Свети для меня всегда, солнце

      Я не стал рассказывать об этой ситуации Диме или Сереге, скорее они меня прибьют, узнав, что Попов так поступил, а я ему поверил. Я правда думал, что все изменилось, что нет между нами больше секретов, кроме его единственного, я поверил ему, почти не сомневаясь и забывая о его поступке. Теперь даже не знаю, кто придурок среди нас.       Пока я сидел вечером за бутылкой белого рома, сигарет и с котенком на коленях, мне на телефон приходили извечные уведомления, я не брал ни трубку, ни отвечал на сообщения, полностью всех игнорировал. Не до них сейчас. Арсений ластился, а я гладил его за ушком. Такой мягкий, пушистый и самые верный Арсений, которого я знаю. Много не надо, корми, поглаживай и всё. Он не обманет меня никогда. Пришло последнее уведомление и телефон заткнулся, я всё ещё не читал ничего, но любопытство брало вверх, и взяв в руки телефон, увидел все звонки и сообщения от Попова, удивляясь, что он знает мой номер телефона, когда я его поменял еще год назад. Возможно кто-то из группы дал или … Да, точно, Матвиенко, кто же ещё, блять. Он ведь не в курсе нас и думает, что все хорошо, вот и поделился. Неизвестный номер 21:02 «Ты всё неправильно понял, она не моя девушка, ты должен выслушать меня и тогда всё поймешь» 21: 15 «Антон, ответь, пожалуйста» 21:21 «Нам надо поговорить!» 21: 39 «Антон Андреевич, блять, не строй из себя обиженного» 21:47 «Либо ты отвечаешь, либо об этом жалеешь» 21:57 «Я тебя услышал»       Прочитал все сообщения, зашел в директ, где было почти тоже самое, и вырубая телефон — лег на кровать. Да к черту его. Я правда устал морально от всего этого мира, от его лжи, недосказанности, всего времени, что я страдал по нему и все напрасно, тогда зачем я должен его слушать? Скажет, что пока не может ничего сказать, но я должен ему поверить, а объяснит всё через хуеву тучу лет, когда мне уже будет поебать на это.       Даже сейчас, когда он снова накосячил, я хочу его рядом, обниматься под пледом, целовать в висок, чувствовать его сильные руки на своем теле, ощущать влажность наших губ. Моя фантазия пошла в пляс. Я представлял, как происходит наш первый раз, его обнаженным, таким сильным, властным, нежным. Как шепчет мне приятные слова на ухо, пока вставляет его в меня. Хотел его всего. Полностью в себе. Я представлял наш с ним секс и надрачивал себе, прикусывая губу. Я кончил ровно с тем, когда Арсений в моей фантазии прошептал слова, которые я жду услышать. Пока мне не стало лень, сходил в душ, поменял постельное белье, покормил кота и включил на ноутбуке фильм. Не знал, чем заняться, поэтому нашел новый рецепт мяса с картошкой и решил приготовить, завтра все равно воскресенье-выходной, можно было не париться во сколько ложиться.       Я достал из холодильника филе курицы, замороженные ягоды, две помидорки, какой-то белый соус, который стоит уже давно, цуккини. Начистил и покрамсал картошку, порезал кубиками цуккини. Филе курицы смазал белым соусом, добавил соевого соуса, чеснока, положил сначала помидорку, потом ананас и сверху насыпал сыр. Выкладывая все на противень, отправил, минимум на час, в духовку, убирая бардак на кухне и подпевая в голове песню. — Вместо полдника, пару водников, пару-пару водников, на подоконнике, с ней на пару водников. Мы дышим поникай, две банки тоника, мне без тебя никак, — я знал эту песню наизусть, и она часто ассоциировалась с Арсением пару месяцев назад и сейчас она пришла мне в голову, поэтому я вырубил фильм и поставил на репит. В дверь позвонили, и я удивительно посмотрел на неё, выглядывая из-за угла кухни. Убавил музыку, посмотрел на время. — Время почти полночь, какой придурок приходит в этом время. Если это Серега, то ему не жить, — я подошел к двери, не смотря в глазок открыл замок. Я замер, не решаясь что-то сказать, был слишком удивлен увиденному, в