Любовь хранит тройной тулуп

2021ый год Швеция, Стокгольм Этот Мир висел на волоске до последнего. Но провести его всё же решились — да, с низкой заполненностью трибун, со строгими правилами и, к сожалению, слегка урезанным составом, но решились — и Нейтан уже трижды в разной форме выразил шведским организаторам благодарность. В инстаграме, в интервью и лично, по прибытию. Отрицательные результаты тестов казались рычагами, с помощью которых сбрасывались горы с плеч, а за возможность после получения этих результатов выходить из номеров Нейт без шуток расцеловал бы оргов, если бы Юзуру не был столь ревнив. Собираясь сюда, Нейтан откровенно не ожидал участия Юзуру в этом Чемпионате. Совсем. Его отказ соревноваться на этапах Гран-При они обсуждали, Нейт горячо это одобрил, ещё про себя порадовавшись, что Юзу в кои-то веки ведёт себя разумно. Но, видимо, на Мир разум распространяться отказывался. Или наоборот. — Я еду, — коротко сказал ему Юзуру две недели назад, во время очередного сеанса связи. — И не делай такое лицо. Сейчас уже гораздо спокойнее, чем было осенью, есть прививки, а потом… год назад в Сеуле я не подхватил ничего, а тогда там был очаг, помнишь? — Помню. — Нейт прочистил горло. — Слушай, если это из-за меня… Юзуру хмыкнул: — Не обижайся, конечно, но лишь во вторую очередь. — А в первую? — Нейтан действительно не обиделся. Чёрт, он прекрасно понимал, что выше и больше льда никогда для него станет, и это вообще-то казалось нормальным. Просто потому, что речь шла именно о Юзуру. — В первую… — Он помолчал, глядя куда-то в сторону, не в камеру. — Нейтан, я хочу кваксель. И от меня его хотят; впрочем, это не настолько же важно. И… Мне двадцать шесть. Это ты всё ещё можешь более или менее легко восстанавливать риттбергеры, а я… Нейт сжал руку в кулак, тихо радуясь про себя, что Юзуру этого не видит. Господи, у них оставалось совсем немного времени, в лучшем случае ещё два сезона, а потом… Потом… К чёрту, не время!.. — Я просто знаю, Нейтан: только сейчас. Только в этот год. Многие говорят, что я его держу при себе до Игр, но… они не правы. На Играх я уже вряд ли смогу. С полминуты они помолчали. Нейтан тоже не смотрел в камеру. — Ты рискуешь, — наконец сказал он, хотя и терпеть не мог констатировать вслух очевидные вещи. Юзу, естественно, только фыркнул в ответ: — Я всегда рискую. ...В шведском отеле их поселили на разных этажах, и пользоваться лифтом Нейтан не стал — мало ли чего — шёл по лестнице, прислушиваясь к тому, что творится вокруг. От запаха дезинфектора даже глаза чуточку слезились, и он коротко порадовался, что решил ходить именно в очках везде, кроме льда. Линзы бы его сейчас убили. А носить очки вместе с маской так, чтобы они не запотевали, он уже научился. Впервые за всё время у него дрожала рука, когда он отбивал привычный ритм по дверному косяку. Впервые он вздрогнул всем телом в ответ на пискнувший замок. И впервые в номер его втянули настолько быстро и даже отчаянно. Обнимались они так, что даже мышцы заныли от напряжения. Очки сползли на кончик носа и держались разве что на честном слове, дышать из-за силы объятий становилось тяжеловато, но если бы что-то из этого имело сейчас значение, это было бы нехилым поводом задуматься. Сколько-сколько они не виделись? Года полтора?.. Никто не произносил ни слова — все они казались неправильными, пустыми, не имеющими абсолютно никакого значения, и оставалось только стоять, прикипая друг