***
Он хотел сдаться. Все болело, было так много крови, было так больно, но большую часть боли он чувствовал от страданий Вэриана, а не от зияющей раны на груди. Вэриан стоял над ним и плакал. Неужели он причинил ему такую боль? Он знал, что причинил. Он хотел, чтобы тот почувствовал себя лучше, это было трудно, когда он улавливал только обрывки разговора. Он сосредоточился на его губах, на их легкой дрожи, когда они складывались в слова. Он сосредоточился на его лице, запоминая все морщины, веснушки, то, как падали его волосы, все, что он мог запомнить. Он сосредоточился на его глазах, они не сияли, как обычно, он не знал, было ли это из-за его слез или слез Вэриана. Это не имело значения, может быть, это было эгоистично, но он хотел увидеть их сияющими еще раз. — Эй, очкарик? — Единственным ответом Вэриана было душераздирающее рыдание. — Ты был прав, звезды сегодня красивые. Хьюго улыбнулся, когда глаза Вэриана на долю секунды загорелись, а в ушах зазвучал тихий смех. Он не услышал его ответа, да ему и не нужно было, он закрыл глаза, принимая свою судьбу такой. Ему не нужно было видеть звезды, когда луна светила так ярко, и он наслаждался ее светом, пока еще мог.***
— Как вы думаете, если мы добавим ... Руддигер! Нет! Не трогай это! — Я люблю тебя, Хьюго. Я тебя так люблю. — Мы можем остаться здесь навсегда? — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив. Почему тебе так трудно это понять? Вэриан вскочил на ноги, как только заиграла музыка, наклонился и протянул Хьюго руку. — Потанцуешь со мной? — И Хьюго взял его за руку, потому что он был готов на все ради Вэриана.***
Хьюго открыл глаза. Мягкий свет от свечи помогал приспособиться к яркости мира. Однако это не помогло справиться с болью в груди. Он поднял руки и провел ими по марле и бинтам, покрывавшим его грудь. Разве он не должен быть мертв? Он не чувствовал себя мертвым, но откуда ему было знать? Это было чертовски трудно сказать, когда он ни черта не видел. Он вскочил, когда в поле его зрения попала чья-то рука, и это движение вызвало резкую боль в груди. — Блять! — Он взвизгнул, протягивая руку, чтобы схватиться за рану, но в последнюю секунду передумал. — Тш-ш, вот они. — Хьюго взял очки из протянутой руки и тут же надел их. Он моргнул, когда его глаза привыкли к тому, что он снова может видеть. Нуру, склонившись над ним, нахмурившись. Значит, он либо жив, либо в аду, и неизвестно, что из этого хуже. — Рада видеть, что ты наконец проснулся. — Ее тон говорил об обратном. У него не было времени думать об этом, воспоминания о ночи вторглись в его сознание. Он вскочил на кровати, лихорадочно озираясь по сторонам. Где Вэриан? Ему нужно было убедиться, что с ним все в порядке. Почему его здесь нет? Он не видел его, и это заставило его сердце биться от страха. Он действительно в аду, не так ли? — Хьюго, тебе нужно успокоиться. — Предупредила Нуру, положив руки ему на плечи и стараясь уложить его как можно мягче. — А где Вэриан?! Мне нужно увидеть Вэриана.- Он боролся с ней, оторвав ее маленькие ручки от себя, когда свесил ноги с кровати. Нуру была настойчива, отступая перед ним на шаг: — Пожалуйста, успокойся. Все в порядке, Вэриан в порядке. — Мне нужно увидеть его, Нуру. Мне нужно убедиться, что с ним все в порядке. — Теперь он умолял ее, и в его голосе слышалось отчаяние. — Он здесь. — Она указала ему за спину. Хьюго повернул голову и увидел, что с противоположной стороны от того места, где он пытался встать, лежит Вэриан. Он спал в кресле, обняв Йонга, который лежал на друге, положив голову на плечо Вэриана. Он видел темные круги под глазами, маленькое белое пятно над бровью и царапины на щеке. Если бы он присмотрелся