Другой Дозор

Извините за задержку, эта глава была очень сложной для меня. Не выношу страданий персонажей, я вообще невыносимый оптимист. А тут полный ангст. Ну, удачного прочтения вам. Дневной Дозор находился в самом центре загруженной Москвы, но открывать портал Наде совсем не хотелось. Настроение было настолько меланхолическим, что Городецкая шла не по Сумраку, а по обычной пыльной и грязной улице. Прохожие, торопящиеся на работу, с недовольством смотрели на спокойную девушку, идущую по тротуару с наушниками и плеером. Не вслушиваясь в замысловатые строки, она просто наслаждалась музыкой. Непроизвольно просматривая людские ауры, Надя улыбалась. Как все у них просто. Женщина радуется от того, что у соседки поломалась стиральная машина. Мальчишка прыгает от счастья, глядя на сияющие мыльные пузыри. Парень хмурится из-за потери ключей. Люди. Как хорошо им, и как плохо. Только они этого не знают. Идут себе по улице. Улыбаются. Плачут. Гесер всегда утверждал – Ночной Дозор работает с людьми. Но смотрел ли он в их души? Порою многогранные, порою плоские и тупые. Но каждая из них обладала настоящей, истинной магией. Надя знала, что, грубо говоря, она самый большой паразит на Земле. Пользуясь своей Силой, она забирает людскую. Грустно от этого? Нет. Стыдно от этого? Нет. Это жизнь Иного. Это – цель Иного. И нет другого пути. Надя услышала шум подъезжающей машины и улыбнулась. Солнце припекало, жара уже подкрадывалась к городу, и Шагрон был очень кстати. - Опаздываем, Светлая? – Знакомый насмешливый голос звучал странно посреди шумного центра Москвы. Конечно, никто из них не ставил отвлекающих сфер – Силу не разбазаривают на такие мелочи. Надя ответила на наглую реплику Шагрона: - Ну, Темный, мой шеф не заставит меня «слизывать с паркета собственную кровь». Маг приветственно махнул рукой и указал на сидение машины. - Подвезти? Ты к нам, в Дозор? - Подвезти. К вам. Всю дорогу Надя слушала веселые истории из жизни Темных, рассказанные Шагроном. Он шоферил очень хорошо, не смотря на большое количество машин, Иные не попали ни в одну пробку. И повествователь из Шагрона тоже вышел замечательный. В машине, новенькой, красивой, были удобные сидения, работал кондиционер, и Надя чувствовала себя комфортно. Странно, шеф говорил, что общаться с Темными для Абсолютной Светлой – каторга, а на деле – ничего подобного. Вот уже два дня Надя работала в Дневном Дозоре, и единственным раздражающим ее объектом оставалась Анна Тихоновна. Сказав об этом Шагрону, она получила весьма нецензурную реплику в адрес ведьмы. Он заявил, что Анна Тихоновна – старая карга, портящая настроение одним своим видом. Больше он ничего не сказал, даже прикусил язык – настолько боялся своей неприятной коллеги. У Нади в голове на секунду промелькнула мысль, что если их кто-то увидит, Завулон, например, то может подумать нечто неправильное. Молодая девушка, красивый парень, вместе едут на работу. Один другую подвозит, при этом они радостно смеются и общаются, как старые друзья. А на деле-то – враги. Темный и Светлая. Грубая, четко очерченная временем граница. И неприятная какая! Городецкая прогнала глупую надежду на то, что Завулон будет ревновать. Мама сказала: «Что за попытки подката к моей дочери». Но это, конечно, был далеко идущий, хорошо продуманный план. И никуда Надя от него не денется. Артур специально ее в себя влюбил? Вполне может быть. Это ведь можно сделать не только заклятиями. А от любви, как говорилось, не сможет защитить даже Пресветлый Гесер. Уже знакомое здание