👶🏻👶🏻👶🏻
Жизнь Хигашикаты Джоске была что ни на есть обычной и тихой. Ровно до того момента, пока в нее, ни с кем особо не церемонясь, не ворвался Джотаро Куджо. Д-ж-о-т-а-р-о. Удивительно, что одно имя может вызывать столько приятных эмоций и воспоминаний, из-за которых становится тепло на душе и хочется улыбаться. Из размышлений парня вывел голос ребенка, который о чем-то рассказывал. Вы спросите, откуда он взялся? Изначально Куджо должен был заехать за ним ровно в пять. Спустя полчаса назначенного времени Джоске безуспешно пытался дозвониться до мужчины. Это не похоже на того, кто не любит опаздывать. Хигашиката всем своим нутром чуял, что что-то произошло. Он нервно подождал еще полчаса, а потом подорвался и поспешил в отель, где сейчас жил Джотаро. А если его убили? Ранили? Он где-то лежит и умирает? Его пытают? У Джоске от волнения немного подрагивали пальцы, хотя он прекрасно знал, что Куджо убить довольно сложно. В последнее время они стали чаще общаться, что не могло не радовать парня, поскольку Джотаро, что удивительно, дарил ему спокойствие и уют. Хигашиката стиснул зубы, прогоняя столь смущающие мысли. Сейчас не время анализировать свои чувства. Дверь в номер была не заперта, чем и воспользовался парень. Джоске медленно и тихо зашел внутрь, внимательно оглядываясь вокруг. Враг может быть поблизости, и за время его приключений он уяснил одно – надо держать ухо востро. Такими темпами от постоянного напряжения он поседеет к тридцати годам… О господи, это еще что такое? Джоске ожидал, чего угодно – побоищ, море крови и горы трупов – но никак не мирно сопящего на диване маленького ребенка. Тот был укрыт одеждой Джотаро, которая по сравнению с ним была просто огромной, и Джоске заволновался. Очень сильно заволновался. Может, это очередная ловушка врага? Иллюзия? Парень медленно двинулся к дивану, мягко ступая по ковру. Мальчик тут же проснулся, медленно открывая глаза, и уставился на гостя. Господи, только не это. Этим ребенком был Джотаро.👶🏻👶🏻👶🏻
Все складывалось как нельзя лучше – мама как раз уехала на несколько дней к родственникам, а у школьника были каникулы, поэтому Джоске без проблем притащил в дом ребенка, которому оказалось всего лишь пять лет (как он сам ему и сказал). Малыш пошел с ним без истерик, тихо и спокойно, будто доверял, и глубоко в душе Хигашиката надеялся, что воспоминания Джотаро не стерлись до конца и на подсознательном уровне он понимал, что парень вовсе не опасен. Вьющиеся волосы, огромные яркие глаза и милая улыбка делали из мальчика полную противоположность своей взрослой версии, из-за чего сердце невольно таяло и руки сами тянулись затискивать в объятиях это чудо. Отчего же Джотаро стал со временем таким мрачным и грубым? Парень с огромным удовольствием игрался и щекотал этого пухлощекого карапуза, вызывая у того смех, и сам глуповато улыбался. Джоске не знал, кого подозревать в содеянном, ведь у Джотаро было много врагов, которые с удовольствием хотели ему насолить. Куджо был любопытным и не капризным ребенком. Постоянно куда-то лез, обо что-то бился и ни разу не лил слезы. От Джотаро это было ожидаемо, но не то, что он болтал без умолку: рассказывал про свою семью и любимую собаку, часто упоминал маму и дедушку и многое другое. Джоске узнал за два дня о нем больше, чем за всю историю их знакомства. При виде счастливого мальчика в груди разливалось приятное тепло, и улыбка никак не сходила с лица. Иногда Джотаро показывал характер, например, не желая ложиться спать, что сводило с ума. Также ребенок был до того активным, что под конец дня не он, а Хигашиката засыпал у него на руках. Кто же знал, что воспитывать детей так сложно! На прогулках Куджо не отходил ни на шаг, и однажды на них грозно зарычала собака, на что мальчик закрыл своим маленьким тельцем парня, пытаясь