***
Нино неожиданно столкнулся с Сабриной. Он смотрел новые наушники, хорошую пару с какой-то мощной базой или что-то в этом роде. Откровенно говоря, он был из тех людей, которые знают, что им нужно, когда он это находит, а не просто знают, что он ищет. Ему нравилось считать себя странником. Он взял пару, которая показалась ему многообещающей, маленькая этикетка с шумоподавлением на дисплее в нижнем углу. Несколько секунд он изучал коробку. — У моей соседки по комнате есть такие, — прокомментировал кто-то у него за спиной. Он повернулся на каблуках и увидел Сабрину, гордо стоящую позади него с легкой улыбкой на лице. Всё ещё было странно видеть её такой уверенной в себе. — Они довольно хороши. По крайней мере, она не жалуется, когда я учусь. — А как бы ты её побеспокоила, учась? — Сабрина рассмеялась. — Я… расстроена, — она усмехнулась. — И, по-видимому, я часто рычу, когда это так. Нино усмехнулся и положил наушники обратно. — Что случилось? Ты уже оправилась после нашей последней встречи? — рыжеволосый поднял бровь. — Я выпила почти три бокала вина. — Воу. Ты довольно тощая. Откуда мне знать, с каким количеством алкоголя ты справишься? — Я учусь в колледже в Италии. У меня все в порядке. Эй, всё в порядке? — она пристально посмотрела на него. Нино казалось, что она читает его мысли через лоб. Он уже не в первый раз скучал по своей кепке. — Да. Всё нормально. Я просто. — он вздохнул. — Поверь мне, ты не захочешь этого слышать. — Я куплю тебе кофе, и ты мне все расскажешь. Нино попытался отклонить предложение, но Сабрина уже шла впереди.***
— С моей точки обзора, я почти уверена, что у тебя проблемы с «юбкой», — Сабрина деликатно откусила кусочек сэндвича. Ну или… «деликатность» не было её сильной стороной. Даже после стольких лет она чувствовала себя немного неловко. Интересно, перерастет ли она когда-нибудь эту фазу своей жизни? — И если романтика не умерла, я почти уверена, что это Алья. — Если романтика ещё не умерла? И что это должно означать? — Да ладно тебе, Нино. Мы все вместе ходили в школу. Ты был влюблен в неё с тех пор, как нам исполнилось пятнадцать. И это было более осуществимое, чем Адриан и Маринетт. А они поженились. Нино вздохнул и провел рукой по своим коротким волосам. — Да. Аля, — Сабрина выдавила из себя самодовольную улыбку. — Я так и знала. — Я имею в виду, что мы вместе уже четыре года. И я не знаю. Она просто немного теряет время со мной. Она огрызнулась, и вдруг мне показалось, что она избегает меня. У нас была крошечная ссора, а потом-как будто всё пошло прахом, — он сжал губы, и девушке было больно видеть, как он обижен. — Как будто она меня больше не любит. В животе Сабрины что-то забурлило. Плохое оживление. Она глубоко вздохнула. — Нино, я буду с тобой на все сто процентов откровенна. И это, вероятно, будет самый неловкий момент в моей жизни до сих пор. Я была очень сильно влюблена в тебя, когда мы были детьми, — Нино побледнел. — Я имею в виду… Я просто думала, что ты очень классный, и мне понравились твои кепки и музыка, которую ты начал сочинять! А потом, когда ты начал тусоваться с Адрианом, я просто подумала «Ого, как он может быть таким милым с кем-то, кого только что встретил?». Несколько секунд они молчали. Челюсть Нино, казалось, вот-вот отвалится, и Сабрина заправила прядь волос за ухо. — То, что я пытаюсь сказать, — теперь она снова заговорила спокойным и собранным голосом. — Это что тогда я была по уши влюблена в тебя. Безучастный взгляд Нино мог бы в любой момент соперничать с взглядом Гориллы или Габриэля и удержаться на месте. — А? Сабрина почувствовала, как её лицо вспыхнуло, и была совершенно уверена, что оно очень хорошо сочетается с её волосами. — Ты… — Нино указал на Сабрину, а затем молча