к другу, вжимаясь щекой в щёку — Юзу в номере был без маски, Нейт стянул её на пороге. — Я тебя никуда не отпущу, — глухо пробормотал Юзуру. — Всё. Беру тебя в заложники. А ты сам пришёл, какая опрометчивость… Нейт хрипло рассмеялся, даже не удивляясь истерическим ноткам в этом смехе: — Надеюсь, это будет комфортный плен. — Ммм… — Рука скользила по спине — вниз, вверх, опять вниз, без остановки. — Да. Заложник ты очень ценный, а значит, надо обеспечить тебе лучшие условия. Как минимум неплохую кровать я обещаю. — А что насчёт еды? — Нейтану стало дико весело. Как будто всё плохое, все тревоги, страхи и опасения остались там, за дверью номера. Возможно, Юзу имел в виду примерно то же самое, когда говорил про плен. — Обслуживание в номер не вчера придумали, — парировал Юзу. — Более того, здесь только оно и возможно, если ты забыл. По условиям. Принесут еду — спрячу тебя в ванной. — Ладно, я согласен. — Они уже смеялись, почти в голос, и чувствуя дрожь тела под своими руками, Нейтан словно бы плыл куда-то по тёплой воде. — А как быть с тренировками, а? Рука, как раз поднявшаяся по спине вверх, легла сзади на шею, и Нейт вдруг не удержал стона. Ни хрена себе соскучился… — А на тренировки, — у Юзуру неожиданно сел голос, — только со мной вместе и под моим чётким контролем. Последние три слова он произнёс с расстановкой, на каждой паузе чуть сильнее сжимая пальцы у Нейта на шее, и тот попросту всхлипнул ему в плечо. Будь ты проклят, это чересчур за пару дней до старта, боже… — Давай… — Воздух пришлось чуть ли не глотать, чтобы суметь говорить дальше. — Давай про контроль… потом. После. А то я не выдержу. А у нас тренировка завтра. Вздох Юзуру, кажется, вместил в себя всё недовольство этого мира, но он всё же отстранился. Глянул в лицо — и снова обнял, но уже как-то спокойнее, мягче. Нежно. — Невыносимо, — пробормотал он. — Даже поцеловать тебя не могу. — Э… — Нейт теперь в свою очередь гладил его спину. — Так тесты же отрицательные… Юзуру вздохнул так досадливо, что это почти укололо. — Да при чём тут вирус. Просто если я это сделаю, то не сдержусь точно. И ты тоже. А завтра, как ты уже сказал, тренировка. Он отстранился, но только для того, чтобы потянуть Нейта к кровати. Забрался на неё, скинув обувь, и Нейт тоже не стал медлить — полулёг рядом, коротко улыбнувшись, глядя как Юзуру боком ставит между ними подушку. Пальцы переплелись. — Я когда увидел твои программы, — медленно заговорил Юзу, — несколько раз пожалел, что снялся. А потом началась эта чехарда с Финалом, ну и я подумал — ладно, будут Континенты. А потом отменили Континенты. И сейчас… Его глаза сверкнули: — Пообещай мне одну вещь, пожалуйста. — М? — Нейт смотрел и не мог насмотреться. И надержаться за руки тоже не мог. Чёрт, такими темпами он действительно отсюда не уйдёт, и плевать, что там кто скажет, и какими словами на него наорёт Раф. Юзуру коротко выдохнул: — Сделай всё как нужно. Если я выиграю у тебя с квакселем, то я хочу, чтобы это было из-за квакселя, а не из-за… Судя по ощущениям, Нейт вспыхнул. И вырвал бы руку, если бы это не было выше его сил. — Ты сейчас серьёзно говоришь? Ты… Ты правда полагаешь, что я могу тебе поддаться только из-за того, что ты запланировал? Ты действительно думаешь, что я тебя настолько не уважаю? Наверное, он сказал это как-то по-особенному, потому что в лице напротив что-то дрогнуло — что-то не по-хорошему упрямое, что-то, что видеть там Нейт не