его защитить и не испытывая при этом ни малейшего страха. При виде подобной картины Джоске хотелось позорно разрыдаться. Собаку, конечно, он прогнал, но, кажется, полюбил этого ребенка всем сердцем. Когда малышу исполнилось семь, Джоске повел его к другим детям, что играли в песочнице. Маленькие девочки с веселым щебетанием окружили парня, на что Куджо неожиданно разозлился, обозвал их глупыми и утащил Хигашикату домой. Ребенок тут же потянулся за объятиями, поцеловал в щеку и с серьезным видом маленького собственника заявил, что ему не нравится, когда с Джоске кто-то рядом ошивается. Когда Джотаро исполнилось восемь, Джоске проснулся от того, что кто-то пытался залезть к нему под одеяло. Резко распахнув глаза, он тут же призвал станд. – Джоске, – тихонько пролепетал ребенок, замирая, – можно я лягу с тобой? Парень облегченно выдохнул и покорно подвинулся. Куджо быстро юркнул под одеяло и прижался к горячему боку, сразу оказываясь в объятиях. «Ну почему взрослый Джотаро не такой?», – с грустью подумал Джоске, прежде чем отключился. Обладатель станда не объявлялся, но Хигашиката все равно не расслаблялся. Он был удивлен, когда понял, что у Джотаро не было способностей. Разве они появляются не с рождения? Но даже без них Куджо был довольно сильным ребенком. Когда они дурачились, он так заехал парню по лицу, что тот чуть не отправился к праотцам. За все время Джоске пришел к великому достижению – приучил Джотаро обниматься перед сном. Надо же пользоваться моментом! Проблемы начались, когда мальчику исполнилось тринадцать. Он стал менее контактным, иногда грубил, уже не так часто улыбался. Характер пошел под откос, двигаясь в направлении «истинный Джотаро Куджо». В пятнадцать он впервые спросил парня про родителей. Где они? Где он? Тогда Джоске пришлось все объяснить. Джотаро сначала не поверил, но быстро смирился, становясь более замкнутым. Джоске не отчаивался и перед сном, как в старые добрые времена, обнимал вырывающегося строптивого Джотаро, тихонько посмеиваясь. Тот ворчал, закатывал глаза, но всегда обнимал в ответ. Они уже не спали вместе. Хигашиката тосковал и скучал по карапузу, который действовал на него, как лучик солнца в пасмурные холодные дни. Сейчас же перед ним сидел подросток, что неизменно окидывал его грозными взглядами. Джоске часто громко ныл тому на ухо, чтобы перестал быть таким угрюмым и снова стал милашкой. Джотаро на это злился и пыхтел как паровоз. Черт, разве он заслужил подобного отношения? Хотелось приложить руку к груди и пустить драматичную слезу. Мальчишку было приятно дразнить и выводить из себя, поэтому количество объятий заметно прибавилось. Джоске с отеческим спокойствием относился к буйному характеру этого ребенка. Скоро Джотаро исполнится семнадцать, и тогда они станут одногодками. Что будет потом? Его выгонят из его же дома? Но великому терпению Хигашиката Джоске есть предел. Джотаро будто специально узнавал его слабости и взрывоопасные точки и всячески издевался, стараясь побольнее задеть. Куджо прекрасно знал о трепетном отношении парня к своей прическе. Даже знал историю ее начала, о чем Джоске имел неосторожность рассказать. И когда этот шестнадцатилетний чурбан стал нелестным образом выражать свое нахрен никому ненужное мнение, терпению пришел конец. Станд наказал его с педантичностью отличника, не думая о жалости. Конечно, стоило злости рассеяться, Джоске пожалел о случившемся. Особенно, когда искал обиженного строптивца по всему городу. Черт! Хигашиката вернулся домой в расстроенных чувствах. Все это было бесполезно, Джотаро даже будучи ребенком (ну и что, что ему шестнадцать!) никогда ему не откроется, всегда будет грубым и закрытым, а ведь Джоске так хотелось узнать его ближе. Он так скучал. Взрослый Куджо не был таким грубым и агрессивным. От него веяло