Дневного Дозора показалось на глаза довольно быстро. Из раскрытого окна дул горячий, сухой ветер, Шагрон аккуратно поставил машину на стоянку. Стекла магазинов смешно отражали яркий солнечный свет. Сейчас бы легкую прохладу Сумрака…. Жара палила и уничтожала гарью. Казалось, кипел сам асфальт. Нелепые ящики кондиционеров влекли к месту работы. Вот только работать совсем не хотелось. Надя и Шагрон из машины намеренно не выходили. Городецкая для порядка спросила: - Ты почему опоздал? - Ночь выдалась не из легких. Захотелось поспать. Честно говоря, насчет шефа, я не уверен, что он сам сейчас на работе. Я понятно, а ты, примерная Светлая, будильник не завела? - Во-первых, что за глупый эпитет «примерная»? А, во-вторых, каюсь, проспала, причем с недобрым умыслом отдохнуть. У меня тоже не все гладко было. - Учитывая совместное нежелание работать, и такую же обоюдную надобность, позвольте, дорогая Светлая, предложить вам руку! Надя насторожилась: - И сердце? - Из машины выйти, Городецкая! - Извольте, благородный Темный, извольте. Шагрон обошел машину, открыл черную дверцу и галантно подал Наде руку. Совсем как в первую их встречу. Только теперь Светлая не отказалась. Она вышла, изобразила что-то, похожее на дамский реверанс и изумилась. Лицо Шагрона вытягивалось на глазах, выражая суеверный ужас. Он маленькими шажочками скользнул в сторону, продолжая смотреть Наде за спину. Девушка догадалась обернуться. А там, сзади, опираясь о ровную бетонную стену, стоял Завулон. Он был в идеальном сером костюме, черной рубашке, с таким же одурманивающим одеколоном. Надя невольно им залюбовалась и еле сдержала сладостный вздох. Но, увидев выражение лица Завулона, Городецкая отшатнулась. Внешне он оставался спокойным. Только серые глаза медленно превращались в янтарные, а зрачки вытягивались, приобретая вертикальную форму. На кончиках пальцев проступала черная кожа, ногти заменились стальными когтями, а на губах играла презрительная, убийственная усмешка. Надя почувствовала, как в душу холодными щупальцами вползает страх. Вспомнились слова Шагрона о «взбешенном шефе». Завулон отошел от стены, не глядя на Надю, приблизился к своему подчиненному. Шагрон вжал голову в плечи, прикрыл глаза, готовясь к страшной смерти. - Пол. – Спокойно сказал Артур. - Какой пол? – Пискнул несчастный Темный, с ужасом рассматривая асфальт под своими ногами. Вместо ответа, Завулон схватил Шагрона за ухо и потащил в сторону Дневного Дозора. Тот вопил, пытаясь высвободиться, но получалось не очень. Шеф Темных не скрывал картину от прохожих, которые откровенно смеялись над проштрафившимся оперативником. Из окон начали высовываться Иные, тоже с интересом наблюдавшие за разбирательством. Надя, набросив на машину отвлекающую магию, побежала вслед за Завулоном и безуспешно вырывающимся Шагроном. Она хотела что-то сказать Артуру, но на горло накатил ком, сдерживающий все слова. Она надеялась объяснить, что Шагрон просто ее подвозил, но, с другой стороны, зачем Завулону это знать? Он наказывает оперативника….. Кстати, а за что он его наказывает? Подобная мысль в сложившейся ситуации показалась Наде абсурдной, поэтому она поспешила догнать шефа Дневного Дозора, хотя бы, чтобы узнать участь Шагрона. Когда Завулон вошел в Дозор, он преспокойно протащил Темного по лестнице на третий этаж, где их ждала счастливая Анна Тихоновна. Перед ней стояло ведро с мутной водой и швабра. Шагрон, отпущенный Артуром, стонал, хватался за покрасневшее ухо и прыгал по всей оперативной комнате. Коллеги с удивлением