хотел. — Это, — тихо отозвался он, — мне и в голову не приходило. Просто… Я не знаю. Я волнуюсь. Я так волнуюсь, что… говорю такое. Прости, пожалуйста. Голова чуть закружилась, и Нейт сильнее сжал руку Юзуру. Похоже, его гнев вылился достаточно… ощутимо, раз уж тот вздумал извиняться прямым текстом. — Ладно, — выдохнул он, стараясь успокоиться. — Я знаю, что ничего такого ты в виду не имел. Проехали. Ты, знаешь, мог и не просить. Юзуру вздохнул — коротко, но прерывисто. Сковырнул подушку куда-то в изножье, привалился всем телом, закрывая глаза. Нейта ожидаемо тряхнуло током, и он всё-таки расцепил их руки, чтобы обнять его за плечи. Похоже, Юзу с головой захлестнули эмоции, и он, разумеется, опять понятия не имел, что с ними делать. И потому ничего и не пытался. — Когда в сеть утечёт моя заявка на произвольную, — забормотал он, путаясь в словах, — напомни мне выключить телефон. И не лезть туда. И… вообще. И никого не слушать. И… что там ещё… — Буду рядом, насколько это возможно на соревнованиях, — пообещал Нейт, не дожидаясь, пока Юзу даже для себя сформулирует просьбу. — Я тебе советовать не стану, сам всё знаешь лучше меня. Просто… ну, знаешь. Буду. Ближе прижаться, казалось, было уже невозможно, но для Юзуру, как любили вякать журналисты и фанаты, невозможного не существовало. — Спасибо, — шепнул он. — Мне плевать на ожидания. Мне не плевать на… я не знаю, как это сказать. Потому что когда я его приземлю, они опять вылепят из меня божество. Так и хочется попросить заранее: можно хотя бы инопланетянина? Он хихикнул. Почти спокойно. Нейт тоже слабо улыбнулся: — Мне нравится твоё «когда». — «Если» — не лучшая установка. — Юзуру приподнял голову, ухмыляясь. — Я тебе в этот раз спуска не дам. Это прозвучало так многообещающе, так… почти интимно, что на секунду подумалось совсем не о квакселе и вообще не о прокатах. Нейт прикусил губу — не сейча-а-ас… — Можно подумать, ты хоть когда-то мне его давал. Мы давно выяснили, что с мотивацией у нас тоже полная взаимность. Юзу вдруг тихо вздрогнул — Нейт даже не понял, из-за чего. — Тоже… — повторил он едва слышно. — Нейтан, ты удивительный. Он даже опешил. Он понятия не имел ни что на это отвечать, ни даже что об этом думать. Разве что его очень обеспокоило то, как у Юзу сейчас скакали мысли — от соревнований к… вот этому. — Я… — Он кашлянул было, но его губ быстро коснулись пальцы, и пришлось замолчать. Да и мысли, откровенно сказать, из головы вылетели. — Не отвечай. Он потянул Нейта пониже, заставляя повернуться на бок, лицом к лицу, прижался лбом ко лбу. — Если всё будет нормально, — прошептал он, — понимаешь, если дальше всё будет нормально, этим летом мы всё-таки отдохнём вместе, хорошо? Как планировали. Как год назад, ты же помнишь? — Помню. Он помнил. Помнил переписки, звонки, видеовстречи, помнил, как успокаивал Юзуру после Чемпионата Японии, как сам Юзуру чуть не кричал на него за четыре квада во время болезни; как потом Нейт желал ему удачи на Континентах, как они планировали встречу на Мире и потом тот самый совместный отпуск… Потом рухнул Мир двадцатого, потом закрылись границы, потом… Словом, вспоминать это время Нейтан, мягко говоря, не любил. — Помню, конечно, — продолжал он, снова гладя Юзу по спине, почти бездумно, и всем собой ощущая ответные прикосновения. — Отдохнём. Знаешь, как мы там говорим перед прокатами… Сделаем всё, что будет от нас зависеть. Он улыбался. Юзуру — тоже, и у него блестели