Перевоспитание по-американски

Алекс сидел в комнате для свиданий детского дома Краснодара, откинувшись на спинку стула и топая ногой. Он ждал, когда ему впервые приведут увидеть того, Кого мужчина согласился взять под опеку. В свой тридцать один год Алекс, а точнее Александр, уже успел забыть, что когда-то жил в России. Признавшись родне в двадцать два в своей нетрадиционной сексуальной ориентации, он получил лишь оскорбления от отца и причитания от матери, а потому, обиженный и оскорблённый, быстро нашёл способ свалить из страны в Америку и разорвал все родственные связи. А два месяца назад он получил письмо от органов опеки о том, что по дороге с Чёрного моря домой семья Алекса — родители, брат отца с женой и их сын с женой — разбилась в большой дорожной аварии. У кузена остался сын семнадцати лет, у которого теперь единственный родственник — Алекс. Как и у Алекса этот парнишка. Сначала мужчина подумывал наплевать на это, ведь о семье давно забыл, погоревал совсем немного, но даже на похороны не полетел. Однако через две недели совесть замучила, и он вернулся в Россию, чтобы забрать бедолагу. Да, они абсолютно не знакомы, никогда друг друга не видели, но всё лучше, чем оставить парня в детском доме. В документах Алекс прочёл, что парень ему даже не кровный родственник. Кузен женился на женщине с двухлетним ребёнком и усыновил его. И вот теперь Алексу придётся содержать и воспитывать абсолютно чужого семнадцатилетнего подростка. Но это его не сильно смущало. Возможно, парень и не знал о том, что отец был ему не родной. Наконец дверь открылась, и в комнату вошёл понурый парень в сопровождении работника службы опеки. — Ну, привет, племянник, — улыбнулся мужчина. Пройдя в небольшую душную комнату без окон, Олег тут же застрял взглядом на мужчине, которого окрестили «единственным родственником». Он уже не считал себя наивным и прекрасно понимал, что возиться с ним никому не будет в радость, но всё же взглянуть на новоиспечённого опекуна хотелось. Для Олега оставалось лишь вопросом времени, когда этот Алекс-как-его-там сдаст его обратно, едва узнав поближе, ведь парень понимал, что характер у него не сахар и меняться он не собирался. Из-за этого Олег и находился в постоянных конфликтах как с учителями, так и с родителями, которые сами иной раз грозились отправить его если не в детский дом, то хотя бы в интернат с перспективой видеть сына только два дня в неделю. Мужчина создавал впечатление самого заурядного человека около тридцати лет: брючный темный костюм, белая рубашка, русые волосы, зачесанные назад, и явно без лишнего веса. Ну точно словно офисный работник на среднестатистической фирме. Олег тут же прикинул у себя в голове, что у него или уже есть семья, или он находится в стадии активного поиска. Мириться с кучей новых людей и играть роль приёмного сына не хотелось. Одна мысль об этом вызывала тошноту. Сам-то он мечтал как можно скорее выбраться из-под родительского крыла и жить свободно. Выбрался. Не тем способом, правда, которым хотел, но что случилось, то случилось. В ответ на приветствие мужчины он кивнул и подошёл ближе, присаживаясь напротив и стараясь не показывать своё настроение по поводу этого человека. Любопытство им руководило пока сильнее. — В общем так, приятель, — начал говорить Алекс, видя, что парень явно не в настроении. — Понятное дело, мы друг друга не знаем, ты наверняка не в восторге, я, в общем-то, тоже. Так что даю тебе сделать выбор, не хочу насильно заставлять тебя притираться ко мне. Итак, — мужчина положил руки на стол и сцепил пальцы в замок. — Либо ты остаёшься здесь, в знакомой среде, и через год тебя отпускают в вольную жизнь со всеми взрослыми трудностями; либо летишь со мной в Америку, потому что в России я не останусь, и остаёшься под моим крылом до двадцати одного, потому что там такие законы. Может, и дольше, если подружимся. Захочешь в колледж — подсоблю. Правда, придётся язык выучить, но это не проблема. Можешь ответить сейчас, а