Перевоспитание по-американски

Олег проснулся около трёх часов дня, решив на этот раз не вставать сразу, а полежать подольше и понаблюдать за спящим Алексом. Но и это дело быстро надоело, мужчина слишком долго спал. Парень пошёл вниз, выпив разом бутылку воды и чувствуя ужасную тошноту вместе с сильнейшим голодом. — Убойный микс! — сказал сам себе Олег, открывая холодильник. Там он нашёл себе внушительных размеров помидор и, тяжело опустившись на стул, начал его поглощать. Понимая, что этого для завтрака достаточно, он решил вернуться обратно к Алексу, наслаждаясь каждой минутой вместе. Ведь неизвестно, когда тому снова взбредёт в голову, что их отношения для него сложны. Спал Алекс как убитый, а проснулся, когда на телефон позвонила Фелис — около шести часов вечера. Отчиталась о проделанной за день работе и отключилась. А мужчина после разговора лёг на спину и уставился в потолок. — Весь режим нахрен сбил, — пробурчал он. И только после этого заставил себя подняться, чтобы найти Олега и убедиться, что он больше ничего не учудил. Столкнулись они уже на лестнице, и подросток первым подал голос: — Добр… ый вечер? Думал, до темноты будешь спать. Отличный выходной, правда? — Да не очень, — честно ответил Алекс, усмехнувшись. Он спустился на кухню и засыпал зерна в кофемашину. — Ты ел? Выглядишь всё худее с каждым днём. Давай начнём лечить твой желудок. Сдашь анализы, пусть курс выпишут, может, поможет, станешь есть по-человечески. Ну не дело, что ты худеешь. В таком возрасте, наоборот, массу набирать должен. Алекс достал из холодильника остатки мяса, салатов и картошки, ведь самому ему есть хотелось просто зверски, и начал разогревать. А потом вспомнил и о пироге с шоколадом, который тоже выставил на стол. — Если тебя от всего этого тошнит, то точно пора в больницу. Хоть я их и не люблю. Так дело продолжаться не может. Олег подошёл к зеркалу в коридоре, рассмотрев своё отражение. Бледность с лица немного ушла, а вот по поводу худобы действительно всё было так. На руки так вообще смотреть не хотелось. Только сейчас он стал сильно жалеть, что вообще пошёл на подобный поступок. Да и сам Алекс выглядел крайне вымученным. Видимо, из-за него же. Теперь его только успокаивать и успокаивать, убеждая, что такого не повторится. — Я поел, всё хорошо. Перед сном поем ещё, поэтому не переживай. Да и выгляжу я куда лучше, чем вчера, — Олег вернулся на кухню к Алексу, который уселся за стол в ожидании, пока еда подогреется. — Давай я сам всё догрею, наложу и сделаю кофе? Сиди уже. Он положил руки на его плечи, немного их пригладив, а как услышал сигнал микроволновки, стал доставать еду, после чего занялся приготовлением кофе. — Алекс, а на сколько дней я останусь дома? — До конца недели, — ответил мужчина, удивляясь заботе. Вроде бы он провинился, и Олег ещё вчера обижался, а теперь что? Ухаживает, улыбается, будто и не было ничего. Когда Олег поставил на стол приготовленный кофе, Алекс сгрёб парня себе на колени и затянул в поцелуй. — Ого, как много. Я-то сперва рассчитывал уже завтра в школу идти, — задумчиво проговорил Олег, оторвавшись от губ. Он завёл руки Алексу за шею, и его пальцы легонько соприкоснулись. — Прости, что сорвался, — тихо сказал Алекс, посмотрев в глаза напротив. — И что погорячился. Видимо, я запутался. Постараюсь, чтобы больше подобного не происходило. Не обижайся на меня. И больше ни за что не вреди себе, очень прошу. Мне от этого вдвойне больнее. — Я не хотел этим тебя обидеть, серьёзно. Больше злился на самого себя. Было хреново, а мозг, ты был прав, отключился. Провести нитку под кожей показалось забавным, а сейчас… больше так не кажется, — парень сглотнул, пытаясь спрятать лицо в шее Алекса. — А на тебя я не злюсь больше, слишком сильно не хочу терять! Теперь и сам постараюсь вести себя по-другому… Алекс! — резко сменил тон Олег. — А играть в микрофоны-то будем? Мужчина на пару мгновений остолбенел, не ожидая такого. — Это там, где сплошь правду говорить надо? — неуверенно спросил он, отводя взгляд. — Не думаю, что мы к ней готовы… Я так точно не готов, — Алекс немного помолчал, обдумывая всё, и добавил уже намного тише: — Но если тебе это Нужно, давай поиграем. Олег немного насторожился, понимая, что Алекс, видимо, что-то скрывает и, наверно, хочет скрывать и дальше. Но цель всей этой затеи он видел в другом. — Значит, будем! Мне нужно, да и тебе тоже. Я не собираюсь выведывать все твои секреты и не останусь обиженным после, обещаю. Нам просто нужно научиться лучше понимать друг друга, так что готовься к долгому разговору, будем Работать над отношениями. И ещё… в какое бы русло ни зашла беседа, имей в виду, что закончится всё сексом, — закончил он будничным тоном. Алекс не смог сдержать усмешки, добродушно глянув на подростка. — Ну против секса я никогда ничего не имею, — слегка улыбаясь, проговорил он. — Только, как ты не веришь в психолога, так и я не особо верю, что что-то изменится после этой твоей игры. Но если ты ради меня согласен на психолога, то я ради тебя согласен на микрофоны. А теперь дай поесть, а то желудок сейчас в трубочку свернётся. Парень насупился от такого нелепого сравнения. Психолог, который собирается копаться в его мотивах поступков и который Никак не сможет изменить ничего в них, что бы ни говорил, и разговор по душам, который в действительности может перевернуть Всё. А если нет, то хотя бы просто поможет разобраться друг в друге. Слезая с Алекса, он занял соседний от него стул, наблюдая, как тот ест. — Это лучше, чем просто ничего не делать. Но если у тебя есть другой вариант, то я с удовольствием готов послушать и выполнить. — Нет у меня вариантов. Вообще никаких, — отозвался Алекс, начиная поглощать свой очень поздний завтрак. Быстро съев порцию, он с удовольствием закусил всё пирогом и запил кофе. А после откинулся на спинку стула и, словно объевшийся кот, сложил «лапки» на животе. — Скоро стану толстым и мягким на такой еде. Будешь любить жирненького? — ехидно улыбнулся мужчина. — Надо в зал начинать ходить. Хочешь со мной? На втором этаже который. — Достал уже своими шутками про жирненького и про возраст, — буркнул Олег, положив голову на руку. — Буду любить. И ходить в зал хочу. Может, тогда-то нормально есть и начну. Только когда, если ты с работы приходишь поздно каждый день за исключением воскресенья? — Да, поздно. И вместо того, чтобы жрать, надо ходить в зал. А потом легко перекусывать и идти спать. Или же вставать раньше и ходить туда до рабоче-учебного дня. Варианты есть, было бы желание, — Алекс вздохнул, переведя взгляд на гостиную. — Ты всё? Пошли к дивану? — Ну… пойдём. Он встал со стула и без особого желания пошёл в гостиную. Чего от него хочет Олег, он не совсем понимал, но если тому