SCP: Adventures in Russia

      — Итак, перекличка, — громко сказал Чумной, доставая из сумки блокнот. Сейчас почти вся компания находилась рядом с калиткой. С минуты на минуту они поедут на этот проклятый праздник, чтобы забрать оттуда объектов. Всё уже было спланировано: они поведут их через лес к большому заброшенному дому, который расположен в этом лесу. Они там будут какое-то время находится, пока монстры не будут готовы напасть на фонд и освободить остальных из этой старой, дряхлой и вонючей клетки.       — Д-шки.       — Здесь! — отозвались два парня, державшие в руках по ящику патронов. Как и все остальные, они сильно волновались. Это и не удивительно, когда вы отправляетесь на операцию, от которой зависит многое: свобода, жизнь и статус.       Началась операция «Боярышник» (названии которой, кстати, придумал Дед).       — Стас.       — Тут!       — Объекты.       — Здесь! — выкрикнули в один голос Феня со Скромником       — Так, а где Дед с Маской? — спросил у всех Чумной.       — Кхм, тут я! — сказал вышедший из своего «карманного домика» Старик. Он сейчас был в своём красивом костюме, который он прикупил (на самом деле, незаметно своровал ночью) в одном из местных магазинов: бежевая клетчатая рубашка и чёрные бриджи непривычно смотрелись на нём. Все привыкли к его старой потрёпанной жилетке, которой, как минимум, один век. В добавок на нём был ещё чёрный чепчик, который Стас нашёл на чердаке, когда разбирал с Котом хлам.       — Мне интересно… Что ты там делал, когда я сказал, что сейчас нужно быть на перекличке! — строго произнёс Чумной. Сейчас он, на удивление, был без своей всеми известной маски. Сейчас все могли внимательно рассмотреть бледное, с острыми чертами, лицо. Вот только смотреть на это лицо можно было до тех пор, пока он не посмотрел бы на тебя своими серыми глазами, от одного взгляда которых становилось не по себе. Лекарю не привычно, когда его прожигает взглядом вся компания.       — Нужно было кое-что сделать… — отмахнулся Дед и встал вместе с другими объектами.       — Бутылки пива от пыли почистить? — захихикал котёнок.       — Да я… — Дед остановился, когда из дома вышел Масыч. Увы, но маску 035-го никуда деть нельзя: её не покрасить, и от чёрной жижи никуда не избавиться. К тому же, как бы ты её не гримировал и не красил, она всё равно очень сильно выделяется. Даже пень поймёт, что это не кожа, а фарфор. На 035-го надели всё чёрное, и выдали платки, чтобы он вытирал свои «слёзки».       — А вы где были, сударь? — дёрнул бровью 049-й.       — Прихорашивался, — хихикнул он, — для такой луноликой пташки.       Лекарь поветрия никак не отреагировал на слова комика, лишь сказал «Выходим». Это, конечно же, немного огорчило комедианта, но сейчас нужно было думать не о реакции пташки, а о том, как можно незаметно забрать всё стадо объектов оттуда. По словам Йо-йо их там куча, уж больше десяти точно.       Все вышли к машине. Стас, закрыв калитку, сел в машину и усадил всех.       — Ну, с Богом, — с этими словами Стас завёл машину и те тронулись с места.       Пока те ехали, мимо мелькали знакомые домики, которые объекты уже запомнили в самых мельчайших деталях. Очень редко кто-то из них мог втайне выйти с территории дома Стаса и немного погулять по посёлку. Увы, но эта прогулочка могла продлиться не больше получаса, так как по посёлку ходили и простые люди, которые, заметив какую-то гуляющую по улице бесовщину, могли вызвать полицию (или экзорциста, кто их знает).       Лёня, прижатый к самому окну, с мечтательным видом смотрел на мелькающие мимо домики, которые начинали заканчиваться. Эти старые домики напомнили ему его родной посёлок, где он провёл всё детство. Увы, но сейчас он заброшен, и в нём давно никто не живёт. В том посёлке было весело: куча детей, с которыми можно хоть до ночи гулять; много развлечений и опасных мест, на которые сбегалась вся пузатая мелочь с посёлка.       