можешь подумать несколько дней. Но я тут не дольше, чем на две недели, отпуск не резиновый. Что скажешь? Выслушав предложение своего потенциального опекуна, Олег ощутил, как по всему телу пробежали мурашки. Вот так вот просто ему предлагали изменить жизнь щелчком пальцев. Буквально минуты не прошло, а он уже стал представлять себе жизнь в Америке. Такой далёкой для него, но теперь, кажется, доступной. Хотелось только переспросить «а не шутка ли это?», но он сдержался. Предложение определённо нужно было принимать. Даже если в первый же день совместной жизни этот человек его пошлёт, он всё равно останется там, на другом континенте. Это не та скучная жизнь в России, пусть и в огромной родительской квартире. Это именно то, о чём он буквально мечтал, изучая иностранные языки не потому, что так было надо для хорошей успеваемости, а потому, что он сам желал когда-то из этой страны уехать, но перспектив не видел. — Я согласен, — выпалил он, стараясь свою радость не показывать, но невольная улыбка всё же проступила. Тут его ничто больше не держало, а дров он наломал в своей жизни достаточно, чтобы навсегда распрощаться с немногочисленными друзьями, которые у него здесь были. — Есть ещё кое-что, о чем ты, полагаю, должен знать, — неуверенно проговорил Алекс и кинул недолгий взгляд на работника опеки. — Я гомосексуал. У меня нет мужа или кого-то наподобие. При тебе я не планирую проявлять себя хоть как-то, но знать ты должен. Потому что если ты не толерантен, то мы точно не уживемся. Олег немного пошатнулся от очередной новости. Одна сражала хуже другой. Нельзя же так всё сразу выпаливать, не оставляя времени переварить мысль сперва о скором переезде, а после и о том, что опекун гомосексуалист. Не завалил бы часом где-нибудь в своей Америке, ведь Олег его как личность совершенно не знал. Впрочем, и сам Алекс не был в курсе, кого берёт себе под опеку, а если его волнует лишь то, насколько он толерантен окажется, это точно не станет проблемой. — Мне всё равно, — буркнул Олег, понемногу приходя в себя и пока не желая портить впечатление о себе у этого мужчины. Передумает ещё. А Олегу не хотелось терять шанса покинуть страну. — Хорошо, — кивнул Алекс. — Документы уже готовы, потому что я заранее нанял юриста, который их оформил, осталось только подписать. Так что завтра с утра я тебя заберу, собери вещи заранее. Загранпаспорт оформим в течение недели, думаю, а пока поживем на съёмной квартире. И да, сочувствую… Я не знал кузена, но примерно представляю, как тебе плохо. Я не собираюсь пытаться заменить тебе отца, так что не надо воспринимать меня таким образом, ладно? Просто Алекс, и всё. Олег приподнял брови при заявлении про документы. «Так, выходит, моё согласие он предусмотрел? Ну и самоуверенный же!» — подумал он, не переменившись в лице. Впрочем, это делу только помогало, Олег будет иметь возможность поскорее уехать, забыв о прошлой жизни, как о страшном сне. — Плевать на утраты, мне совсем не плохо, — произнёс он и тут же пожалел о своих словах, надеясь, что эта вольность не испортит всех его планов. — То есть спасибо, но у нас с предками отношения складывались не лучшим образом. Деда жаль, а остальные только и делали, что пилили меня, — обиженно произнёс Олег, желая тем самым вернуть былое сочувствие в глазах Алекса. И он был рад, что их сожительство не превратится в театр, где кого-то нужно называть «папой», а кого-то пытаться любить, ну просто потому что. Мужчина же особо не придал значения выпадам Олега, потому что готовился к худшему, а увидел простого на вид паренька: невысокий рост, по подростковому худощав, волосы цвета молочного шоколада, небрежно зачесанные на лоб, карие глаза, темная слегка растянутая футболка и обычные джинсы. Правда, было в его повадках что-то нервное. Возможно, это из-за потери всей семьи. Но для самого Алекса она давно была потеряна, так что он не ощущал особого траура. Он встал из-за стола и посмотрел на работника опеки: — Мне нужно позвонить юристу по поводу документов. Мне с вами их подписывать или с кем-то ещё? — Этим занимается другой специалист, — ответила женщина, тоже встав из-за стола. — Я могу вас отвести. Олег, подожди меня в холле. Оставшись наедине с самим собой, парень перебрал в голове ещё кучу мыслей о том, что следует с собой брать, а можно и вообще большинство вещей оставить тут, чтобы они не напоминали о прошлой жизни. Покинув эту страну, Олег решил, что разорвётся, но не вернётся обратно.