надежностью и спокойствием. Уже в который раз он пожалел о том, что не отдал ребенка Джозефу. Но это было бы сродни предательству. Джотаро вернулся только на следующий день – тихо и неожиданно. Вместо вчерашней вины и стыда Джоске чувствовал сейчас жгучую обиду и злость. Пропал на всю ночь, заставил за себя волноваться! Много кто знал Джотаро Куджо, который сейчас не обладал стандом и являлся легкой мишенью! Куджо остановился позади Джоске, буравя взглядом напряженную спину. – Прости, – через силу произнес он грубым басом. Джоске круто повернулся на стуле, впиваясь тяжелым и сканирующим взглядом. Еще гладкое и юношеское лицо, но черты стали грубее и мужественнее. Уже красивый. – Почему ты такой?! – невольно вырвалось, и его понесло. – Я знаю, что у тебя тяжелый характер, – поднялся со стула, громко протопал и ткнул пальцем в уже крепкую грудь. – Я воспитывал тебя шестнадцать лет! – Ты не воспитывал меня шестнад- – Разве я заслужил этого?! – перебил разгоряченный Джоске, тяжело выдыхая. – Тебя могли убить! У тебя еще нет способностей! Джотаро перестал хмуриться и вдруг усмехнулся. Перехватил его руку, слегка сжимая. – Уже есть. Мне семнадцать, – Джоске сразу скис, – а я уже выше тебя. – Издеваешься?! – тут же отреагировал Хигашиката, пытаясь вырваться. Господи, как родители дали дожить этому засранцу до двадцати восьми? – И сильнее. Ну и ну, – веселился он с тщетных попыток Джоске. Глаз Хигашикаты задергался от столь вопиющей наглости. – Я тебя и без станда уделаю. – Попробуй. В это же мгновение Хигашиката подставил подножку, а Куджо крепко схватил чужую талию, утягивая за собой, поменялся с ним местами, нависнув сверху, и без всяких сомнений ударил кулаком в нос. Кровь хлынула рекой, как и эмоции обоих. Джоске со всей силы пнул его в живот, отталкивая от себя, но Джотаро тут же ударил его в бок, вызывая стон боли. Они дрались, ослепленные жгучей яростью. У Джотаро, отметил Хигашиката, параллельно его избивая, волосы взлохматились, что выглядело чертовски сексуально. Ну ничего, сейчас мы это исправим. Джоске ударил парня в лицо несколько раз, выбивая у того зуб. Они катались по полу, снося все на своем пути. Кажется, они разбили вазу, об осколки которой порезался Хигашиката. Какого черта они дерутся в горизонтальном положении? Каждый раз, когда Джоске пытался подняться, Куджо снова ронял его на пол. Придурок, какой же он придурок! Оба выдохлись, когда лица были полностью перепачканы кровью. Джотаро навис над парнем, тяжело дыша. У Джоске глаза на лоб полезли, когда он понял, что Куджо его пристально изучает. – Как мы познакомились? – неожиданно спросил он. Хигашиката попытался скинуть с себя тяжелую мускулистую тушу, уперев руки тому в грудь, но Джотаро упорно не сдвигался с места, а только хмурился сильнее и прижимался ближе. – Мы родственники. Забыл? – спросил он недовольно, отчаянно краснея. Жар чужого тела слегка пьянил сознание. От того, что Джотаро выплеснул на нем гнев, было предсказуемо обидно, но драка определенно принесла некое облегчение. В глаза бросилось отсутствие переднего зуба у Джотаро, из-за чего его серьезное задумчивое лицо смотрелось сейчас до нелепого смешно. Джоске не выдержал и рассмеялся. Куджо удивленно уставился на парня, приподнимая брови. – Что смешного? – спросил Джотаро недовольно. Он не любил, когда над ним смеются. Но Джоске продолжал издевательски хихикать, закрывая себе лицо ладонями. Джотаро заметил, что руки того были в крови и осколках, и почувствовал ощутимый укол вины. – Попробуешь свистнуть? – сквозь смех произнес Хигашиката, пытаясь успокоиться. Куджо на это только устало вздохнул. – Как долго ты будешь нависать надо мной? – эта поза его вообще-то смущала. – Когда ответишь на вопрос. – Вырастешь – узнаешь, – издевался тот. – Джоске. – Ладно-ладно, – повержено