необходимо выговориться, мужчина был не против выслушать. Но вот говорить что-либо самому несильно хотелось. Усевшись на мягкое сиденье, он предоставил Олегу возможность самому включить караоке и подсоединить микрофоны. — Я не против вставать раньше и ходить по утрам, но ты же приходишь поздно, а потом долго отсыпаешься. Неужели так хочешь подниматься в рань, потом ходить со мной в зал, а после ещё пару часов сидеть без дела, как я уйду в школу? — спрашивал Олег, настраивая лёгкую музыку для фона, проверяя микрофоны и один отдавая Алексу. — Раньше я вообще спал по будням не более шести часов и отсыпался только по выходным, — пожал плечами Алекс, почесав нос. Он взял в руки микрофон и дунул в него забавы ради. — И отлично себя чувствовал. Нужно вернуть этот режим, вот и всё. А дела у меня сейчас постоянно есть, уж чем занять себя до работы точно найду. Так что, начнём ходить со следующей недели? А на этой съездим, пусть обследуют твой желудок. Хочу всё же узнать, что там у тебя за диагноз, какие блюда тебе есть лучше всего исходя из него и так далее. Хорошо? — Я же говорил, что полжизни по врачам ходил, сказали, что так на меня влияют стрессы. Ну и это всего-то потеря аппетита. Перерасту. Но если так хочешь, то на всё согласен, а сейчас давай Играть, — отмахнулся Олег, легко улыбаясь и пока ещё не собираясь говорить в микрофон, а просто держа его в сторонке, серьёзно взглянув на Алекса: — Играем без обид и выяснения отношений. Сперва каждый коротко расскажет то, чего хочет добиться от этого разговора, вот тут нужно подумать и сказать честно. И зачем вообще это делает. Ну и ещё добавить чего-то того, что хочешь, что угодно! После нужно рассказать о том, за что мы любим друг друга, а за что готовы вилкой в бок ткнуть. Опять же: честно и желательно развёрнуто. Это очень важно. Ну, а далее уже по вопросу от каждого. Если не готов отвечать, так и скажи, но в этом случае я могу задать этот вопрос в другой раз, если решимся на что-то подобное ещё когда-нибудь. Если будет в этом необходимость. Как на сеансе у психолога, правда? Только заканчиваться всё всегда будет сам знаешь чем. Как по мне, шикарная терапия, но если тебе не нравится, то так и можешь сказать в своём первом ответе, но поиграть всё равно обязан! Сейчас просто скажи, согласен ли ты со всеми этими правилами, что хотел бы изменить и, может быть, что-то добавить? И ещё прошу выбрать язык, на котором будем играть. По правде говоря, думаю я всё ещё на русском, поэтому, возможно, и тебе будет легче говорить на нём? — Сложные какие-то правила игры, — грустно усмехнулся Алекс. — Я на всё согласен, правда, не уверен, что смогу достаточно ёмко сформировать свои пожелания и претензии. Но я постараюсь. А ещё не уверен насчёт пункта о «чего добиться от разговора». Я ведь уже сказал, что играю в это только потому, что ты хочешь, а больше мне и добавить нечего. И да, я согласен разговаривать на русском, тоже частенько думаю на нём. Так что, в общем-то, начинай, я весь внимание. — Ты это делаешь именно ради того, что я попросил. Это и есть твоя цель. Но, может, и сам для себя что-то подчеркнёшь, — тихо и задумчиво проговорил Олег, наконец поднося микрофон к губам и собираясь перейти на русский. Сейчас затея показалась ему несуразной и детской. Наверно, так думал и Алекс, но отступать уже было поздно. Да и зачем? — Сначала скажу от себя, — начал он уже в рамках игры. — Я не умею что-либо скрывать или замалчивать тему. Если думаю о чём-то, то обязательно буду об этом говорить. Пусть это что-то приятное или неприятное. Особенно сильно меня парит паранойя типа «ты мне изменяешь» или «я никогда не смогу ходить». Сейчас это два самых больших страха в моей жизни. Но со вторым я научился бороться сам. Тут, к слову, психологи не помогли тогда, когда я к ним ходил. А вот с первым активно борюсь сейчас и могу иногда перегнуть, завернув всё в ссору. Поэтому за это прости. Вот на будущее прости, если я снова начну. В таких случаях или обнимать, или если надоел, то просто оставить одного на пару часов. А теперь по теме. От этого разговора я не хочу добиться ровно ничего, кроме… Разговора! Мне хочется что-то тебе рассказать, ответить на твои вопросы, и сам хочу тебя послушать. И я правда верю, что после этого мы станем ближе друг к другу. А делаю это из-за того, что ты сказал, что наши отношения тянешь один ты. Опять-таки, не согласен с этим, поэтому сейчас происходит или моя попытка поработать над отношениями, или намерение выяснить, что мне нужно делать, чтобы ты чувствовал себя комфортнее рядом со мной. Олег говорил ровно и уверенно, но в самом деле, прокручивал этот диалог у себя в голове всё то время, пока смотрел на Алекса во время его сна, надеясь, что хоть это принесёт какой-то результат, а не то они просто расстанутся. И очень нехорошо расстанутся. — А теперь твой ход. После этой речи Алекс снова убедился, что Олег ни в коем случае не должен узнать о том, что он делал вчера ночью с Фредом. Вот застрелиться, но ни за что не рассказывать. Иначе точно беды не избежать. — Я-то думал, у тебя ко мне целая куча вопросов, и потому ты придумал эту игру, — сказал он без микрофона, покачав головой, а потом всё же поднёс микрофон к губам. — От этого разговора я не жду вообще ничего. Нельзя сломать себя и перестать быть собой. И ты собой быть не перестанешь, даже услышав мои слова. Но я согласился говорить ради тебя, так что слушай, я попытаюсь донести. Не уверен, правда, что получится, — он на пару секунд закрыл глаза, собираясь с мыслями. — Я ощущаю, будто всё тяну на себе, потому что ты всё ещё ужасно безответственный и неинициативный. Лишний раз всё это доказали последние два дня. Летнюю подработку ты воспринимаешь как развлечение; учишься на проходной балл, особо ничем не интересуясь; увидев моего бывшего, ты и вовсе поджал хвост, почему-то решив, что ты хуже него. И эти вопросы в сексе, вроде «чего ты хочешь?», заставляют чувствовать себя, будто я в ресторане блюдо выбираю. Если я захочу чего-то нестандартного, я и без вопросов озвучу, а этим вопросом ты даже ответственность за секс перекладываешь на меня. Ровно как и за тебя самого, ведь твой мозг отключился во время стресса и вместо того, чтобы взять себя в руки и вцепиться в меня руками и зубами, ты расклеился и сделал с собой Это, — он кивнул на руки, недовольно сжав губы. — Так что эту проблему снова должен был решать именно я, хотя тоже был не в лучшем состоянии и настроении. Я не могу побыть рядом с тобой слабым, не могу перестать думать, не могу переложить ответственность, потому что ты умудряешься всё спихнуть на меня. И я действительно устал от этого, поэтому и сорвался. Я не хотел ничего делать, хотел плыть по течению, надеялся, что ты наконец проявишь