***

На следующее утро к десяти Алекс уже был у дверей детского дома. Увидев Олега, вышедшего с сумкой, он тихо вздохнул и приветливо улыбнулся. — Утро доброе, приятель. Пойдём в машину, по дороге поговорим. Олег пожал плечами, словно этим самым делает одолжение мужчине, а не сам Алекс распинается, буквально переворачивая его жизнь именно на ту страницу, на которую он сам бы дошёл с большим трудом. Он прошёл к указанному автомобилю, открыв дверь пассажирского сидения и опускаясь на него. В салоне пахло так, словно машина была куплена только вчера. Олег расслабленно откинулся на спинку, ожидая того самого разговора и настраивая себя на мысль не сболтнуть лишнего. Сев за руль, Алекс выехал с парковки и сунул в зубы сигарету: — Не против? — Вполне, — согласился парень, забирая пачку и бесстыдно прикуривая чужой зажигалкой и себе сигарету тоже. — Понятно, — усмехнулся Алекс. — Тут вот какое дело. Тебе от родителей и деда с бабушкой досталось по квартире. Но ты не имеешь право с ними что-либо делать до совершеннолетия. Однако могу я, если захочешь, по доверенности. В общем, подумай и реши, что ты хочешь с ними сделать. Можешь оставить себе, вдруг захочешь вернуться, а можешь продать, тогда я займусь этим, а деньги положу на твой сберегательный счет. Они, опять же, будут ждать тебя до американского совершеннолетия. — Продавай, — почти без эмоций бросил Олег. Раз уж он решил для себя, что возвращаться не планирует, то тогда нужно сразу обрубить все концы. — Когда загран поедем делать? — Оставим твои вещи в квартире и поедем, — Алекс затянулся, а затем стряхнул пепел с сигареты за окно. — Так и за что же тебя предки постоянно пилили, расскажешь? Учился плохо или гулял допоздна? Мужчина улыбнулся, вспоминая свой бунтарский переходный возраст. Тогда он пытался принять правду о себе, ненавидел всех вокруг и всё делал родителям назло. Тогда же и первый поцелуй, заставивший адреналин зашкалить, пивко в подъездах, пьяные вусмерть однокашники… Как давно это было. И как глупо. — Разные взгляды на жизнь, — не глядя на мужчину, Олег сосредоточил взгляд на тлеющей сигарете между пальцами. Курить ему самому никогда не нравилось, а в силу привычек окружения он как-то попробовал и сам привык. — Начиная от желания есть разные завтраки и заканчивая интересами. — Пилили из-за разных завтраков? — удивился мужчина, скосив взгляд на парня. — Кузен был настолько строгим? И чем же ты увлекаешься, что им так не нравилось? — Да уже как бы и не важно, за что пилили, умерли же все разом! — немного резко выплеснул Олег, выкинув сигарету в приоткрытое окно. — Мать всё хотела от меня какого-то поведения, которое и сама объяснить не могла. Не уверен, что у неё все дома были. А отец мне и вовсе не родной, только они были уверены, что я не в курсе. Достаточно для того, чтобы ненавидеть их? — он повернул голову в сторону Алекса, отчего отросшая чёлка ощутимо больно ударила по левому глазу. — Достаточно для того, чтобы уважать человека, который не был тебе родным, однако любил и заботился, — спокойно ответил Алекс, сворачивая во дворы. Возможно, парень был ещё маловат, чтобы это осознать, возможно, он, повзрослев, увидит поведение родителей иначе и начнёт скучать. Но, так или иначе, тема явно свернула не туда. — Вообще я про твои увлечения хотел узнать, чтобы понять, к чему готовиться, так сказать. Но если не хочешь, можешь не рассказывать. Припарковав машину во дворе, Алекс заглушил двигатель. — Бери сумку и пойдём, — сказал он, выходя на улицу. Олег