глаза: — Это уж мы точно сделаем. *** Жеребьёвка наконец-то выдалась нестандартной — Нейтану выпал третий номер в разминке, Юзуру — последний. После короткой их разделял какой-то мизер, каких-то два целых и шестьдесят семь сотых, хотя и в пользу Нейта. Но с учётом всего — это было практически ничем. Утренняя тренировка в день произвольной шла… занятно. Во-первых, собственный прогон Нейт выдал с половиной тройных вместо квадов — это было нормально, это был план, но во время следующего прогона, самаринского, Юзуру поравнялся с Нейтаном у борта и почти прошипел в спину: — Это же не твой контент. Нейт закусил губу: — Мой контент будет в прокате. И если ты сам сейчас и здесь собрался скакать кваксель, я тебя потом стукну. Юзу хмыкнул, обгоняя его и поворачиваясь лицом. Теперь он ехал спиной вперёд, чуть отклонившись — выделывался, зараза: — Если ты меня стукнешь, я его как раз и не прыгну. Прекрати считать меня идиотом. — Так и ты меня прекрати. — Нейт вернул ему ухмылку. — Сделаю я свои четыре. Я тебе тоже спуска не дам. Юзуру, усмехнувшись ещё шире, затормозил у борта, выдёрнул пару салфеток, и Нейтан счёл разговор оконченным. Раф, когда он проезжал мимо, отчётливо поцокал языком, и сдержать смех получилось усилием поистине героическим. Обещание Юзу сдержал — в начале всего-то навсего прыгнул каскад с трикселем. Риттовый. Нормально. То есть, нет, но Нейт правда радовался, что не четверной. Потом он явно решил последовать примеру Нейта — квадов за весь прогон тот насчитал всего два, и те — тулуп с сальховом. И выдохнул, утирая лоб — почти все четыре минуты он проторчал у борта, пялясь на происходящее. Раф, что удивительно, не гнал его ездить кругами или отрабатывать в углу вращения — просто в какой-то момент молча сунул бутылку воды в протянутую руку. Спасибо. В автобусе сели отдельно, то есть, совсем отдельно, даже с учётом соблюдения соцдистанции — между ними оставалось ряда три кресел, не меньше. Правильно. Сегодня вечером, скорее всего, состоится их главная, мать его, дуэль — и думать о личном уже попросту не получалось. *** Ввалившийся в гринрум Саша выглядел так, словно не произволку на текущее второе только что откатал, а грузовик толкал, чтобы тот поехал. На диван рядом с Нейтаном и третьим теперь Шомой он откровенно упал. Нейт молча протянул ему руку — часть проката он успел зацепить краем глаза, и… словом, если он что-то понимал в выражении «прокат жизни», то только что имел удовольствие его лицезреть. Судя по баллам, так думал не один он. С каждой секундой проката Бояна — к сожалению, опять тяжёлого — Нейтан всё сильнее и сильнее напрягался. Своё он сделал, ожидаемо лидировал, и сейчас… Сейчас в нём боролись сразу несколько вещей: азарт соперничества, беспокойство — только не убейся! — и ещё куча всего, что он и не знал толком, как назвать. Мигнули на экране и ушли оценки Бояна — четвёртый — и Нейт замер, сжимая ладони между коленей. Только бы лицо удержать. И только бы Юзуру, как обещал на днях, всю разминку проторчал в подтрибунке, заткнув уши, ни на кого не смотрел и не слышал… Стартовая поза. Первые такты. Первый шаг. Вскоре после начала программы музыка прерывалась — очевидно, зачем. Раз. Два. Три. Четыре. Четверть. Давай же!.. ...