себя. Проявил, но совсем не так, как мне того желалось. Так что теперь я сделал вывод, что расслабляться мне действительно нельзя, а за тобой нужен глаз да глаз, иначе вены вскроешь «забавы ради». Такого я точно не переживу. И я больше не надеюсь, что ты меня поймёшь и изменишься. Не поймёшь, мы слишком разные. Одно то, что ты до сих пор боишься меня и не делаешь что-то, добавляя потом «а вдруг ты рассердишься», доказывает это. Так посмотреть, так я вообще агрессивная сволочь, выходит, а ведь раньше я таким себя не считал. Да и ты ведь не попробовал даже, откуда тебе знать мою реакцию? То, что я рассержусь, не заставит меня разлюбить, так к чему этот страх? В общем, — Алекс вздохнул, чувствуя, как этот разговор будто высасывает энергию из тела. — Чем дальше, тем более скованным я себя чувствую и не знаю, что с этим делать. Потому и стал общаться с Фредом — это хотя бы отвлекало от ежедневной тягостной ответственности за всё на свете. И потому так злился, когда ты запрещал. Но при этом я понимаю твою ревность, так что на этот счёт больше нет претензий. Я разорву с ним все связи, обещаю… Ну что, достаточно развёрнутый ответ? Олег слушал очень вдумчиво, пытаясь запомнить каждое произнесённое слово. Хотелось ответить на всё и сразу, прокомментировать, даже оправдаться в некотором роде, но нельзя было затевать спор. Игра была не ради этого, да и Алекс только что сказал, что именно эти оправдания и неуверенность его и раздражают. С каждой секундой парень понимал, что менять ему в этой жизни придётся очень и очень многое. — Я тебя понял. Достаточно развёрнуто. Вопросы будут после второго хода. А сейчас, собственно, и он: за что любишь, за что — нет. Честно, — сказал он в сторону, возвращая микрофон к себе. — Сейчас прозвучит в корне не то, что ты хотел бы услышать, но люблю я тебя именно за то, что ты ответственный и на тебя можно положиться. Не вижу никаких перспектив и даже думать не могу о том, что мог бы когда-нибудь в жизни полюбить кого-то моего возраста. Это первое. Второе — это то, что ты забрал меня из России. Не оставил одного, хотя мог бы и кто бы об этом вообще узнал? — грустным голосом спросил он, сделав паузу и решив выпить воды из бутылки, которую принёс с собой. — В большинстве случаев ты добр ко мне, даже иной раз слишком. Балуешь и обнимаешь… Это я бы выделил отдельным пунктом. Люблю тебя безумно просто за то, что могу взять за руку, а ты не оттолкнёшь. Или за то, что могу проснуться ночью и обнять, когда мне это необходимо. И за то, что позволил носить это кольцо, тоже люблю. В жизни не было лучшего момента, чем когда ты его на меня надевал. Это уже четыре. Люблю за то, что меняешь меня, делаешь лучше. Во всех планах. Недавно ты дал мне понять, что историю Америки учить необходимо. Стал учить меня готовить, да и, в общем-то, Выживать в мире без родителей, которые до этого делали за меня всё. В итоге с ходу я назвал пять причин, но их на деле больше, и я буду время от времени говорить о них. А теперь давай по негативу? Ровно как и я не готов был к отношениям вообще, ты был не готов к отношениям с подростком. Ты требуешь от меня слишком много, а я не справляюсь, что заставляет злиться нас обоих. В общем, это главная проблема: мы не понимаем друг друга. Я не взрослый с устоявшимися нервами, по которым можно ездить. У меня мысли в голове от «скинуться с крыши» до «забить на всё и набухаться» находятся в пяти минутах друг от друга. Но именно поэтому я и ты сейчас говорим. Чтобы Понимать. По крайней мере, я уже примерно представляю, как мне себя вести дальше, чтобы оправдать твои надежды. И если ты этого не оценишь, то это будет вторым пунктом в этом списке. Ну, а третий — это твои тупые шуточки. На этом всё. Ещё бы, правда, я отметил тот момент, когда ты, не особо опираясь на моё согласие, а вернее, получив моё полное несогласие, всё равно собирался накурить, напоить и толкнуть на секс, который я тогда не хотел, в Канкуне… Но после него даже не знаю, куда отнести этот пункт, в «люблю» или «Алекс, какого хрена?» — улыбнулся Олег, вспоминая тот самый день. — Да, Роб мне рассказал, что вы планировали всё это заранее и ещё в Нью-Йорке. На этом у меня всё. Твой ход. Начиная со слов «ты ответственный и на тебя можно положиться» Алекс одной рукой закрыл глаза и отвернулся. Да, он всегда серьёзный и ответственный, а порой даже слишком. Но раньше Алекс тянул только свою жизнь, а вот отвечать за две жизни разом оказалось сложнее, чем он думал. Оттого всё и пошатнулось. — За что люблю? — задумчиво проговорил Алекс, переведя взгляд в окно. — Что ж, думаю, сейчас прозвучит то, от чего ты тоже будешь не в восторге. Это просто химия. Меня тянет к тебе по всем параметрам: я просто счастлив, если ты улыбаешься, обожаю твой смех и задорные рассказы про школу или кружок, люблю, когда ты ни с того ни с сего берёшь за руку или обнимаешь, да вообще, всегда безумно радуют твои внезапные порывы. Нравится дразнить тебя своими тупыми шуточками… Неужели ты и правда не замечаешь, что я специально так «шучу»? Ты всегда очень забавно реагируешь, — хохотнул Алекс. — Да и вообще, твоё появление в моей жизни, как ни странно, поставило меня на ноги, заставило вспомнить семейные ценности и то, насколько важно не расставаться с близкими. Ну и в довершение: я рад, что ты не меркантильный. Да, это важно. Ты вообще никогда не просишь купить тебе что-то, хотя это и не всегда хорошо, и тебе хватает карманных денег, ты не тратишься на глупости. Просто я ненавижу транжир и барахольщиков. Ты же заметил, что в доме ни одной дурацкой статуэтки или домашнего растения? Для меня это — ненужный хлам, и я рад, что ничего такого и ты не покупаешь. А вот что бесит, ты уже знаешь. Во-первых, безынициативность, которая иногда заставляла думать, что тебе вообще всё равно. Во-вторых, мягкотелость и неуверенность в себе. Не понимаю, почему ты настолько пассивен в этом плане. Ну, а в-третьих, которое появилось буквально вчера, — это твоя тяга к самоистязанию. Теперь мне действительно страшно за твою жизнь. Не знаю, может, я и не всё сказал, но это пока что всё, что пришло на ум. А теперь… вопросы? «Тогда меня тоже тянет к тебе той же химией», — подумал Олег, улыбнувшись такому вполне приятному набору плюсов. А вот минусы он и без того слышал только что, поэтому они его даже не расстроили. — Я же сам хлам не люблю, — тихо прокомментировал он. — Даже из дома практически ничего не привёз. Хоть в этом сходимся, — выныривая из раздумий, Олег продолжил уже более громко: — Теперь вопросы, да. Я задаю свой, ты отвечаешь и спрашиваешь что-то у меня. И так по цепочке, а после всего этого каждый сделает выводы. В самом конце игры. Если на вопрос отвечать не хочешь, так и говоришь: «Отказываюсь», тогда я буду