наблюдали за происходящими событиями. - Шеф! – Завыл Шагрон. - Да? – Пробормотал Завулон, с удовольствием разглядывая швабру. - Что вы со мной сделаете?! - Я уже сказал: пол. Ты моешь пол. На глазах у всех. Анна Тихоновна, прошу проследить. Ведьма с радостью потерла руки. За дверью столпилось множество любопытного народу. Надя прекрасно поняла, что это наказание – настоящая пытка для уважающего себя Темного. А все остальные, конечно, были не прочь посмотреть на униженного товарища. Даже Гесер не шел на подобные эксперименты. Надя решительно обернулась к Шагрону и сказала: - Я помогу. Анна Тихоновна обрадовалась еще больше. Шагрон благодарственно кивнул головой, но осуществлению задуманного помешал холодный голос: - Нет. Представитель Ночного Дозора пройдет со мной. Надя ощутила, как по ее коже пробегают мурашки. От жестокого, повелительного тона, которым сказаны эти слова. Если он захочет….. Она просто не сможет ему навредить. Ненужная, брошенная игрушка? Может, Фафнир – это тоже своеобразный фарс? Надя пошла по коридору вслед за Завулоном. Она смотрела себе под ноги, глупо улыбалась и думала о том, что с ней будет дальше. Городецкая услышала тихую фразу Шагрона: - Шеф, не делайте с ней ничего. - Я сам решу, что и с кем мне делать. Лучше просто мой пол. Герой-любовник. – В последнем слове слышалось непередаваемое презрение. И такой же могильный холод. Войдя в кабинет, Надя не села на стул. Она остановилась прямо напротив кресла Завулона и вызывающе посмотрела прямо в его глаза. Не дождется он от нее позора! Никакой слабости! - Городецкая. – Сказал Артур без всяких эмоций. - За что вы наказали Шагрона? Надя перешла на официальный тон. Что ж, как ему угодно! Хочет злости и пренебрежения – пускай. Как же сложно смотреть на него, как на врага. Надя каждую секунду боялась лишь одного – прорвавшихся наружу эмоций, несчастного крика и слез. Она невольно вспомнила Алису Донникову. Тогда эта история, рассказанная папой, заставила ее вздрогнуть. А теперь она сама на том же месте. На месте дурочки, испытывающей непозволительную любовь, страшную боль. Совершающей предательство своих друзей, себя самой, своего Света. А он так просто…. - За его поведение. За неисполнение служебного кодекса. – Холодный голос. Призрачный голос. Невозможно-прекрасный голос. И такой далекий, будто доносящийся из самых глубоких, самых промозглых слоев Сумрака. И была в нем вечность. Та вечность, та Тьма, о которой говорил Гесер. И которую видеть не хотелось. И не смотря на это, не смотря на все это противоречие, Надя любила его! Больше жизни любила. Именно так, как и любят Светлые. Один раз и навсегда. - И в чем же заключается это неисполнение, Завулон? – Спросила Надя и в ее тоне прорвалась едва заметная истеричная нотка. Слезы подкатывали к глазам, их соленый прикус чувствовался на языке. Она знала, что он скажет. У Абсолютных магов есть такая интуиция. Линии реальности не просчитывают фраз разговора или эмоций. Это может понять только душа. - Вас не касаются дела Дневного Дозора. – Ответил Завулон, не глядя на Надю. Он смотрел сквозь нее, на стену с фотографиями, припоминая что-то. Как будто ее здесь и не было. Отсутствующий взгляд спокойных серых глаз. - Вам страшно ответить, Темный? – Это был жест отчаяния. Городецкая стояла напротив него, надеясь поймать мимолетный блеск или ухмылку. Завулон посмотрел на нее. Безжизненно, как на статую в заброшенном саду. Как на подвешенную ниточками марионетку. А кто она? Именно эта маленькая, глупенькая марионетка. Кукла без