указал на себя, произнося одними губами слово «я»? Сабрина предпочла бы сейчас лежать лицом вниз в грязи, но эй, за пенни, за фунт. — Да. Определенно, — сказала она. Было так глупо признавать это после стольких лет. Особенно, когда у него была Алия. Особенно, когда она училась в другой стране. Но на какое-то мгновение ей показалось, что она снова в колледже и воображает себя достаточно смелой, чтобы признаться в своих чувствах. А смогла бы она это сделать, если бы не была всё время под каблуком у Хлои? Она часто задавалась вопросом, Что же она упустила, когда была с Хлоей. Она с самого начала знала, что иметь дело с ней означало отказаться от большого количества социального присутствия, но это никогда не имело значения. Сабрина очень долго любила Хлою, как родную сестру, и эта потеря повергла её в слезы. — А почему ты тогда ничего не сказала? — спросил Нино дрожащим голосом, когда наконец обрел дар речи. Сабрина почувствовала, как в животе у неё клокочет смех. Снова раздается нервный смешок. — По двум причинам, — сказала она и глубоко вздохнула. — Во-первых, я видела, как ты смотрел на Алью. Я имею в виду, что Маринетт была не единственной, кто был явно влюблен. Теперь настала очередь Нино покраснеть. Это выглядело восхитительно на его темной коже. Сабрина посмотрела на свои руки. — Второй была Хлоя, — объяснила она и поняла, что ступает опасно. — Она всегда копила моё внимание, а когда меня не было рядом, оно как бы съедало её. Я имею в виду, конечно, это были созависимые отношения, но тогда было так приятно быть нужной… Дружить с Хлоей было всё равно что быть для кого-то вторым номером. Я не хочу говорить как тринадцатилетняя девочка, но… Мой отец — полицейский, а мама — преподаватель университета. Пока они росли, ни у кого из них не было много времени, чтобы проводить его со мной. Хлоя — это всё, что у меня было. — Да… Но ты могла бы завести себе менее… жестокого друга, — Сабрина нахмурилась. — Хлоя не была жестокой. С ней было трудно. Да, ей нравилось всё делать по-своему, но когда вы, ребята, не смотрели на неё, она была очень добра, — с нежностью отозвалась Сабрина. — Мы тусовались вместе, чтобы мне не приходилось торчать одной в моем пустом доме. Когда мой отец был на дежурстве, а мама уезжала на семинары, она снимала мне комнату в отеле, прямо рядом со своей. У нас с ней всегда был свой дом. Нежность растаяла в печали, когда она почувствовала потерю тех добрых старых времен. Казалось, что-то было вырезано из её костей. Нино резко вернул её к реальности. — Я и понятия не имел, что это так. Что Хлоя была такой, — Сабрина вздохнула. Момент был упущен. — Никто этого не делал. Никто не думает о ней так, как она того заслуживает, — ей было трудно сдержать горечь в голосе. — Даже Адриан. — Сабрина, — ровным голосом вмешался Нино. — И что же случилось? Меня не было рядом ради неё. Вот и всё, что имеет значение. Между ними повисло многозначительное молчание. Нино взял её за руку и дружески сжал. — Мне очень жаль, Сабрина. — Поговори с Альей, — сказала Сабрина, притворяясь, что её голос не был грубым. — Не теряй её из-за того, что не можешь придумать, что сказать. Я имею в виду, что ты, очевидно, любишь её. Я думаю: мы оба знаем, что Алья — та самая. Нино одарил ее полусердечной улыбкой. — Она всегда была такой.***