вынужден придумать новый вопрос. Мой первый: тебя правда не смущает возраст? У нас разница в четырнадцать лет, для тебя это действительно нормально? — серьёзно спросил Олег, не сводя взгляда с Алекса. Мужчина не смог сдержать улыбки. Да он ведь ждал этого вопроса все эти полгода, и вот он наконец прозвучал. — А эта цифра должна что-то значить? — спросил он, изогнув бровь и не переставая улыбаться. — Я всегда свято верил в то, что любовь не имеет возраста. К тому же, у меня никогда не было мужчины старше меня. Просто, наверно, тяга у меня к молодым телам. С самого-то песок скоро начнёт сыпаться. Алекс выдержал многозначительную паузу, давая понять, что свои бесящие шуточки прекращать не собирается. Олег же закатил глаза, а в голове уже рисовались планы мести. Спустя пару мгновений мужчина продолжил: — А если серьёзно, то ответом будет: «нет». Меня абсолютно не смущает эта разница, и я действительно считаю, что всё нормально. И тогда у меня встречный вопрос: а тебя не смущает Такая разница? Не думал, что с каким-нибудь студентом, да даже с кем-то до тридцати, тебе было бы попросту веселее и проще? — Меня? Ничуть. Считаю это, наоборот, преимуществом для себя. Меня бы не выдержал какой-нибудь студент, а чтоб прям так выбирать кого-то до тридцати, то… ну серьёзно, я же не в магазине каком-то, — засмеялся Олег. — Когда влюбился, не думал ни разу про возраст, а вот потом задумался, каково вообще тебе. Меня больше парят твой статус относительно меня, то, что я не могу поцеловать тебя в людном месте, и ещё твои шутки. А теперь, знаешь, я только что придумал вопрос не совсем по теме, но вынужден его задать. Как будешь реагировать на мои несмешные шутки, скажем, про суицид? Насколько приятно будет слышать их всякий раз, как мне самому захочется повеселиться? После такого вопроса улыбка с лица Алекса пропала. Он напряжённо выдохнул, ведь в правилах игры было не злиться и не обижаться, но не вспыхнуть сейчас было крайне сложно. — И для тебя это равносильно? — холодно произнёс он. — Шуточки про возраст и про смерть? Про больные суставы и про похороны? Про песок и про кровь? Одно и то же, хочешь сказать? А учитывая вчерашнее, то чудится, что твои «шутки» вообще недалеки от правды. — Для меня равносильно, — парень сел вплотную к Алексу, обнимая его и шепча на ухо. — Когда ты говоришь про песок и всё такое, я думаю только о том, что могу потерять тебя. — Знаешь, я тоже был подростком. И мне тоже было сложно. Подозреваю, что сложнее, чем тебе, потому что меня презирали и били. Россия же. Но я никогда даже не думал причинить себе вред. Ни-ко-гда. Так что я не верю, что твоя проблема подростковая и ты её перерастёшь. Не перерастёшь, тебе нужна психологическая помощь. И если частный психотерапевт не поможет, я отправлю тебя в соответствующее учреждение. Потому что мне даже слово теперь тебе страшно будет сказать, вдруг ты обидишься и пойдёшь по приколу резать себя? Ни хера это не смешно. Можешь шутить, раз тебе Настолько нравится тема смерти, но так и знай, долго я не выдержу и отправлю тебя в психбольницу. Я всё сказал. Своими разговорами Олег обещал довести до белого каления. И пить теперь хотелось совсем не воду. А потому Алекс откинул микрофон и сходил на кухню, откуда принёс початую бутылку бурбона. — Твоё здоровье, — произнёс он, прежде чем сделать пару глотков прямо из горла. Выдохнув, мужчина поставил бутылку на кофейный столик и взял микрофон. Увидев, как Алекс разозлился да ещё за алкоголь взялся, Олег и сам оставил микрофон на диване. Видимо, тяжело им обоим. — Не пей, пожалуйста, мне нужно, чтобы ты был трезв, иначе во всём этом просто нет смысла. — От двух глотков я не опьянею, — слегка фыркнул Алекс. — Продолжим? — так же холодно спросил он, глядя в глаза парня. — Ты правда убьёшь себя, если по каким-то причинам мы расстанемся? — Конкретно сейчас мысли о суициде мне кажутся нелепыми и абсурдными. На такое я не пойду. Предполагаю, что мне будет очень плохо, но я со временем справлюсь. Школу брошу и поступать никуда не буду — это могу сказать точно, — честно признался Олег, ведь при угрозе разрыва именно такие перспективы и видел перед собой. Про свои мысли удариться в наркотики и про то, что, скорее всего, именно это его бы и убило, он решил не говорить. А то сегодня же поехал бы в соответствующее учреждение. — Теперь мой вопрос: что бы заставило тебя бросить меня и как бы ты это сделал? Алекс облизнул губы и потопал ногой, обдумывая вопрос. — Если честно, не знаю, что заставило бы. До сих пор же не бросил, хотя иногда реально думал, что всё, конец. Вот если бы ты сам решил уйти и сказал, что нашёл кого-то другого, я бы отпустил. Из-за твоего возраста, конечно же. Редко какой подросток может влюбиться «на всю жизнь», поэтому это только вопрос времени для меня, когда ты произнесёшь нечто подобное. Но я бы и тогда не бросил тебя на произвол судьбы. Открыл бы для тебя счёт, переводил бы деньги, снял бы для тебя квартиру, даже дал бы самому тебе её выбрать. В рамках разумного, конечно. Даже если мы расстанемся, один и без поддержки ты точно не останешься, так что не волнуйся об этом. А почему могу бросить я сам? Не знаю. Даже измену я могу простить. Я именно о сексе говорю. К нему я отношусь проще, чем к проявлению заботы и нежности. Именно поэтому меня так напрягал твой Роберт когда-то. Знаю, что толком не ответил на твой вопрос, но лучше не могу, прости. Вот тогда встречный вопрос. Ты сказал, что твой самый большой страх — узнать, что я тебе изменяю. Ты бы меня из-за этого бросил? Или вены бы вскрыл? Что бы ты сделал, если бы я изменил, но при этом не захотел с тобой расставаться? Олег покивал сам себе, выслушав ответ, и сам стал отвечать: — Я бы не смог чувствовать себя рядом с тобой комфортно. Твои грубые взгляды и те моменты, когда ты не считался с моим мнением, невыносимы. Я хочу доверять тебе и хочу, чтобы ты доверял мне. В вопросе секса в том числе. Меня устроят и развлекушки по типу того, что было в Канкуне. А вот если тебе уже будет нужен не только секс, а ещё и какие-то чувства не от меня, то ты разве сам захочешь оставаться со мной? Нет. Это будет мучением для меня, и да, в таком случае я захочу прекратить. А что будет в итоге, я сказал в прошлом ответе. Квартира и обеспечение меня вряд ли устроят, я захочу уехать подальше и никак не зависеть от тебя. — Но я ведь спрашивал именно про секс, а не про чувства, — хмыкнул Алекс, отведя взгляд. — К Фреду у тебя могут быть именно чувства, поэтому я про них и говорю. А по поводу секса, может, и пойму, если ты прежде это со мной обсудишь. — Нет у меня к Фреду чувств, можешь быть уверен. Лишь ностальгия по временам, когда мне не нужно было нести ответственность за отношения. Несмотря на то, что он младше