выдохнул парень. – Ты приехал сказать мне, что моим отцом является Джозеф. Потом… Он поведал ему обо всем, ничего не утаивая. Кроме одной незначительной детали, о которой тому не следовало знать. Джотаро внимательно слушал, все также нависая сверху, и разглядывал чужое лицо. Трогательно длинные ресницы обрамляли яркие глаза, а растрепанные темные волосы, завивающиеся волнами, делали его другим человеком... – Где твой зуб? – вырвали его из размышлений. – Зачем он тебе? – недовольно отозвался Куджо, думая, что над ним снова издеваются. – Просто найди и узнаешь. Джотаро нехотя отлепился от горячего приятно греющего тела и подал руку, за которую Джоске сразу же ухватился. Широкие ладони Куджо приводили парня в какой-то неведомый им прежде трепет. Пока Куджо искал частичку своей челюсти, Хигашиката нашел лед, закутал в полотенце и приложил к пострадавшему уже покрасневшему носу. Джотаро подошел со своей находкой и вопросительно взглянул на Джоске. Ах, да. Он ведь не знал о способностях его станда. Хигашиката сказал открыть рот, и, что было удивительно, Куджо послушался. Зуб всплыл в воздух и тут же оказался на своем законном месте. Руки покалывали от желания коснуться Джотаро, и Джоске был не в силах себе отказать: он невесомо прижал ладони к чужим щекам и начал лечение, не отрывая взгляда. Главное держать лицо хладнокровным, чтобы ни одна эмоция не посмела вылезти наружу. Куджо дернулся и удивленно приподнял брови. Что Джоске творит? И тут же зажившая рана на руке и восстановленный порванный рукав ответили на все вопросы. Хигашиката с сожалением отстранился и снова приложил лед к носу. – Ты умеешь лечить? – Куджо явно находился под впечатлением. Джоске же равнодушно кивнул, больше не смотря на него. – Почему тогда не лечишь себя? – Не дано, – улыбнулся, и Джотаро снова ощутил вину при виде измученных лица и рук. – Спасибо, – совсем тихо. Джоске удивился, но виду не подал, все также смотря куда угодно, но не на него. Джотаро молча развернулся и медленно побрел к себе в комнату. В воздухе витала недосказанность, что громко лопнула, как воздушный шар, стоило Джоске открыть рот: – Джотаро! – тот напряженно замер, но не обернулся. – Я волновался! – будучи его одногодкой, Куджо все равно был сильнее. Почему Джоске чувствовал себя мальчиком даже сейчас, когда они практически равны? – А ты отталкиваешь, – закончил он и отвернулся. Джоске не услышал бесшумных шагов, поэтому вздрогнул и чуть не выронил лед, когда почувствовал прижавшееся сзади крепкое горячее тело. Чужие руки обвили талию, и Хигашиката побоялся смотреть вниз, потому что от увиденной картины мог умереть. Джотаро коснулся носом его шеи, вызывая бешеный табун мурашек и неконтролируемый вздох. Это уже не походило на детские объятия, и Джоске стало страшно, но так приятно, что он буквально растаял в его руках. Джотаро восемнадцать, когда Хигашиката заметил, что парень будто оценивал, скользил тяжелым задумчивым взглядом по его фигуре, часто обнимал, заставляя бешено стучать сердце, но оставался таким же молчаливым и мрачным. Джоске не знал, что у них за отношения, но лед явно треснул. Редко по вечерам Куджо становился разговорчивым и иногда его нахрен невозможно было заткнуть, но Хигашиката, ловивший флешбеки, определенно считал это милым и забавным. Ему нравилось наблюдать за Джотаро, когда тот занимался, особенно сидеть на его спине во время отжиманий. При виде крепкой фигуры в Джоске что-то приятно ломалось. Наверняка, самоконтроль. Он уже в полной мере осознавал притяжение к этому молчаливому мрачному, но по-своему очаровательному парню. На днях приезжает мать, и Джотаро придется вернуться обратно. Джоске даже страшно думать, что созданная ими связь может пошатнуться. Хигашиката тоже не лыком шит – не робел и с удовольствием рассматривал парня