Из всех возможных омег мне достался именно этот ребенок...

POV Оскара — Как же плохо-о… — открыв глаза, я оглядел свою комнату. Как только приподнялся, дверь распахнулась и в неё влетел папа. Издалека по лицу было сложно определить степень его недовольства, но когда он сел рядом и сморщил нос, я понял, что лучше сейчас вообще ничего не говорить и просто перетерпеть предстоящую тираду. — И? Что будет в следующий раз? С крыш на парашютах из трусов прыгать пойдёте? — резко начал он, — Оскар, объясни, пожалуйста, что вас заставляет делать то, что вы делаете? Почему я каждый раз, отпуская тебя погулять, между прочим под клятвы о хорошем поведении, должен сидеть и молиться, чтобы всё было нормально? Почему я должен своего ребёнка по больницам искать? — Пап, это само собой получается. В голове что-то щёлкает, и я перестаю думать об опасности и последствиях своих действий, — шикнув от вспышки боли, я попытался сесть, но меня резко потянули за ногу и вновь уложили на подушки. Какая забота. — То есть, я тут седеть в тридцать шесть лет должен, только из-за какого-то щелчка в голове?! — будто заставляет кто-то… — Знаешь, я устал с тобой бороться. С этого дня все твои прогулки закончены. Теперь ты будешь ходить только на работу и обратно, — пытаясь переварить услышанное, я тяжело вздохнул. — На какую работу?.. В смысле закончены?.. Пап, у меня каникулы, я отдохнуть хочу… Я не хочу провести все три месяца в четырёх стенах! — А я больше и не спрашиваю! — прошипел он мне, попытавшись вновь взять себя в руки, — Ты же проходил курсы секретаря, вот и пойдёшь работать в офис, а то, когда не занят, с ума сходить начинаешь. — В какой офис?! Куда меня возьмут?! Мне шестнадцать недавно исполнилось! — не верилось, что папа действительно это делает. Зная мой характер, пытаться запереть меня дома очень рискованно для собственной нервной системы. — Об этом можешь не думать, я договорился. С понедельника выходишь на работу, так что постарайся за эти два дня привести себя в порядок. Иначе!.. — видя, что я собираюсь возразить, вновь повысил голос он, — иначе ты всё лето проведешь у дедушек, — Мгновенно взвесив все «за» и «против», я согласился пойти на работу: совсем не хотелось провести такое прекрасное время в своеобразной армии.       Да-да, дедушки были единственными, кого я боялся и уважал. Боялся перечить, боялся накосячить и не послушаться… Просто в детстве я чуть не спалил весь дом, после чего пришлось познакомиться с широким ремнём с тяжелой пряжкой деда-альфы и гневом дедушки-омеги. После этого я вообще стараюсь им на глаза попадаться как можно реже, хотя знаю, что они меня очень любят, и сам люблю не меньше. — Да хорошо, хорошо… Но можно хотя бы… — Нет, нельзя. На выходных будешь заниматься уборкой и повторением школьной программы, — от этого заявления я чуть не взвыл. Серьёзно? Учёба? — Ну уж нет, вот учиться ты меня не заставишь! Я и так год без единой четвёрки закончил, имею право отдохнуть, — на это он не ответил, просто встал и вышел из комнаты, предупредив, что завтрак будет готов через десять минут.       От упоминания еды мне резко стало плохо, отчего я побежал в туалет, где провёл в обнимку с унитазом минут двадцать. — Да, неплохо же я приложился… — спустившись вниз, я сел напротив папы и попытался завести нормальную беседу. — Надо было сильнее, может, хоть что-то прояснилось бы в этой пустой голове… — ворчал родитель, уплетая за обе щеки свою любимую яичницу. — Пап, куда ты меня устроил? Ну, хоть что-нибудь расскажи, чтобы примерно представлять, насколько хорошо я должен выглядеть. — В «B&W Company», — и тут моя челюсть буквально