разума, без воли. Лишающаяся здравого сознания каждый раз, когда видит его. Дура. - Нет. Я никогда не позволю своим сотрудникам общаться с шавками Ночного Дозора. Это было слишком. Это было объяснением всему. Слезы все-таки брызнули из глаз. Надя болезненно прикусила язык, чтобы не разрыдаться во весь голос. Он не видел ее страданий. Она уже отвернулась. Голос девушки прозвучал сломленным, треснутым. Но она сказала: - Тем не менее, себе вы это позволили. Сила рванула из сокровенных глубин души. Она Светлым маревом ослепила здание Дозора. Разлилась по всем этажам, на миг Надя увидела все. Эмоции, страхи, события. Отрывки будущего, издержки прошлого. Сила протекала сквозь пальцы, разбивая щиты, ломая сознания, уничтожая ценные артефакты. Шагрон моет пол. Анна Тихоновна стоит над ним и бешено смеется. Она говорит что-то в адрес Нади, а оперативник злобно отвечает. В глазах Завулона сияет янтарный огонь. Но сияет раскаянно, слабо. Темные оборачиваются, глядя в окно. Там, за тонким стеклом, как тонкая корка разрывается на мелкие части мощный щит. Его осколки – огромные клоки Силы – летят в Сумрак. На первый слой, на второй, на третий. Рушатся, как сейчас хрупкая Надина душа. Открывается, разрывая слабое пространство, Светлый портал. И молодая девушка, глотая бессильные слезы, шагает в него, борясь с жуткой слабостью и манящей болью. Раздается печальный шепот Артура, но Надя уже не слышит его. Светлый портал закрывается, Сила медленно исчезает, а девушке все равно. Ей плевать. Сейчас в ее душе только боль, только гложущее мысли разочарование. И чудовищное понимание жестокости Сумрака и призрачного мира Иных. Дневной Дозор исчез. Пропала Сила, вытекла, разрушая поставленные рамки. Надя опустилась на колени в кабинете Гесера. Она попала сюда непроизвольно – просто всегда приходила к шефу, когда ей было плохо. Или к шефу, или к родителям. - Надя? – Вопрос Бориса Игнатьевича прозвучал понимающе, тихо, устало. Может, он знал с самого начала? Может, все это было задумано ради достижения Надей уровня вне категорий? Вполне возможно. И даже вероятно. - Да. – Городецкая не могла выговорить ничего больше. Не из-за потери Силы – ее осталось довольно. Из-за душевной пустоты, которая черной рукой накрыла все, что было раньше. Так чувствуют себя преданные люди? Именно так? Предательство – ниже Света. Предательство – ниже Тьмы. Предательство – приоритет Бездны. Неужели ты опустился до такого, Великий Темный маг? Неужели все, что о тебе говорили – правда? А все, что раньше думалось Надей – ложь? Почему же так? Почему? - Это Завулон? – Тихо прошептал Гесер, беря Надю за плечи и сажая на стул. Он аккуратно положил ее голову на спинку, помог не упасть и присел рядом, продолжая придерживать за руку. Теперь девушка лишь слабо кивнула. Гесер ударил кулаком по собственным коленям. Надя никогда не видела его таким злым. Он проговорил четко, уверенно: - Я думал, он не сможет причинить тебе зла. Прости меня, Надя. Прости. Я чувствую, как тебе больно. Я ведь твой учитель. Артур поплатится. Хотя, я уверен, что он уже платит. - Что это значит? – Городецкая напряглась и смогла выпрямиться. Глаза ее горели странным огнем. Она уже начала что-то осознавать. Смутная мысль забрезжила в ее голове, постепенно, яснея. Картинка складывалась из тысячи обломков. Спрятанные взгляды Гесера, Ольги. Печальные улыбки родителей. Плата…. Плата за Судьбу. - Надя, я обещал Светлане, что расскажу тебе это позже. Она не хотела, чтобы ты знала. Пойми, нам всем было очень тяжело скрывать. Об этом