нахмурился, доставая немногочисленный багаж, и неспешно покинул автомобиль, нагоняя мужчину уже у дверей подъезда. Он всё же подумал, что ведёт себя с Алексом несколько грубо, хоть и пытался сделать над собой усилие произвести не такое паршивое впечатление, каким уже собеседника небось обеспечил. — Мне нравится изучать языки: английский и испанский в приоритете, но в последнее время я взялся ещё и за арабский и китайский. Но в этих двух просто основы письма выучил, — более смиренным тоном признался он с теми мыслями, что мужчине точно не будет дела до подобного. — Но родителям было плевать на всё, кроме собственных идей и каких-то странных правил, по которым я должен жить. Уроки, кружки, компьютер час в день. Играл бы в игры, да времени не хватало. И, конечно, контроль каждого шага. Сбегал, не приходил ночевать, оттуда и ссоры, если тебе так интересно. — Прям своих родителей вспомнил, — усмехнулся Алекс, вжимая кнопку вызова лифта. — Изучать языки — это на самом деле отличное увлечение. Так ты знаешь английский? Свободно на нём говоришь или особо практики не было? Олег смерил его взглядом, каким смотрят на любого непросвещённого взрослого, который пытается что-то узнать о подростковых привычках. — Какая может быть практика, если живу я тут — в России? В школе по языкам шёл первым, а для свободного общения на нём у меня есть одна… знакомая. Но ведь этого мало, — невнятно закончил он, вспоминая ещё одну обделённую адекватными родителями девушку, с которой они имели возможность видеться, но в основном только ночью. — Это и есть практика, — всё так же спокойно отвечал Алекс, заходя в открывшийся лифт. Казалось, его вообще не смущают выпады парнишки. — Поговорить с кем-то, пусть и без должного опыта, или вообще ни с кем не разговаривать, а просто тексты переводить — разные вещи. К тому же, теперь ты можешь практиковаться со мной. А после перелёта и вовсе можем совсем переключиться на английский. — Наверное… — согласился тот, хоть и считал, что практика тут и реальная жизнь там — совершенно разные, несоизмеримые вещи. А вот потренироваться в языке с этим человеком казалось отличной идеей, ведь Алекс по идее должен хорошо знать английский, но всё же Олег немного чувствовал к нему недоверие, которое пока никуда не отступало. Лифт открылся на девятом этаже, и Алекс прошел к одной из дверей, достав ключи из кармана. — А испанский… Нравится Испания? Хотел бы там побывать? — Испанский нравится. Да и в школе его преподавали дополнительным языком. И в саму Испанию хотел бы, да! Поговорить с носителями я мечтаю. Вот в школе, все, кто его учат, делают это на «отстань», их на диалоги не развести. Мужчина как-то хитро улыбнулся, заходя в квартиру, и вдруг начал говорить на английском: — Квартира двухкомнатная. Я уже расположился в гостиной, так что можешь обустраиваться в спальне. Надеюсь, что оформим загранпаспорт за неделю, но может и затянуться, зная российскую систему, — Алекс скинул обувь и прошёл в кухню. — Есть будешь? Выслушав речь, к которой Олег был точно не готов, он немного потупился, не спеша переступать порог квартиры, и только после пары секунд замешательства слова на неродном языке стали приобретать смысл. — Смотря что есть, — подхватил он, чувствуя некое повышение настроения от этой своеобразной «игры». Словно он ощутил приближение своей цели. — Да ничего особенного нет. Яйца, бекон, сыр, молоко. Могу сделать омлет, например, — Алекс открыл холодильник. — Есть ещё вариант французских тостов. И вот колбаски для жарки есть. На этом всё. Надо будет в магазин заехать. — Мне и так нормально, буду молоко. Всё ещё поддерживая диалог на английском, Олегу было не так сложно понимать смысл сказанного и отвечать. Возможно, это только потому, что общались они лишь на бытовые темы, а вот начни Алекс с ним обсуждать вопросы наследия и какие-то издержки законодательного кодекса Америки, трудности тут же всплывут. Помыв руки, он вошёл в светлую кухню, действительно радуясь, что он наконец не