в ответ. Обычно Джотаро ложился позже и купался перед сном. Джоске отчего-то не спалось, и он вышел на кухню, сталкиваясь с полуголым Куджо, что нацепил на себя одно только полотенце. У незаинтересованных людей эта картина не вызвала бы эмоций. Но Джоске к ним не относился – едва смог оторвать свой пожирающий взор от крепких и однозначно упругих булок. Парень резко отмер, когда хлопнула дверца холодильника, и хотел было вылететь из кухни, но Джотаро резко обернулся. Округлив глаза и помявшись секунду, Джоске решил зайти и выпить воды. – Спокойной ночи, – и стремительно направился на выход. Джотаро схватил его за руку и потянул на себя. – Почему не спишь? – Захотел пить. Да и заснуть не получается, – пожал плечами, стараясь выглядеть как можно непринужденнее. – Ну и ну. Сказку тебе почитать? – усмехнулся Куджо и привычным движением прижал к себе. Они сегодня не обнялись перед сном, и, видимо, его это не устроило. От чужого тела исходил манящий запах геля для душа, и Джоске, не удержавшись, уткнулся носом в голое плечо, блаженно закрывая глаза, и обнял в ответ. Мурашки и приятное томление в паху не заставили себя долго ждать. Куджо с нажимом провел своей широкой и горячей ладонью по спине и прошептал на ухо: «И тебе». Джотаро девятнадцать, когда он заявляется посреди ночи с подушкой в руках. – Что? – спросил, сонно хлопая глазищами. Куджо ничего не ответил. Молча и без особого труда освободил себе место и нырнул под одеяло чуть ли не с головой. Джоске замер и определенно покраснел, готовый прямо сейчас убежать, но тут же отчего-то успокоился, стоило крепким рукам притянуть его ближе. И это... ощущалось таким привычным и правильным, будто все встало на свои места. Он чувствовал себя в безопасности, укутанный чужим и родным теплом. Джоске не хотелось думать, что будет потом. Главное, что было хорошо сейчас. – Я помню, когда ты так впервые пришел ко мне. Почему? – нарушил тишину шепотом. – Потому что я не смог заснуть, – после некоторого молчания ответили ему. – Я знаю, что у тебя бессонница. Услуга за услугу, – в голосе слышалась улыбка. Джоске знал, что тот лукавил. Джотаро пришел, потому что ему самому этого хотелось. Поэтому уверенно прижался ближе и умостил голову на твердой груди. Рука Куджо на секунду замерла над ним в воздухе и медленно опустилась на лопатки, с нажимом проведя вниз. Джоске прикрыл в наслаждении глаза, тихо вдыхая и слегка прогибаясь. Он кожей ощущал чужой горящий взгляд, и сам же начал гореть. Джотаро зачесал его растрепанные волосы назад, заправил мешающие пряди за ухо и коснулся губ. От переизбытка эмоций и впечатлений Джоске мял в ладонях чужую футболку и жмурился от удовольствия, когда Куджо стал покрывать все его лицо легкими поцелуями. Все прекратилось так же резко, как и началось. – Нужно спать, – прохрипели сверху. – Спокойной ночи. Джоске осталось только смириться и засунуть свое возбуждение куда подальше. Джотаро двадцать, когда ему пришлось вернуться в свой номер. Они часто рубятся у него в видеоигры, Джоске всегда его выигрывал и задирал нос, за что каждый раз получал по лицу подушкой. Джотаро двадцать два, когда они встретили одноклассниц младшего, что начали с ним мило ворковать. Куджо разозлился и увел их домой, а точнее – молча ушел вперед, недовольно хмуря брови, и Джоске пришлось его догонять, бегло прощаясь с девочками. – Что случилось? Джотаро сжал челюсти, но промолчал. Джоске его не торопил и терпеливо ждал. Он не был уверен, что мужчина сегодня в настроении вообще с кем-либо разговаривать, но все равно остался в номере. Готовка ужина также проходила в напряженной тишине. Джоске глотал вырывающиеся вопросы вместе с горячей едой. В благодарность за ужин он быстро помыл посуду и на автомате чмокнул чужую щеку. – Останься сегодня со мной, – попросил тот. Хигашиката