В разговоре Альи с Джулекой не было ничего такого, чего бы она не знала, но это заставило её взглянуть в лицо вещам, от которых она бежала. Она прекрасно понимала, что отсутствие общения отравляет любые отношения, но от этого ей было не легче. Дело не в том, что она не любила Нино всем сердцем. Может ли он быть немного напористым? Определённо. Неужели она хочет убивать его восемь дней в неделю? Будьте уверены. Захочет ли она отказаться от него? Ни малейшего шанса. Она вошла в квартиру, вооруженная мужеством женщины, готовой вступить в бой, но осторожностью женщины, которая хочет защитить то, что имеет значение. Когда она это прошла, всё было чисто. Позвольте мне объяснить, почему это было так странно. И Нино, и Алия были более склонны к «естественному порядку вещей», как они его называли (на что Маринетт фыркнула и назвала «вопиющим хаосом»), чем к более искусственно организованному порядку их объектов. Поэтому, когда Алья вошла в свой дом и там не было кучи пальто рядом с горой обуви, перекрывающей вид на настоящий шкаф, её кровь застыла. Первой её мыслью был самый страшный страх. Её разум ещё не успел соткать этот ужас, когда губы уже были приоткрыты, голова раскалывалась, а желудок застыл. — Нино? — крикнула она, хотя и знала, что ответа не будет. Тишина приветствовала её почти насмешливо. — Нино! Её голова отяжелела. Головокружение. Нино. Нино? Ушел. Ушел. Ушёл. Ушёл. Ушёл. Она это сделала. Она его спугнула. Ушёл. Она потеряла его. Она потеряла Нино. Алья прислонилась к стене своей квартиры, пытаясь восстановить дыхание. Этого просто не может быть. Это просто невозможно. — Детка? — Алья резко выпрямилась и, повернувшись на каблуках, обнаружила, что Нино смотрит на неё с растерянным выражением лица и продуктами в руках. Недолго думая, она заключила его в объятия и на мгновение притворилась, что не дрожит. Нино неуклюже поймал её, но яйца заплатили свою цену. Он выругался себе под нос, но тут же взял себя в руки. — Алья? Ты в порядке? — неловко спросил он. — Мне очень жаль, — прошептала девушка. Она почувствовала, как Нино пошевелился, вдруг его руки освободились, и он обнял её в ответ. — Детка, ты меня пугаешь. Всё в порядке? — она почувствовала, как он напрягся. — Ты беременна? Потому что если это так, то мы справимся, хорошо? Я могу принять любое твоё решение и буду с тобой на каждом шагу… — Я не беременна, — сказала она, уткнувшись ему в рубашку. Он заметно расслабился. — Ладно, тогда что? Через несколько секунд Алья нашла в себе силы отпустить его и сделала шаг назад. Она посмотрела ему в лицо, запоминая каждую глупую деталь. Все его дурацкие черты лица. Она вырезала их все в глубине своих глаз и знала, что любит его всем сердцем. — Я люблю тебя, — сказала Алья, и её голос прозвучал слишком грубо для утешения. Нино дважды моргнул. — Я тоже тебя люблю? — ответил он. — Ты что, умираешь? — Нет. — Неужели я умираю? — Никто не умирает, идиот! — она легонько толкнула его в плечо и потерла глаз тыльной стороной ладони, останавливая подступающие слезы. — Я думала: ты уже ушёл. — Имеешь в виду, — сказал он, — что уходил. Делать покупки. — Я имею в виду ушёл, ушёл, — Нино нахмурился. — С какой стати ты так думаешь? — Здесь всё чисто, — пробормотала она и поняла, насколько слабым было её доказательство. — И в последнее время я веду себя с тобой как-то странно. — Прежде всего. Я умею убирать. Я хотел удивить тебя хорошей, чистой квартирой и хорошим ужином, — он вздохнул. — И да, я действительно думаю, что ты вела себя странно. Но я бы так просто не ушёл, ты же знаешь. Алья уловила только первую часть. — Ты хотел сделать мне сюрприз? Часть её мозга закрутилась спиралью. Неужели он собирается сделать ей предложение? Была ли она готова к этому вопросу? Очевидно, после этого небольшого приступа паники она не могла сказать «нет». Она не собиралась терять Нино, но хотела ли она выйти замуж в таком возрасте? Не то чтобы она сомневалась, что они проведут всю свою жизнь вместе. Она просто не была уверена, что вообще хочет выйти замуж. Когда ей было около восьми лет, отец ушёл от неё и её матери. Им обеим приходилось много работать, чтобы свести концы с концами, и Алья не слишком много времени