в приюте, а в просторной квартире. А Алекс выгреб все содержимое холодильника и поставил сковороду на плиту. — Так непривычно пользоваться газовой печью, — задумчиво сказал он, наливая масло на сковороду. Вскоре омлет и колбаски были готовы, а на тосты Алекс забил, решив, что и так наедятся. Поставив тарелки на стол, он улыбнулся и сказал уже по-русски: — Приятного аппетита. Поедим, и поедем фотки тебе для загранника делать. Олег поднял глаза, действительно ожидая лишь стакана молока, а всё остальное хоть и можно было есть, но он был не так голоден. — Я не хочу есть, — отказался он от предоставленного блюда, слегка отодвигая его кончиками пальцев. — Мне хочется лишь молока, а его с мясным пить нельзя. — Как знаешь, — пожал плечами Алекс. — Потом просто весь день по инстанциям шариться будем. А молока можешь и сам налить, ты же вроде как дома. Он сел за стол и принялся есть, не забыв включить кухонный телевизор. Перспектива прошататься до вечера и быть при этом голодным не особо пугала. Олег ведь ел недавно, поэтому на новую порцию чего-либо согласился бы, если только это было бы что-то очень вкусное. Чего он давно или совсем не ел. Но яйца не входили в этот список. Пожав плечами, он поднялся со своего места, открывая холодильник и отыскивая пакет. На одном стакане дело не закончилось, Олег любил молоко и, бывало, мог выпить литр за раз. Напившись вдоволь, он поставил остатки обратно, не решившись уничтожить всё. — Я закончил, — отозвался он, безучастно поглядывая то на Алекса, то на телевизор, который он не понимал и никогда не смотрел. Не сказать, что Алекс был вовлечён в то, что происходило на экране. Скорее включил, потому что привык жить один и хотелось чем-то нарушить тишину в квартире. Это стало привычкой, абсолютно бесполезной, но и совсем не мешающей. Доев, он помыл тарелку, а порцию Олега прибрал в холодильник. — Ну, поехали, что ли. Причешись только, фото в паспорте должно быть опрятным. — Причесаться? — сам себе задал вопрос Олег, задумчиво проходя в ванну, чтобы рассмотреть себя в зеркале: темноватая чёлка с небрежно остриженными концами падала на глаза. Убирать волосы назад ему не хотелось, ведь так взору предстанет куча красных точек, так некрасиво «украшавших» лоб. Отыскав в сумке небольшой гребешок, он парой движений разровнял волосы, понимая, что уже через пятнадцать минут выглядеть они будут точно так же, как до причесывания. Но раз Алексу от того спокойнее станет, то всё равно. Выйдя в прихожую, он ещё раз осмотрел себя. Футболка показалась чистой, поэтому её менять Олег не решился. До семи вечера они катались по инстанциям, подавая необходимые документы в нужные окошки. Алекс решил ещё и сразу квартирную доверенность оформить, поэтому времени на различные офисы ушло много. — Тебе не надо забрать что-нибудь из квартиры родителей? Можем заехать. — Не думаю… — Олег стал размышлять, что такого есть в доме, достойное того, чтобы это сохранить. Ведь если квартира продастся, все вещи из неё будут навсегда утеряны. Фотографии и так исправно хранились на электронных носителях, да и Олег не был тем, кто засел бы пересматривать их. Он вовсе не имел привычки привязываться к вещам, и так собрав всё необходимое для себя, когда его селили в приют. — Но ты сам можешь съездить и забрать оттуда что-то перед продажей. Там определённо есть деньги да и кое-какие украшения из золота. — Меня это не сильно интересует. А деньги там, в любом случае, твои. И если они там есть, то всё же лучше забрать. Тоже положу на твой счет, лишними не будут. Настроив навигатор, Алекс поехал по заданному маршруту, и примерно через полчаса машина заехала во двор. Припарковавшись, мужчина порылся во внутреннем кармане пиджака в поисках ключей и протянул их Олегу. — Веди. Это все-таки твоя родная квартира. Олег хотел было отсидеться в машине, пока Алекс бы сам со всем разобрался, но его заставили подниматься и вести. К вечеру голод дал о себе знать, а они так и не заехали в магазин, где Олег был