знает всего пять человек. Ничего страшного. – Голос шефа сильно дрогнул. Он продолжал держать руку Нади, но она резко выдернула ее. - Говорите, Борис Игнатьевич. – Силы постепенно возвращались, а мысль придавала энергии. Вот теперь все ясно. Тайна раскрыта. Как можно было не догадаться?! Но Надя хотела услышать это от Гесера. Из его уст. Пусть объяснит, как врал все это время. Девушка знала, что обида не будет долгой. Светлые не винят. Светлые помнят. И память ничто не сможет стереть. - Надя, ты знаешь, что твою Книгу Судьбы переписала Ольга. Ты, благодаря нашему вмешательству, стала Абсолютной Светлой Иной. Я был ужасно рад удачному исполнению плана, но…. Я не учел одного. Судьба всегда требует платы. Я ожидал чего угодно. Я на все был готов. Но я не знал, насколько ошибался. След Мела всегда тянул за собой кровь и пламя. Он заметал города, стирал жизни. Но в этот раз Судьба пошутила слишком жестоко. Она потребовала в плату любовь – драгоценнейшее из сокровищ Света. Любовь к тому, кто не умеет любить. Не умел. Я понял все, после рассказа Ольги. Мы сразу объяснили Светлане, Антону. Они имели право знать. Надя, вы завязаны. Ты и Завулон. Вы завязаны. Как твои отец и мать. Ваши Судьбы вместе – навсегда. При первом взгляде вы влюбились друг в друга. У тебя ведь было чувство, что ты понимаешь его лучше себя? Что готова на все ради него? У него также. Пойми, Надя, он тоже любит тебя. Может, не до конца понимает это, но он тебя любит! Вы завязаны! Это Судьба! Я ничего не мог поделать. Завулону больно, когда больно тебе. Я не знаю, как он позволил тебе испытать такую горечь. Но сейчас ему наверняка приходится платить. Надя. Прости меня. Я должен был сказать раньше. Прости меня. - Вы! – Надя задыхалась. Она выслушала всю речь Гесера на одном дыхании. Первая мысль была проста. Мы завязаны. Он меня любит. Он тоже меня любит. По-настоящему. А потом пришло страшное, давящее понимание. Неясный стыд, горечь, осознание предательства самых близких ей людей. Гесер. Ее любимый учитель, который разделял с ней всю боль, все душевные раны и страдания. Как он мог так долго лгать ей, так долго скрывать от нее? Пресветлый Гесер! Где же был твой Свет? Родители. Мама и папа. Светлана и Антон. Любимые, самые лучшие в мире родители. Они никогда не желали ей зла. Почему так несправедливо? Почему? Ольга. Образец строгости и мудрости. Пример Великой Светлой Иной. Надя всегда хотела быть похожей на Ольгу. И она это знала. Так ласково объясняла, весело улыбалась. Зачем? Никто из них не понимал насколько это важно? Они завязаны. Судьбой. И шансов вырваться нет. Да, и не хочется. Теперь все становилось понятным. Что может заставить полюбить Иного, не умеющего этого? Только Книга Судьбы. Действительно. Как все просто. Сама бы догадалась. Будь Надя чуточку умнее. Не смотри она на мир через розовые очки. С Гесером говорить не хотелось. Он все равно прекрасно знал каждое ее слово. Шеф опустил голову. Он чувствовал себя виноватым. И он был виноват. Надя встала и вышла из кабинета. Слезы уже не текли. Может, их не осталось. И с чего сейчас плакать. Если подумать, они все правильно сделали. Что понимает глупая девочка, пускай ей и всего двадцать лет? Москва молчала. На втором слое Сумрака всегда очень тихо. Надя шла по второму слою, чтобы случайно не встретить какого-нибудь Иного. Теперь она вообще не слышала музыки. Не хотела слушать. Синего моха не было. Ничто не вытягивало Силу. Кроме самого Сумрака. А он с жадностью поглощал все эмоции, всю внутреннюю магию Нади. Ненасытное, гадкое