один момент думал даже закрыть резко дверь, вдруг фантом. — Так и будем на пороге стоять? — с серьезным лицом и грубо спросил Арсений, осторожно отодвигая меня вбок, проходя внутрь квартиры. Я закрыл дверь, повернулся и начал пялиться на него. Попов разулся, прошел на кухню, делав комплимент, что очень вкусно пахнет и ждет не дождется, когда приготовится, увидев в духовке противень с едой. — Арсений Сергеевич, ты часом не ахуел? — были мои первые слова в его сторону. Я рукой показал на выход, — двенадцать часов ночи, ты че у меня дома забыл? Или твоя дама сердца тебя выгнала, узнав, что ты пидор? — Арсений нахмурился, подошел почти вплотную, дергая за запястье чтобы сделать нас на одном уровне глаз, я подчинялся. — Во-первых, не надо матом на меня орать, — процедил он сквозь зубы, смотря своими прекрасными голубыми глазами, сердце пропустило удар, я обмяк в его руках, как малолетка, — Во-вторых, у меня нет никакой дамы сердца и всё это время я думал только тебе. Мне было плевать, что ко мне подкатывают, признаются, на все свои проблемы. Я всё делал ради тебя, а ты кинул меня по смс, даже после этого я старался сделать всё, чтобы в будущем быть с тобой, — он стал выговариваться, Арс стал делать то, что я ждал так долго. Я не смел его перебивать, просто слушать, как в одни моменты он становился очень серьезным, в другие наоборот, мягким и таким беззащитным. — Давай пройдем на кухню, — сказал я ему, выскальзывая из его руки и проходя мимо, — кофе или какао? — предложил я, делая вид, что ничего не происходит, и он просто мой гость. Все-таки пришло время раз и навсегда расставить все точки над i. Это последний наш шанс в возможности всё вернуть, точнее всё зависит от Попова и его слов. — Какао, — буркнул Попов, — с печеньками, — добавил он, усаживаясь на стул. К нему подбежал черный комок, сначала обнюхивая, а потом усаживаясь на коленях. — Ты понравился Арсению, — сказал я, усмехнувшись ситуации и делая какао из горячего молока и коричневого порошка. Два Арсения, многовато что-то для одной студии. Попов приподнял бровь ожидая объяснения, но не услышал в ответ ничего. — Ты назвал кота Арсением? — я не ответил на вопрос. — Пей какао и не задавай глупых вопросов, — поставил я две чашки на стол, — и ешь печеньки овсяные, — к чашкам положил блюдце с печеньями, усаживаясь напротив Попова и ожидая его рассказа, — а теперь я слушаю. Арсений сделал пару глотков горячего какао, съел печеньку, погладил за ушком кота, посмотрел на меня и начал свой рассказ: — Как ты помнишь, я перестал писать также часто, как обычно с конца сентября, — я кивнул, — Я не был загружен работой, да я был учитель-психолог, но… — он помедлил, тяжело говорить? В чем причина его поникшего лица? — Я попал в страшную аварию, когда ехал с работы. Мне пришлось задержаться почти до позднего вечера из-за девушки, у которой в семье проблемы. У универа была как раз она, — я не знал, что думать, ответить. Сидел с открытым ртом и кое-как глотал воздух. Ещё один мой самый родной и любимый человек попал в аварию, а я ничего не мог сделать, чувствовал себя таким никчемным слабаком, — пару дней был в коме, потом ел через трубку, снова реанимация, пару дней кома и через время стал выздоравливать, всё начало заживать, все шрамы, перелом руки. Видишь? — он показал на лице небольшой шрамик у уха, почему я не замечал его? Встал со стула, аккуратно передав мне кота, поднял футболку оголяя живот и грудь. Тело было покрыто множество мелкими шрамами. Я не знал, что говорить в этот момент. Моя жизнь, как будто перевернулась. Все стало складывать, как пазлы, — Да я смог поправиться, но потерял ноги, — он увидел моё недоумение на лице и продолжил, — я не чувствовал ног и не мог ходить, — сделал ещё пару глотков какао, — Я стал ненавидеть весь мир, кроме тебя, — Арсений нежно посмотрел на меня, протянул пальцы