оказалась на полу. Самая крупная производственная компания страны согласилась взять на работу какого-то шестнадцатилетнего подростка?! Это ж с кем и как надо было договариваться… — Как?.. — только и смог выдавить из себя я. — Каком кверху. Это тебя волновать не должно, — немного помолчав, он добавил, — Да, и работать ты там будешь за «спасибо». — В смысле, б… — Тихо! За языком следи, я не твои друзья. Будешь набираться опыта, а деньги я тебе и так даю. К тому же, тратить тебе их теперь будет некогда и не на что, так что не страшно, — закончив утреннюю трапезу, папа отнёс посуду в раковину и, кинув короткое «помоешь», едва заметно хромая — что я стал замечать всё чаще и чаще — ушёл в кабинет.       Расправившись с горой посуды, я вернулся в комнату и до конца дня провалялся в постели, встав только для того, чтобы сходить в душ, игнорируя любые возможные занятия.        На следующее утро мне было гораздо лучше, поэтому я быстро поел и уговорил папу прогуляться со мной в торговый центр. Всё-таки идти на работу в такой величины компанию в старой голубой рубашке и потёртых черных брюках с разрезами, попросту, не представлялось возможным.       Итак, после шести часов походов по магазинам, мы вернулись домой с огромным количеством классической одежды не только для меня, но и для папы. — Спокойной ночи, — заглянув ко мне вечером, произнёс он и, немного поколебавшись, всё же зашёл в комнату. — Волнуешься? — Немного. Я ведь никогда не работал, а тут вдруг. Ещё и в такое место… — вздохнув, я улёгся головой папе на коленки и, почувствовав длинные пальцы в своих волосах, спокойно закрыл глаза и почти сразу провалился в сон. Такие редкие моменты нежности были для меня как для голодающего кусок хлеба.       Будильник стал громом средь ясного неба в мире моих грёз. Нехотя поднявшись, я побрёл в ванную, откуда сразу же прошествовал в столовую, где никого не оказалось. Видимо, папа уже уехал, поэтому готовить завтрак и собирать всё необходимое мне пришлось самостоятельно. Заказав такси, я быстро переоделся и вышел на улицу, где даже успел покурить и немного успокоиться.       Поездка оказалась крайне неудачной: мало того, что мы попали в пробку, почему я чуть не опоздал, так ещё и какой-то урод облил меня с ног до головы, проезжая по огромных размеров луже.       Высокое стеклянное здание встретило меня шумом и суетой, что не очень-то обрадовало. Как в этом всём сосредоточиться? — Это ты Оскар Скилл? — буквально из ниоткуда появившийся бета потряс меня за плечо. — А? Чт… Оскар… Да, это я, а… — не дав ничего сказать, незнакомец схватил меня за руку и потащил к лифту. — Слышь-те, уважаемый, а Вы не много себе позволяете?! — резко выдернув руку, возмутился я. — Если и дальше будешь продолжать так тупить, и дня здесь не проработаешь. Даже на общественных началах такие работники никому не нужны, — высокомерный тон меня выводил не хуже прикосновений, но, подумав, я всё же согласился. — А вы, собственно, кто? — Вообще-то я заместитель начальника одного из отделов, но меня попросили сегодня побыть твоим сопровождающим, — окинув меня быстрым взглядом, он презрительно фыркнул. — Робби Кринж, для тебя мистер Кринж. — Хорошо, мистер Заносчивость, я понял, — на его взгляд я решил не отвечать. — А где я буду работать? И кто будет моим начальником? — Уж не знаю, как тебе это удалось, но работать ты будешь с Алексом. Он — хозяин всех тех миллиардов, о которых так упорно пишет пресса, владелец этой компании, — решил для чего-то пояснить бета. — Единственный и неповторимый, как говорится, — поднявшись, наконец, на нужный, а по совместительству последний этаж, мы вышли. — Заходи и жди, скоро придёт, — оставив меня в просторном светлом кабинете, Кринж удалился.       