Зал взорвался, и этому не мешали даже полупустые трибуны. На выезде Юзу пошатнуло так, что он едва не подставил вторую ногу, но выехал — что ж, не стоило удивляться его умению спасать прыжки. И таблица показывала, что даже… не слишком ладный выезд не отважились минусовать. Риттбергер — чисто. Сальхов — почти чисто, на взгляд Нейта, там был лёгкий недокрут, но если что и поставят, то «q». Каскад с лутцем; хвала всему, тройные… Тулуп-ойлер-сальхов… Вращения, дорожки… Из финальной позы Юзуру буквально упал — слегка на бок, таким своеобразным статичным гидроблейдом. Его рука гладила лёд — похоже, он даже не отдавал себе отчёта. Водопада игрушек можно было не ждать, их запретили, но крики было слышно и в гринруме, безо всяких динамиков. Краем глаза Нейт увидел, как встал и пожал руку Саше Шома — даже не просто до объявления оценок, но до того, как Юзуру ушёл со льда — и едва успел протянуть ладонь. Его колотило — уже от облегчения, потому что этот… этот… человек поднялся, махал трибунам, улыбался абсолютно сумасшедшей улыбкой и пусть дышал страшнее, чем в Финале девятнадцатого, но врачи ему явно не требовались. Хотя и на Бриане он попросту повис, и Орсер уже шарил по карманам — наверное, в поисках его ингалятора… На повтор Нейт не смотрел. Не мог. А потом, прокат и без того отпечатался и на сетчатке, и в памяти. — Vo dayot, — пробормотал Саша. Нейтан его не понял, но судя по интонациям, тот тоже восхищался. Когда объявили оценки, Нейт даже не удивился — просто прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана. Вообще-то к его рубашке для произвольной и правда лучше подошло бы именно серебро. *** Обнимая его у пьедестала, Нейт чувствовал не просто дрожь — чуть ли не вибрацию. Как Юзуру вообще хватило на то, чтобы выехать к награждению, он представлял слабо — сам бы после такого лёг прямо на диван в кике и не вставал бы. Саша стоял на третьей ступеньке, заложив руки за спину, кажется, вообще не веря и не очень понимая, что он тут делает, но когда Юзуру, взбиравшегося на верхнюю ступеньку, пошатнуло в его сторону, среагировал быстро — выбросил вперёд руку, мол, обопрись, если что… Юзу обошёлся сам, но благодарно кивнул. Он снова улыбался, почти безумно, и Нейт уже был готов наплевать и на камеры, и на церемонию, и на зрителей, и вообще на всё — но тут уже начали вешать медали, и… словом, пришлось стоять и терпеть. Гимн прошёл мимо, первые фото — тоже, и Нейтан более или менее очнулся только тогда, когда они с Сашей влезли к Юзу наверх. Обнял его за плечи, как мог прилично, хотя ладно, он сейчас не мог. Сжал руку — наверное, костяшки побелели. Трясти Юзуру, кажется, прекратило. Когда отщёлкали последние камеры, он вроде бы спокойно слез с пьедестала первым, чуть проехал вперёд — и вдруг, обернувшись на них с Сашей, шагнул обратно и рухнул на ступеньку — вторую — и согнулся пополам. Саша замер невдалеке, беспомощно глянул на Нейта. Камеры застрекотали. Нейту захотелось кинуть в них чем потяжелее, но треклятые ступеньки таковыми не были, а больше и нечем. Он плюхнулся рядом. Плевать. Подумаешь, скажут, подумаешь, напишут — до правды всё равно не докопаются, а там, может, и стравливать их прекратят. До следующего Финала. Или до Игр, в лучшем случае. Музыка била по ушам, вспышки — по глазам. Нейт снова обнял Юзуру за плечи — тот уткнулся лицом в колени и явно ничего не замечал. — Эй. — Голос не запишут. Не услышат. — Эй, тише. Тише. — Не слезут, — едва различимо простонал Юзуру. Добавил ещё несколько слов на японском, гортанно и протяжно хмыкнул, снова вернулся к английскому. — Не слезут, Нейтан. Воз-не-сут. Опять. И всё. Зрители шумели, диджей увеличил