повнимательнее, то смог бы разглядеть синяки в форме отпечатков пальцев на шее. Нуру вздохнула, обращая на себя внимание. — Ты можешь сейчас помолчать? Впервые за три дня мне удалось уложить его спать. Он моргнул с выражением замешательства на лице: — Три дня? Нуру кивнула, протирая глаза. Она выглядела измученной, ее плечи поникли. — Да, прошло уже три дня с тех пор, как мы привезли сюда твою сраную задницу. Часть его была рада, что у нее все еще достаточно энергии, чтобы спорить с ним. —Это не очень-то похоже на слова принцессы. — Не надо меня опекать. — Она фыркнула, присаживаясь на край кровати. — Он действительно беспокоится. Я никогда не видела его таким. Ты действительно причинил ему боль, Хьюго. Ты причинил нам всем боль. Хьюго опустил голову, позволив волосам скрыть глаза, он не будет плакать перед Нуру, он не будет. Он сделал прерывистый вдох, успокаивая себя в надежде, что его голос не сломается. — Значит, он ... э-э ... он р-рассказал вам все? — Конечно, он рассказал. — Она фыркнула, ее глаза метнулись туда, где спали Вэриан и Йонг. — Он не отходил от тебя ни на шаг. Он думает, что это его вина. Он ничего не делает, Хьюго. Он просто сидит здесь и смотрит, и это пугает меня. Тебе нужно поговорить с ним. Ты должен это исправить, п-пожалуйста, я больше не могу, я пыталась. Она плакала, он плакал, это было слишком много и слишком мало одновременно. Он заключил ее в объятия, несмотря на то, что они не делали этого, им никогда не было так хорошо друг с другом, они никогда не были так близки. И все же они оба нуждались в утешении в этот момент. Он чувствовал себя хуже, он должен был знать, что Нуру будет больше беспокоиться о Вэриане, чем о ее собственных чувствах из-за его предательства. Все в их группе были такими самоотверженными, все, кроме него. Нуру отстранилась первой, она была сильнее, всегда была такой. — Тебе нужно немного поспать. Вы можете поговорить с ним утром. Он вытер глаза, жалобно шмыгая носом, он всегда был таким жалким. — Тебе тоже надо поспать. Она выглядела так, словно хотела возразить, поэтому он снова лег, повернувшись на бок лицом к Вэриану. Это было чертовски больно, боль пронзила его грудь, но Нуру все поняла и легла к нему спиной. — Это не значит, что я прощаю тебя. Он сделал вид, что эти слова не причинили ему боли. — Я знаю.— Он не сводил глаз с Вэриана, ни на секунду не желая отводить взгляд. Он проиграл битву со сном, когда его глаза закрылись, погружая его обратно в жестокую ночь. Он проснулся оттого, что солнце светило ему в глаза, а стекла его очков только усиливали это ощущение. Он застонал, его грудь напряглась сильнее, чем раньше, скорее всего из-за его странного положения во сне. Он заставил себя открыть глаза, моргая, чтобы видеть дальше солнца. — Хьюго? Ему потребовалось слишком много времени, чтобы признать Голос Вэриана. Он звучал настолько слабо и хрипло, настолько сломано. Казалось, он не разговаривал уже несколько дней, словно плакал. Он ненавидел это, он никогда не хотел, чтобы его голос звучал так, он никогда не хотел, чтобы он звучал так из-за него. Он хотел увидеть его улыбку, заставить его смеяться, сделать его счастливым на всю оставшуюся жизнь, он никогда больше не хотел видеть этот взгляд. Поэтому он сказал самую глупую вещь, на которую был способен в тот момент. — Эй, очкарик. Вэриан моргнул, явно застигнутый врасплох. На секунду ему показалось, что он может улыбнуться, рассмеяться, но вместо этого его глаза сузились, а лицо потемнело. — Эй?! Ты чуть не умер, блять, и все, что ты придумал, это "Эй"?! — Гнев, не успев придти, исчез, сменившись печалью. Его плечи затряслись, глаза наполнились слезами. — Ты чуть не умер. Если бы ... если