишь, — улыбнулся тот.       — Каждый день это делаю, — Лаимм пожал плечами.       — Ничего особенного в этом не видишь, — констатировал Хестан. — А для меня это важно. Очень!       — Ага, — Лаимм снова потыкал его пальчиком в нос. — Особенно после устроенного тут срача. Низя же так! — он погрозил ему тем же пальцем.       — Само как-то вышло, — Хестан обворожительно улыбнулся.       — Обольститель ж ты мой, — расхохотался Лаимм, бросаясь мужу на шею, и задорно заверещал, когда тот перетянул его к себе, принявшись кусаться и щекотать.