готов съесть действительное первое попавшееся на глаза. Он был удивлён, что мужчина не выглядит желающим поесть. Робот, что ли? В квартиру идти ужасно не хотелось, ведь он буквально недавно собирал сумку с вещами, покидая это место вроде как навсегда. Или хотя бы очень надолго. Нехотя он стал подниматься по ступенькам на второй этаж. Открывал дверь своим ключом парень редко, ведь обычно дома присутствовала мама, а Олегу нужно было лишь нажимать на звонок, и дверь практически моментально открывалась. Но сейчас дважды проворачивать ключ в проёме пришлось ему. Чтобы затем переступить порог теперь пустого жилища. Попав в квартиру, Алекс прошелся по комнатам и стал звонить своему юристу: — Тут куча техники… А что насчет ноутбука? Олег сказал, ему тут ничего не надо… Не думаю, что… Хм, хорошо. — Скинув вызов, мужчина нахмуренно пробурчал: — Дополнительные расходы и заботы. Как же мне всё это… нравится. Олег так и остался стоять в коридоре, ожидая, как Алекс закончит. Ему даже не хотелось разуваться. — Вот та комната — там в шкафу у окна отец хранил что-то дорогое, без понятия, что. Алекс подошел к Олегу, решив спросить в последний раз: — Точно больше ничего забрать не хочешь? Может, отцовский ноут или ещё какую приблуду? Парень подошёл к проёму комнаты, оглядывая вещь, которую ему в руки брать не разрешалось. Так-то в гостиной имелся персональный компьютер, использовать который Олег имел право ровно один час в день. — Можно забрать. Думаю, пригодится, — согласился он, возвращаясь ко входной двери и присаживаясь на стул около неё. — В общем, — вздохнул Алекс, поняв, что пацан сам не знает, чего хочет. Он нашёл сумку для ноутбука, сложил туда сам ноутбук со всеми комплектующими, туда же закинул найденный планшет, наушники и пару флэшек — пригодятся. Драгоценности трогать не стал: он намеревался нанять специальных людей, которые разгребут весь хлам, рассортируют и выставят на продажу то, что можно продать. Однако пришлось порыться в комнате кузена, чтобы найти заначку — у русских без заначки не бывает. Нашёл по наводке Олега. Не особо-то они ее и прятали: на книжной полке находилась шкатулка, стилизованная под книгу с любовным романом. И денег там было с запасом, наверно, копили на что-то серьёзное. Возможно, даже на учебу Олега, ведь тот учился в одиннадцатом классе. Наконец закончив копаться в жизни чужих, теперь уже покойных людей, Алекс вернулся в коридор и вручил сумку парню: — Всё, что внутри, — всё твоё. Ноут хороший. Почистим систему, и даже не вспомнишь, что он кому-то до тебя принадлежал. Поехали отсюда, ещё в магазин за продуктами. Сумку Олег забрал, прикинув, что, возможно, там не один только ноутбук. А спустившись вниз, оба сели в машину и выехали со двора. — Хочешь, заедем куда-нибудь поесть? Чего бы ты съел? — спросил Алекс, снова закуривая. — Пиццу буду, — оживился Олег от внезапно приятного предложения. Родители всё время ограничивали в рационе, питаясь только полезным и исключительно по расписанию, а вот сам Олег не видел в этом ничего хорошего. — И ещё… что-то «вредное». — Фри, бургеры, наггетсы? — улыбнулся Алекс, заметив огонёк в глазах парня. Оказывается, не так уж и сложно угодить подростку, по крайней мере, пока. Он задал навигатору запрос и тут же свернул к ближайшей пиццерии. — Там поедим или с собой заберём? — И поедим, и заберём с собой! — с готовностью выпалил Олег, понимая, что этот человек настроен делать для него любые приятности. Откуда только у него на это мотивация берётся? Едва машина остановилась, он первым выбежал из неё, даже не удосужившись нормально дверь закрыть и направляясь ко входу в пиццерию. — Надо же, как вспыхнул, — хмыкнул Алекс, выкинув окурок и перезакрывая дверь за парнем. В пиццерии мужчина только сказал, что Олег может заказать всё, что захочет, и умильно наблюдал, как тот ещё больше загорелся, вчитываясь в меню. Парень стал шарить глазами по строкам, будто бы у него на это действо отведено очень мало времени и в любой момент