существо. Бросить бы все. Да нельзя. Нужно сначала разобраться с Фафниром. Девушка поняла, что ей просто необходимо отвлечься. И мысли потекли насыщенным потоком. Все эти звенья, связанные с магом, так умело открывающим Печати, не имели логичного окончания. Не хватало одной детали для сложного паззла, чтобы все сложилось на места. Какой-нибудь случайности, неосторожного заклятия, клочка ауры. Но такие маги не оставляют таких глупых следов. Следовательно, их нужно к этому вынудить. Надю ударило по голове азартной, самоубийственной мыслью. Она – практически единственная, способная поймать этого мага. Она идет сама по вечерней московской улице. Все эти разбирательства заняли довольно много времени, хотя показались всего парой секунд. Она сейчас – идеальная приманка для неизвестного или его соратников. Надя даже воровато оглянулось по сторонам, но Сумрак оставался спокойным. Ни одного странного движения, ни тени магии. Но, к сожалению, мысли Абсолютных магов имеют вредную привычку сбываться. Надя завернула в ту самую злосчастную подворотню, где папа убил вампира, где Андрей Тюнников встретился с Зеркалом. И только поставленный заранее щит спас ее от мощной атаки. Надя отшатнулась к стене, стараясь разглядеть за клочьями Силы посылающего ее Темного. Свою защиту она усилила, подняв до уровня вне категорий. Свет пылал вокруг Городецкой, прыгал озорными языками, скрывая от вражеских заклятий. А Наде удалось добраться до Темного. Это оказался слабый ведьмак, в руках которого сиял заряженный огромной заемной Силой жезл. Не стоило особых трудов узнать в этой Силе Силу неизвестного мага. Какая же путаница получалась! Маг, заключив с Фафниром контракт, получил заемную Силу Дракона. Теперь у этого ведьмака заемная Сила мага, который занял ее у Фафнира. Свет и Тьма, как говорит папа. В следующую секунду Наде стало не до шуток. Она попыталась наслать на ведьмака одно из сильнейших светлых заклятий, но магия отскочила от его щита, как горошина. Еще одна попытка – тоже провал. Щит не пропускал магию Света. Никакую. Надя читала об этом в какой-то книге. Волшебники, наделенные огромной энергией, способны создавать щиты, отражающие магию одной из Изначальных Сил. При этом любое заклятие второй Силы проходит сквозь щит с легкостью. Положение казалось патовым. Надя и ведьмак с непробиваемой защитой. Но тут Темный взревел, его лицо исказилось, и из жезла вырвался жирный, толстый черный луч. Он ударился об Светлую стену и разбил ее. Она разлетелась. Лучшая Надина защита. И теперь девушке стало страшно. Она вплотную прислонилась к стене, вжала ногти в ладони и начала перебирать все возможные варианты. Гесер, Ольга, Светлана – невозможно, нет толку. Открыть портал? Но вокруг нее Сумрак был закрыт от светлой магии. Неизвестный маг учел все. По этой же причине уйти на шестой слой не удавалось. Оставалось одно – искать помощи у Темных. Мимо проходящие – глупо. Право вызова Завулона. Эта постыдная идея пришла Наде в голову, когда она только увидела ведьмака. Но была отброшена за ненадобностью. Выбора не было. - Завулон, приди! – Крикнула Надя. – Завулон, помоги мне! Завулон! У ведьмака расширились глаза. Он с ужасом посмотрел на Надю. В молчании прошла долгая минута. А потом ведьмак расхохотался и снова поднял свой жезл. Надя медленно осела на пол. Не придет. Он не придет. Конечно, зачем ему это. Гибель Абсолютной Светлой в грязной подворотне ужасно выгодна Дневному Дозору. Тьма заклубилась вокруг и поползла к Наде. Прости, Гесер. Ты не врал мне. И прощай.