меня, он всегда решал, где мы проведём выходные или как будем заниматься сексом. Но вчера ночью, откровенно пообщавшись, я понял, что эта беззаботность мне и даром не нужна, когда у меня есть бойфренд, которого я люблю и о котором постоянно думаю. Пусть с ним и сложнее, — мужчина слегка улыбнулся и погладил Олега по волосам. Олег вновь покивал, улыбнувшись, а затем поднёс микрофон к себе поближе и продолжил: — Мой вопрос исходит из твоего: захочешь ли ты когда-то повторить что-то подобное? Секс не со мной. Не только со мной. И если да, то как? — Захочу, скорее всего, но я думал, что ты вряд ли согласишься. Не знаю, когда, и не знаю, с кем. Просто, возможно, захочется тех самых острых ощущений. Но это нескоро будет, думаю… Позволь уточнить, что значит твоё «как»? Ты имеешь в виду… позы или что-то другое? — Имею в виду, при каких обстоятельствах. — Вот скажи, а ты не можешь задавать вопросы попроще? Ну вот откуда мне знать, при каких обстоятельствах мне захочется разделить нашу постель с кем-то ещё? Я этому человеку, прежде всего, должен доверять, чтобы он мог тебя при мне трогать и чтобы меня это возбуждало, а не раздражало. Рассу я доверяю, Роберту теперь тоже, ведь его зависимость от Рассела видна невооружённым глазом. Так что я могу быть уверен, что от нас с тобой им действительно ничего более секса и не нужно. Я без понятия, «при каких обстоятельствах» мне может захотеться чего-то подобного. Отказываюсь, короче, задавай другой вопрос. Этот диалог всё больше веселил Олега, и он понимал, что подобная терапия всё же им помогала. — Ладно, меня устроит такой ответ, задавай свой вопрос, я же и на твои хочу поотвечать. — Ну хорошо. Тогда скажи, почему ты всё же боишься проявлять инициативу в сексе? Я уже не говорю про отношения и повседневную жизнь, но хотя бы секс. Неужели так сильно повлиял тот чёртов раз? Одна-единственная неудача. Ты же знаешь, что без неудач не бывает развития? Так почему ты стал бояться действовать? — Наверно, ты прав, что этот страх глуповат, но после того раза мне действительно немного не по себе. Знаю, что тебе и вспоминать тошно, но раз уж у нас вечер откровений, то думаю, что можно поднять и эту тему тоже. Мне стыдно за это. До сих пор стыдно. И с тех пор я боюсь получить отказ в чём-то ещё, на что могу решиться. Но, в общем, ты прав, пора переступить и это. Обещаю больше не бояться, — произнёс Олег, поднимая голову и обдумывая следующий вопрос. — Что в случае моей безграничной смелости я могу себе позволить, а что нет? — Да все что угодно, кроме ножей, лезвий и всего, что может быть Слишком опасным, — развёл руками Алекс. — Если ты такой же любитель боли, как Расс, то мне не составит труда тебе её причинять, но всё должно быть в рамках разумного. Синяки, засосы, укусы, удушение и всё в таком духе — пожалуйста. Но резать тебя я отказываюсь, как и давать резать себя. А ещё тебе бы поговорить с ним, потому что я знаю, что лечится он Постоянно в рамках профилактики, чтобы помочь организму. Он пользуется кучей мазей, а не только той заживляющей, придерживается каких-то правил, чтобы не нажить себе неизлечимых последствий такого секса. И тебе стоило бы относиться к своему телу Серьёзнее, если хочешь, чтобы я не волновался и мог спокойно тебя мучить. Ты же хочешь, чтобы я начал это делать, да? Хочешь, попробуем прямо сегодня? Только сначала консультация с опытным извращенцем, — хохотнул Алекс. — Это уже вопрос мне? Тогда да, хочу, чтобы ты это делал. Но я не понял, ты хочешь, чтобы я прежде обсудил с чёрным фриком свои пристрастия в сексе? — усмехнулся он, откидываясь на спинку. — Ну ладно, если не засмеёт, то я согласен. Но не прямо сегодня, мне сначала это немного подлечить надо, — Олег поднял свою руку, грустно посмотрев на повязку, действительно жалея о своей затее. — Я хочу, чтобы ты выспросил методы его профилактик и лечения. Потому что, несмотря на свою любовь к мазохизму, он прекрасно выглядит и отлично себя чувствует, — Алекс тоже перевёл взгляд на повязку подростка и понял, что про «сегодня» он явно погорячился. — Давай теперь мои сложные вопросы. У тебя с Фредом же были не только поцелуи, правильно? Прости, но этот вопрос я тоже должен задать. И, правда, не обижусь на полученный ответ, если будет «да». Алекс совсем помрачнел от такого вопроса, что не скрылось от взгляда и самого парня. Но мужчина понимал, что если Олег узнает, то его это никогда не отпустит и не оставит. Потому он решил, что лучше пусть этот камень он несёт сам, а его бойфренду и так хватало головной боли. — Нет, — уверенно ответил мужчина, посмотрев в глаза. — Я хотел… думал, что попробую пойти налево. Мы целовались и зажимались, но до секса не дошло. Так что не думай об этом. И я обязательно поговорю с ним в последний раз, чтобы расставить точки над «i». Не хочу больше никаких сомнений и недомолвок ни с тобой, ни с ним. — Ясно, — будто бы сам себе ответил Олег, после чего начал улыбаться, пододвигаясь к Алексу ближе и вместо того, чтобы смотреть ему в глаза, решил опереться о него спиной. — Теперь мне и правда спокойнее, — немного неуверенно произнёс он, но думать о том, что ему могли наврать, не хотел. Алекс прав, этот момент нужно переступить и продолжать жить дальше. Ведь больше важен результат. — Что теперь? — задумчиво произнёс Алекс. — Я даже не знаю, что спросить у тебя, если честно. Может, ты хочешь узнать что-то ещё? — Тогда я сформулирую последнее, а после будем делать общие выводы. Ты сказал, что к Фреду нет чувств, так, значит, действительно интересовали только разговоры, возможный секс и прогулки? — Я думал, что, может быть, есть чувства и мне нужно было время, чтобы разобраться. Но вчера понял, что любви нет, только воспоминания. Теперь всё изменилось: у меня есть ты, и нужен мне только ты. — Тогда по поводу прогулок: у меня всё ещё есть тетрадка с местами, в которых я хочу побывать, могу зачитывать на выходных. И там не только Нью-Йорк, поэтому ты можешь просто не найти время. Но, в общем, вопрос вот в чём: тебя всё в нас будет устраивать, если я буду придумывать, как проводить выходные и как мы будем заниматься сексом? — Ты слишком просто хочешь отделаться, — усмехнулся мужчина. — Да и не нужно мне, чтобы ты взвалил на себя Все решения. Но я буду действительно рад, если ты перестанешь опасливо спрашивать о моих возможных желаниях. Просто… меньше парься по поводу того, что мне может не понравиться какое-то твоё предложение, и не бойся отказов, в них нет ничего ужасного. Говори, делай, предлагай, за это я не рассержусь, но оставляю право отказываться, если ты не против. Так и ты начнёшь понимать меня лучше. Договорились? — Угу, — буркнул Олег, держа микрофон на коленях. Как раз в это время прекратилась музыка. В кромешной тишине