всё прекратится. Он понимал, что хочет тут буквально Всё, а пробовал из предоставленного в списке крайне мало. — Хочу вот этот бургер! — с готовностью выпалил он, указывая на недавнее обновление в меню. — И пиццу… рыбную, только не очень большую, я не съем столько. Колу, картошку и мороженое. А ещё кекс. Отводя взгляд от строк, он понимал, что с таким большим количеством еды ему не справиться. Парень вообще привык есть мало, но конкретно из этого хотелось всего. Алекс тихо хохотнул и сделал заказ, добавив к нему только два больших чёрных бургера и американо. Когда всё принесли, мужчина принялся уминать бургер, по цвету напоминающий уголь, но его это ничуть не смущало. Чёрных бургеров Олегу ещё видеть не приходилось, потому он задумчиво рассматривал их, тоже накидываясь на еду, словно приехал с далекого холодного и голодного севера. Алекс не стал ничего говорить по этому поводу. Может, в детдоме и правда настолько плохо кормят? А может, у парнишки метаболизм повыше, чем у него самого, и Олег просто очень изголодался за полдня? — Почему не сказал днём, что проголодался? Не было никакой проблемы уделить полчаса кафешке. — Не хотел терять время зря, — ответил Олег. — Ведь чем быстрее мы со всем справимся, тем скорее уедем отсюда, так? — Так и есть. Но в следующий раз не стесняйся просто сказать. Вопреки своим ожиданиям, он действительно съел всё, хватаясь то за картошку, то за кекс. Хотелось есть всё и сразу не потому, что он голоден, а потому, что предложенное было невероятно вкусным. Когда все было съедено, Алекс заказал ещё две пиццы с собой: четыре сыра и курицу с ананасами. Потом они заехали в гипермаркет. Мужчина взял тележку и пошёл вдоль продуктовых рядов. — А кроме вредного, ты ещё что-нибудь любишь? — спросил он, опуская в тележку две бутылки молока. Утром он заметил, с каким энтузиазмом Олег выпил более двух стаканов. — Дома обычно кормили зерновыми кашами и кучей овощей, фрукты ещё, поэтому… макароны хочу! И бутеры, — добавил он, подумав, что ограничиваться вроде как глупо. Хоть он и не голодный пока, терять шанса невиданной щедрости не хотелось. — Давай ещё мороженого возьмём. — Хорошо. Вообще, я тоже сижу на правильном питании, но не постоянно и тебя принуждать не собираюсь. Потолстеешь на вредном и сам попросишь поделиться, — улыбнулся Алекс. — Если, конечно, ты не тот, кто жрёт и не толстеет. Он взял всё, что попросил Олег, ещё и сверху много чего, а проходя мимо отдела со сладостями, завис взглядом на козинаках. — Я уже и забыл, как много вкусного нет в Америке, — тихо сказал он, взяв пару упаковок. Олег, наверное, чувствовал нечто похожее, ведь, разглядывая кучу ярких упаковок, он готов был сам накинуться на всё это. Больше добивали запахи, смешавшиеся в один сплошной шоколадно-карамельный аромат. До этого дома он получал по минимуму сладостей и исключительно натуральных, но и они настолько надоели, что стали казаться невкусными. Посмотрев на холодильник с тортами, он отвёл взгляд на гору их покупок со словами: — Люди же просто столько не могут есть. Заявление про «потолстеешь» он и вовсе пропустил мимо ушей, решив, что его такая проблема точно не тронет. — Мы устроим праздник живота, пока остаёмся в России, — заговорщицки улыбнулся Алекс. — Хочешь ещё что-то? Может, что-то более вредное, типа чипсов? Или даже пиво? Я не страдаю предрассудками насчёт возраста, если что, так что купить пару бутылок могу. — Чипсы, пиво и сок хочу. Какой-то типа манго или банана. С каждой минутой Олег всё веселел, дорвавшись до полностью вседозволенной жизни, о которой мечтал. Алекс вёл себя слишком подозрительно хорошо с ним, это настораживало, но на фоне всех этих вольностей Олег готов был послать свою бдительность на его счёт. Наконец, накупив вкусняшек на неделю вперед, парни приехали домой. Алекс решил больше сегодня подростка не трогать и, разрешив брать всё, что душе угодно, отправился отдыхать в свою комнату. Оказавшись один на один с собой, Олег тоже понял, что на сегодня