громкость, кто-то из фотографов или там журналистов пытался подскочить ближе, но поскользнулся, едва не приложился задницей — или камерой? — и позорно отступил на ковёр. — Не всё. — Нейтан едва себя слышал. Что говорить, он не знал, внутренности крутила паника, и поэтому он просто нёс всё, что приходило ему в голову. — Поорут и уймутся. А чтобы «всё», это тебе, знаешь, Олимпиаду надо в третий раз выиграть, а я тебе не дам, понял? Тише. Тише, хороший мой, тише, ну я прошу тебя, давай щас сделаем этот чёртов круг, а потом уйдёшь, к тебе всё равно никого не пустят, да знаешь, вообще в отель никого не пустят, забыл? А потом я приду, и всё будет хорошо. Сбежать не дадут, но пофиг же, и так нормально, да? Ты молодец, ты всё сделал, а они пусть подавятся, ничем ты им не обязан, знаешь, ну, потому что ты и так всё сделал… Юзу… Юзу, пожалуйста… Руки дрожали. Перед глазами замаячили пятна — белые, красные, чёрные и синие… Он смог поднять голову. Саша, добывший сразу все три флага, стоял рядом, сжимая их неаккуратной кучей. — Vozm… — Он помотал головой — кажется, тоже ошалел и забыл, что говорить надо по-английски. — В смысле, возьмите. Лучше сейчас… это… закончим, а то потом… — Отстреляемся, — пробормотал Нейтан. — Да. А то потом сожрут. Юзу, слышишь? Круг — и всё нормально будет. А иначе — хуже. Он не знал, что подействовало — флаги, кривой английский Саши, нарастающий ропот толпы, воззвания к логике или же эмоциональные… призывы, но Юзуру, сначала замерев, резко выпрямил спину — Нейт чуть руку не уронил — и улыбнулся. Одними губами. И не ему, а Саше: — Спасибо. — Да, — повторил Нейтан. — Spasibo. Саша растерянно вернул улыбку и неожиданно деловито раздал им флаги. Цветы они забыли на пьеде, и кажется, за время круга их кто-то успел убрать. Чёрт с ними. Всё, что волновало Нейта — спина перед глазами, плечи под рукой на общих кадрах, короче — Юзуру и его состояние, снова абсолютно непонятное. Скорее всего, он собрал крохотные остатки сил на последний рывок, и что… И что будет с ним в шаттле, да и в номере — Нейт боялся предположить. Хотя бы пресску на завтра поставили. Всё легче. Раф аккуратно поймал его за локоть у борта, и Нейт уже вдохнул поглубже, чтобы прямо и твёрдо заявить о своих намерениях, но услышал совсем не то, чего ожидал: — Глаз с него не спускай, ясно? Пришлось опять кусать щёки — иначе бы с собой не справился: — Ясно. Спасибо. Раф коротко кивнул, так же коротко выругался и грубо набросил куртку ему на плечи. В подтрибунье уходили впятером — Орсер с Брианом с двух сторон от Юзуру, и они с Рафом. «Спускать с него глаза» Нейтан не собирался — и не передоверил бы его сейчас никому, даже его тренерам. *** Дверной сенсор горел зелёным, но Нейт всё равно выдал условный стук, прежде чем нажать на ручку. Коридор был пуст, а камеры… ну, в общем, ладно: он стучал. Юзуру лежал на кровати ничком, но первый порыв — немедленно броситься к нему, упасть рядом — Нейт задавил в зародыше. Запер дверь, снял кроссовки и маску, шагнул в ванную — вымыть руки и заодно глянуть в зеркало. Зеркало, конечно, беспощадно отразило всё — и слишком большие за стёклами очков глаза, и всклокоченные кудри, и общее безумие на лице. А, плевать. Он молча подошёл, сел, осторожно опустил ладонь Юзуру на спину. Тот издал какой-то звук — не то короткий выдох, не то едва слышный всхлип. Нейтан дал себе волю — просто гладил, не говоря ни слова, то чуть увеличивая нажим, то мягко задевая