были слышны только помехи микрофона. — Вовремя, да? — Олег посмотрел наверх, задумавшись. — Пошли в спальню? Будем делать выводы там. Алекс облегчённо выдохнул, понимая, что игра наконец закончилась, и тоже перевёл взгляд на лестницу. На самом деле, заниматься сейчас сексом не особо хотелось, потому как мужчина чувствовал себя выжатым лимоном. Он ведь многое сказал, многое услышал, соврал, в конечном итоге, а теперь нужно было многое переварить. Но по условиям игры всё было так с самого начала, поэтому отказаться было бы чревато ссорой. Понадеявшись, что аппетит приходит во время еды, Алекс всё же поднялся с дивана и, взяв парня за руку, повёл к спальне. Олег с довольным лицом опустился на кровать, а после перевёл взгляд на Алекса с его каменной миной. Из-за этого снова проснулась неуверенность, от которой он и сам бы с удовольствием избавился. — Почему выглядишь так, словно тебя на каторгу привели? — Просто немного выжат после всех этих откровений, — ответил Алекс, слегка улыбнувшись. Он оценил взглядом лежащего перед ним на кровати Олежку и непроизвольно улыбнулся шире, думая о том, что действительно хочет завести личное портфолио на него. — Минуту. Сейчас вернусь. Мужчина вышел из спальни и вернулся с фотокамерой. — Одно фото. Положи руки над головой, хочу, чтобы повязку было видно. И смотри на меня так же, как сейчас: озадаченно и неуверенно. Подросток выполнил всё так, как его и просили, наслаждаясь моментом. Закусив губу, Алекс нажал на кнопку, заморозив мгновение на всю жизнь. А после, отложив камеру, он стянул с себя футболку и откинул в сторону. — Вот и аппетит проснулся, — довольно проговорил он, опускаясь на Олега и припадая к его губам. И оторвался через минуту, только чтобы прошептать: — Можно мне тебя съесть? Олег потянул к нему руки, но пока к активным действиям не располагал. — Нельзя пока, — критично ответил он. — Нам ещё выводы игры делать, — парень поёрзал по кровати, начиная думать уже немного о другом. — Или всё же после? И, может, я не позволю себя «есть»? Хочу тебе кое-что предложить. — Слушаю, — протянул Алекс, медленно забираясь руками под футболку парня. — А выводы подождут. После снятия стресса делать их будет куда проще. Мужчина сполз с Олега и лёг на бок, ожидая «предложений». Тот не знал, куда деть глаза, но сказать всё равно нужно, ведь он решил больше не бояться выдвигать свои желания. — Может, немного грубости я всё же и хочу. А ещё люблю играть. Поэтому, чтоб ты чувствовал себя на равных, предлагаю разыграть ситуацию борьбы за право обладать. Я знаю, что ты сильнее, но если хочешь, можешь поддаться мне. Может быть, особо нежен я не буду… — Олег отвёл взгляд, заулыбавшись. По мере того, как он сам себя слушал, затея показалась не такой уж и плохой. — А ещё не смогу растянуть, ведь пальцы-то по-прежнему болят. И если сравниваешь мои предложения в сексе с едой в ресторане, но сейчас ты попал в столовую тюрьмы с одним блюдом, где на выбор только есть или не есть. Так что, поехали или не согласен? Такого Алекс не ожидал, Олег снова его удивил. — А ничего, что я тот квест ещё не прошёл? — усмехнулся мужчина. — Я забил на квест сегодня… ночью. К тому же я понял, что всё равно своё получу, — пытаясь сдержать улыбку, произнёс Олег. — Знаешь, частично я не согласен. В отличие от тебя с Рассом, я от боли не тащусь, поэтому давай попробуем это, когда ты вылечишь пальцы. Но побороться я не против. В общем, поддаваться я не буду. И раз уж ты упомянул тюрьму, значит, будешь новеньким в моей камере строгого режима. Только… если нечаянно задену раны на руках, обязательно говори. Что скажешь? — Ладно, пальцы я потерплю, а потом полечу, обещаю. Парень поднялся на колени, ладонями ощутимо подтолкнув Алекса, чтобы тот откинулся на спину. Сам он взобрался к мужчине на живот, легко тронув при этом его шею кончиками пальцев. В голове мелькали мысли: «Моё. Можно делать, что хочу». — Тогда я буду очень наглым новеньким, который всё же немного надеется, что ему поддадутся, — растянулся в улыбке Олег, поглаживая шею и спускаясь руками ниже. Алекс перехватил руки парня, взявшись чуть повыше запястий, чтобы не тревожить повязку, и убрал их от себя. Бороться так бороться. Придержав Олега за одну ногу, он приподнялся и буквально кинул его на кровать, после этого подминая его под себя, а потом потёрся пахом о его пах, глядя в глаза напротив с выражением лица «и что ты мне сделаешь?». У Олега только перехватило дыхание. Им завладел интерес от незнания того, что будет дальше. Мужчина отпустил его руки и наклонился к шее, прикусывая так, чтобы только подразнить, и ещё давая ему шанс взять ситуацию в свои руки. Пустив стон безысходности, Олег и не понял, что руки уже освободили. А когда это осознал, так сразу и стал отталкивать от себя Алекса, чтобы иметь возможность раздеть его. Благо, не было никаких сложных пряжек и джинсов. Захватив резинку трусов, он хотел было просто проникнуть в них рукой, но, взглянув в самодовольные глаза мужчины, понял, что пока у него есть возможность — надо снимать. И только стянув их прочь, занялся членом, забирая его в руку и начиная по нему водить. Ощущения были немного болезненными, но это только приносило удовольствие. Олег закрыл глаза, прильнув губами к шее Алекса, наслаждаясь и специально задевая ранки на пальцах. Шею хотелось также прикусить, но Алекс сам сказал, что не в восторге от подобного, поэтому Олег просто вознамерился оставить засос. И повыше, чтоб было видно, даже когда Алекс одет. В процессе всего этого парень всё не давал рукам Алекса трогать его, желая хоть что-то действительно сделать самому. Впрочем, пока мужчина давал ему свободу и больше забавлялся над тем, что происходило. Получив свой засос, Алекс с чувством выполненного долга отстранился, не давая продолжать ласкать себя. Хоть и очень не хотелось, но игра должна была продолжаться. В очередной раз, когда Олег попытался отбить от себя руку Алекса, мужчина перехватил её и встал с Олега, чтобы перевернуть его на живот, а прихваченную руку заломить ему за спину. Вышло больно и даже больнее, чем сам Алекс того хотел, но так он собирался проверить порог терпения и понять, насколько сильная боль нравится подростку. Шикнув и сжав зубы, свободной рукой Олег крепко стиснул простынь. Видимо, играть ему только жертву в этом действе, и больше никого. А ведь настраивался он совершенно на иное, да и Алексу, казалось, надоела такая модель поведения. Но поделать он особо ничего и не мог, придавленный и схваченный в тиски. Даже приподняться на подрагивающих ногах было тяжело. Отстранившись лишь на мгновение, чтобы выхватить презерватив из тумбочки, Алекс снова прижал парня к кровати, начиная стягивать с него штаны. Теперь он понял, что ещё и член парня упирается