Алекс его не побеспокоит. Порывшись в рюкзаке, он отыскал свой телефон, радуясь тому, что теперь-то его не нужно отключать постоянно. Да и вообще, можно всюду носить с собой, ведь никто не контролирует. Поставив будильник на полночь, он лёг в кровать, забывшись сном буквально сразу же. Очнувшись спустя несколько часов, Олег быстро собрался и бесшумно покинул квартиру, припоминая, куда Алекс положил ключи. У него совершенно не было мысли шарить по чужим карманам, и он хотел бы, чтобы Алекс и вовсе не узнал о его вылазке, как и не догадывались о их постоянстве родители. Выбравшись на улицу, он понял, что до нужного места идти куда дольше, чем от его родной квартиры, а транспорта в это время и нет. Олег потратил на дорогу около часа, пока не дошёл до знакомой для него постройки. Вроде тут хотели возвести магазин, но что-то пошло не так, и стройка остановилась. К счастью Олега и ещё одной особы, это место не заняли бомжи, поэтому однажды ночью они имели возможность встретиться и подружиться на территории заброшенного дома. — Давно ждёшь? — понуро поинтересовался Олег, подходя ближе к скучающей девушке, которая играла с большим фонарём, создавая тени на пустых кирпичных стенах. Он немного запыхался от быстрого шага, его дыхание было сбито. — Бывало и подольше, — ответил низкий голос худой девушки. Она повернулась к пришедшему, мотнув длинными ровными волосами, наэлектризованными и липнущими к облегающему розовому гольфу. — Ну прости, у меня вообще сейчас вся жизнь в непонятках… — Олег подошёл поближе, присаживаясь около неё. — Рита, принесла? — Конечно, обижаешь, но чуть без тебя не скурила, — она достала из небольшой сумки на поясе два свёртка самодельных сигарет, один протягивая Олегу. Поджигая, он довольно улыбнулся, ощущая полную расслабленность. — Как всё прошло? С тем опекуном, про которого ты говорил? — Весь день вместе провели, он меня забрал. Мутный какой-то. Словно ему от меня что-то надо. А ещё гей. Но он, оказывается, сам из Америки и меня хочет утянуть туда, поэтому я потерплю. А вот мы с тобой видеться прекратим. Олег сделал долгую затяжку, думая только о том, что Рита — единственный человек, с которым расставаться действительно не хотелось. Сама она жила в «высшем сословии» так сказать, словно в XVII веке, когда родители выбирают мужа в пару дочери, обучают её манерам и требуют высокого поведения. Но даже она нашла способ внести в свою жизнь хоть немного свободы. Сбегая по ночам, Рита позволяла себе тихо курить травку, а однажды судьба столкнула её с Олегом, с которым у них были похожие проблемы. Это их и сдружило, и теперь они часто встречались тут после полуночи практически до наступления рассвета. — Я ведь тоже уеду. Вот уже скоро, как школу окончу, так меня и отправят учиться куда-то в Англию, Польшу, без понятия, если честно. Мне даже всё равно. Она курила, задорно отстукивая ногами по кирпичам. — А сама ты куда хочешь? — Туда, где потеплее и говорят по-русски, — грустно улыбнулась она, прекрасно понимая, что такого ей в жизни не видать. — Съёмную квартиру и самую заурядную работу! Олег опустил голову, ощущая лёгкую потерю мыслей. — Всю эту неделю я буду жить на съёмной квартире, а после покину Россию, надеюсь, что навсегда. — Тебе повезло, Олежа, — искренне обрадовалась она. — Считай добился, чего и хотел. Только вот… — Не продолжай. Ты же знаешь, я их ненавидел! Всех! А сейчас складывается всё именно так, как мне и надо. — Не испорти всё, как обычно. Я же знаю, тебе сложно быть послушным, — тянула слова Рита, помалу растворяясь в ощущениях. — Знаю. Они просидели так до рассвета, переговариваясь, а иногда и шутя. Рита, как обычно, запретила себя провожать, боясь того, что родители именно сегодня прознают о её ночных прогулках и начнут искать. А найдя в компании парня её возраста — четвертуют обоих. Олег вернулся в квартиру, бесшумно повернув ключ. Везде было тихо, поэтому он вернул связку на место, прошёл в комнату и уснул так, вроде бы и никуда не ходил.