определенно удивился, но виду не подал. Согласившись, сразу же предупредил маму, что останется у Джотаро-сана. Когда он в последний раз так его называл? Джотаро уже лежал в постели, пока Джоске решался. Они столько раз спали вместе, но сейчас была другая ситуация?... Не прошло и пяти минут чужих терзаний, когда мужчина, не всегда отличающийся терпением, не пришел за ним, уволакивая в спальню. Куджо сгреб его тело в объятия и шумно выдохнул в ухо. Что-то хотел сказать. Джоске определенно догадывался и не знал – помогать или нет? Спустя две минуты жалких попыток Джотаро что-то выдавить из себя, Хигашиката заключил его лицо в ладони и как можно тише спросил, боясь нарушить интимность момента: – Джотаро, ты приревновал меня? Он попытался отвернуться, но Джоске вцепился крепко. Огладил большим пальцем чужую щеку, на что мужчина вздохнул, сдался и положил ладони ему на талию. Это означало «да». – Ты всегда был ревнивым ребенком, – поддел его Хигашиката, ухмыляясь. Молчание. Не знал, что ответить на правду. Джоске решил за него, наклоняясь и легонько касаясь губ. Джотаро медленно прикрыл глаза, когда парень начал покрывать поцелуями все его лицо, и улыбнулся. Успокоился. Куджо залез под футболку и шкодливо щипнул бока, опалив кожу жаром своих ладоней. Джоске беззастенчиво умостился сверху, и в столь неудобной позе они и заснули. Джотаро двадцать три, когда он рассказал про своих умерших друзей и Дио. Джоске душили слезы, и он крепко его обнимал, мечтая разделить эту боль на двоих. В нем проснулась жгучая ненависть к вампиру, и он уткнулся в чужую грудь, чтобы не видели его перекошенного лица. Хигашиката вечером приготовил любимую еду Джотаро, несмотря на явную неприязнь к готовке. Лишь бы тот улыбался. Джотаро двадцать пять, когда они впервые по-взрослому поцеловались. Джоске выбрал какой-то фильм, который Куджо даже не смотрел, прижимаясь грудью к чужой спине. Где-то на середине парень повернулся к нему, пропуская долгожданную экшен сцену. – Что? – спросил мужчина, смотря на улыбающиеся пухлые губы. – Ты вечно угрюм и молчалив, но мне с тобой хорошо, – Джотаро пришлось напрячь слух, чтобы услышать тихое откровение. Потянулись друг к другу одновременно. Мужчина первым преодолел расстояние, жадно впившись в податливые губы. Джоске приоткрыл рот, впуская юркий язык, что сразу же начал его вылизывать. Влажные громкие звуки отдавали возбуждением прямо в пах, распространяя жар по всему телу. Джотаро посадил парня к себе на колени и с нажимом провел по спине, из-за чего Джоске выгнулся и придвинулся ближе, ощущая ягодицами чужой твердеющий член. Мысль о том, что Джотаро хочет его, приводила в восторг. Нависая над мужчиной, Хигашиката укусил нижнюю налившуюся кровью губу и потянул, отпуская с громким чпоком. – Не балуйся, – фыркнул Куджо, шлепнув по пухлой задницу, тут же переходя на мясистые бедра. Джоске выдохнул от переизбытка новых чувств и ощущений, вцепился в чужую футболку и снова коснулся желанных губ. Джотаро целовался, будто хотел этого целую вечность – голодно, страстно и мокро. Жадно шарил по телу, не открываясь от покрасневшего рта; переместился на бледную шею, подавляя желание поставить метку, размашисто провел языком и слегка прикусил челюсть. Они бы целовались целую вечность, если бы не зазвонивший телефон. Громкая трель резко вернула дорвавшихся любовников к реальности. Глубокий темный вечер на дворе услужливо подсказывал, что это была переживающая мама. Завтра в школу, у Джотаро же – работа. Куджо напоследок вылизал его губы, крепко сжал в объятиях и отпустил. Джотаро двадцать шесть, когда мама Джоске позвала его в гости. Парня отправили в комнату, пока взрослые говорили на кухне за чашечкой кофе. Разговор был долгим и, судя по недовольному голосу женщины, неприятным. Джоске выглядел