проводила с матерью, пока росла. Она больше ничего не слышала о своем отце, так что ясно, что брак не обязательно означает, что кто-то останется рядом. Вскоре после этого в её жизни появился отчим и легко вошёл в роль отца Альи. Так легко, что она взяла его фамилию и назвала папой. Человек перед ним был всего лишь выцветшей картинкой на дне коробки, которую хранили только потому, что в ней красиво светило солнце. Итак, у Альи были свои сомнения насчет замужества, но было ли их достаточно? Неужели ей этого достаточно? Для Нино? Для ее друзей? В этот момент все было как в тумане. — Алья? — Нино помахал рукой перед её лицом, пытаясь привлечь внимание. — Детка? Ты меня пугаешь. — Прости, — сказала она, тряхнув головой, чтобы избавиться от этих мыслей. — А почему ты пытался меня удивить? Нино отвернулся и почесал затылок. Он тяжело вздохнул. Его ответ был последним, что Алья могла ожидать. — Чтобы извиниться. На целый час девушка потеряла дар речи. Ну, это был не час, но ей казалось, что это был один час. Это было больше похоже на минуту. — Извиниться за что? Это я вела себя с тобой как последний придурок в последние несколько недель! — Да, ты была зла, но я не могу тебя винить. Я загнал тебя в угол и заставил сделать то интервью, которое ты не хотела делать. Мари, Адриан и я в значительной степени заставили тебя сделать это, хотя ты была совершенно уверена, что не хочешь этого делать, — Алья открыла рот, но слова были мертвы. — Теперь думаю, сюрприз провален. Я собираюсь приготовить тебе цыплёнка. — Ты не можешь готовить, даже чтобы спасти свою жизнь, — парень рассмеялся. — Да, я не могу обещать, что случайно не отравлю тебя. Алья тоже засмеялась и снова обняла Нино. Он обнял её в ответ, и они наслаждались теплом друг друга. Счастье нахлынуло на девушку, но она знала, что ей остается только одно. Она отстранилась и, схватив его за руки, заглянула в глаза. — Нино, я люблю тебя, — сказала она, и эти слова резонировали от кончиков ее пальцев до кончиков волос. — Я люблю тебя и так счастлива быть с тобой. И я знаю, что ты тот самый, — глаза Нино расширились. Одному Богу известно, что творилось у него в голове. — Я знаю, что ты хотел сделать мне предложение, но я… — она глубоко вздохнула. — Я не совсем уверена, как отношусь к браку, но знаю, как отношусь к тебе. Если это то, что нужно, чтобы удержать тебя, я согласна. Нино нежно взял её за голову и поцеловал в лоб. — Это может подождать, — сказал он, и Алья почувствовала, как тяжесть мира покидает её. — А пока, как насчет жареного сыра? Это я могу сделать. — Как насчет пиццы? — Нино просиял. — У тебя самые лучшие идеи. Они ели вдвоем в уютной тишине, смотря фильм по телевизору. Теперь, когда всё было открыто, внутри неё всё перевернулось, и она вспомнила, почему всегда так стремилась к честности. — Может быть, нам стоит сказать Адриану и Мари, что мы всё знаем? — Нино погладил её по плечу и поцеловал в лоб. — Нет. Они сами разберутся.***
В телефоне Натали было около шестидесяти семи различных фотографий Плагга. На заднем плане у неё была самодельная фотография (она слышала, как их называли «селфи»), на которой Плагг сидел у неё на плече. Она выглядела довольной, если сама так сказала. Он был замечательной компанией. Натали задумалась, не стоит ли ей усыновить одного из таких детей. У неё зазвонил телефон. Это был Габриэль. Её плечи поникли. «Это была не такая уж хорошая идея» — подумала она. С таким количеством работы она не сможет дать кошке никакой привязанности. Она глубоко вздохнула, прежде чем ответить на звонок, а Плагг спрятал свою крошечную головку под её ладонью, чтобы быть домашним животным. Она улыбнулась и вела себя рассеянно, когда говорила с Габриэлем о его расписании на следующий день.