Сидеть мне пришлось довольно долго, а потому волнение стало настолько сильным, что даже коленки начали дрожать. Но вот, спустя минут пятнадцать, дверь открылась и в помещение зашел он — мой непосредственный начальник. Высокий, под два метра темноволосый альфа в дорогом костюме сразу прошествовал ко мне. — Алекс Вайсман, владелец фирмы и твой прямой начальник, — медовый взгляд прожигал насквозь, порождая желание поскорее уйти и спрятаться где-нибудь. Переборов внутренние инстинкты, я посмотрел ему прямо в глаза. Ну, насколько это было возможно — с моими ста сорока девятью сантиметрами было трудно кому-либо в лицо заглядывать. Он протянул руку, которую, как я думал, надо было пожать. — Ос… Оскар Скилл, я Ваш новый секретарь, полагаю… — протянув свою руку, я почувствовал совсем не то, что ожидал: альфа склонился и, не разрывая зрительного контакта, едва ощутимо коснулся губами моей измученной кожи. — Приятно познакомиться, Оскар. Не стоит так волноваться, я самый обычный человек. Такой же, как и все остальные, — бархатный голос обволакивал и заставлял буквально витать в облаках. Видимо, заметив мою дрожь, альфа предложил сесть. — Давай немного познакомимся.       Убедившись, что со мной всё в порядке, альфа сел на своё место. — Итак, расскажи мне о себе. — Простите, что рассказать?.. — Альфа смотрел на меня изучающе холодно, хотя слова и действия веяли теплом и добротой. Какое же неоднозначное ощущение… — Сколько тебе лет, каким характером обладаешь, насколько ты ответственный, умеешь ли хранить секреты, с кем живёшь, чем занимаешься в свободное время? — он по-хозяйски откинулся на спинку высокого тёмного кресла. — Я думал, в эту богадельню кого попало не пускают даже, — лишь спустя несколько секунд, наткнувшись на удивленно вскинутую бровь собеседника, осознал, что произнёс это вслух. — Ой!.. Простите, я не совсем то хотел сказать, я… — поняв, что буквально задыхаюсь от охватившей меня паники, я на некоторое время замолчал. — Я думал, что у вас тут досье на каждого сотрудника, вот и всё… — Ну, никто и не отрицает. Просто хочу услышать это от тебя. — Ну, мне шестнадцать недавно исполнилось. Характер довольно тяжелый, взбалмошный очень… Довольно дерзкий, не люблю подчиняться кому-либо… — Альфа не выказал ни одной эмоции. — Но на работе это никак не скажется, если Вы перегибать не будете. Ну, орать и ставить какие-то сверхъестественные задачи… — Был неприятный опыт? — в голосе не чувствуется ни интереса, ни издевки. — У меня родители слишком эмоциональные… — решив не зацикливаться на этом вопросе, я продолжил вещать. — Всю работу выполняю аккуратно и вовремя. — Ты в больницу попал несколько дней назад… Что произошло? Ты ведь частый посетитель у врачей, травматологов особенно… — сменив позу, он стал ожидать ответа. — То, как я провожу свободное время, ни коим образом не связано с работой, а потому и Вас не касается, — резко выпалил я, на что альфа лишь понимающе хмыкнул. — Что ж, хорошо. Первый месяц побудешь наблюдающим, посмотришь как работают профессионалы, поучишься немного, а потом, если меня всё устроит, сам включишься в работу. Всё понял? — Что?! — моему возмущению не было предела. — Месяц ездить сюда, чтобы быть сторонним наблюдателем?! Вы все издеваетесь, что ли?! — А ты думал, я так просто ребёнка к своим делам подпущу? — насмешливо улыбнувшись, спокойно ответил он. — Я должен иметь о тебе хоть какое-то живое представление, — Ещё немного посмотрев на мое перекошенное гневом лицо, он отправил меня «работать». Ненавижу.