бы они пришли секундой позже, ты ... ты бы ... я не могу потерять тебя, но я не могу доверять тебе. Я ... я не знаю, что делать. Я не знаю, что и думать. Я ... я так запутался. Я так сбит с толку. — Я тоже. — Это было все, что он мог сказать, ему нужно было сказать больше, ему нужно было объяснить, но ему нужно было, чтобы Вэриан успокоился. Он не мог сосредоточиться ни на чем, кроме того, чтобы сделать так, чтобы алхимик почувствовал себя лучше, Хьюго ненавидел, когда он был таким. Он притянул его к себе, позволяя всхлипывать в груди, слезы заставляли марлю неприятно тереться о его кожу. Это не имело значения, если Вэриан почувствует себя лучше, он сможет справиться с небольшой болью. — Прости меня.- Пробормотал Вэриан, слегка приглушая слова. Он напрягся, слова прозвучали неправильно из уст Вэриана, за что он вообще извинялся? На первый план в его сознании встал разговор с Нуру. От осознания этого у него перехватило дыхание. Он приподнял голову Вэриана, провел большими пальцами по щекам, осторожно ощупывая порезы. — Не извиняйся, это не твоя вина. — Но- — Ничего подобного. Я сам принимал решения, сам принимал их, понимаешь? Я решил принять удар на себя вместо тебя. Я решил предать тебя. Я решил манипулировать тобой. Все это было моим выбором. Ты ничего не мог сделать, чтобы изменить эти решения. Ты ни в чем, абсолютно ни в чем не виноват, ясно? Вэриан кивнул, сжимая руки в кулаки, ногти впились в ладони, словно он боялся отпустить их, как будто если бы он это сделал, то исчез бы. — Что нам теперь делать? Хьюго рассмеялся: Конечно, Вэриан уже строил планы на будущее. — Я не знаю, но мы вместе это решим. Мы всегда так делаем. Я знаю, что собираюсь провести остаток своей жизни, чтобы загладить свою вину перед тобой. На этот раз Вэриан рассмеялся, наклонившись к нему так, что сердце Хьюго забилось быстрее. — Так и есть, и ты мне все объяснишь. — Все? — Да, все. Каждую мысль и чувство. Я хочу знать все это. В мучительных подробностях. — Вэриан усмехнулся, и на его губах появилась легкая улыбка. Хьюго позволил себе улыбнуться, чувствуя себя так, словно с его плеч свалился тяжелый груз. — Тебе будет очень скучно. Вэриан забрался в постель, Хьюго лёг на спину, а Вэриан устроился поудобнее, обхватив его рукой за талию, пониже, чем обычно, чтобы не раздражать раны. Его голова покоилась на плече Хьюго, а не на груди, как обычно. Это было неудобно, но терпимо. — Я с нетерпением жду этого. — Пробормотал Вэриан, глубоко вздохнув, что дало Хьюго понять, что он хочет добавить что-то важное. — Хьюго, будь терпелив со мной, пожалуйста. Мне понадобится время, чтобы забыть это. Хьюго нежно поцеловал его в макушку. — Хорошо, сколько потребуется. Ты можешь взять столько времени, сколько тебе нужно. Я подожду, пока ты будешь готов. Я многим тебе обязан. — Спасибо. — Спасибо, что дали мне второй шанс. — Хьюго притянул Вэриана ближе, несмотря на боль. Он хотел, чтобы алхимик был как можно ближе. Он удовлетворенно вздохнул, Вэриан был и всегда будет лучшим решением, которое он когда-либо принимал. — Итак, с чего мне начать? — Спросил он, слегка приподняв уголки рта. — С начала. С самого начала. — Промурлыкал Вэриан, лежа рядом с ним, закрыв глаза. — Ладно, ты сам напросился. Я был зачат где-то в воскресенье, моя мама была настоящей шлюхой, так что я не уверен на сто процентов. — Хьюго широко улыбнулся, чувствуя, как Вэриан затрясся от смеха. Его голубые глаза встретились с зелеными, и на мгновение все в мире стало правильным, все обрело смысл. Он не поцеловал его, как бы сильно ни хотел, это было неправильно. Поэтому он продолжил свой рассказ, но на этот раз в него входил Вэриан. И у него не будет другого выхода.