в матрас, что тоже было Олегу совсем неприятно. — Сам попку приподнимешь, малыш, или продолжим в той же позе? — хрипловатым, будто не своим голосом проговорил Алекс, наклонившись к уху Олега. — Твою налево, Алекс! — выругался тот, пытаясь отнять зажатую руку, но вышло только сжать её в кулак, что, конечно же, позволило напомнить о порезах на пальцах. — Продолжай. Пусть было и совершенно неудобно, всё равно парень чувствовал в этом нечто притягательное. Он закрыл глаза, выдыхая, стараясь расслабиться и полностью довериться. — Как скажешь, — усмехнулся мужчина. Сегодня он решил ограничиться ублажением прихотей Олега, а для себя, когда Олег подлечится, хотел разыграть слегка другую игру. Если, конечно, тот согласится. А пока… Алекс решил обойтись смазкой с презерватива. Мало, да, но для проникновения хватит. Он открыл зубами пачку и окунул туда палец, после чего откинул её в сторону, начиная массировать колечко мышц и проникать внутрь, совершая круговые движения. Хорошо растягивать он не собирался, надеясь, что если будет слишком больно, Олег просто попросит добавить смазки. Вскоре палец он убрал, натянул презерватив и пристроился к заду Олега, чтобы медленно проникнуть на всю длину. И после этого начать не спеша двигаться, причиняя боль и наслаждение одновременно. Рассел от такого невероятно тащился, а теперь Алекс внимательно наблюдал за реакцией подростка, чтобы понять, насколько нравится ему. Олег громко и протяжно задышал, его лицо исказило гримасой боли. Но Алекс его не видел, так что, в общем-то, парень по этому поводу не переживал, думая только о том, что хорошо бы расслабиться ещё сильнее, ведь чувство было такое, словно член в него входил крайне туго. О том, что это просто из-за недостатка смазки, он в это время не подумал, увлечённый только тем, как сильно хочется дотронуться до себя. И ещё приподняться при этом, но руки элементарно не слушались. Пальцы то сжимались от сильного желания сделать это, то расслаблялись от чувства жжения. Олег снова потерялся в ощущениях, начиная постанывать с каждым новым толчком. — Алекс, прошу… Меня!.. Дай мне кончить! — попросил он на грани ощущений, смешав в одном котле кучу чувств, которые снесли крышу, как бы он тому не сопротивлялся. Мужчине пришлось вынырнуть из омута наслаждения, приступая к выполнению приказа. Приподняв зад Олега и поставив его на колени, он отпустил его руку и стал ласкать член, продолжая двигаться внутри него. Он и сам был на грани, потому надеялся, что бойфренд достигнет пика своего мазохистского наслаждения как можно быстрее. И получив ровно то, что он и хотел, Олег только сам стал двигаться навстречу, приближая момент разрядки. Освободившейся, но всё ещё ноющей рукой он опёрся о кровать, приподнимаясь и толкаясь назад со всей силы, что буквально заставило искры из глаз посыпаться и, соответственно, кончить с гулким: — Блядь! Алекс тоже выпустил свою сперму, часто задышав и откинувшись на спину рядом с Олегом. Парень уже было готовился сказать что-то вроде «это точно именно то, чего ты хотел?», но отвлёкся на мысли о недавнем разговоре про неуверенность, и мигом заткнул себя. А заметив краем взгляда ещё и подаренную собой картину на Новый год, так вообще стал смеяться, оставаясь лежать полумёртвым. — Алекс, — сквозь странный смех произнёс он, — до чего же я люблю тебя! — А я люблю, когда ты счастливый после секса, — улыбнулся Алекс, пытаясь отдышаться. — А Расселу тебе таки придётся сегодня позвонить. — Почему сегодня? Давай я не буду? Потом, прошу. Чёрный фрик — тот самый человек, которого не хочется видеть и слышать в определённые моменты. Например, сейчас. Сегодня я хочу собрать мысли в кучу, сделать выводы из этой самой игры, сходить в душ и Поесть. С тобой поесть. А завтра хочу сходить в театральный клуб и остаться там до вечера, может, тогда прогуляюсь с Робом до их дома и… спрошу. — Всё же тебе плевать на свой организм, — выдохнул Алекс, грустно сдвинув брови. — Раз ты не хочешь его слышать сегодня, то я сам ему позвоню. Как ты не понимаешь? После Такого секса могут быть последствия, и завтра их лечить может стать труднее, чем сразу предотвратить их возникновение. Тебе рассказать или сам прочитаешь в интернете? Неужели ты хочешь себе эти мучения с недержанием, трещинами или геморроем, только потому что слышать сегодня кого-то не хочешь? А я вот не хочу сделать тебя практически инвалидом в семнадцать. Так что я позвоню ему, а потом закажу доставку лекарств сегодня же, — Алекс сел, стягивая с себя презерватив. — Как говорится, любишь кататься — люби и саночки возить. То есть, любишь мазохизм, люби и заботиться о своём здоровье. Иначе я откажусь Так с тобой сексом заниматься, понял? — Нет, не плевать, просто… мне правда не так уж и больно. С рукой было куда больнее, правда, — Олег приподнялся, придвинулся к Алексу ближе, проведя носом по его щеке. — Не думай, что мне плевать, просто сейчас вечер уже и ничего особо не хочется. Мужчина притянул к себе Олежку, уткнувшись в его волосы. — У меня есть просьба, — тихо сказал он, успокоив наконец дыхание. — Если и правда хочешь поиграть со мной, когда пальцы заживут, давай поиграем с ремнями. Тебе ведь понравился вид на той тарзанке? Так затяни их на мне собственноручно. Я куплю набор и отдам власть в твои руки. Сможешь сыграть роль хозяина, чтобы я немного побыл твоим рабом? — Л-ладно, — впереди мыслей согласился Олег. — Погоди-ка… Это получается, ты сделаешь всё, что я буду тебе говорить? — хитро улыбнулся он. — Тогда хочу! А то после этого секса я было подумал, что вообще ни разу тебя не понял, — продолжил смеяться он, прерываясь лишь для того, чтобы выговорить новую фразу: — Ремни будут чёрные, ладно? Успокоившись, Олег уже начал мечтать, закусывая губу. Конечно, он был ужасно не уверен, что достойно с первого раза сыграть вообще получится, но Алексу было совсем необязательно об этом знать. Алекс снова лёг на кровать боком, опираясь на локоть и глядя на Олега. — Так что там у нас по плану сначала: выводы или душ? — Давай сначала выводы, потом я схожу в душ и «полечусь» тем, что есть. Он сел поудобнее, отмечая, что правда особого дискомфорта не чувствует и даже сможет нормально ходить. — Обещаю почитать обо всех этих последствиях в интернете, изучить всё, но тебе… даже думать об этом не надо! Прекрати. Сам же сказал, что тянуть меня надоело. Поэтому обещаю, что всё со мной будет в полном порядке, я Сам буду за собой следить, потому что понимаю то, о чём ты говоришь. — Ладно, хорошо, я постараюсь об этом поменьше думать и надеюсь, что ты и правда сам об этом позаботишься. Но я все равно буду волноваться о тебе, уж прости, по-другому не могу. — И да, ближайшую неделю, а то и две ничего такого даже близко просить не буду. Даже