Вот только после похода на такое место случилось кое-что ужасное, что дерёт сердечко рыжика по сей день.       — Эй, Кудряш, — окликнул его Кот, — чего задумался?       — Да так… Кое-что вспомнил…       — И что же?       — Родной посёлок.       — Ох, так ты тоже из Захолустья?       — Агась.       — Прям как и Хрюша.       — Так, а ты откуда знаешь? — возмутился Степан. Увы, но пенсионера не обделили местом в машине, и засунули в багажник. Как бы это зверски не звучало и не выглядело (пожилого дедушку запихнули в багажник, ну что за ужас!), он не жаловался, по крайней мере, сейчас. Клаустрофобией он не страдает, да и в темноте по несколько часов привык находиться.       Тут хочется приметить особый случай: как-то раз Старик по пьяне застрял в ящике. Да не абы каком, а в обычном деревянном ящике, и не мог оттуда вылезти. Там бедолага пробыл два дня, пока его по счастливой случайности не нашёл Чумной и не вытащил.       — Да так… Одна греческая птичка напела мне… — котёнок усмехнулся и посмотрел на Масыча, который сидел на переднем сидении рядом со Стасом. Из-за того, что в машине было мало места, Чумному пришлось устроиться у него на коленях. Это было очень неудобно (да и неловко), но что поделать.       — Чего?! Масыч!       — Ну прости, с языка сорвалось случайно.       — За случайно бьют отчаянно, — пробубнил Старичок.       — Хрюндель, ну прости.       Дед лишь его проигнорировал.       Зеленоглазый, глядя на эту картину, тихо рассмеялся. Лёня ни капельки не жалел, что судьба ему подкинула возможность жить с объектами. А ведь бы это услышал нормальный человек, то отправил его куда подальше, и по большей вероятности — в психушку. Но кому он ещё нужен, кроме Стаса, Алекса и объектов? Дома его никто не ждет: родственники, которые хоть как-то о нём переживали давно на том свете. У него осталась лишь мать, которой было на него фиолетового ещё с рождения. Если рыжик ей и был нужен, так только ради алиментов, которые ей папаня, которого Лёня никогда не видел лицо, неохотно выплачивал.       Пока Лёня летал в своих мыслях, грустно таращась в окно, и не на что не обращая внимания, в машине происходил полный разнос полётов: война за радио. Каждый тянул свои ручонки, чтобы переключиться на приглянувшейся им канал, но Чумной как следует бил каждого по руке, дабы «нормальное радио не ломали».       — Я сказал, что буду слушать Раммштайн! — шипел Феня, пытаясь дотянуться до радио.       — Нет!!! Только не эти бесы со своей адской музыкой! Включите Цоя! — кричал из багажника 106-й.       — Боже правой… С такими темпами мы слетим с дороги… — промолвил Чумной.       — Это точно… — сказал Маска, протягивая палец к радио. Он почти смог дотянуться своим пальцем до заветного радио, чтобы послушать мюзикл, но Чумной в то же мгновение ударил его по руке.       — Смешарики! — закричал Кот.       От этого безумия у Станислава начинал кипеть мозг. От пары громких звуков ему становилось плохо. Чумной знал об этом недуге, так как Стас чаще всего и обращался к нему за таблетками и настойками.       — А ну быстро все успокоились! — громко крикнул Чумной. На удивление, все мигом утихли. — Мы будем слушать вот что, — сказал он и включил канал, где транслировали песенки из мультиков. На нём как раз сейчас крутили песенки из Смешариков. — Это вам за плохое поведение.       Никто не мог возразить Чумному, и поэтому все с кислыми минами (кроме Кота и Скромника) сидели и слушали то, что включили.       Так и прошла их поездка до деревни. Всю дорогу они только и слушали эти заводные песенки из Смешариков. У многих теперь точно на всю ночь заел «Баламут и обормот», или же не без известный «От винта».       Когда показали огни той деревеньки все были взволнованны вдовое. Пути обратно нет — теперь только вперёд.       