к моей руке, я немного дернулся, но руку не убрал, позволяя прикасаться к себе, — Только ради тебя я хотел жить. Врачи не знали буду ли я снова ходить, но шанс минимальный был. Ко мне часто приходила та девушка, приносила вкусности разные, рассказывала истории из жизни, читала мне детективные романы, — он тепло улыбнулся, вспоминая все те моменты, — Сначала я потерял весь смысл в жизни, чтобы ходить или ещё что-то, но эта девушка сказала, что я должен ради тебя снова начать ходить. Поэтому ради тебя я стал ездить на коляске на процедуры, соблюдать режим, полный покой, диету и все возможные терапии, как физические, так и психологические, — он осторожно поглаживал пальцами мои костяшки, а я впитывал это в себя. Всегда чувствовал это тепло, когда он прикасался. Всё это время я ненавидел его, но знал, что люблю. А сейчас, когда проясняется такое, то это чувство нарастает с каждой минутой. — Я не думал, что все так серьезно, — мне было тяжело говорить, но Арсений перебил меня. — Ты не виноват, это я дурак, что не сказал тебе. Просто не хотел, чтобы ты сорвался ко мне, забивая на учебу. Я не хотел допустить этого, ты и так только пережил смерть любимого человека в автокатастрофе, а тут ещё я, — он опустил глаза, — Но, когда мне пришла та смс — я умер морально. Потеряв тебя — потерялся последний смысл бороться. Я перестал посещать все терапии, процедуры, забил абсолютно на всё, почти не ел и не спал. Сидел в коляске у окна, заходя на твою страницу каждую минуту, — от его рассказа постоянно пробегал холодок по спине, я конченный эгоист, который в то время думал только о себе, не зная, что ему было куда хуже. Не разобравшись в ситуации сделал, как хотел, когда должен был приехать и все решить, — Та девушка, её зовут Марина, она снова начала ко мне приходить, правда первое время я орал на неё, но никогда она не показывала своих слёз, когда я наоборот. Благодаря ей я опять стал ходить на все эти процедуры. А знаешь после каких я слов снова стал пытаться? — он поднял голову, посмотрел на меня. Я промолчал, не думал, что сейчас будет важно, что я вообще скажу, — «Встань на ноги, покажи себе и ему, что ты не слабак, что ты преодолел такую ношу, ради него. Что ради него ты готов сделать невероятное». И я это сделал, — он закончил свой рассказать, а я продолжал сидеть, как истукан.       Теперь я боялся что-то говорить или делать, вдруг теперь для меня всё стало поздно. Что он сейчас чувствует, ощущает? Я встал со стула, убирая его пальцы со своей руки, положил кота на кровать и снова подошел к Арсу. Я стоял, выпрямившись сверху вниз смотрел на него не отрываясь. Я простоя так минуты две, а Арсений ждал моих дальнейших действий. Сейчас я не знал, правильно ли всё делаю, но делал именно так, как думал нужным. Уже плевать, что будет поздно, плевать, если всё снова исчезнет, главное я сделаю, что хочу. Я присел на корточки, кладя голову ему на колени, беря его руки в свои и моля о прощении. — Прости, Арс, — целовал каждый миллиметр его руки, — прости, я думал, что один страдаю, думал, что ты больше не хочешь видеть меня в своей жизни. Я полный идиот, который не смотрел дальше своего носа, — он вырвался из моих рук и положил их мне на лицо, притягивая к себе. Я закрыл глаза вдыхаю его запах, боясь, что всё испорчу. Стоя на коленях я ждал его сладкого поцелуя. Арсений прикрыл глаза, прикасаясь к моим губам. Мы слились в поцелуе. Долгожданный, влажный, страстный поцелуй, который передавал друг другу всю боль, который каждый испытал. Все чувства и эмоции, этот поцелуй был переполнен слезами, горечью, обидами и больно, но именно его нам не хватало все это время. — Свети для меня всегда, солнце. Мы просидели так целовавшись ещё очень долго, наслаждаясь друг другом сполна. Теперь нет никаких преград, теперь существуем только мы и всегда будем существовать только вместе.