взволнованным, провожая мужчину до машины. – О чем вы говорили? – тут же накинулся с вопросами он. – Будто ты не слышал. – Я слышал только то, что мы падки на Джостаров, – улыбнулся, останавливаясь. – Не согласен? – Еще как согласен, – и весь засветился. Мужчина рядом с ним не был скуп на улыбки. Джотаро двадцать семь, когда из-за резко поднявшейся температуры он сваливается в обморок. Джоске, ожидая обещанного звонка еще с обеда, чувствует дежавю. Отпросившись с ночевкой, он мчал на всех парах в сторону отеля. Дверь в номер была не заперта, и, совсем потеряв голову, парень влетел внутрь, чтобы столкнуться с валяющимся без чувств мужчиной. Джоске привык лечить людей, видел не малое количество ран и крови, но сейчас руки тряслись от напряжения и волнения, как в первый раз. Перевернув тело на спину, парень громко выдохнул. Живой. Он едва ли не расплакался от затопившего его облегчения. Приехавший врач выписал таблетки, дал общие рекомендации и быстро ушел к следующему пациенту. Джоске надеялся, что это просто побочное действие перед тем, как Джотаро вернется в свой настоящий возраст. Он уснул прямо на полу, опираясь спиной об диван и сжимая чужую будто раскаленную жаром ладонь. Джотаро двадцать восемь, когда он с трудом смог разлепить будто налившиеся свинцом глаза. Все тело адски ломило, но он и не такое терпел в жизни. Нежно и осторожно вплел пальцы в взлохмаченную макушку и помассировал кожу. Джоске сонно замычал, заныл от боли в шее и спине и тут же взволнованно подскочил на месте, жадно впившись взглядом в усмехающегося Куджо. – Ты как? – еле слышно прошептал. – Нормально, – мужчина провел пальцем по чужой щеке. Джоске подполз ближе, пересел на диван и осторожно обнял мужчину, который тут же прижал его голову к груди, снова путая пальцы в волосах. – Я испугался, – совсем тихо. – Ты валялся на полу, и я запаниковал... Куджо молча гладил его по голове, успокаивающе перебирая локоны. Джоске разомлел и чуть опять не вырубился от столь приятной ласки, но им необходим завтрак. Громко запыхтев, он нашел в себе силы оторваться от горячего соблазнительного тела. Джотаро чувствовал себя значительно лучше, чем утром, но головная боль все еще доставляла дискомфорт. Он прижался к чужой спине, отодвинул ворот безразмерной футболки и прикоснулся губами к голой коже, вызывая табун мурашек. Джоске вцепился в руку, что обвивала его талию, и наклонил шею, которую сразу же стали целовать и вылизывать. – Джотаро? – в ответ вопросительное мычание. – Кто мы друг другу? Он просто хотел быть полностью уверенным, только и всего. Мужчина оторвался от соблазнительной шеи, демонстративно прижался пахом к округлой заднице, давая почувствовать свое возбуждение, и наклонился к уху, задевая мокрыми губами: – Мы постоянно вместе, целуемся, гуляем, я увожу тебя от девчонок, познакомился с твоей мамой, и она провела беседу относительно тебя. А ты как думаешь? Джоске повернулся к нему, сдерживая улыбку. – Скажи! Джотаро устало вздохнул. – Мы пара. Парень спешно развернулся в объятиях и уткнулся улыбающимся лицом в каменную грудь. – Кстати о маме. Она недавно звонила и сказала, что ты совсем не готовишься к экзаменам, – неожиданно произнес мужчина, нахмурив брови. – Ты серьезно решил заговорить об этом сейчас? – Джоске... – Джотаро. – Что? – Я вырастил двадцативосьмилетнего мужика не для того, чтобы он читал мне нотации по поводу учебы! Не могу поверить! Может, поговорим о твоем поведении? У меня столько жалоб! Какого черта ты постоянно кидался едой, когда тебе было пять лет? Ты испортил мою любимую футболку, между прочим! И еще... – Я тебя понял. Пожалуйста, хватит. – А помнишь, как ночью ты боялся сходить в туалет, и... – Джоске! – Хватит лупить меня по заднице! Это тебя было нужно, непослушный мальчиш- ! Ай, поставь меня на место! Ну и ну.