Въехав в деревню, Стас смог найти поляну, где были припаркованы машины всех прибывших на праздник людей. Эта поляна бы освещена фонарями и украшена корзинками, стоявшие на пеньках. В каждой корзинке были конфеты, и если кто хотел — мог их взять. Но очкарик не кипел желанием взять хоть одну. Потому что в прошлый раз, когда он ездил с бабушкой, в одной из таких конфеток какая-то тварь оставила иголку, и если бы парнишка её не разломил — пришлось бы ехать в больницу.       — О! Конфетки! — облизнулся котёнок, глядя на различные сладости в корзинках.       — Не думай даже брать оттуда ничего, — строго сказал ему Стас.       — А почему?       — Да в те конфеты дерьмо кошачье впихивают, вот почему. — Ответил ему Дед.       — Степан, — грубым тоном сказал ему Маска, — я сейчас кое-кому язык с мылом вымою!       — Погоди… А тебе откуда знать? — усмехнулся Кот. — Неужто пробовал!       — Так. Закончили баловаться. Выходим, — скомандовал Чумной. — Все помнят план? Кому-то нужно напомнить?       — Конечно помним! — сказали все в один голос.       — Отлично. Выходим.       Объекты и люди вылезли из машины и начали разминаться. Да уж, после получаса поездки в одной позе боль в конечностях даёт о себе знать. Несладко было особенно тем, у кого на коленях кто-то сидел.       — Ух! Аж все конечности затекли! — промолвил Масыч, разминая ноги.       — Тебе легко говорить! — ответил на его слова 106. В отличие от комедианта, он все полчаса сидел в позе эмбриона, без возможности выпрямить руки или ноги.       — Ох… Дед… Я о тебе даже забыл…       Осмотревшись по сторонам, и убедившись, что рядом никого нет, наши объекты начали вытаскивать пенсионера из багажника: Масыч держал его за руки, а Чумной — за ноги.       — Ай! Бл**ь! Вы мне сейчас руки с ногами поломайте!       — Терпи Дед, терпи.       — А-а-а! — заорал он, когда Масыч, не рассчитав силы, потянул вверх.       — Тихо, сейчас вся деревня сбежится!       — Ну Степан… — пробубнил одержимый. — Вроде на вид как спичка, а весишь как пять слонов!       — Эй, не преувеличивай, Шайтан!       Через две минуты ругательств Маска с Чумным смогли вытащить бедного пенсионера из багажника и положить его на траву.       — Ох, спасибо, не добрые молодцы, — промолвил Степан, и начал разминать затекли конечности. — Ай! Колени!       — Угу…       — Ребят… — Кот дёрнул Чумного за куртку. — Тут это…       — Что случилось, Ко-       Повернув голову назад, в сторону, где стояло больше всего машин, они увидели пожилую цыганку, которая огромными растерянными глазами смотрела на них. Неизвестно, сколько она тут стоит, и как много увидела. Интересно, о чём она думает, когда на её глазах два чудика в масках достали из багажника матерящегося пенсионера? Такое может быть лишь в черных комедиях.       — А вы это… Кто такие? — испуганно спросила цыганка.       — А? Мы? Мы это… — тут Стас впал в ступор, не зная, что ответить. А что можно внятного ответить в данной ситуации? Здравствуйте, мы люди, который помогают монстрам отомстить фонду, где их держали взаперти? Нет уж, после такого ответа эта старушка явно заподозрит что-то неладное.       — Мы известные актёры, которые готовят выступление. Мы это… Решили немного порепетировать. — Маска быстро среагировал и нашёл, что ответить. Пускай это звучало бредово, но, цыганка, похоже поверила.       Цыганка, пробормотав что-то по типу «Вот наркоманов понаехало!», быстро удалилась.       — Масыч… Ты нас спас, — облегчённо вздохнул Леонид.       — Не зря во времена древней Греции я от фанаток бегал. Хоть какая-то от них была польза: грамотно лгать научили.       — У тебя были фанатки?       — Да, и их было много. — Маска задрал голову к небу. — Во времена, когда я выступал на сцене под таким же звёздном небом, куча красивых девиц падали в обморок от моей красоты.       — Пошли, актёр ты наш феноменальный.       Сложив всё нужное в измерение Деда, те тронулись с места, и направились в самую кипящую точку деревни — её центр, где сейчас начинался праздник.