обычного секса. Так тебя устроит? — Да я за две недели волком выть начну, — хохотнул Алекс. — Эй, я не сказал, что собираюсь лишить тебя секса вообще, я сказал, что не разрешу мне вставлять некоторое время и только для того, чтобы ты был вполне спокоен, — рассмеялся Олег, кладя руки Алексу на плечи, а вместе с ними и голову. — Ну давай, начинай свои выводы. Алекс не совсем понимал, зачем их делать Вслух, и так ведь много было сказано за сегодня, но перечить Олегу не хотел, если тому так действительно спокойнее. Напрягало только, что самому ему придётся делать то же самое. — Выводы. Ну поехали, — Олег стал задумчиво перебирать всё то, что прозвучало сегодня с самого момента начала игры. Конечно, сексом мысли только сбились, но всё же без него было никак нельзя. — Я серьёзно попытаюсь измениться. Прямо сейчас начинаю. Не думал, что это правда важно, но я начну следить за здоровьем и учиться лучше, чтобы ты увидел, что я Могу. И к подработке тоже отнесусь со всей серьёзностью, обещаю. Ещё я больше не хочу никуда уезжать и всё лето проведу с тобой. По поводу шуточек с суицидом понял, что для тебя это хреново, шуток не будет. Постараюсь быть ответственным, постараюсь не бояться проявить себя. Понять только не могу, почему ты сказал, что я ничем не интересуюсь? Я же всю жизнь учил языки, а сейчас практически всё свободное время трачу на театр. Или ты имел в виду что-то другое? — Помнится, когда Роб уехал, театр ты благополучно забросил, а значит, тебя больше интересует проводить там время с другом, чем сам кружок. А потому из твоих серьёзных интересов я признаю лишь испанский язык, — пожал плечами Алекс. — Тогда, когда он уехал, мы должны были ставить сценку на троих, где без одного актёра попросту делать нечего. Не искать же мне было ещё кого-то, когда идея была Роберта. Да и так, как он, никто не отыграет! Сейчас мы работаем над выступлением побольше и тут, даже если кто-то из актёров сольётся, в срочном порядке будем искать другого, — с закрытыми глазами оправдывался Олег, но доля правды в словах Алекса всё равно была. — Хотя, может, немного ты и прав, без этого рыжего засранца в клубе серьёзно скучно. А так я бы катался на коньках, если бы тогда не упал. Мне это по-настоящему нравилось, — с тяжёлым выдохом проговорил Олег. — Дальше… Он размял руки, ощущая необходимость потереть пальцы. Почему-то эти ощущения успокаивали во время того, как он говорил нечто действительно важное: — Сомневаюсь, что я найду и влюблюсь в кого-то ещё. Правда, не знаю, как повернётся жизнь, но я больше не смогу осознанно тебя оставить и продолжать спокойно жить. В общем, этот диалог мне помог. Я услышал то, что хотел, и понял, что ты в любом случае останешься моим. Говорят, ревность возникает от того, что человек не уверен в собственной значимости. Сейчас я примерно понял, что ты не станешь меня оставлять, не станешь изменять, потому что правда любишь. Ах ну и да, фраза, которую ты хотел от меня услышать: гуляй с кем угодно, но ты всё равно остаёшься моим! Я не шучу. Если для тебя так важно общение с кем-то, то пожалуйста. Я бы и раньше произнёс нечто подобное, но тогда подумал, что ты попросту решишь, что мне всё равно. Думал, раз покажу, что меня это сильно волнует, то ты именно прислушаешься, но нет, это возымело обратный результат. Что ж, в этом тоже плюс маленькой игры в откровения. Это всё. Ну, а ты, хоть что-то полезное получил? Слова Олега «не изменишь мне» больно царапнули душу, но мужчина не подал вида. — А я понял, что у тебя больше проблем, чем я думал, и что слишком многого от тебя хочу. Я обещаю набраться терпения и спокойно наблюдать, как ты взрослеешь. И не буду тебя торопить или упрекать. А также, видимо, нужно почаще откровенничать с тобой, смотрю, и правда помогает. И… я не перестану быть серьёзным и не перестану о тебе заботиться, так что можешь в любой ситуации рассчитывать на мою помощь и поддержку. А ещё постараюсь больше не шутить про возраст, так и быть. Всё сказал или что-то забыл? — как будто сам у себя спросил мужчина. — Да, кое-что забыл, — он прижал Олега к себе, целуя в висок. — Даже когда буду смертельно уставшим, постараюсь находить на тебя хоть немного времени. И почаще говорить, как сильно люблю тебя, чтобы ты никогда не забывал, насколько важен для меня. — Спасибо за игру, — только и ответил ему Олег. — Я знаю, что ты и не хотел особо, но попросту не понимаю, чем ещё нам можно было помочь. Ну что, я пойду в душ? — немного отлипнув, спросил он. — Пойдём вместе? — предложил Алекс. — Кстати, завтра, когда пойдёшь в клуб, придётся проявить актёрское мастерство вдвойне: почихивать, покашливать и гонять сопли, чтобы никто не узнал, что справка куплена. Это ведь подсудное дело. Справишься? Мужчина встал и подал руку Олегу, чтобы увести в ванную. — Угу, справлюсь, будь уверен, — тихо сказал тот, поднимаясь на ноги, при этом придерживая Алекса за одну руку. — Пойдём. Приняв душ вместе, Олег выгнал мужчину прочь, чтобы самому уже заняться тем самым необходимым «лечением» после секса. Закончив с этим, он спустился на кухню, теперь уже желая нормально поесть. Видимо, и сам Алекс проголодался, выискивая в холодильнике нечто новое. А тот, пока Олег был в ванной, оделся и вернул на свой палец кольцо, пообещав больше его не снимать так необдуманно. Раз согласился выйти замуж за подростка — надо терпеть. — Давай пирог, ужасно хочу чего-то сладкого! — произнёс Олег, проходя к столу. Алекс достал пирог и решил сварить какао. Разогрев, он подал всё на стол, а потом потрепал подростка по мокрым волосам. — И чем теперь займёмся? Я выспался и ложиться пока не хочу. Олег взял кусок пирога, начиная тут же его поглощать. — Как вкусно, — с забитым ртом высказался он. — Почему я раньше его не ел? — запив какао, парень задумчиво посмотрел на Алекса. — Опять до трёх ночи спать не собираешься? Я ничем таким заниматься не планировал. Кроме как валяться-обниматься. Можем посмотреть что-то. Не знаю, сериалы-фильмы твои, что угодно. — Ну давай, — пожал плечами Алекс. — Посмотрим что-нибудь весёлое? Переместившись с пирогом и какао к дивану, он обнял Олега и нашёл одну из неплохих приключенческих комедий. Только Олега явно не радовала перспектива сидеть до трёх ночи. Последние два дня он спал просто отвратительно, поэтому уже через два часа его глаза сами собой закрылись и он, сам того не замечая, уснул. Увидев это, Алекс выключил телевизор, принёс одеяло и лёг рядом. Благо диван был достаточно широким, чтобы они оба поместились, пусть и вплотную. Заведя будильник, мужчина прочёл несколько сообщений от Фреда и ответил лишь, что позвонит завтра с работы. Отложив телефон, Алекс обнял любимого и тоже стал погружаться в сон, думая о завтрашнем дне и объяснениях с Фредом.