затылок — и в какой-то момент Юзу неожиданно поймал его руку, вплёл в свои волосы и резко двинул головой — чеши, мол… Нейт задвигал пальцами — всё, всё что тебе сейчас нужно, всё что угодно, можешь даже не просить… Прошло… может, две минуты, может, полчаса — Нейт не считал и не думал. Но в какой-то момент Юзуру застонал уже явственно, хотя всё ещё тихо, и приподнялся, разворачиваясь к нему лицом. Такой усталости Нейт не видел ещё никогда и ни у кого, но его это неожиданно обрадовало — усталость была понятна, объяснима и абсолютно нормальна. — Ложись. — Не голос — шелест, не просьба — приказ, и Нейтан сам не понял, как послушался. Юзуру уткнулся ему в плечо. — Вот так. Теперь всё правильно. — Ты… — «Как ты?» Нейт проглотил, едва оно оформилось на языке. — Ну, то есть. Не знаю. Я дверь запер. Да что он несёт… Но Юзу рассмеялся — вымученно, слабо, но искренне, и снова чуть разжались тиски на сердце. — Да, я слышал. Я тоже не знаю. Посплю и приду в себя. Надеюсь. Всё болит, кошмар какой-то… Прости… за это. Прости. Я не смог. — Ты дурак, — беспомощно вырвалось у Нейта. — Ты дурак, если всерьёз извиняешься. Всё ты смог. Не смог — не был бы с золотом и лежал бы сейчас не здесь, а… ну, ты понял, короче. А это… любой человек имеет право сорваться, тем более после такого. А ты человек. Клокочущий смех резанул уши: — Скажи это остальным. — И скажу, — зло отозвался Нейтан. — Если хоть что-то на эту тему спросят — скажу. И что они, знаешь, охренели лепить из тебя что-то неземное, тоже скажу. Не волнуйся, слова подберу нормальные, не докопаются. — Я зна-а-а-аю… — Юзуру потёр лицо ладонью — беззащитно, по-детски. — Нас завтра ещё по поводу сегодняшнего… допросят. Почему ты меня обнимал и всё… это вот. Такое. Что отвечать будем? — Ну насчёт этого меня одного допрашивать будут, — фыркнул Нейт. — Скажу, что моё уважение к тебе не позволило мне оставить тебя в таком состоянии. Что это, знаешь ли, непорядочно было бы. И пусть заткнутся. Не волнуйся, я всё… Я всё сделаю. Юзу бессильно вытянул руку поверх его рёбер, вяло погладил — и убрал. — Там в шкафу ещё одеяло, — пробормотал он. — Я сейчас в постель не залезу. Если можешь, встань, вытащи, а? Холодно. С этим Нейт справился так быстро, как мог. Подушки из-под покрывала достать было легче, и вскоре они уже лежали рядом — один головой у другого на плече и почти в абсолютной темноте — свет Нейтан выключил, пока бегал к шкафу. — Если бы не ты… — прошептал Юзу. — Нейт… Сердце снова защемило — но уже совсем по-другому. — Попробуй уснуть, ладно? — тихо попросил Нейтан. — Я буду рядом. Я никуда не уйду, слышишь? — Слышу, — эхом отозвался тот. — Нейт… Нейтан… Он не стал отвечать. Просто ему было очевидно: Юзуру сейчас отчаянно нуждался именно в том, чтобы произносить его имя. — Кстати, — чуть бодрее пробормотал он через пару минут, — я тебя поздравляю. Я потом посмотрю, но точно знаю, что ты был великолепен. В конце концов, всего четыре балла разницы… Нейт едва не рассмеялся — собственный прокат казался настолько далёким, что с трудом вспоминался. Это правда было каких-то пару часов назад?.. — Ну, может быть, и был. Спасибо. Юзуру повозился, ища позу, которую можно было бы назвать сейчас хотя бы относительно приемлемой для сна. Замер, снова перекидывая через Нейта руку и вцепляясь в его футболку, медленно выдохнул: — Нейт… — Я здесь, — повторил он. — Я рядом. За плотными шторами в эту ночь не осмеливался шуметь даже ветер.